Проблема личности в психологии.

То, что на стремления, цели, эго-идеалы индивида оказывают существенной влияние социальные группы - факт, давно отмеченный такими социологами и психологами, как Зигмунд Фрейд (340), Георг Зиммель (422), Курт Левин (372), Гордон Оллпорт (272), многочисленными отечественными концепциями воспитания и особенно социально-психологической теорией коллектива.

Однако в реальной исследовательской практике поведение личности и группы нередко противопоставляется. Возьмем в руки пожалуй единственную в отечественной психологии монографию, посвященную проблемам межгрупповых отношений (4). Там мы прочтем в качестве главного положения такую фразу: "Одна из самых важных антиномий, последовательно проводимых через всю книгу, - противопоставление личностного и безличного начала в человеке, "межличностного" (поведения, восприятия, взаимодействия и т.д.) и "межгруппового" (4, с.201). Подобное утверждение будет справедливым, если полностью абстрагироваться от пути эволюционного развития человека, игнорировать его биологическую суть, а социальному разнообразию субъекта придать чрезмерную индивидно-психологическую окраску.

Такой подход возможно вполне допустим, когда мы анализируем конкретные акты поведения. Но вряд ли он правомерен при исследовании фундаментальных закономерностей поведения людей.

Традиция - противопоставлять в поведении человека индивидуальное и групповое зародилась видимо в социологических концепциях, внимание которых концентрировалось на социологических проявлениях социального, являющихся нам в виде таких вещей как отделенная в своих границах личность и отделенная группа. А.Брушлинский справедливо замечает дуалистичность взглядов Э.Дюркгейма на социальную природу психики, в которой последний выделяет социальный уровень (основной) и индивидуальный. Влияние таких первых попыток анализа психического как основы социального поведения сделал подобный дуализм в психологии привычным и распространил его на другие психологические феномены (37).

Возьмем например социолого-педагогическую трактовку личности как "взрослого, нормального человека", как социального существа и деятеля общественного развития (142, с.97). Так, что такое - личность: звание, признак или категория, зависящая от групповой идеологии? Кем пребывает человек до своего взросления: существом сугубо биологическим или находящемся в некоторой переходной стадии "социального зародыша"?

Наши предыдущие рассуждения приводят к заключению, что фундамент социальности заложен уже природой, а сами социальные качества начинают формироваться с самых первых воздействий социальных групп (в первую очередь семьи) на индивида и изменяются до его биологической смерти. Происходит процесс постоянной социальной адаптации индивида. "...личность - это вечно развивающаяся система" (234, с.319).

Этот процесс адаптации эволюционно начался в тот момент, когда в своем развитии человек выделил группу как внеиндивидный критически значимый объект анализа. Такая отделенность одиночества породила чувство страха и желание слиться с себе подобными, приобрести духовную опору в других таких же как "Я". Человек приобретает чувство любви, которое по словам С.Пека (S.Peck) скрывает за собой желание распространить себя для целей совместного воспитания и духовного роста другого (405). А я добавлю: и самого себя, так как любовь заключена в чувстве единства, в разделенности себя с другим и другого с собой.

Но даже за чувством любви между двумя индивидами, связанном с продолжением рода, продлением себя не только в пространстве, но и во времени, стоят уже не отдельные индивиды, а социальные группы. Именно поэтому "...брак в примитивных обществах преимущественно осуществляется под контролем отнюдь не брачующихся лиц" (161, с.101). И в современном обществе идеал любимого человека в своей основе задается отнюдь не вольной фантазией индивидуальности, а желаниями значимых для индивида социальных групп.

С одной стороны, сугубо индивидуальные, уникальные вариации психики сохраняются, так как они необходимы, чтобы человек смог выжить в миллионах неповторимых сочетаний условий социальной среды. А с другой, для преодоления глобальных надиндивидных задач необходимы общие границы, создающие эмоциональное и рациональное поле сил, направляющее индивидуальные вектора психической активности в единое русло. Следствием этого становится то, что в эволюционно новом виде систем - в социальных системах общественно-социальная природа средств обмена деятельностью индивидов (социально-психологическими отношениями, регулирующими эту деятельность) задается вне обмена между ними, "...поэтому субъекты А и Б оказываются зависимыми от других индивидов, персонифицирующих соответствующие общности" (161, с.101).

Поэтому в своем исследовании я более склонен следовать идее Д.Кэмпбелла о необходимости большей социоцентричности при рассмотрении социализованных человеческих мотивов. "Индивидуальные мотивации и диспозиции являются таковыми, каковыми они являются, в значительной мере благодаря тому, что они делают возможным существование группы" (98, с.76).

Принимая эти рассуждения, мы вынуждены признать, что всякое поведение человека, связанное с социальными группами личностно и любое поведение человека как личности становится в конечном счете реализацией отношений социальных групп.