Информация полномочного представителя СССР в Норвегии в . А. Плотникова заместителю народного комиссара иностранных дел СССР С. А. Лозовскому

17 декабря 1939 г. Секретно

По финляндскому вопросу буржуазная норвежская пресса занимает враждебную позицию в отношении к СССР и к правительству Куусинена²⁷⁹, одновременно не скрывая своей симпатии к белофиннам. Особо враждебный тон правительственного официоза «Арбейдербладет», где нередко встречается выражение оскорбительного свойства.

По сообщениям прессы, «прекрасная» финляндская армия доблестно «отражает» натиск врага, который в военном отношении стоит якобы невысоко. Распространяются небылицы о сидящих на замке танкистах, прикованных внутри танков цепями за ноги, и красноармейцах, раздетых и разутых, сражающихся без применения якобы элементарной во-

* См. док. 737, а также прим. 35.

422

енной техники. Наши оперативные сводки газетами не печатаются. На этом фоне объективное освещение принципиальных позиций Союза* и фактического состояния на боевых участках со стороны коммунистического органа «Арбейдерен» вызывало буквально вой со стороны буржуазной прессы и требование к правительству о закрытии этого «московского почтового ящика». Однако события, развертывающиеся в Финляндии, принудили прессу помещать нашу оперативную сводку о военных действиях в Финляндии, правда, снабжая ее «соответствующими» комментариями.

В настоящее время продвижение наших частей, в частности в районах Петсамо (движение наших танков и пехоты норвежцы имели возможность наблюдать с [о] своей территории при занятии Салмльяри) и в направлении Кеминяри (182 км от наших границ), вызвало нескрываемую тревогу в буржуазной норвежской прессе. Забыв о «победах» белофиннов, газеты заявляют, что Финляндии грозит полная блокада и что в очень короткий промежуток времени советские войска появятся у границ Швеции. В связи с этим газеты усиленно просят Англию оказать широкую военную поддержку Финляндии, пока еще не поздно. Одновременно распространяются сведения о том, что Советский Союз не ограничится Финляндией и, как минимум, обязательно воспользуется северной шведской рудой и 2—3-мя портами в Северной Норвегии.

Отставка Сандлера, вызванная, по мнению газет, ультимативными требованиями Германии и опасностью захвата последней Южной Швеции, внесла некоторую растерянность в кругах сторонников «активной» политики Норвегии. Сейчас пресса, подогреваемая определенными кругами и безусловно не без участия английского нажима, развертывает еще шире кампанию по оказанию всемерной помощи белофиннам. Под видом торговых интересов предлагается ускорить разрешение вопроса с предоставлением одного северного норвежского порта для Финляндии и ускорить работы по расширению и углублению порта в Трондгейме для Швеции. Одновременно предлагается срочно электрифицировать железнодорожную линию, соединяющую Швецию с этим портом.

«По инициативе» финской миссии в Осло организуются комитеты по вербовке добровольцев и снабжению их.

Троцкисты, вроде Хокона Ли, налаживают связь норвежских комитетов по добровольцам с шведским комитетом и для установления контакта часто выезжают в Гельсингфорс.

В военных кругах заметен рост активных настроений. Умеренный Монсен с поста мин[истра] обороны на днях будет удален и заменен одним из генералов — командиров дивизии.

Небезынтересно заявление главнокомандующего Локке, сделанное им на днях в «Афтенпостен». Локке сказал, что из командного состава норвежской армии не могут быть выделены добровольцы, так как в настоящее время командный состав необходим самой Норвегии. Солдаты же, по заявлению Локке, могут подавать ходатайства о зачислении их добровольцами через свое местное начальство.

По имеющимся сведениям, продолжает иметь место дополнительная отправка военных частей в северные районы Норвегии. Большинство газет не скрывают своего разочарования по поводу последнего решения Лиги наций. Газеты пытаются «подправить» это решение предложениями вроде отправки в Финляндию в качестве добровольцев '/ю части населения каждой страны, участвовавшей в Лиге наций или посылкой 1—2-х военных самолетов на каждый миллион жителей этих стран.

* Имеется в виду Советский Союз.

423

Социал-демократические лидеры принимают все меры к тому, чтобы настроить рабочий класс Норвегии против Советского Союза. Траммель неистовствует, однако жизнь показывает, что рабочий класс Норвегии не склонен идти за социал-демократическим руководством. Многочисленные собрания в ряде городов Норвегии часто выносят решения с осуждением провокационной деятельности маннергеймовской клики в Финляндии, приветствуют народное правительство в Финляндии и СССР, а на днях Траммель лично получил серьезное предупреждение со стороны профсоюзного актива в Осло, где он выступал с предложением осудить СССР как агрессора. Так, на пленуме Совета профсоюзов всего ооновского муниципалитета, где присутствовало 450 человек (из них коммунистов 40), против предложения Траммеля голосовали 200 человек, одобрившие выступление вице-председателя-коммуниста, внесшего предложение приветствовать Народную Демократическую Финляндию* и Советский Союз.

Интересно отметить, что на этом собрании руководитель профорганизации пожарников заявил: «В такой серьезный момент я считаю для себя обязательным находиться в рядах коммунистической партии». Необходимо также отметить, что продолжающийся сбор средств в пользу белофиннов, несмотря на усилия прессы, социал-демократического руководства и руководства профсоюзов, не вызывает участия в широких слоях населения.

Враждебные демонстрации перед нашим полпредством в настоящее время прекратились в связи с арестом руководителей этих демонстраций, оказавшихся руководителями распущенной местной группы национального единения.

Полпред СССР в Норвегии Плотников

АВП РФ, ф. Oil. on 4, п. 31, д. 137, л. 101 — 104.

871. ТЕЛЕГРАММА ПОЛНОМОЧНОГО ПРЕДСТАВИТЕЛЯ СССР В БОЛГАРИИ А. И. ЛАВРЕНТЬЕВА В НАРОДНЫЙ КОМИССАРИАТ ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ СССР

18 декабря 1939 г. Сое. секретно

Сегодня посетил меня Божилов.

1. Он предполагает выставить предложение о заключении отдельно торгового договора и договора о мореплавании**. Торговый договор должен состоять из двух частей: договора, разрешающего принципиальные вопросы наибольшего благоприятствования, и договора, определяющего технику расчета. Последний предполагается в виде клирингового соглашения. К экспорту из Болгарии намечаются: табак, овощные семена, розовое масло, подсолнечное масло, фрукты, шелковые коконы, виноград, вино, сыр, консервированные фрукты. К импорту из СССР намечаются: медь, железо в различных видах, чугун, кокс, нефтяные про-

* См. док. 825. ** Торговые переговоры между СССР и Болгарией завершились подписанием 5 января 1940 г. в Москве Договора о торговле и мореплавании и Соглашения о товарообороте и платежах (см. Советско-болгарские отношения и связи...— Т. 1.—Док. 516).

424

дукты, медный купорос, каменная соль, моторы нефтяные и электрические, стекло, разные химические продукты, в первую очередь медицинские, легковые и грузовые автомобили, каустическая сода, целлюлоза, оборудование для связи и, наконец, военные изделия.

2. Божилов сообщил, что болгарский народ с восторгом принял решение правительства о посылке торговой делегации. Замечу от себя, что правительство это решение о заключении торгового договора с Советским Союзом, несомненно, хочет использовать как агитационное средство в выборах в парламент. Не случайно срок отъезда делегации приурочен на 23 декабря — накануне дня выборов в парламент по Шуменской области.

3. Прошу организовать внимательную встречу торговой делегации на границе и внимательное обслуживание во время пути и пребывания в Москве, поскольку Божилов является влиятельным министром.

4. Срочно сообщите, имеем ли мы право выдать членам торговой делегации местные визы.

Лаврентьев

АВП РФ, ф. 059, on 1, я 305, д. 2107, л 180 — 181

872. ПИСЬМО ВРЕМЕННОГО ПОВЕРЕННОГО В ДЕЛАХ СССР В ИТАЛИИ Л. Б. ГЕЛЬФАНДА НАРОДНОМУ КОМИССАРУ ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ СССР В. М. МОЛОТОВУ

18 декабря 1939 г. Секретно

Многоуважаемый Вячеслав Михайлович,

Из Женевы вернулся лишь пару дней назад, виделся пока с небольшим количеством лиц и потому достаточного материала для очередного общеполитического доклада не имею.

Хочу остановиться только на одном существенном вопросе — на проблеме итало-советских отношений. Нужно констатировать, что в сравнительно короткий промежуток времени эти отношения резко ухудшились. При нынешней международной обстановке и в свете активно разрабатываемых Англией и Францией антисоветских планов проблема советско-итальянских отношений приобретает, по-моему, большое значение. Вряд ли будет ошибкой сказать, что в общем антисоветском устремлении Лондона и Парижа Италии отводится особое место и значение. Ныне налицо, видимо, первая стадия — активное нащупывание форм сотрудничества Рима с Англией и Францией. За первой стадией должна логически последовать вторая — практическое использование Италии для переброски через нее моста к Германии, дабы попытаться как-то выйти из состояния войны и объединить силы против СССР. Подобное стремление целиком и ясно отражается линией всей итальянской печати. Мне кажется, что контуры этой угрозы начинают все более вырисовываться. Особенно почувствовал я это во время моего нынешнего кратковременного пребывания в Женеве. Там закулисные итальянцы, французы и англичане в своем антисоветском рвении шли целиком нога в ногу.

Было бы, конечно, преувеличением расценивать указанную угрозу как близкую реальность. Между планами и их реализацией лежит дистанция большого размера. Немало крупных трудностей и противоречий пришлось бы преодолеть, прежде чем все эти антисоветские мечтания

425

удалось превратить в нечто близкое к реальности. Однако, как мне кажется, активным действиям врагов следовало бы попытаться противопоставить и некоторые наши мероприятия. Рассматривая, в частности, нынешние международные процессы с «собственной колокольни», я хотел бы специально остановиться на сфере ит ал о-советских отношений и на возможной попытке их улучшения.

О враждебности к нам Италии писал в НКИД с конца сентября. Вряд ли стоит снова повторять анализ причин перехода Рима от тенденции к улучшению отношений к очевидной антисоветской активности. Такой анализ был дан на 3—7 страницах моего доклада № 204 от 20 октября. Отдельные элементы дополнительно освещались в проблемных докладах (в частности, письмо № 221 от 9 ноября). Возмутительная кампания по финскому вопросу является лишь логическим продолжением этого три месяца назад начавшегося процесса. Также должна быть расценена и речь Чиано от 16-го сего месяца, где с наглой развязностью подтверждается нам известная сущность нынешних настроений Италии в отношении СССР. С политической точки зрения существенно, что Чиано счел возможным и своевременным именно сейчас открыто признать то, что в течение трех месяцев секретно проводилось на деле. Подобная демонстративно занятая Римом позиция заставляет предполагать, что франко-англо-итальянский контакт в истекший период в плане антисоветских интриг прогрессировал и принял более осязаемые формы. Изложенное лишь иллюстрирует целесообразность оперативного рассмотрения проблемы советско-итальянских отношений.

Особые оптимистические настроения испытывать в этом вопросе сейчас не приходится. Однако одновременно мне кажется, что и непреодолимых трудностей и противоречий между нами и итальянцами не существует. Поэтому при известных условиях вовсе не исключено, что Италия откажется от антисоветской роли, на выполнение которой она, быть может, слишком поспешно изъявила готовность. За последнее время, правда, возник ряд существенно новых и важных процессов, имеющих для Рима немалое значение. Советский Союз занял в жизни Европы новое, несоизмеримо большее место. Мы непосредственно приблизились к сфере чисто итальянских интересов (Венгрия, Балканы). Радикально изменилось соотношение сил. Спекулируя на законах инерции, СССР сознательно приписывается ряд планов, умышленно и тенденциозно раздуваемых, дабы, напугав Италию, включить ее в качестве активного участника антисоветского фронта.

Основное, на чем ныне зиждется враждебность к нам Рима, может быть схематически сведено к трем пунктам:

1. Роль Италии в антикоминтерновском фронте.

2. Проблема отношений СССР с Балканскими странами и с Венгрией.

3. Проблема итало-германских и итало-франко-английских отношений, с одной стороны, и советско-германских — с другой.

В первом пункте нет органически ничего нового. Меняется лишь не в пользу Рима соотношение сил. Итальянский антикоммунизм, как и наш антифашизм, никогда не мешал в прошлом установлению дружественности итало-советских отношений. Если гражданская война в Испании поставила нас по разные стороны баррикады, внеся обострение в итало-советские отношения, то после конца ее и Чиано, и другие руководящие деятели неоднократно заявляли, что сейчас ничто не препятствует их радикальному улучшению и возвращению к атмосфере 1933—1934 гг.

Характер советско-германского соглашения и занятие украинских и белорусских районов Польши был, конечно, для итальянцев ударом, но

426

акция наша в Прибалтике и Финляндии ни в малейшей степени непосредственных интересов Рима не задевает. Об этом также с предельной ясностью говорил мне 5 ноября Чиано

Весь страх Италии базируется не столько на том, что сейчас происходит, сколько на том, что может произойти. В Риме убеждены, что в порядке дня после решения прибалтийских вопросов стоит наша акция на Балканах и в Венгрии. На это неоднократно мне прозрачно намекали в министерстве. Опасения панславянской политики находят в этом секторе сочетание с угрозой внутренней революционной перестройки. Опасность поэтому рисуется итальянцам в двойном виде: внешнеполитическом, ибо Балканы являются основным географическим направлением экспансии Рима, и внутриполитическом — приближение «большевистской заразы» непосредственно к итальянским границам. Последнее обстоятельство сознательно, естественно, раздувается. Основное опасение заложено во внешнеполитическом аспекте балканского вопроса. Начавшиеся на днях демонстрации в Югославии такие опасения усиливают. Прекрасно понимая бесплодность чистой антирусской пропаганды на Балканах, Рим всю энергию устремляет на пропаганду антибольшевистскую, чем надеется подбить одновременно обоих зайцев.

Мне кажется, что именно здесь заложен основной невралгический пункт обострения итало-советских отношений. От нас поэтому в значительной степени зависело бы внести успокоение в разгоряченные умы итальянцев. Выждав некоторое время, когда улягутся раздуваемые страсти вокруг финской проблемы, быть может, следовало бы в соответствующем разговоре разъяснить в Риме, что СССР отнюдь не собирается вести борьбу против итальянских позиций на Балканах. СССР всегда ценил дружественность своих отношений с Италией. Восстанавливая советские позиции, которые незаконно в момент нашей слабости были нарушены, мы одновременно признаем важность для Рима балканского сектора. Мы согласны нашу балканскую политику проводить в учете, а не против итальянских интересов. Аналогичной точки зрения мы держимся и в отношении Венгрии, которая, к слову, сейчас всячески спекулирует в Риме на «угрозе Прикарпатской Руси¹⁴». Не случайно, конечно, и на последнем большом фашистском совете, и в речи Чиано 16-го итальянцы всячески декларировали свое решение немедленно «защитить» Венгрию от возможных внешних посягательств. Само собой разумеется, что подобный обмен мнениями может иметь смысл только в органической связи с обещанием Италии твердо стать на путь отказа от антисоветских выступлений и создать атмосферу стабильной дружественности итало-советских отношений.

В том же плане стоит вопрос и наших экономических отношений, в развитии которых Рим всегда был заинтересован. Наше предложение взаимно стать на путь выполнения подписанного в феврале торгового соглашения и отказаться от практикуемых в последнее время систематических нарушений в выполнении отдельных взаимных обязательств нашло бы здесь несомненно отклик. Такой пункт тем более существен, что в конце этого месяца торговое соглашение вообще истекает сроком.

Позволяю себе привлечь Ваше внимание к этим вопросам, ибо, как мне кажется, таким путем можно было бы попытаться нейтрализовать антисоветскую активность Рима. Вместо борьбы с весьма сомнительным для Рима исходом Италия была бы нами приглашена стать на путь дружеского контакта в секторе, важность которого для итальянцев вряд ли можно переоценить. Можно предполагать, что Муссолини, как реальный

427

политик, стоящий перед лицом все растущих внутренних и экономических трудностей, предпочтет искусственно не углублять разногласий с Советским Союзом, что кроме вреда ничего решительно ему не принесет.

Успех же подобного политического разговора, если бы он был Вами одобрен, и связанный с ним отказ Италии от занимаемой ею ныне антисоветской позиции нанес бы удар по весьма существенному соединительному звену задуманного Парижем и Лондоном антисоветского плана.

Италия еще, видимо, долгое время продолжит двойную игру с обоими воюющими лагерями. В этих условиях Муссолини нет смысла проводить вызывающую политику в отношении СССР, когда в наиболее важном для Италии секторе Южных Балкан и Венгрии мы предложим ему в дружеском порядке рассматривать и считаться с итальянскими интересами. Подобная наша позиция, дополненная соответствующим расширением экономических связей, подорвет, быть может, широкие антисоветские надежды, возлагаемые ныне Парижем и Лондоном на Италию.

Ничем up рискуя и ничем фактически себя не связывая, мы могли бы, в случае Вашего согласия, попытаться смягчить остроту отношений на участке, который в нынешней европейской обстановке имеет и самодовлеющее и потенциальное значение.

[Временный] поверенный в делах СССР в Италии

Л. Гельфанд

АВП РФ, ф. Oil, on. 4, п 28, д. 91, л. 232 — 236.