Квест «Испытание Мифрилового Горна» успешно выполнен.

Награда:

Получен уровень

+5 к Интеллекту

+2 к Ловкости

+2 к Удаче

+10% ко всем ремесленным навыкам, связанным с кузнечным делом, обработкой металлов, изготовлением оружия, изготовлением доспехов, изготовлением щитов, ремонтом оружия, ремонтом доспехов, ремонтом щитов.

Отношение к вам фракции дварфы + 5

Репутация у фракции дварфы +5

7% скидка на любой товар, приобретенный вами в кузнице Мифрилового Горна  

8% скидка на любой товар, заказанный вами в кузнице Мифрилового Горна

При наличии у вас класса РЕМЕСЛЕННИК все ваши ремесленные навыки и умения, а также вторичные характеристики станут расти на 14% быстрей.

 

«Отлично! – довольный собой Дримм по достоинству оценил полученную награду, особенно скидки. Уровень, характеристики, репутация – тоже приятно, а повысившиеся репутация и отношение добавляют шансов при переговорах с дварфом насчет сотрудничества, однако именно скидки порадовали его сердце больше всего... и немного успокоили жалобно ноющее земноводное (внутреннюю жабу). – Пожалуй теперь можно приглашать Анариэль и начинать серьезные переговоры насчет поставок ресурсов и того, что мы сможем за них получать, – прикинул Дримм, с улыбкой глядя на заинтересовавшегося фантомами дварфа. – Самоделкина на переговоры брать не буду – он ни разу не дипломат – еще ляпнет чего не то и сделает хуже. Его время поработать с дварфом придет позже, когда мы договоримся и хлопнем по рукам. Сразу, не откладывая займусь как разберусь с хопешками».     

Фейри широко улыбнулся и поспешил ответить на вопросы хозяина мастерской насчет фантомов, их срока жизни и того, чего они могли, а чего не могли. Примерно час спустя он покинул мобильную локацию, по пути разбудив сладко закимаревшего перед камином Послушного, но перед уходом к удовольствию Бом-Бома презентовал ему стандартную противопехотную мину разработки клановых мастерских и озадачил его ее устройством и предназначением.

– Я всегда рад видеть тебя в моей Кузне! – такими словами проводил Дримма явно проникшийся к нему уважением дварф.

Глава клана Красного Дракона был очень доволен своим внеурочным ночным путешествием и тем, что он получил в обмен на несколько неиспользованных часов для сна.

 

Глава 99

 

Дикие дебри Даргамрала

Третий день похода

Иримэ

 

– Почему ты этим занимаешься? – с любопытством и даже толикой осуждения в голосе спросила Найра, спросила у Иримэ, спросила, указывая рукой на ощипываемый игруньей охотничий трофей одного из эльфов-стрелков (крупная птица вроде дрофы).

– Так в перьях не вкусно будет и не посолишь толком, – по-доброму улыбнулась ей Иримэ. – Разве что в глине ее запечь, – игрунья умело выдернула очередной клок перьев, – но глины у нас тут нема.

– Ты не поняла, – покачала головой Найра, – я не спрашиваю тебя, почему ты щипаешь птицу, а почему ее щипаешь ты, старейшина клана, а не кто-то из рядовых воинов?

– Вот еще доверять им готовку! – сморщила носик Иримэ. – Спецназ и стрелки (эльфы-стрелки) способны добыть дичь и зажарить на костре или углях – на что-то сложней их не хватит. Я не собираюсь всю дорогу давиться сухпаем из мешков или до заворот кишок обжираться жареным мясищем – надо же и жидкое хлебать. Ну и было бы несправедливо самой себе готовить, а тех, кто добыл дичь, не угостить – так что пусть наслаждаются, а потом рассказывают детям и внукам, как им целая старейшина похлебку варила и по тарелкам разливала, – со смехом закончила Иримэ, продолжая меж тем проводить активную посмертную «эпиляцию» главного ингредиента будущей похлебки. Точнее одного из девяти главных ингредиентов, ведь похлебку на сотню с лишним едоков предполагалось варить в девяти больших котлах, ибо спецназ и эльфы-стрелки без особого труда набили пернатых не только на похлебку, но и на второе (благодаря особому, приобретенному из кулинарных книг и отточенному на кухне в «Столовке» навыку Иримэ без проблем и с изумляющей скоростью могла в одиночку ощипать два десятка совсем немаленьких птиц, в том же самом ей помогал и особый кулинарный амулет солидной цены).

– Но... – нахмурилась Найра и попыталась понятней объяснить суть своего вопроса... старалась она зря – Иримэ с самого начала ее прекрасно поняла и виляла лишь из желания чуть поддразнить уж слишком на ее взгляд сурьезную и напряженную хопешку.

– Ты путаешь старейшин нашего клана с родовой аристократией знакомого тебе королевства, – берясь уже за третью птицу, произнесла игрунья, с улыбкой глядя в сосредоточенные глаза старшей из хопешек. – Среди членов клана нет никого, кто получил бы свое положение благодаря череде благородных предков за спиной или влиянию могущественного рода – все, не исключая Главы, получили его по заслугам, силой, умом, отвагой, каким-нибудь талантом, работоспособностью и, обязательное условие, преданностью клану. Мы все одиночки, решившие когда-то идти по дороге жизни вместе и купно встречать все, что пошлют нам на этой дороге Судьба, боги, демоны, враги, друзья и все кто угодно. Быть старейшиной это не только и даже не столько власть и большая чем у других доля в добыче, сколько много-много работы и постоянная ответственность перед кланом и Главой, перед Малым советом (советом старейшин), перед Большим советом – не все кто достоин готовы на такое и именно потому среди основателей клана есть те, кто не желает быть старейшиной, а среди старейшин много тех, кто пришел в клан много позже его основания.

– Мудрые женщины нашего народа тоже когда-то были избраны из самых достойных, но они, в отличие от тебя, никогда бы не замарали себя подобной работой, и никто-никогда не оспорит их власть, – со странным выражением в глазах вспомнила и поделилась с игруньей Найра, впрочем тут же уточнила немаловажный нюанс: – Раньше, когда народ (хопеши) жил на полуострове, это было не так – были вожди-отцы, что вели народ и обладали полной властью над ним: они решали, с кем воевать, а с кем дружить и торговать, решали, когда сеять зерно и как чтить богов, все имущество народа и все женщины принадлежали им и уже в их воле было наградить отличившихся воинов конями, оружием и женами, а женщин мужьями, скарбом для хозяйства собственной семьи, правом зачать... или одарить ее ребенком – любая женщина мечтала возлечь с вождем-отцом и понести от него дитя!

– Прям тоталитарная секта какая-то, – непонятно для хопешки пробормотала Иримэ (пробормотала на русском) и уже на общем с любопытством спросила: – И как вам жилось при этих вождях-отцах?

– То был золотой век нашего народа, – заученно ответила Найра, ответила так, как мудрые женщины народа учили ее с самого детства, – мы жили на родной земле и росли в числе. Когда пришли трусливые людишки, мы загнали их в горы. Подлых и неумелых дорейцев обложили данью. Теснили гнилую листву (эльфов) к побережью, – поняв что она только что произнесла, хопешка опустила глаза и едва слышно, будто преодолевая себя, попросила у игруньи-эльфийки прощения за грубые слова.

– Понимаю, вам не за что любить местных эльфов, – не выказав ни малейших следов обиды, хмыкнула та, – как и им вас... как и местным людям и дорейцам, – сделала неожиданный для хопешки вывод Иримэ и, не давая той задуматься, уточнила насчет судьбы вождей-отцов и по какой причине их больше нет среди народа хопешей.

– Последний вождь-отец погиб во время битвы с горжами и после него никто не смог принять его власть.

– Никто–никто? – откладывая очередную жертву «эпиляции» удивилась Иримэ. – И даже не пытались?

– За время жизни народа на континенте находились претенденты... но ни один из них не прошел испытаний мудрых женщин, – не до конца удовлетворила ее любопытство Найра, причем чувствовалось, что хопешке не приятна эта тема.

– И что с ними стало, с не прошедшими испытание претендентами?

– Мудрые женщины отправили их на родину предков (на Рассветный полуостров) в последний поход: нести смерть листве (эльфам) и погибнуть с честью, возвращаться им было запрещено, – не без некоторого внутреннего колебания, но честно ответила на заданный вопрос Найра.

– А кто такие эти мудрые женщины и как становились вождем-отцом до вашего исхода с континента? – затравившаяся Иримэ пожелала проверить только что родившиеся догадки о том, как у хопешек обстоят дела.

– Мудрые женщины это избранные женщины вождей-отцов, избранные не для деторождения, а вести хозяйство народа, лечить, воспитывать детей и молодежь, помнить законы, обряды, древо рождений, нести слово вождя-отца всем остальным, когда он сам слишком занят или далеко.

Слова Найры удивительным образом подтвердили смутные догадки Иримэ, но та ее не прервала, чтобы поделиться своими мыслями, а умело обрабатывая последнюю птицу, с интересом слушала про вождей-отцов.

– Вождь-отец рождался среди народа как обычный мальчик, но обязательно от женщин или мужчин, в которых есть хоть капля крови прошлых вождей-отцов. В шесть лет всех мальчиков подвергали испытаниям на глазах ныне здравствующего вождя-отца, и он называл тех, кто мог бы стать во главе народа после него. Названные им забирались из своих семей и жили отдельно: их учили лучшие воины народа, мудрые женщины и сам вождь-отец. В шестнадцать лет каждого из них отправляли в самостоятельный поход за головами листвы, дорейцев или людей – если они возвращались с достаточным числом голов и достойным подношением вождю-отцу, их принимали в его дружину, вождь-отец одаривал их женщинами, оружием, конями и при всех называл своими сыновьями. В случае смерти вождя-отца лишь один из них, самый сильный и умелый в воинском мастерстве, мог стать его приемником.

– А когда у вас начали сражаться женщины? – по прежнему не желая делиться выводами, пожелала кое-что прояснить Иримэ.

– Еще на Рассветном полуострове за несколько сот лет до изгнания – листва стала слишком сильна, слишком многочисленна и воинов-мужчин стало не хватать, поэтому тогдашние вожди-отцы обратили внимание на девочек своей крови: самых сильных и способных стали забирать у семей как и мальчиков, – Найра уточнила, – к тому времени уже забирали всех мальчиков, независимо от крови. Избранных девочек стали учить воинскому мастерству, от года к году их число росло. Долгое время воительницам не позволяли воевать с листвой, лишь с людьми и дорейцами, но в последние годы жизни народа на полуострове этот запрет был снят. – Хопешка непритворно тяжело вздохнула прежде чем продолжить: – Затем боги отвернулись от нас, нам пришлось бежать на континент и сражаться с горжами и поддержавшими их местными людьми – мы победили и смогли выжить, но вместе с вождем-отцом погибла вся мужская дружина, все мужчины народа! Чтобы продолжать существовать, нам пришлось добывать мужчин набегами среди листвы, людей и дорейцев, мы не могли позволить себе выбирать. Но боги не простили нам позора бегства с родной земли, и продолжали нас карать – лишь каждый десятый рожденный женщинами народа ребенок оказывался мальчиком, лишь каждый второй из них рождался здоровым и мог прожить хотя бы год.

Некоторое время собеседницы молчали: Иримэ с искренним сочувствием смотрела на хопешку, в голове решая озвучить ли ей свои не сильно приятные и лестные для всего ее народа догадки насчет мудрых женщин и исчезновения вождей-отцов и заодно как спросить-не обидеть насчет давнишних слов эльфа-гвардейца о том, что хопешки похищают эльфийских детей обоего пола и воспитывают их как своих; Найра вспоминала двух своих потерянных родами детей и изо всех сил пыталась не дать волю недостойным воина слезам. Вспоминала оставшуюся среди народа дочь, что верно уже отчаялась увидеть мать живой. Своеобразную тихую паузу прервал подошедший забрать ощипанных птиц гонзо (личный заготовка Иримэ), гонзо собирался порубить птиц на куски, прежде чем его хозяйка отправит их в котлы. Иримэ сразу же засобралась вместе с ним, уже в свою очередь порезать набранную за время пути зелень, проконтролировать загрузку в котлы и саму готовку, с умом использовать богатый арсенал прихваченных с собой приправ. Найра вызвалась ей помочь как с зеленью, так и с остальным.

Весь следующий час и потом, когда отряд продолжил путь после обеденного привала, все лучше и лучше узнававшие друг друга эльфийка-игрунья и хопешка-непись говорили обо всем на свете, перебрали массу интересных и не очень тем, в основном плавали по верхам, но иногда и ныряли в глубину. В частности Иримэ выяснила, что среди уничтоженного отряда, к которому принадлежали Найра, Ойра, Яйаа и остальные спасенные их кланом хопешки, было много тех, кто нес в себе кровь вождей-отцов, и что подобных им осталось очень мало по сравнению с тем, что было двести, триста, пятьсот лет тому назад – по сути три четверти оставшихся среди народа потомков вождей-отцов находились в том отряде и погибли в безнадежном бою...

Найра утолила свое любопытство насчет многих аспектов жизни города Ожившей Бабочки и окружающих его земель, узнала как живут получившие покровительство клана племена, вроде Белок, фейри, орков племени Зеленого Ветра, бывших жителей северных королевств, как Драконы относятся к тысячам привезенных из южных земель рабам и рабству вообще...

Иримэ узнала про многие обычаи хопешей как существовавшие со времен жизни на полуострове, так и приобретенные после бегства на континент, по нескольким оговоркам собеседницы и косвенным признакам узнала их примерное нынешнее число (25–27 тысяч) и то что оно неуклонно уменьшается век от века, год от года.

Найра крайне глубоко задумалась над описанием того, как устроенна жизнь в землях клана и как там живется самому последнему золотарю.

Иримэ получила едва ли не исчерпывающие сведения о соседях народа ее собеседницы и о той войне, что вели с ними хопеши с само момента своего прихода на континент...

Найра с горящими глазами слушала о походах армии Драконов в Гоблинские горы, в Большую степь орков, о войне с армией кланов из Узла, о недавнем победоносном походе на демонов...

На основании слов собеседницы Иримэ составила свое и не очень лестное мнение о полуземледельческом-полукочевом хозяйстве окруженных врагами хопешей и о той не самой положительной роли, которую в их сложной жизни играют так называемые мудрые женщины...

Найра постаралась выяснить как можно больше о проживающих в землях клана фейри и больше всех о Дримме Красном Драконе...

Иримэ... Найра... Иримэ.... Найра...

Много-много тем для разговоров... много времени в пути... почти полная откровенность с обеих сторон... возможность делать выводы... далеко идущие и способные повлиять на будущее выводы...

 

* * *

 

Четвертый день похода

Дримм

 

Досадная задержка всего за пару часов до привычного обеденного привала! Прямо на ходу, одновременно лопнули сразу обе вроде бы надежных подпруги, и одной из хопешек «посчастливилось» на собственном опыте узнать, что чувствует камень, когда им пуляют из пращи! Причем узнать совершенно неожиданно и по прежнему прочно сидя попой в седле! К счастью полетевшей вверх тормашками Файюи удалось не свернуть себе башку и отделаться лишь парой синяков, да полудюжиной царапин на лице. Куда больше пострадала ее гордость опытной наездницы!

Еще бы ей не пострадать, ведь и выбирала, и подгоняла всю конскую сбрую она сама, ей некого было винить в произошедшем кроме себя. Но бог с ней с гордостью уязвленной воительницы – главное, мгновенно всплыли прежде незамеченные огрехи как в комплектовании отряда, так и в отсутствии забытых (в следствии торопливых сборов) и совершенно необходимых в путешествии вещей. Короче говоря, у отряда не оказалось с собой запасной конской сбруи или хотя бы подходящих для ее починки кожаных ремней, а среди участников отряда не нашлось способного починить испорченное умельца... кроме самого Главы клана Красного Дракона, Убийцы Богов, Ниспровергателя Князей и прочая, прочая, прочая...

Конечно Дримм как «Открывающий пути» мог бы распахнуть портал в земли клана и ему бы в пять минут приволокли хоть одну, хоть тысячу подпруг на замену, но он решил пойти другим путем, тряхнуть стариной и заодно умыть косоруких неумех (в разряд которых попали все кроме него). В общем отряд встал на незапланированный привал, Дримм забрал седло и сбрую у дико смущенной хопешки, Послушный и десяток спецназовцев побежали набрать воды, Кайгусь и Василиса – собрать нужные фейри травы и раздобыть смолы, еще десяток спецназовцев отправились нарубить дров, а Карамельке с Юлой было доверено надрать несколько длинных полос коры с парочки подходящего возраста деревьев. Остальные участники отряда либо сторожили незапланированный привал от досадных случайностей окружающего мира, либо занимались своими делами... либо могли поглядеть редкую-редкую диковинку – как великий маг и не менее великий воин и герой с помощью подручных средств починяет подпорченную конскую сбрую. Далекое от магии и еще более далекое от героических деяний... но все же небезынтересное зрелище!

Перво-наперво Дримм предельно внимательно осмотрел седло и сбрую (не только подпругу) и определился с фронтом работ.

Затем он без сожалений еще больше укоротил поврежденные ремни, но выбрасывать кожаные обрезки не стал, а отложил их до времени. Выпросил у Иримэ пару приправ и мешочек самой обычной соли.

Притопали мигом обернувшиеся спецназовцы с дровами и по приказу фейри мигом организовали два костра... на которых вскоре утвердились большие котлы с водой (принесенной группой Послушного). Еще один котел, наполовину наполненный холодной водой, пристроили меж двух камней.

Оперативно обернулись Карамелька и Юла с целой охапкой полос из коры. Дримм с благодарностью принял их добычу, не забыв похвалить девушек за качественную работу и споро-споро разделил охапку на две неравные половины: большую отложил, а меньшую пустил в дело – распотрошил полосы, отделяя нужный ему луб. Впрочем остатки тоже использовал, забросив в один из уже горячих, но еще не кипящих котлов.

Луб аккуратно разместил в котле с холодной водой, но прежде, странное дело, добавил в воду одну из выпрошенных у Иримэ приправ и, чуть-чуть присыпав солью, все размешал, а затем и вовсе зачерпнул горсть земли из-под ног, хорошо подавил ее в ладони, смачно плюнул на нее(!) и просыпал землю в котелок, стараясь при этом не попасть землей на замоченный луб.

Василиса и Кайгусь вернулись как раз к тому моменту, как закипел котел с одной лишь водой над одним из костров, так что принесенные ими травы пришлись весьма кстати: Дримм помял-порубил часть из них и отправил в котел вместе со второй из одолженных у Иримэ приправ, солить на этот раз не стал, зато поставил Василису беспрерывно и равномерно мешать получившийся «бульон».

Оставшиеся травы, кроме оранжевых мясистых листьев (похожих на лопухи), кинул в закипающий котел с остатками коры, а из листьев выжал сок в холодную воду, где отдыхал-доходил до нужного состояния луб, все там перемешал (измочаленная мякоть листьев также отправилась в котел с корой). Принесенный вместе с травами комок смолы положил на место отрезанных ремней, а сами ремни, подождав пару минут пока закипит котел с корой, сперва порезал на мелкие кусочки, затем скрошил как петрушку в кипящую и довольно резко и неприятно смердящую воду.

Вновь занялся седлом, точнее лопнувшими подпругами: еще раз посмотрел, пощупал, попробовал остатки на разрыв, с отвращением ковырнул их ножом и, кое-что прикинув, поставил на ремнях окончательный крест.

В котелок с корой и ремнями отправилась вся оставшаяся у фейри соль, а в котелок с холодной водой и лубом булькнуло несколько литров кипящей воды из котелка с приправой и травами! Пару минут Дримм самолично мешал ножом образовавшуюся смесь, затем, немного подождав, удалил из котелка потемневший луб.

Буквально несколько минут и в ловких пальцах фейри уже не странно пахнущие серовато-черные волокна, а все такого же цвета и запаха нити... что будто сами собой, почти без усилий Дримма закручиваются в веревки, тоненькие и грубые, но веревки!

В то время как Дримм занимался плетением, а затем окончательной зачисткой выбивающихся волокон с помощью ножа, Василиса и Послушный вылили половину воды из котла, в котором ранее созревал луб... в ополовиненный и вновь поставленный на огонь котел с приправой и травами, долили немного холодной воды в котел с жутким и совершенно уже отвратно пахнущим варевом из кожаных ремней, коры, трав. Кроме того, подчиняясь приказу хозяина, кинули в оба котла несколько взятых из костра угольков.

Очень качественно зачистивший получившиеся веревки Дримм не менее качественно обмазал их принесенной смолой и, выждав пару минут, аккуратно опустил и притопил в котле с более-менее чистой водой (варево в котле с корой и кожей нельзя было назвать водой даже из вежливости – тягучая и плотная смесь грязно-зеленого цвета).

Наступил небольшой, минут на двадцать перерыв (пока до нужной кондиции доходило содержимое обоих котлов). Надо сказать это время Дримм не потерял зря, а очень плодотворно пообщался с Черным Мечом, проясняя для себя, чем же таким на самом деле является столь любопытное местечко как Инферно. Очень немногим обитателям Мира Пяти Лун довелось беседовать с демоном, тем более с Высшим демоном по душам, получая, как говорится, информацию о мире Тьмы и Огня из первых рук и при том не опасаясь лжи – благодаря особенностям нового питомца Дримм такую возможность получил...

– …выходит никто не знает истинных размеров Инферно и сколько всего существует планов? – с любопытством спрашивал демона-питомца Дримм, не забывая в то же время помешивать подобранным сучком густевшее прямо на глазах варево из кожи и коры.

– Великая Тьма безгранична, – с достоинством отвечал на вопрос хозяина присевший на корточки по другую сторону костра Иг, – она существовала еще до того, как Неведомый Творец создал Мир Пяти Лун, и будет существовать после того, как его творение поглотит Время.

– Так считают демоны? – уточнил Дримм (из книг он знал немало иных трактовок возникновения мира Тьмы и Огня и его обитателей).

– Так считают демоны, – согласился Черный Меч. 

– Но не знать точных границ своего мира или хотя бы количества планов это как-то странно... ты не находишь? – Чтобы демону было понятней, привел пример: – В нашем мире (Серединном) мы знаем точное число континентов и все сколько ни есть океаны. Разбросанные по миру острова никто не смог сосчитать, но континенты и океаны знаем все (вообще-то фейри ошибался, но в данный момент был уверен в своих словах). Так почему вы не знаете точного числа планов и хотя бы примерных границ Инферно?

– Великая Тьма постоянно растет и росту ее... способствуют ее границы, – как-то уж очень сосредоточенно взглянул в огонь Высший демон – словно почуявшее его взгляд пламя стало жарче и активней облизывать бока котла. – Граница с Хаосом, с Миром Мертвых, с Миром Теней – каждая граница это тысячи тысяч новых планов и пускай те планы нельзя назвать чистыми планами Тьмы, но они дают возможность ее детям не сражаться между собой, а идти и захватывать новые земли. Каждый план это целый мир или сразу несколько миров, которые можно подчинить, освоить, отстоять в борьбе с Хаосом, Тенью и Смертью, и мир Огня и Тьмы выигрывает в этой борьбе. Неважно захватывают или теряют планы дети Тьмы (демоны), само противостояние является для нас благом – противоборство миров лишь плодит все новые и новые отражения: часть из них становится полноценными планами... и ареной борьбы, часть исчезает в небытие, часть стабилизируется и ждет своего часа исчезнуть или возвыситься, часть превращается в закрытые для детей Тьмы миры вроде Мира Пяти Лун (Серединного мира).

– Новые миры вроде этого...? – задумчиво произнес Дримм, то что он услышал от Высшего не встречалось ни в одной книге. – Но тогда можно сказать, что и Хаос, и Тень, и вотчина Жнеца (Мир Мертвых) выигрывают от противостояния с Тьмой – они тоже расширяются за счет войны на границах?

– Так и есть, – соглашаясь наклонил голову демон и умылся подхваченным из пламени сгустком огня, – Великая Тьма милостива не только к своим детям.

–  Ну а помимо границ, Инферно может расти? – захотел узнать больше Дримм.

– Может, Великая Тьма милостива, – повторился Иг, но огнем в этот раз умываться не спешил, – когда один из старых планов становится слишком велик и перенаселен, он прекращает расширяться, но зато порождает отражение, одно или несколько. Как и на границах эти отражения могут стать полноценным планом, а могут и не стать. Чем быстрее и больше детей Тьмы придет в отражение, чем больше они прольют там своей крови, используют магии, чем больше их погибнет, тем выше вероятность, что отражение превратится в план, а не сгинет без следа.

– И они туда идут?

– Разумеется! В способном стать планом отражении много первозданной силы, много свободного места, много низших существ, которых можно съесть-убить-поработить, много ресурсов, много возможностей, много всего!

– Значит – фронтир... понятно, – задумавшийся Дримм вновь помешал густеющее варево в котелке, бросил быстрый взгляд на второй котел с веревками внутри.

– Кроме того планы могут творить темные боги и князья, – продолжил просвещать своего любознательного хозяина Иг.

– Вот как... – удивился Дримм. Удивился и тут же родил вполне очевидный вопрос, даже два проистекающих один из другого вопроса: – И Ширша мог создать новый план? А если мог, то зачем он приперся сюда?

– Создать способное превратиться в план отражение нелегко – это требует очень много сил! И каждый раз это игра с Судьбой и Тьмой – получится-не получится... но даже если не получится, потраченные силы не вернуть. Если получится, то это лишь первый из множества шагов – дальше нужно воевать, много-долго-тяжело, воевать с теми многими, что неизбежно придут в отражение в поисках силы и возможностей, новых земель, крови, власти и добычи! При этом всегда следует помнить, что отражение может и не превратиться в план и готовиться бежать из него в любой момент. Мой прежний господин не решился пойти на такой риск – предпочел испытать Судьбу в богатом маной и жизнью Мире Пяти Лун. Он ошибся.

– Поня–я–тно, – протянул Дримм, про себя раздумывая, а что бы еще спросить пока есть время. – Выходит все князья могут создать новый мир-план, но не делают этого из боязни не удержать созданное и потерять то, что имеют?

– Не только князья, – посмотрел на него с той стороны костра Иг, – любой Высший демон, включая меня, способен создать отражение, чем он сильней, тем больше у отражения шансов превратиться в план.

– И многие создают? – фейри не мог не задать данный вопрос.

– Бывает и такое, но это всегда риск, ведь как я уже говорил, создатель отражения теряет много сил и надолго становится уязвим. Но... создают: те, кто желает прославить себя и увековечить свое имя; те, кто желает стать не просто Высшим демоном, а князем, получив хотя бы часть нового плана; те из князей, кто желает расширить свое владение или избавиться от подросших отпрысков; те, кто любит охотиться на таких же детей Тьмы и знает, что отражение создаст и привлечет великое множество жертв; те, кто жаждет власти и плоти-крови низших существ.

– А созданные темными богами отражения как-то отличаются от созданных Великими демонами и князьями?

– Да, у них больше шансов завершить процесс и стать планами и они лучше, богаче – за такие отражения кипят самые яростные битвы.

– И все же я не верю, что вы хотя бы примерно не представляете себе сколько планов существует в Инферно? – Дримм по некоторому размышлению вернулся к тому, с чего он начал.

– Ну если тебе так хочется, господин, – пошел навстречу упорному фейри впервые за время разговора улыбнувшийся Иг, – девятьсот девяносто девять старых планов, что помнят правление Великого Владыки Тьмы – это самые старые и большие планы, из-за возраста в них мало первозданной силы, но много магии, древнего знания, покорных рабов и городов, а их владетельные князья считают себя старше князей иных планов, точно так же и боги, что там обитают. Тридцать-сорок тысяч рожденных ими планов и десять-пятнадцать тысяч отражений, про которые неизвестно станут они планами или нет – это не быстрый процесс, занимает сотни, тысячи, десятки тысяч лет. Шесть-десять тысяч планов, созданных темными богами и теми Высшими демонами, что решились рискнуть, они тоже постоянно рождают отражения. На каждой границе (С Хаосом, Смертью, Тенью) – десятки тысяч планов... и в несколько раз больше отражений, тысячи закрытых миров. Сколько их, никто не может сказать даже примерно, они постоянно возникают и гибнут. Больше всего и планов, и отражений на границе с Хаосом и они всегда густо населены разными сильными разумными и неразумными созданиями, рожденными из союза и противоборства великих сил. Больше всего закрытых миров на границе с Миром Мертвых, иногда из закрытых миров приходят страшной силы существа, иногда глупые и слабые, есть и пришельцы из Мира Мертвых, – что-то мелькнуло в глазах Черного Меча, прежде чем он продолжил, – они всегда опасны.

Дримм использовал власть игрока и копнул глубже, погружаясь в открытые для него воспоминания питомца... ему не понравилось, его шокировало и даже в какой-то степени напугало то, что он увидел в воспоминаниях Высшего демона – привычная игроку нежить показалась ему ерундой по сравнению с тем, что он узрел в давних воспоминаниях Черного Меча....

– А ты сам-то когда-нибудь создавал отражение или хотя бы пытался? – еще один вопрос, который Дримм просто не мог обойти и не задать. Вообще-то если бы он пожелал, то легко прочитал бы ответ в разуме питомца... но по некоторым причинам фейри хотел услышать ответ из его уст.

– Нет... но думал об этом, – со вздохом и мечтательным выражением глаз сознался Иг. – Но то лишь бесплодные мысли – мой прежний господин никогда бы мне не разрешил сотворить отражение раньше него и никогда бы не простил, если бы оно превратилось в план...

Фейри хотел спросить почему и еще много чего хотел бы спросить по планам, отражениям, по Инферно вообще, по закрытым мирам, обычаям, порядкам и политике темных богов и князей, однако пришло время вытаскивать содержимое одного из котлов и ему пришлось отвлечься...

Сплетенные из лубяных нитей тонкие веревки были аккуратно извлечены из покипывающей смеси, остужены с помощью магии (Дримм впервые применил магию, мог бы и не применять, но тогда бы пришлось ждать не меньше получаса), а затем в ловких и умелых руках фейри стопка тонких веревок превратилась в два ребристых ремня, взамен бракованных подпруг. Но прежде чем начать плести, он приказал питомцам снять последний котел с огня, что они и сделали.

После того как Дримм закончил творить два новеньких ремня, он вновь чуть-чуть подстудил с помощью магии Воздуха все еще булькающий котел с жутко пахнущей массой, для верности пошерудил внутри котла веткой и убедился в том, что кожаные обрывки и кора превратились в единообразную массу. На десяток минут загрузил в котел почти готовые подпруги, через нужное время вытащил их и очистил от лишней массы, помял-посгибал, снова загрузил, вытащил через пять минут, удалил лишнее, помял-посгибал, загрузил еще на пяток минуток. И.... все: в последний раз вынул изделия из котла, помял-посгибал и презентовал красной от смущения хопешке со словами «На пару недель пожалуй сойдет».

Вскоре отряд продолжил путь, непредвиденная задержка стоила ему чуть больше часа...

 

На скорую руку сварганенные подпруги выдержали два с лишним года и пришли в негодность уже на Земле – одна за другой, почти одновременно треснули на сорокаградусном морозе, треснули, но громко-звонко и треснули, а не порвались, тем самым дав своей хозяйке возможность остановить коня и заменить их на новые ремни.

 

* * *