Запись беседы заместителя народного комиссара иностранных дел СССР в . П. Потемкина с посланником Швеции в СССР В. Винтером

8 января 1939 г. Секретно

Винтер явился ко мне с сообщением, что сегодня, 8 января, должно быть опубликовано официальное коммюнике от имени шведской и финляндской правительственных делегаций, обсуждавших с 5 до 7 января* вопрос об «обеспечении безопасности» Аландских островов". Выработанный делегациями план предусматривает предоставление Финляндии права провести известные оборонительные мероприятия в крайней южной части нейтрализованной зоны, причем одновременно правительству Финляндии разрешается в пределах 10-летнего срока принимать и в остальных частях той же зоны известные меры военного характера, являющиеся предметом специального соглашения между Швецией и Финляндией. На базе доклада технического комитета, организованного в Гель-синки**, стороны пришли к соглашению касательно основного направления, в котором должны быть разрешены вопросы, оставшиеся открытыми после сессии 5—7 января. Конкретное разрешение этих вопросов поручено комитету. В этом плане предусматривается, между прочим, введение обязательной воинской повинности для населения Аландских островов. При этом финляндская делегация обязалась провести в законодательном порядке, чтобы офицерский состав военных сил на Аландских островах укомплектовывался шведами и чтобы шведский язык применялся при командовании в этих частях. Для осуществления выработанного плана обе делегации рекомендуют своим правительствам создание перманентных комиссий, являющихся официальным органом своего правительства. Теми же делегациями намечена дипломатическая и парламентская процедура, необходимая для проведения выработанного общего плана.

Винтер пояснил, что однородное сообщение должен был бы сделать нам по поручению своего правительства и финляндский посланник в Москве. Однако Ирие-Коскинен сообщил сегодня Винтеру, что полученная им телеграмма из Стокгольма, где заседали делегации с 5 до 7 января, передана ему шифром, которого не имеет финляндская миссия. Поэтому Ирие-Коскинену придется с некоторым опозданием выполнить поручение своего правительства.

Шведский посланник добавил, что по настоянию Сандлера*** решения, принятые на конференции в Стокгольме 5—7 января, будут представлены финляндским и шведским правительствами на одобрение не только держав, подписавших конвенцию о демилитаризации Аландских островов****, но и правительства СССР. Предполагалось, что дипломатические сношения по этому вопросу будут закончены к предстоящей январской сессии Совета Лиги наций и что последний сможет, таким образом, включить в свою повестку аландский вопрос. В настоящее время ясно,

* См. Известия.— 1939.— 10, 18, 26 янв. ** Хельсинки.

*** Министр иностранных дел Швеции.

**** См. Conference relative à la non-fortification et à la neutralisation des Iles d' Aland. Actes de la Conference. — Nancy — Paris — Strasbourg, 1921.— P. 71—75, a также т. IV, док. 158, 302.

24

что к январской сессии Швеция и Финляндия не успеют получить заключение запрошенных ими правительств.

Я заявил Винтеру, что его сообщение будет доложено мною по принадлежности.

В дальнейшей беседе Винтер сообщил мне, что руководство шведской стороной в воздушной линии Стокгольм—Москва выражает пожелание, чтобы на предстоящей всемирной выставке в Нью-Йорке* в советском павильоне была продемонстрирована связь этой линии с трассой Стокгольм—Париж—Лондон. По мнению Флормана**, это должно было бы вызвать интерес к упомянутой линии и содействовать большей ее рентабельности.

Я обещал сообщить об этом пожелании комиссару советского павильона.

Прощаясь, Винтер осведомился, можно ли рассчитывать на разрешение Линдгрену пребывания в Москве в качестве представителя авиалинии Стокгольм—Москва или же специального консультанта шведской миссии по вопросам торговли с СССР.

Я ответил Винтеру, что поставленный им вопрос разрешается компетентными органами.

В. Потемкин

АВП РФ, ф 06, on. 1, п. 20, д 223, л 1 — 3

14. ГЕНЕРАЛЬНОМУ СЕКРЕТАРЮ ЦК ВКП(б) И. В. СТАЛИНУ***

9 января 1939 г. Секретно

Посылаю при сем копию меморандума¹², врученного мне вчера японским послом. Не в привычке японцев говорить и писать ясно. Тем не менее, меморандум можно понять в том смысле, что Япония готова согласиться на торги при условии, что ей будет формально гарантировано получение японцами всех их участков, за исключением 37 по прежней цене. Такие гарантии, однако, действительно превратили бы торги в сплошную фикцию. Далее японцы, по-видимому, согласны отказаться от всех 3/ участков при условии предоставления им такого же количества других равноценных участков. Ясно в меморандуме это не сказано, и там даже имеется ссылка на предложение Ниси, а когда я пытался уточнить этот вопрос, Того вилял, уклоняясь от прямого ответа. Тем не менее, не подлежит сомнению, что высказанное мною предположение о размерах японских уступок "соответствует, по-видимому, позиции японцев.

Я полагаю, что мы ни на какие дальнейшие уступки не пойдем и останемся на прежней позиции, в каковом случае прошу утвердить прилагаемый при сем проект ответного меморандума****.

Литвинов

АВП РФ, ф. 06, on. 1, п. 23, д. 251, л. 31.

* См. Известия,— 1939.—7, 18, 20, 28 мая, 11, 27 июня, 2 июля, 8 сент. ** Вице-председатель шведского общества.гражданской авиации «Аэротранспорт».

*** Копии — В. М. Молотову, А. И. Микояну. **** См. док. 19.

25

15. ЗАПИСЬ БЕСЕДЫ НАРОДНОГО КОМИССАРА ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ СССР M. M. ЛИТВИНОВА С ПОСЛОМ ПОЛЬШИ В СССР В. ГЖИБОВСКИМ

9 января 1939 г. Секретно

Поздравив с Новым годом, Гжибовский сообщил, что он очень доволен отношением Варшавы и тех «высокопоставленных» лиц, с которыми он встречался, к развитию советско-польских отношений, видя «солидные перспективы» этого развития. На мой вопрос, виделся ли он с Беком и знал ли тогда уже Бек о предстоящей мюнхенской встрече, Г (жибовский] ответил, что конкретно об этой встрече тогда еще не было известно, но такая встреча вообще теоретически ожидалась. Немцы уже давно добиваются переговоров, которые Бек сознательно оттягивал. Посол думает, что речь в Мюнхене¹³ шла, конечно, о Закарпатской Руси¹⁴, о Данциге* и о коридоре¹⁵. Он не думает, чтобы Германия собиралась присоединить Данциг¹⁶, но не исключает возможности изменения польско-данцигских отношений. О коридоре через коридор вопрос немцами уже ставился раньше, но Польша занимала негативную позицию. О Мемеле** вряд ли могла идти речь в Мюнхене. Что касается Закарпатской Руси, то Г (жибовский] с большим удовольствием читал соответственную передовицу в «Журналь де Моску»***, с которой полностью совпадает польская позиция. Посол допускает, конечно, создание затруднений для Польши. Начинают уже шевелиться белорусы в Польше. Бек уже вернулся в Варшаву, но посол еще не имеет сведений о содержании мюнхенских разговоров. Судя по польской прессе, он думает, однако, что ничего «сенсационного» там не произошло.

Посол спрашивал, доволен ли я предварительными торговыми переговорами и достигнутым принципиальным соглашением. Я выразил, конечно, свое удовлетворение исходом переговоров и надежду на благополучное их завершение. Я также высказал надежду на то, что атмосфера между обеими странами не будет портиться, имея в виду возможность попыток со стороны Германии сеять недоверие между обеими странами на почве мюнхенской встречи. Я сказал, что было бы хорошо получить от Бека какую-нибудь информацию о мюнхенских переговорах.

Говорили о польско-французских отношениях. По мнению посла, мы и Польша должны занимать выжидательную позицию, пока выкристаллизуются взгляды французов. Я указывал, что французы чрезвычайно интересуются развитием советско-польских отношений, которым, по-моему, будет определяться дальнейшее отношение Франции как к франко-польскому****, так и франко-советскому пактам*****. Я разъяснил Г(жи-бовскому], какое значение для Франции может иметь советско-польское сотрудничество. Вначале Гжибовский был немножко озадачен, но, при дальнейшем разъяснении, соглашался со мною.

Литвинов АВП РФ, ф. 06, on. I, п. 1, д. 5, л. 10 — 11.

* Гданьск. ** Клайпеда. *** Политический, экономический и литературный еженедельник: S.I.34— 30.IV.39.— Москва.

**** Имеется в виду польско-французский политический договор, подписанный 19 февраля 1921 г. в Париже. По договору, участники обязывались принять совместные меры в случае нападения на одну из сторон или на обе стороны, ***** Речь идет о договоре о взаимной помощи между СССР и Францией от 2 мая 1935 г. (см. т. XVIII, док. 205).

26

16. ГЕНЕРАЛЬНОМУ СЕКРЕТАРЮ ЦК ВКП (б) И. В. СТАЛИНУ *

10 января 1939 г. Секретно

По поводу шифровки секретаря сахалинского обкома т. Воронова могу сообщить следующее:

1. В течение 1937—1938 гг. японская угольная концессия в Дуэ действительно не работала, что дало бы нам право на ликвидацию концессии, если бы концессионер не заявил нам теперь о своем намерении возобновить работу с текущего года. Он действительно сделал уже заявку на рабочих и на завоз технического оборудования и продовольствия. Полагаю, что при таком положении вещей ликвидировать концессию преждевременно.

2. В свое время было принято решение о ликвидации нами и японцами поЗ консульства, в том числе одного японского консульства на Сахалине, в Александровске или Охе. По два консульства нами и японцами были закрыты. Что же касается одного из консульств на Сахалине, то мы сделали японцам предложение об общем урегулировании взаимных претензий, причем мы обещали в таком случае оставить японцам оба консульства на Сахалине. Наши условия соглашения не были приняты Японией, и вопрос о сахалинском консульстве остался открытым. Тем временем мы фактически закрыли третье консульство в Японии, в Цуруге, за неимением работников.

Мы таким образом можем вновь напомнить японцам о нашем решении ликвидировать консульство в Охе или Александровске, но может быть несвоевременно это делать до разрешения рыболовного конфликта. К этому надо добавить, что японцы могут теперь указывать на необходимость оставления консульства в Александровске, ввиду возобновления работы концессии в Дуэ.

Литвинов АВП РФ, ф. 06, on. 1, п. 2, д. II, л. 18 — 19.

17. ПИСЬМО ПОЛНОМОЧНОГО ПРЕДСТАВИТЕЛЯ СССР В ВЕЛИКОБРИТАНИИ И. М. МАЙСКОГО ** НАРОДНОМУ КОМИССАРУ ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ СССР M. M. ЛИТВИНОВУ

10 января 1939 г. Секретно

Дорогой Максим Максимович,

1. Новый, 1939 год британское правительство и поддерживающие его круги встречают в настроении несомненной депрессии. Нет больше радужных надежд прошлого февраля, когда, после отставки Идена***, Чемберлен**** уверенно заявлял, что в самом непосредственном будущем он «умиротворит» Европу и создаст длительную эпоху всеобщего благо-

* Копии — В. М. Молотову, Л. М. Кагановичу. ** Назначен полномочным представителем СССР в Великобритании 15 октября 1932 г., верительные грамоты вручил 8 ноября 1932 г. *** Член парламента Великобритании, консерватор. **** Премьер-министр Великобритании.

27

получия в рамках «пакта четырех»¹⁸. Нет больше и тех уже значительно менее амбициозных ожиданий, которые премьер связывал с мюнхенской капитуляцией¹³. Никто больше не вспоминает о «мире в наше время», который Чемберлен будто бы привез из Мюнхена, и сам автор данной фразы говорит сейчас (как он это сделал на обеде иностранной прессы 13 декабря) об англо-германской декларации скорее в тоне извинения, чем торжества. Процесс отрезвления консервативных кругов Англии на полном ходу. Это чувствуется в парламенте, в прессе, в Сити, в общественных кругах. Это подтверждается, между прочим, такими фактами, как явные нотки разочарования в последних речах Чемберлена, как недавнее выступление Лондондерри* против еврейских преследований в Германии и против передачи Германии колоний, как смена вех «Дейли мейл» и «Обсервером». Как раз в номере «Обсервера» от 8 января в очередной статье Гарвина находим такие заявления: «Не по вине премьер-министра или кого-либо из его сторонников последствия Мюнхена явились горьким разочарованием... Спустя несколько недель (после Мюнхена) словесная война между обеими странами сделалась более острой, чем когда-либо со времени мировой войны».

В высшей степени любопытно также, что состоявшаяся на днях в Лондоне конференция «Консервативной университетской ассоциации», несмотря на адресованные ей послания от имени Чемберлена и Болдуина*, а также на тот факт, что председательствовал на ней министр торговли Стэнли (сын лорда Дерби), приняла резолюцию, осуждающую внешнюю политику правительства. Если к этому прибавить еще почти непрерывное почкование в консервативной партии и даже в самом правительстве разных оппозиционных групп и группочек (сюда относится, между прочим, вспыхнувший перед рождеством «бунт» трех товарищей министра против слабости кабинета в вопросах вооружения), постепенно разъедающих правительственное большинство, то станет совершенно ясно, что атмосфера, в которой премьер-министр сегодня начинает свой путь на Рим**, менее всего может называться здоровой и уверенной. Острого кризиса, грозящего падением кабинета в непосредственном будущем, нет, и Чемберлен имеет еще много шансов продержаться до очередных выборов, ожидаемых теперь нынешней осенью, но есть процесс хронического и все возрастающего истощения организма. Вот почему правительственный лагерь начинает этот год в настроениях депрессии и невеселых предчувствий.

2. Надо прямо сказать, что главная заслуга в деле отрезвления руководящих кругов Англии от Мюнхена принадлежит, несомненно, Гитлеру и Муссолини***. Идя на предательство Чехословакии, эти круги рассчитывали, что такой ценой они купят по крайней мере спокойное житие на ближайшие несколько лет. Они думали, что, в случае крайности пожертвовав еще Испанией, они окончательно «утолят» аппетиты агрессоров, поскольку во всяком случае дело касается непосредственно Великобритании и Франции. Такие надежды и ожидания, конечно, были глубоко наивны, но нынешние государственные люди западной буржуазии слишком часто страдают исторической близорукостью и даже слепотой. На деле получилось совсем иначе, именно так, как давно предупреждали мы, как

* Член парламента, консерватор.                   '

** См. док. 37. *** Премьер-министр Италии в 1922—1943 годах, глава итальянской фашистской партии.

28

позднее говорила и писала здешняя оппозиция. Мюнхен не принес спокойствия, а лишь развязал аппетиты агрессоров.

Три события на протяжении минувших трех месяцев сыграли особенно крупную роль в деле отрезвления:.1) колониальные требования Гитлера и Муссолини, 2) еврейские погромы и преследования в Германии¹⁹, 3) резкая кампания немецкой прессы против Англии, начавшаяся немедленно после подписания дружественной «декларации» в Мюнхене и почти без перерывов продолжающаяся вплоть до настоящего дня. Сейчас к этим трем моментам, по-видимому, присоединится четвертый — морское строительство Германии, в частности ее желание удвоить свой подводный флот²⁰.

Эти многочисленные и разнообразные «troubles»* действуют удручающим образом даже на самых правоверных сторонников чембер-леновского курса. Особенно их тревожит та изумительная легкость, с которой агрессоры каждый день выдумывают новые и часто совсем неожиданные «требования», «проблемы», «жалобы» и т. д., становящиеся затем предметом бешеной агитации дипломатических конфликтов и эвентуально-военных столкновений. Под этим углом зрения сильнейшее впечатление в Англии произвела акция Муссолини: «Тунис! Джибути! Ницца! Корсика!»²¹. Огромное воспитательное значение ее не подлежит никакому сомнению.

Все усиливающиеся слухи об аннексии Мемеля и Данцига, несмотря на гитлеровские заверения Чемберлену в Мюнхене, что Судеты — его последнее территориальное требование в Европе, действуют в том же направлении. Даже в наиболее консервативных кругах сейчас не редкость услышать возглас: «Нет конца аппетитам этих диктаторов!» И, как результат, в правительственном лагере, включая известное количество министров, все больше укрепляется мнение, что нельзя идти бесконечно по чемберленовской дороге «умиротворения» и что приближается момент, когда надо будет сказать со всей решительностью: «До сих пор и не дальше!» Если Гитлер и Муссолини будут и впредь проводить свою линию наглости и презрения в отношении «западных демократий», в особенности же если они пойдут на какие-либо шаги, непосредственно и серьезно затрагивающие их интересы, не исключена возможность, что последние ощетинятся. Так, по крайней мере, чувствуется в Англии.

3. Именно для того, чтобы избежать этой необходимости и всех вытекающих отсюда последствий, чемберленовские круги в последнее время прилагают лихорадочные усилия к тому, чтобы повернуть острие германской агрессии на восток. Повторяется нечто подобное тому, что мне приходилось наблюдать здесь зимой 1932/33 г., когда Саймон** и другие руководящие персоны того времени из кожи лезли вон для того, чтобы столкнуть нас с Японией на Дальнем Востоке.

Я могу полностью подтвердить Ваше замечание в одном из Ваших писем т. Сурицу***, что пресловутая «украинская проблема» гораздо больше муссировалась и муссируется в Англии (и Франции), чем в Германии. Из всего, что я слышал и наблюдал на протяжении минувших двух месяцев, с полной определенностью вытекает заключение, что чемберленовские круги сознательно раздувают «украинское направление»

* Затруднения (англ.).

** Министр иностранных дел Великобритании в 1931 —1935 гг., министр финансов в 1937—1940 гг.

*** Полномочный представитель СССР во Франции с 7 апреля 1937 г. по 29 марта 1940 г. Временные грамоты вручил 26 июня 1937 г.

29

германской агрессии, стремясь подсказать Гитлеру именно такой ход. Я отнюдь не убежден, что между Лондоном и Берлином сейчас не ведется по этому поводу и каких-либо более обязывающих и конкретных разговоров. В своих беседах с англичанами по данному вопросу (а интерес к нему в здешних политических и журналистских кругах очень большой) я аргументировал примерно так же, как и Вы. Я добавлял только в ответ на частые запросы, что какое-либо ирредентистское движение на Советской Украине просто немыслимо, ибо там полностью разрешены национальный и земельный вопросы, а сверх того в массах населения еще свежи воспоминания о германской оккупации в 1918 г. Это производило очень сильное впечатление. В общем можно констатировать, что в данный момент «украинская» агитация в Англии стала несколько спадать. Если не случится чего-нибудь неожиданного, она, вероятно, скоро совсем заглохнет. Ибо я не сомневаюсь, что Гитлер всерьез не думает о Советской Украине как о задаче непосредственного будущего, ибо он не хочет рисковать большой войной. Как дело будет обстоять с польской Украиной, пока сказать трудно. Судя по сообщениям печати, Беку в Берх-тесгадене* как будто бы удалось добиться известной отсрочки в этом отношении. Впрочем, поживем — увидим.

4. Несмотря на явный отлив мюнхенской волны и на малую вероятность похода Гитлера против СССР, я отнюдь не склонен думать, что дни Чемберлена сочтены. Нынешний премьер очень упрямый человек, а к тому же с планом «умиротворения» теснейшим образом связана его политическая репутация. Он будет поэтому цепляться за власть всеми возможными и невозможными способами. Альтернативного правительства на горизонте по-прежнему не видно. Это сильно облегчает Чемберлену его маневрирование. Некоторые политики как консервативного, так и оппозиционного лагеря в последнее время стали доказывать, что Рим должен закончиться крахом и что в силу этого Рим явится поворотным пунктом в политике Чемберлена: «умиротворение» кончится, начнется новая, более крепкая линия против агрессоров. Я в это не верю.

Чемберлен — безнадежный человек. Исправиться он не может. Если обстоятельства властно продиктуют реориентацию британской внешней политики, то это будет означать уход Чемберлена и приход на его место кого-то другого. Тут как раз и кроется главная трудность, ибо при нынешней партийно-политической констелляции в стране очень нелегко найти преемника премьер-министру. Вот почему, с месяца на месяц политически все более хирея, правительство Чемберлена, тем не менее, имеет много шансов еще долго тянуть свое существование, если, конечно, Гитлер и Муссолини не выкинут в ближайшее время какого-либо исключительного коленца, которое круто изменит всю ситуацию.

5. В заключение два замечания по поводу наших торговых дел. Первое. В мое письмо от 10 декабря вкралась одна ошибка. Как теперь выяснилось, опросник касательно англо-советского торгового договора рассылало не министерство торговли, а «Ассоциация британских торговых палат», которая, впрочем, имела на это благословение министерства. Формально, во всяком случае, министерство было в стороне.

Второе. Судя по целому ряду симптомов, вопрос об англо-советском торговом договоре, видимо, уже в самом ближайшем будущем будет поставлен на рассмотрение кабинета. Как он будет решен, пока еще трудно предугадать. Мне кажется, однако, более вероятным, что

* См. док. 20, 25.

30

кабинет решит в пользу модификации договора, но в какой форме: денонсирования всего договора или внесения известных изменений при сохранении самого договора? Поживем — увидим. С товарищеским приветом

Полпред СССР в Великобритании И. Майский

АВП РФ, ф. 06, on. 1, п 5, д. 35, л. 3 — 7. Опубл в сб. Год кризиса, Т I, С. 179 — 182.

18. ГЕНЕРАЛЬНОМУ СЕКРЕТАРЮ ЦК ВКП (б) И. В. СТАЛИНУ *

// января 1939 г. Секретно

На заявление, сделанное шведским посланником т. Потемкину по поводу Аландских островов**, ответ придется дать лишь после того, как поступит аналогичное сообщение от финского правительства, каковое ожидается в течение этого месяца.

По существу вопроса я представил Вам записку еще 25 октября. Вопрос был тогда как-то затронут обсуждением, но решение было отложено.

Из вышеупомянутой представленной мною записки ясно, что те или иные мероприятия шведов и финнов на Аландских островах не нарушают каких-либо обязательств в отношении СССР. Финны и шведы подчеркивают, что они доводят свои намерения до нашего сведения и желают узнать наше мнение лишь в порядке любезности и корректности, считаясь с нашей заинтересованностью в этом вопросе. Таким образом, формальных оснований для возражений против шведско-финского соглашения у нас нет. Формально мы сможем только выступить в качестве члена Совета Лиги на майской сессии, когда вопрос будет поставлен на одобрение Совета.

Учитывая, что шведы и финны, если уже не заручились согласием участников соответственных конвенций и большинства членов Совета, то они это согласие в дальнейшем, вероятно, получат,— мы должны выступить с какими-либо возражениями лишь в том случае, если действительно намеченным мероприятием нарушаются наши интересы. По этому вопросу мы до сих пор, однако, не знаем соображений Наркомата обороны и Наркомвоенфлота.

Мне кажется, что нам трудно будет не только формально обосновывать, но и мотивировать по существу возможные наши возражения. С внешней стороны милитаризация Аландских островов предпринимается для защиты этих островов и Ботнического залива. Возражения могут быть истолкованы в том смысле, что мы как будто заинтересованы в беззащитности островов и Ботнического залива. Мы можем, конечно, думать, что защита будет осуществляться односторонне, только против Советского Союза, а не против Германии, но мы вряд ли можем это открыто доказывать. При обсуждении вопроса в Совете Лиги можно будет, вероятно, настаивать на какой-либо оговорке, что шведы и финны обязуются защищать острова против любого агрессора и не будут использовать защиты в интересах какого-либо третьего государства.

* Копии — В. М. Молотову, К. Е. Ворошилову. ** См. док. 13.

31

Таковы мои предварительные замечания, но, может быть, Нарком-обороны и Наркомвоенфлота смогут указать какие-нибудь убедительные аргументы против милитаризации островов.

Хотя до майской сессии Совета времени еще много, но шведы и финны будут добиваться от нас ответа теперь же, и этот ответ должен предопределить и нашу позицию в Совете Лиги.

Литвинов

АВП РФ, ф. 06. on 1, п 2, д 11, л. 20 — 21