Четвертый день похода, вечер

Юла и Задира

 

– Еще? – улыбнулся Задира-Храванон, по-джентльменски протягивая руку только что сбитой им с ног и гневно зыркающей на него хопешке.

– Да! – полувыкрикнула-полупрорычала та и, демонстративно игнорируя протянутую руку, вскочила на ноги сама, помимо ног и плеч ловко используя упертую в землю пятку копья-меча. Вскочила, крутанула свое грозное оружие и, чуть потянувшись-размяв талию, встала в позицию, в незнакомую ее противнику позицию – ныне острие копье-меча смотрело Задире не в лицо и не в живот, а в чистое голубое небо, ну а если брать оружие хопешки в целом, то оно, крепко схваченное обеими руками за нижнюю треть древка, оказалось вздето вертикально вверх, а лезвие самую малость отклонено назад, как будто воительница собиралась рубить им словно топором. На первый взгляд – глупая, бесполезна стойка... особенно для такого оружия как копье-меч, однако игрок уже успел убедиться в способностях своей противницы и потому не сомневался в том, что ее действия имеют смысл.

– Эт любопы-ы-ы-тно-о, – полупросебя протянул Храванон и чуть поклонился насупленной девушке, разводя пустую и оружную руку словно в менуэте, – поглядим.

Его любопытство понятно, ведь в первых двух поединках Ойра придерживалась исключительно колющей техники, а тут вдруг надумала рубить.

Ойра сделала полшага вперед... напряженно-осторожные полшага, не меняя странной стойки и положения оружия, не спеша атаковать, не отводя взгляда от противника...

Задира отступил на те же полшага назад, двинулся одновременно с хопешкой, как будто спаринговал с ней не первый год и успел изучить как себя. Отступив, как и в прошлый раз поманил ее к себе пальцами свободной руки и ухмыльнулся ей прямо в глаза...

Ойра вспыхнула... но на этот раз сумела не поддаться на столь примитивную провокацию! Вновь двинулась вперед, уже на целый шаг, стойку не переменила...

Со стороны Задиры вновь полный синхрон – шаг назад и улыбка! Его клинок предвкушающе дрожит, воину не терпится увидеть, чем таким собирается удивить его девушка, он искренне надеется, что она действительно его удивит, а не пускает пыль в глаза...

Атака!

Атака Ойры совпала с очередным ее шагом! В нанесении удара участвуют не только руки-ноги-плечи, но и мышцы поясницы и спины – амплитуда удара невероятно велика... ее как минимум утраивает доступное Ойре наполовину родовое, наполовину развитое тяжелыми тренировками умение! В жилах хопешки течет кровь вождей-отцов и многих воинов их избранной дружины – на мгновение, всего на мгновение ее мышцы могут поспорить с пружинами из лучшей гномьей стали.... именно потому так невероятно быстр и так чудовищно силен ее внешне примитивно-предсказуемый удар...

Храванон... да, мог бы уйти-увернуться от этого удара, ведь он еще быстрей, однако его выбор – встретить клинок клинком! Испытать максимальную силу хопешки! Всем существом прочувствовать ее лучший удар! Единственное чего он опасался, так это того, что от столкновения сломается древко копья-меча – выйдет неудобно...

Немелодичный грохот вместо звона столкнувшейся стали и снопа искр!

Защитные чары на обоих клинках все так же исправно предохраняют их от повреждений, а их владельцев от ран...

Ойра много надежд возлагала на использованный прием, хотела если и не победить, то хотя бы ошеломить своего искусного и уже дважды державшего над ней верх противника...

Не повезло! Задира встретил мощную атаку достойно, лишь брызнули из-под его стоп фонтанчики земли, загоняя принявшего и не дрогнувшего под чудовищным ударом игрока в твердь... примерно миллиметра на два. А древко? Древко выдержало столкновение с большим запасом..

Ойру не остудила неудача: она не растерялась и, волевым усилием подавив вспыхнувшую в мышцах боль, немедленно продолжила атаку, рассчитывая что ее противник хотя бы потрясен и непременно отступит как и в прошлый раз, заманивая ее в ловушку из финтов и обводящих ударов...

Снова не повезло! Храванон ничуть не потрясен более чем жестким столкновением клинков и не стал отступать, а наоборот пошел вперед.... тем самым сразу же лишив противницу преимущества длинны ее оружия...

Закономерный результат – меньше чем через секунду Ойра ощутила у горла клинок и, гневно сверкнув глазами, сдалась.

После Ойры захотела испытать себя Майлли, а после Майлли – Шулла... но результат остался неизменным – предложивший развлечься пляской клинков воин-Дракон легко победил их одну за другой, хотя Майлли использовала на нем свой собственный коронный прием вихрь-рук, а Шулла заслуженно считалась одной из самых ловких среди народа (хопешей) бойцов-умельцев по обращению с копьем-мечом и даже на зависть многим владела искусством отбивать пущенные в нее стрелы.

А затем только разогревшийся и ничуть не уставший Задира предложил разочарованным хопешкам схватку три на одного... на которую они с радостью согласились, рассчитывая уж втроем-то стереть ухмылку с лица переоценившего свои силы эльфа... и которую они с треском проиграли, так и не сумев ни разу коснуться его тела ни одним из трех клинков! Причем, и это было особенно обидно, чтобы одолеть всех троих, эльфу потребовалось не больше времени, чем на каждую из них по отдельности...

– Ты великолепный боец! – признала Ойра, в то же время стараясь не слишком явно показывать эльфу свое неподдельное восхищение... однако получалось у нее не очень. – Я не встречала никого сильнее тебя! – не удержалась она. – Наверное ты – лучший мечник вашего клана?

– Вы тоже ничего, – польщенный ее словами Храванон галантно озвучил ответную любезность и не кривя душой признался, – мне не пришлось скучать во время схватки с вами. Но насчет лучшего в клане ты ошибаешься – я хорош, но даже здесь в нашем маленьком отряде есть три превосходящих меня фехтовальщика и два что мне равны.

– Один из трех это наверняка ваш Глава – я слышала он великий воин, – предположила Ойра. – А кто двое других и те двое, что равны тебе по силам?

Шулла и Майлли уставились на воина с не меньшим любопытством, чем их задавшая вопрос подруга.

– Насчет Главы все верно, – с улыбкой подтвердил ее догадку Храванон, – остальные это его дочь и... моя жена. Не уступающие мне в искусстве – Послушный и Карамелька.

Храванон позабыл упомянуть про нового питомца Главы, то ли еще не привык учитывать Высшего демона в своих раскладах, то ли случился вполне понятный выверт сознания, ведь совсем недавно Задира с треском продул ему бой и обида была еще свежа.

– Ты так легко признаешь, что женщина, тем более твоя жена превосходит тебя в воинском мастерстве? – с неподдельным изумлением переглянувшись с подругами, спросила его Шулла.

– А чего тут такого? Признаю и горжусь ей, а еще постоянно стремлюсь ее догнать и перегнать, – Хрванон еще шире улыбнулся, произнося следующие слова, – для нее мое стремление – тоже стимул развиваться и не почивать на лаврах.

– Послушный это тот здоровяк с клыками, а Карамелька – дроу? – уточнила Ойра.

– Верно.

– Значит все остальные уступают тебе как воины?

– Не как воины, как мастера меча, – уточнил Храванон, – мне не сравниться в умении пускать стрелы со спецназом и стрелками (эльфами-стрелками), а например, гонзо-слуга Иримэ великолепный рукопашный боец, мне с ним и рядом не стоять... и не сидеть... и не лежать... и на одном гектаре не срать – в отряде он любого сможет замесить на пирожки, кроме разве что Главы, Послушного и Василисы.

– Есть какая-то особая причина, почему в умении обращаться с клинком ты и те, кого ты перечислил, превосходят остальных? – подумав, сумела сформулировать вопрос Шулла.

– Мы все закончили школу Танцующего со Сталью, – не стал запираться или чего-то скрывать Храванон, – первым ее закончил Дримм, он-то и привел в нее остальных (вообще-то существовало еще несколько причин, но... но из-за ограничений Системы неписи не смогут понять, кто такие игроки и петы и чем они отличаются от них).

– Никогда не слышала про Танцующего со Сталью, – отрицательно покачала головой Ойра и с вопросом посмотрела на подруг – те ничем не смогли ей помочь.

– Первый? Убийца Воинов? Льющий Кровь? – попробовал подсказать им Храванон, но не добился понимания в глазах. – Значит вам повезло, – сделал вывод игрок, – у нас на Гобре ваш народ не встречается, а на других континентах, где резвился Первый, ваши не попадались ему на зубок. У эльфов по всему миру он герой легенд, у орков и гоблинов персонаж страшных сказок, про него неплохо знают люди, гномы, дроу. Сейчас он отошел от дел, открыл школу меча и обучает лучших из лучших. Кстати, – Задира вспомнил интересный факт, – обучает и ваших, хопешей, мне рассказывали, что когда у него учился Дримм, вместе с ним обучалась девица из южных хопешей.

– Этот мастер учит врагов своего народа? – широко распахнутые глаза перешедшей на шепот Ойры яснее любых слов свидетельствовали о том, насколько она потрясена.

– Без проблем – Карамельку же обучил, – кивнул в сторону дроу Задира. Хопешкам оставалось лишь молча принять этот аргумент – действительно, если уж эльф, эльф (!), не побрезговал дроу, то остальное для него просто е-рун-да. Разумеет от хопешек немедленно последовали все новые и новые вопросы про школу Танцующего со Сталью и его самого, где она находится, как проходит учебный процесс и все в том же духе.

Вскоре к собеседникам присоединилась Лауриндиэ, та самая жена Храванона, с собственным клановым прозвищем Юла, и внесла в разговор новую струю, сделав его еще интересней (по крайней мере для хопешек)...

– Твой муж говорит, что ты сильней его и по силам равна вашему Главе и его дочери... так кто же из вас троих все же сильней? – как ни старалась Ойра, она не сумела удержаться от бестактного и в чем-то очень детского вопроса.

Как и Ойра прочие хопешки с нескрываемым любопытством уставились на явно не ожидавшую такого прямого в лоб вопроса воительницу, с ожиданием и иронией во взоре уставился на нее и ее муж. Юла могла бы отшутиться или вовсе отказаться отвечать на провокационный вопрос, но она ответила и ответила честно, насколько могла:

– С Дочкой без вариантов – она меня уроет. Вы не видели ее в бою, а потому не понимаете, что значит с ней сражаться – она как огненный вихрь или торнадо! С ее отцом...? – Лауриндиэ на мгновение задумалась, прежде чем озвучить острожный ответ: – Если у него не будет живых клинков и он не станет использовать магию, то наверное у меня появится шанс, маленький, очень маленький шанс его одолеть, если хотя бы одно из этих условий не будет соблюдено, то даже самого крохотного шанса нет.

– Живые клинки... я только слышала о них из легенд, – мечтательно произнесла Шулла. – Говорят у первого вождя-отца был такой клинок, но все легенды молчат, почему и куда он делся после его гибели и по какой причине он не перешел от него к следующему.

– Живые клинки опасны, – с одобрения устроившейся у него на коленях жены пожелал просветить хопешек Храванон, – ими может овладеть только тот, кто готов и силен. Вот скажем Убийца, один из живых мечей Главы, – специально для девушек пояснил он, – способен превратить того, кто его коснется, в своего раба, а тот, кто коснется Крохобора, рискует тут же превратиться в высохшую мумию, после того как он высосет из него жизнь и магию (ману).

– Значит ваш Глава смог овладеть сразу двумя такими клинками? – опередив подруг, задала вопрос прежде не встревавшая, но внимательно слушавшая о чем говорят Майлли.

– Да, – подтвердила Лауриндиэ и заодно предположила: – Скорей всего наследовавший первому вождю-отцу преемник не смог справиться с его живым клинком и либо убрал его куда подальше в надежде, что те кто придут за ним окажутся сильней, либо как-то по иному от него избавился, может продал или что-то выменял за него для своего народа – живые клинки это немыслимая ценность, за них покупали и продавали целые страны.

Хопешкам не понравилось ее предположение, но и возразить ей они не могли, ведь Лауриндиэ ничего не утверждала, а лишь кинула догадку, а они просто не знали, как все было на самом деле в те далекие легендарные времена, начало которым положила гибель расы предков-фейри.

– Ладно! Хватит попусту лясы точить! – неожиданно для всех соскочила с колен мужа Юла.... чтобы тут же и совсем не шутейно пробить ему ногой в плечо!

Совершенно не пострадавший Храванон (он успел откинуться назад и ослабить силу удара) перекатился через голову как цирковой акробат и встал, так и не коснувшись земли руками! Ни одна из открывших ротики хопешек не успела заметить, когда его меч покинул ножны.

 А весело хохочущая, довольная собой Юла ловко подкинула два своих изогнутых клинка в воздух (ножны они покинули еще более стремительно чем меч мужчины) и, пока взлетевшие клинки осваивали пятый океан, задорно и с вызовом подначила мужа:

– Ну что, Задира, развлечем девочек, покажем им настоящую пляску! Или слабо!?

– Скучно так просто махаться, – ничуть не рассердившийся, наоборот расплывшийся в довольной улыбке Храванон медленно повел ладонью по украшенной рунами и насечкой широкой полосе прямого меча, – можем быть поставим какой-нибудь заклад?

– Тот кто победит, будет сверху сегодня ночью! – предложила несколько скандальную ставку Юла, не глядя поймав вернувшиеся из путешествия клинки... чтобы тут же начать произносить слова заклинания Общей школы магии, после которых их облекла такая же защитная пленка как и единственный клинок ее мужа.

– Годится! – сразу же согласился еще шире расплывшийся Задира и с огненным предвкушением в глазах пошел. Нет! Словно охотящийся кот, словно капля ртути под уклон потек вперед....

В этот день хопешки узнали и увидели, КАК владеют клинками настоящие мастера и захотели, захотели, страшно захотели хотя бы приблизиться к их уровню.

 

* * *

 

Пятый день похода

Послушный

 

– Беги! – практически прорычал Боксер, спуская тетиву.

– Нет! – твердо выкрикнула-отказалась Яйаа, одновременно с ним выпуская уже свою злую зазубренную стрелу на крупного зверя.

Через несколько мгновений обе стрелы встретили несущуюся им навстречу тварь! Встретили и нанесли ей минимальный ущерб: зазубренная стрела хопешки с трудом протиснулась сквозь слой черной, жесткой шерсти, но безрезультатно тюкнулась в толстую и прочную как железо шкуру, в некоторых местах еще и окостеневшую до каменной твердости; бонусная стрела полусотника бесславно сломалась о своевременно прикрывшее глаз веко с костяной вставкой по внешней стороне – заключенный в стреле огонь лишь облизал кость и кожу, но никакого значимого урона не нанес.

Слиш – прозванный путешественниками «большим черным грызом Даргамрала», не имел никакого отношения к настоящим грызам, был гораздо глупей, не обладал такой великолепной регенерацией, умением маскироваться и использовать ментальные атаки как настоящие грызы, зато был изрядно живуч, силен, свиреп, обладал прочнейшей шкурой (из которой изготавливали приотличнейшие доспехи) и совершенно бесстрашен (кто-то считал туп), так как атаковал кого угодно, не взирая на размер, силу и численность того или тех, кого он атаковал. Именно такого зверя не посчастливилось встретить решившим добыть свежей дичины Боксеру и Яйии. Вообще-то охотились они не одни, а в составе отряда из двух десятков охотников, но вот какая штука, ради большего охвата местности отряд давно разделился на несколько мелких групп, и слиша они встретили лишь вдвоем...

– Беги, дура! – еще более свирепо прорычал Боксер, выпуская очередную стрелу (с бонусом к пробитию брони и уроном кислотой) и отбрасывая лук. – Зови подмогу!

– Не ври, я знаю, ты уже вызвал ее по амулету! – с отчаянной решимостью выкрикнула Яйаа, в свою очередь выпуская стрелу и в отличие от спецназовца кинула руку за следующей.

– Дура! – едва не сплюнул с досады полусотник, тягая гранату из разгрузки. – Могла бы успеть сбежать!

Обе стрелы еще быстрей чем их первые товарки достигли совсем уже близкой цели! Стрела Боксера вновь попала в тот же глаз и вновь встретила веко с костяной внешней стороной, но на этот раз бонусная стрела смогла пробить кость... к сожалению на этом ее подвиги закончились – толстую кожу века растерявшая силу стрела не сумела взять. Хопешке повезло больше: она попала туда, куда стремилась... в другой глаз, точнее не в сам глаз, веко которого простой стреле нечего было и мечтать пробить, а в тончайшую щель между броней морды и глазным яблоком (веко это место не прикрывало) – тварь получила не опасную для жизни, но крайне болезненную рану, и глаз хоть по факту и остался цел напрочь перестал видеть мир.

 

Хопеши объективно уступали лесным эльфам в искусстве владения луком, уже в гораздо меньшей степени уступали изначальным эльфам, а вот с высокогорными-снежными-ледяными могли поспорить почти на равных и по силе выстрела, и по дальности полета стрелы, и по точности, и по той скорости, с которой лучник выпускает стрелы в цель.

 

Взрыв! Вспышка! Свист осколков! Рев боли и ярости! Отбросивший лук полусотник метнул гранату, метнул достаточно успешно, но все же чуть-чуть не просчитал скорость разогнавшейся твари (возможно на его точность повлияла злость на упрямую «ослицу» рядом с ним) – граната взорвалась не под брюхом слиша, а позади него! И все равно твари досталось – огонь не слабо обжег и подпалил мерзко завонявшую шерсть, взрывная волна крепко приложила слиша в зад – словно внезапный пинок здоровенным сапогом с каменным носком и свинцом внутри, острые керамические осколки начисто срезали бесполезный куций хвост, хорошенько посекли жопу и задние лапы, попятнали бока! К сожалению взревевший слиш не отвлекся на взрыв и пришедшие из-за спины боль и огонь и продолжил нестись на парочку.

Выпустила стрелу и Яйаа, попытавшись повторить свой успех и оставить тварь без второго глаза. К сожалению не получилось – взрыв гранаты произошел как раз когда хопешка спускала тетиву, пальцы правой руки и кисть левой совсем чуть-чуть дрогнули... в результате ее стрела бесславно щелкнула по костяной броне морды.

С рычанием Боксер кинулся вперед-вправо и в сторону от Яйии, на ходу вытаскивая из поясных петлей сразу две пистоли!

– Огонь! – яростный крик полусотника породил два десятиметровых языка огня и два снопа разноцветных магических зарядов (пятнадцать и семнадцать штук).

Ударивший прямо в морду и охвативший все тело огонь все же заставил слиша притормозить, из тридцати двух зарядов в него попало аж восемь штук – совсем неплохо для изначально не рассчитанного на поражение одиночной цели оружия... или все же плохо, если учесть что парный залп был сделан едва ли не в упор. Но как бы то ни было восемь красных, синих и зеленых зарядов попали в цель и оставили на теле твари восемь неглубоких и нешироких участков перепаханной, горелой... шкуры, плоти под ней досталось в гораздо меньшей степени. Что же касается языков огня, то они причинили слишу боль, напугали-задержали его, спалили всю шерсть, до угольков поджарили его нежные по сравнению со всем остальным уши, но несмотря на яркий внешний эффект (на секунду он вспыхнул как пропитанный бензином комок ваты) не убили и даже серьезно не ранили на зависть живучую тварь.

Опытный спецназовец успел на полную воспользоваться всего-лишь двухсекундной задержкой: еще больше отбежал в сторону, отвлекая внимание зверя от напарницы, выхватил меч и метнул отравленный нож с дополнительным бонусом в виде урона холодом!

За это же время Яйаа успела выпустить еще одну стрелу, метя как раз в разваливающееся черными хлопьями ухо – попала! Еще как попала, засадила стрелу прямо в открывшийся ушной канал... но разъяренный слиш все равно бросился не на нее, а на Боксера!

Отравленный нож по рукоять ушел в одну из оставленных магическими зарядами ран... однако в следующий момент слиш смял-подмял своего врага и начал его рвать! Пастью не мог, так как воин умело всунул между челюстями лезвие меча, но четырем передним лапам волю дал – из-под огромной туши только так полетели куски брони, полилась кровь...

В отчаянии вскрикнувшая Яйаа почти не глядя выпустила последнюю стрелу и, на ходу вырвав из земли воткнутое лезвие копье-меча, бросилась напарнику на помощь!

В способных дробить камень челюстях звонко и жалобно хрустнул стальной клинок!

Превозмогающий боль от ран и тяжесть подмявшей его туши Боксер буквально воткнул в окровавленную, страшную пасть кулак правой руки и... и... скастовал огненный шар! Колдовское пламя жадно и неблагодарно охватило породившую его руку и плечо той самой руки, опалило лицо, но гораздо сильней объяло голову подавившейся твари и к тому же устремилось в ее вонючее нутро! Подбежавшая Яйаа несколько раз рубанула содрогающуюся и мерзко воняющую тушу, рубанула со всей силы, рискуя сломать и древко, и клинок, – ее отчаянные удары не принесли естественной броне слиша ни малейшего вреда. К счастью этого и не требовалось – слиш был окончательно и бесповоротно мертв – слишком уж острым для такого как он оказалось «угощение» почти разорванного им врага...

– Зелья! – на последних остатках воли простонал Боксер, как только напарница-хопешка используя свое оружие как рычаг сумела вытащить его из-по судорожно корчащейся туши (сама бы хопешка не справилась, но страшным усилием воли удержавшийся от беспамятства спецназовец ей помог, используя одну более-менее уцелевшую руку и изодранные когтями ноги).

– Сейчас! – упавшая перед ним на колени Яйаа лихорадочно зашарила в подсумке у него на поясе.

– Это! – в глазах у Боксера стремительно темнело от боли и потери крови, но он сумел опознать нужный флакон. – Открывай и лей мне прямо в глотку!

Всхлипнувшая Яйаа сорвала ноготь, отковыривая жесткую пробку (которую если знаешь-умеешь можно было открутить одним движением), и в горло спецназовца хлынул живительный ручеек! Отступила боль, выросла выносливость, как по команде остановилась шибко бегущая из рваных ран кровь, беспамятная темнота отступила. На сбрызнутом слезами лице хопешки отразилось неподдельное счастье...

РЫК! И топот!

На парочку несется еще один слиш, и он почти в два раза больше мертвого!

Немного оживший Боксер ругается, выпускает в сторону слиша еще один огненный шар и пытается нашарить на разгрузке гранату. Пытается он зря – сорванный когтями подсумок остался под тушей убитого им врага...

Яйаа с отчаяньем и в то же время с решимостью в глазах подхватила оружие и приготовилась принять свой последний бой – ясно видно, что она никуда не побежит...

Слиш как воплощенное возмездие несется на убийц его сородича! Он полон сил! Однако в куцых мозгах твари не месть, а голод, кстати, сородича он тоже сожрет... после того как полакомится нежным мясцом двуногой мелочи. Огненный шар Боксера тварь ни разу не впечатлил...

Мощный удар в правый бок опрокинул преодолевшую половину расстояния до парочки тварь! Второй удар и поднимавшегося слиша тащит–волочет по земле!

Яйаа и Боксер, но в первую очередь стоящая на ногах Яйаа, вертят головами по сторонам, выискивая причину того, почему они оба еще дышат и видят свет этого мира... Находят...

К месту действия быстро приближается могучий здоровяк – мощный, плечистый как все спецназовцы Боксер по сравнению с ним словно только-только оформившийся из подростка юноша рядом с матерущим мужиком. Это Послушный! На первом питомце Главы нет его обычного доспеха Черной Молнии (находится в ремонте), нет и запасного доспеха, ведь по идее он отправился на охоту, а не в бой, зато есть толстая, подбитая сталью кожаная куртка, чем-то напоминающая доспехи универсалов (и всем их превосходящая, в том числе и ценой), за спиной у него брошенная на землю добыча (две косули и небольшой по местным меркам глухарь), в правой руке не пистоль, а полноценный жезл с боевым заклинанием школы Порядка «Воздушная стена», именно заряды жезла отбрасывают слиша и не дают ему встать, в левой руке два легких охотничьих копья, за спиной меч, на поясе разделочный и боевой нож с гардой-дужкой в виде зубастого лезвия-кастета и страшно, по-живодерски изломанным клинком. Послушный неотвратимо приближается и бьет, и бьет, и бьет, и бьет по зверю из жезла! Беспрерывные удары не такого уж и мощного заклинания не наносят слишу особого урона, больше злят его и не дают встать, ну и валяют его по земле и отбрасывают все дальше и дальше от парочки...

На двадцать втором ударе в жезле закончились заряды. Ничуть не расстроившийся Послушный отбрасывает сослуживший службу жезл и, на ходу перебросив в освободившуюся руку одно из копий, продолжает путь – он уже близко к ошарашенному, но быстро приходящему в себя зверю, куда ближе чем превратившиеся из участников в наблюдателей хопешка и раненый спецназовец...

Разумеется слиш бросается на него! На того, кто ближе... и встречает последовательно пущенные навстречу копья! Броски могучего питомца хороши, умелы и просто чудовищно сильны, только вот легкие охотничьи копья подкачали – их листообразные наконечники не предназначены взламывать столь мощную естественную броню, а древки слишком легковесны, да, на копьях есть бонусы, но не те, что помогут в пробивании брони. И все равно сила и умения Послушного отчасти компенсируют недостатки оружия – древки ломаются при ударе, наконечники орут как хохлушка-клофелинщица под разгадавшим ее коварный план клиентом-армянином, но тем не менее протискиваются сквозь неподатливую шкуру-броню, достигают мяса под ней!

Достаточно странная на взгляд вскрикнувшей хопешки вещь – прежде чем слиш врезался в здоровяка, тот отбросил в сторону свой так и не покинувший ножен меч и встретил тварь с одним только ножом... странно и непонятно! По земле катится клубок из двух рычащих тел. Да, катится! В отличие от Боксера даже такой огромный слиш не может подмять куда более компактного по сравнению с ним здоровяка под себя...

хруст... 

рык... 

взмахи ножа...

брызги крови... 

хруст ломаемого металла...

Яйаа почуяла движение за спиной и мгновенно развернулась готовая встретить новую угрозу ударом копья-меча!

С облегчением вздохнула, натыкаясь взглядом на скользящие меж стволов деревьев фигуры эльфов-стрелков с большими луками в руках. Чуть подальше кусты с шумом проламывает пара спецназовцев, они тоже спешат.

Яйаа поворачивает голову к схватке... непроизвольно вздрагивает всем телом и поплотнее перехватывает древко – вместо исчезнувшего здоровяка со слишем грызется немногим уступающий ему размером черный пес! Этот пес страшен и свиреп, очень страшен и очень свиреп, и дело тут не только в размере – его пламенеющие багровые глаза совсем не похожи на глаза обычной собаки, его когти и клыки рвут железную шкуру слиша как бумагу рвут стальные, бритвенной остроты клинки, по его шерсти бегут золотые искры, а еще он гибок, невероятно гибок и лапы использует не как пес, а как совершенно иное существо, что ближе к кошачьей семье. Судьба слиша предрешена – несколько минут яростной схватки и страшный пес начинает рвать его не как равного противника, а как добычу! Уже совсем не грозный слиш больше не рычит, он стонет и пытается сбежать... однако черный пес не дарует ему такой милости, он беспощаден к врагу – могучие челюсти рвут и отрывают, передние и задние лапы кромсают, весь лес наполняет дикий визг некогда грозного и не желающего умирать хищника... что встретил того, кто сильней. Вскоре мир оглашает победно-торжествующий рык одержавшего верх зверя, и это отнюдь не слиш!

Вокруг Яйии и Боксера полно других спецназовцев и стрелков (эльфов-стрелков). Полусотнику спаивают еще одно зелье и осторожно переносят на расстеленный плащ. Хопешка видит все это краем глаза, видит словно в тумане, ведь все ее внимание приковано к почти закончившейся схватке... поистине невероятные вещи творятся там!

Победивший, но и страшно изорванный пес отваливается-отстраняется от еще живого врага, встряхивается как будто только что вышел из воды, золотые искры и кровь летят-сверкают словно капли расплавленного золота, мгновение... мгновение... мгновение...

…Вместо огромного пса на две ноги поднимается давнишний здоровяк без ран и без малейших повреждений на одежде, на секунду хопешке показалось, что никакого пса не было и в помине, и это все мираж-фантом-сон, только вот это не так – здоровяк небрежно сплевывает кусок окровавленной плоти и утирает сперва запачканный рот, затем обильный пот со лба. Брошенный на хопешку взгляд... и мороз пробирает ее до костей – она понимает, вспоминает и осознает, что все увиденное ей было, и пес это и есть здоровяк, а здоровяк это пес! Девушке жутко и зябко от этого почти болезненного понимания!

Тем временем Послушный добивает поверженного врага: сперва бьет его по морде кулаком так, что звук удара и хруст костей слышно на километр вокруг, потом ворочает жалобно стонущего слиша словно плюшевую игрушку, находит загнанный в плоть по гарду нож и, вырвав его одним движением, тут же наносит им новый удар... в то же самое место(!), и еще один(!), и еще(!) – слиш пронзительно визжит, но упрямо не спешит подыхать. Тогда Послушный вновь ворочает его, примеривается к выбранной точке и наносит еще один, всего один, зато чудовищной силы удар. Теперь – точно все, слиш мертв!

Яйаа с ужасом наблюдает как к ней приближается жуткое существо, одна из тех тварей, про которых шепотом рассказывают у костров – оборотень из легенд! Ей страшно до судорог... однако она поднимает оружие, собираясь умереть как воин, а не как подставившая горло волку овца. Какая-то мысль, какая-то странная, настойчивая мысль не дает ей покоя, пробивается сквозь затопивший разум Ужас...

Хопешка оглядывается по сторонам и с почти переходящим в панику изумлением осознает: никто кроме нее не спешит обращать оружие против жуткого существа, на него не смотрят как на врага, не натягивают луки и тем более не готовятся принять смерть на его не знающих пощады клыках.

– Все в порядке, успокойся. Опасности нет, – обессиленный, потерявший много крови Боксер почти прошептал эти слова, но Яйаа услышала и по какой-то причине поверила ему. Едва не ломая ставшее вдруг каменным тело, опустила оружие, во все глаза глядя на приближающегося оборотня-здоровяка и изо всех сил борясь с желанием зажмуриться, чтобы только не видеть того, что произойдет, когда он приблизится к ней. Постепенно парализующий страх начинает уходить, а на его место пока не приходит, но скребется, просится... стыд?

По пути к остальным Послушный подбирает не пригодившийся меч в ножнах и не глядя сует его в специальную петлю за плечом (попадает с первого раза), подойдя как неодушевленный предмет обходит дрожащую хопешку с широко распахнутыми глазами и склоняется над Боксером. Умелые движения рук, короткий стон полусотника, когда твердые как гранит пальцы уверенно щупают его изломанные-изорванные ноги, внимательный осмотр обожженной руки (без прикосновений) и Послушный поднимается с колен.

– Приготовьте носилки для него, – кивок на Боксера, – обожженную руку не трогать-беречь – хозяин сможет ее спасти, он уже знает, что здесь произошло, и ждет нас в лагере.

Стрелки и спецназовцы с почтением внимали доверенному воину и слуге Главы, а внутри у Яйии полыхнула буря – Боксер не останется калекой! Затопившую девушку радость вполне можно было бы сравнить с той, как если бы она узнала, что это она сама не потеряет руку! А еще стыд за свой страх все сильнее скребся-стучался в двери ее разума, ну и благодарность к принесшему такую радость здоровяку почти вытеснила овладевший ей страх. На секунду Яйаа даже забыла, кто перед ней. Через секунду конечно вспомнила... но прошлого уже не вернешь – ее отношение к оборотню кардинально поменялось. Меж тем Послушный продолжал сыпать приказами:

– Добычу прибрать, – взмах руки в сторону, где остались косули и глухарь.

Туда беспрекословно порысила пара стрелков (эльфов-стрелков).

– Проверить следы тварей, обеспечить охрану, мне нужна не гнилая, ровная лесина метра три в длину.

Мгновение и все разбежались – Послушный, Яйаа и лежавший на плаще Боксер остались одни. Одни, но не в одиночестве – из леса слышны звуки топора, меж стволов виднеются спины обеспечивших дозор стрелков и спецназовцев, да и стрелки с дичиной вскоре вернулись назад. Послушный дождался своего заказа и, не теряя времени даром, вместе с доставившими лесину спецназовцами, отправился к туше наибольшего слиша.

– Спасибо! – запоздало и с виноватыми нотками в голосе пробормотала ему в спину Яйаа. Напряглась и чуть испугалась, когда он повернулся и посмотрел ей прямо в глаза. Ее ноги стали ватными.... дарованный богами дар позволил ей ощутить по-звериному свирепую сущность встретившего ее взгляд существа. Свирепость и, как это не удивительно, большое доброе сердце!

Послушный перевел взгляд на Боксера, вновь посмотрел на почему-то зардевшуюся Яйуу, что-то невнятно прорычал сквозь совершенно звериные клыки. В голове у вздрогнувшей хопешки прозвучало «Позаботься о нем» и на мгновение всплыл образ Боксера! Кивок смущенной, ошарашенной девушке и Послушный продолжил прерванный путь.

Все ноги большого слиша крепко перетянули веревками крест–на крест, лесину продели меж них, а затем.... ставшая свидетельницей того что произошло Яйаа вновь, пусть и всего на краткое мгновение испытала приступ ужаса – могущественный оборотень без особого труда поднял лесину вместе с тушей и, примостив ее на плечи, бодрым шагом направился к хопешке и бережно кантуемому на самодельные носилки полусотнику!

Слишком! Слишком много ярких впечатлений выпало сегодня на долю девушки, лимит ее чувств был исчерпан до самого дна, и потому она совсем ничего не испытала, когда заваленную Боксером тушу пристроили поверх подготовленной к переноске и крепко привязали к ней, а затем удивительный здоровяк все так же легко взвалил обе туши себе на плечи. Уставшая удивляться хопешка приняла это как должное, при этом прекрасно отдавая себе отчет, что если бы тварей добыл ее народ, то чтобы уволочь тушу даже меньшего из слишей обязательно привели бы не меньше двух сильных лошадей. Приняла, но ничего не забыла, ни увиденного, ни испытанных чувств...

Не совсем удачная, но и не опозорившаяся отсутствием добычи охотничья экспедиция поспешила к месту стоянки основного отряда.

 

* * *

 

Шестой день похода

Карамелька, Василиса

 

«Ласковые ключи» – донельзя банальное, но тем не менее достаточно точное название системы крохотных водопадов и природных ванн с теплой, минерализованной водой и множеством целебной грязи вокруг. Чудесное место, впечатление от которого правда чуть портил резкий и требующий привычки запах, но все равно «Ласковые ключи» – самая настоящая благодать, отдохновение души и тела, кусочек рая посреди суровых, набитых хищниками и чудовищами дебрей! А резкий запах неизменно пугал и исправно отгонял зверей и насекомых.

Ведущие кочевой образ жизни местные хопеши частенько использовали волшебное место для долгих стоянок, так что у отряда путешественников имелся хороший шанс достичь цели своего пути. Но им немножко не повезло – стоявшие здесь совсем недавно хопеши успели уйти и оставили лишь многочисленные следы своего достаточно длительного пребывания. А почему немножко? Так судя по следам, хопеши покинули «Ласковые ключи»не многим больше трех суток тому назад, а при любых переменных, да еще с учетом густоты местных лесов, суточный переход двадцати пяти тысяч обремененных детьми и многочисленным скарбом кочевников едва ли равнялся двум-трем часам пути небольшого, шустрого отряда менее чем в полторы сотни душ, и это еще если участники отряда не станут напрягать лошадей. Вот и получалось, что при большом желании отряд мог догнать откочевавший народ часа за четыре, ну в крайнем случае за пять – потерять след такого большого количества разумных, повозок и лошадей Драконы в принципе не могли. Да, можно, можно было догнать... только вот зачем? Отряд достиг «Ласковых ключей» уже в преддверии сумерек, успев добросовестно сделать хороший дневной переход, лошади устали и нуждались в отдыхе, ну