Имеются в виду параллельные переговоры о

1) несогласованном пункте или пунктах, относящихся к политическим статьям более широкого договора;

Военных проблемах, связанных с договором.

Последний вопрос. Если мы действительно начнем военные переговоры и если решат, что они будут происходить в Москве, то желательно, чтобы на переговоры мы послали по крайней мере одного офицера высокого ранга. Русские ожидают, что к ним будет проявлено такое же отношение, как и к французам, и во всяком случае не менее хорошее, чем к полякам. Визит Айронсайда в Варшаву широко отмечался здесь в печати, и для Советского правительства может быть обидным, если мы не пошлем сюда кого - нибудь в таком же ранге. Я полагаю, что с этой же почтой военный атташе пишет об этом в военное министерство.

Посол читал это письмо и согласен с его содержанием.

Уильям Стрэнг» (DBFP. 1919 — 1939. — Third Series. — Vol. VI. — P. 422 — 426).

У. Стрэнг был известен тем, что активно поддерживал мюнхенскую политику Чемберлена, его курс на соглашение с «третьим рейхом».

У. Черчилль признает в своих воспоминаниях, что посылка в Москву «столь второстепенного лица» была «фактически оскорбительной». Никакого положительного влияния на ход переговоров приезд Стрэнга в Москву ' не оказал. — 1 — 578; 2 — 271.

¹⁶² В архиве МИД РФ сохранился рукописный текст (без помарок), написанный рукой К. Е. Ворошилова на бланке народного комиссара обороны СССР, предположительно под диктовку И. В. Сталина. (АВП РФ, ф. 06, on. 16, п. 27, д. 5, л. 33 — 38). — 1 — 584, 648.

^{№ ;|} В телеграмме от 3 августа 1939 г. Сидс писал Галифаксу:

«Г - н Молотов принял нас сегодня во второй половине дня [2 августа ].

Я сообщил ему о составе нашей военной миссии так, как она указана в Вашей телеграмме № 192, и сказал, что она выедет, вероятно, в конце этой недели. Г - н Молотов сказал, что это будет удобно и что он сможет в скором времени дать нам состав советской делегации. Он спросил, будет ли наша миссия иметь полномочия для ведения переговоров. Я сказал, что не могу ответить на этот вопрос, поскольку мне не приходилось иметь до сих пор дела с военными переговорами. В ответ на вопрос французского посла о процедуре переговоров г - н Молотов предложил, чтобы три главы делегаций встретились для составления программы.

Г - н Молотов сообщил, что он хотел бы изложить точку зрения Советского правительства по поводу замечаний, сделанных г - ном Батлером в палате общин 31 июля, которые явились предметом коммюнике в советской прессе (моя телеграмма № 183) [512]. Г - н Батлер грубо исказил советскую позицию в отношении Прибалтийских государств. Французскому послу и мне, конечно, хорошо известно, какова эта позиция, и в Москве такое искажение ее вызвало негодование. Я спросил г - на Молотова, имеет ли он полный текст замечаний г - на Батлера. Я сам его не видел. Он ответил, что имеет полный текст из агентства ТАСС. Я сказал, что многое зависит от того, какие точно слова были употреблены, и убежден, что со стороны г - на Батлера не имелось намерения сказать что - либо обидное для Советского правительства. Я даже убежден, что дело обстоит как раз наоборот.

Г - н Молотов ответил, что г - н Батлер представил советскую формулу так, будто Советское правительство хотело нарушить независимость Прибалтийских государств. Советское правительство, напротив, хотело гарантировать эту независимость. Он вынужден обратить внимание на тот факт (который является для него совершенно непонятным), что в то время, когда три правительства обсуждали в обстановке секретности вопрос косвенной агрессии, иностранная пресса знала все, что происходило, и, более того, советская точка зрения искажалась официальным лицом в Лондоне. Позиция, которую заняло Советское правительство, имеет в виду защиту независимости и нейтралитета Прибалтийских государств. Согласно г - ну Батлеру и прессе, советская позиция направлена против этой независимости и нейтралитета. Развивая свои замечания, г - н Батлер сказал также, что расхождения, которые существуют на этом основании между двумя правительствами, являются истинной причиной задержки ' в переговорах. Это неправда.

Я повторил, что не знаю точно, что г - н Батлер сказал и какие слова ему приписываются. [...] 37*                                                                                                                           579

Я передал затем текст нашей первоначальной формулы вместе с дополнительной фразой о консультации, так как она одобрена в Вашей телеграмме № 188 [476]. В тексте определения я заменил слово «включая» (или в качестве альтернативы «или не исключая») словом «покрывая». Г-н Потемкин устно перевел французский текст проекта на русский язык.

Г-н Молотов сказал, что дополнительная фраза не улучшает определения. Консультации недостаточно для того, чтобы покрыть те случаи, которые он имеет в виду. Французский посол поинтересовался, почему г-н Молотов так считает. Г-н Молотов ответил, что фраза о консультации не предусматривает оказания немедленной помощи в случаях, которые имеются в виду. Он спросил г-на Наджиара, не имеет ли он нового предложения. Французский посол ответил, что сделал личное предложение на одном из предыдущих заседаний, но что оно не имело успеха. [...]

Г-н Молотов согласился с тем, что консультация* может иногда явиться необходимой, но заметил, что в тех случаях, которые он имеет в виду, речь идет об оказании немедленной помощи. Наша новая фраза вызывает возражение, так как она ослабляет силу действия статьи в том, что касается немедленной помощи.

[..] Г-н Стрэнг объяснил затем на основе Вашей телеграммы № 191 [№ 497], что целью англо-французской формулы (а это относится как будто бы в равной степени и к советскому проекту) является не стремление покрыть определением все случаи косвенной агрессии, к которым будет применяться статья 1, а возможность показать тот разряд промежуточных случаев, которые подпадают под действие статьи. Германская акция в Данциге, которая явно угрожает независимости Польши, не была бы «прямой агрессией», а своего рода случаем, к которому можно должным образом применить определение «косвенной агрессии», хотя этот случай и не был бы покрыт ни англо-французским, ни советским определениями в том виде, в котором они сейчас имеются. Именно по этой причине мы предложили использовать в нашей формуле слова «включая», а не «покрывая».

[...] В ответ на вопрос г-на Стрэнга о том, имеется ли теперь полная ясность в отношении характера расхождений между тремя правительствами, г-н Молотов сказал, что слова «под угрозой применения силы» слишком ограничивают рамки англо-французского определения. Он напомнил, что Советское правительство первоначально предложило формулу, которую правительство Его Величества и Французское правительство отвергли, предложив собственную фразу. Советское правительство составило тогда новый проект. Взгляды Советского правительства ясно отражены в условиях этого проекта. [...]

Г-н Молотов был иным человеком, чем при нашей прошлой встрече, и я чувствую, что наши переговоры понесли серьезный ущерб» (DBFP. 1919 — 1939. — Third Series. — Vol. VI. — P. 570 — 574).- 1-584.

¹⁶⁴ Во время состоявшейся 12 августа 1939 г. беседы А. Гитлера с Г. Чиано речь, в частности, шла об обстановке в связи с приближающимся германо-польским конфликтом. По словам А. Гитлера, «Россия не предпримет ничеао. Переговоры в Москве характеризовались полным провалом. Франко-британские военные миссии были направлены в Россию исключительно, чтобы прикрыть крупную политическую неудачу. Наоборот, очень благоприятно развиваются русско-германские контакты, и именно на этих днях поступило русское предложение направить в Москву германского представителя, который должен вести переговоры относительно пакта дружбы» (/ â ocumenti diplomatici italiani. — Ottova Serie: 1935 — 1939. — Vol. Xlll. — P. 6). — 1—598.

¹⁶⁸ В письме M. M. Литвинову от 3 января 1939 г. К. А. Сметании сообщил: «В то время как Англия и Америка представляют протесты Японии по поводу нарушения их интересов в Китае, японское правительство некоторые свои мероприятия по Китаю согласовывает с Германией и Италией. Более того, японское правительство, проводя меры по вытеснению из Китая Англии, Франции и США, предлагает некоторые освобождающиеся места занять Германии и Италии. Так, японские газеты сообщают, что 21.ХП[1939 г.] Арита дружески обменялся с германским и итальянским послами мнением относительно сфер экономической деятельности Германии и Италии в Китае, а газета «Ници-Ници» на другой же день после этого свидания сообщает, что «Германия и Италия будут первыми

580

иностранными державами, которые признают режим в Китае» (АВП РФ, ф. 06, on. 1, п. 21, д. 238, л. 96).

Вместе с тем в письме от 10 июня 1939 г. К. А. Сметанин сообщал: «Отношения Японии с друзьями по «оси» — с Германией и Италией — за описываемый отрезок времени (март — июнь) находились в довольно прохладном состоянии. Это обстоятельство объясняется основным моментом — колебанием внутри правящего японского лагеря по вопросу взаимоотношений Японии с Англией и США. Попытки сближения японского правительства с этими странами, естественно, вызывали некоторую настороженность со стороны Германии и Италии, а с другой (японской) стороны — охлаждение прежде пылких отношений». Газета «Тейкоку» от 26.V сообщила, что «распространяются слухи об отставке и возвращении в' Японию» японских послов в Берлине и Риме в результате, якобы, несогласия этих послов с проводимой «самостоятельной» политикой Японии, а «Мияко» от 3 июня сообщила, что Сиратори (японский посол в Риме) уже получил приказ о выезде в Японию. Чтобы сгладить несколько натянутые отношения с Германией, министерство иностранных дел Японии 1 июня с г. опубликовало свое решение о признании «независимой» Словакии, находящейся под «протекторатом» Германии, с которой, как гласит это решение, у Японии «имеются особые отношения».

Все же за этот период имели место следующие основные факты: подписание в Токио договора о культурной связи Японии с Италией, усиленные переговоры о предстоящем заключении японо-германского торгового договора, по которому суммы экспорта обеих стран будут взаимно равны, попытки посредничества Японии «в разрешении спорных вопросов» между Германией и Польшей, прием и встречи (правда, не столь торжественные, как прежде) германских репортеров, летчиков, прилетевших с «миссией доброй воли», подписание 2 июня в Токио «медицинского соглашения» между Германией и Японией» (АВП РФ, ф. 06, on. 1, п. 21, д. 239, л. 90). — 1—598; 2—43.

¹⁶⁶ На встрече министра иностранных дел Германии И. Риббентропа с министром иностранных дел Италии Г. Чиано, состоявшейся 11 августа 1939 г. в Зальцбурге, обсуждался вопрос о подготовке к войне и согласовании политики в отношении Англии, Франции и Польши. При этом Риббентроп не скрывал намерений •Германии в самое ближайшее время «решить» польский вопрос. На вопрос Чиано: «Что вы хотите: «коридор» или Данциг?» — Риббентроп ответил: «Теперь ни первого ни второго... Мы хотим войны» (Freund M. Geschichte des Zweiten Weltkrieges in Dokumenten. — Bd. ///.— Freiburg, 1956. — S. 26).

В беседе с Чиано 12 августа Гитлер заявил, что «преисполнен решимости использовать первую же политическую провокацию.., чтобы в течение 48 часов обрушиться на Польшу и таким путем решить проблему. Это означало бы существенное укрепление „оси"» (ADAP. 1918 — 1945. — Ser. D. — Bd. VII. — S. 39).

13 августа 1939 г. между Гитлером и Чиано состоялась еще одна встреча. В этой беседе Гитлер подчеркнул, что успешные действия отдельных государств — членов «оси» имеют не только стратегическое, но и психологическое значение для других членов «оси» в целом. При этом он имел в виду агрессивные действия как Германии, так и Италии (захват Австрии, Чехословакии, Эфиопии (Абиссинии), Албании и др.). Это усиление держав «оси», по мнению Гитлера, представляло большое значение «для неизбежного столкновения с западными державами» (ADAP.-Ser. D. — Bd. VU. — S. 44).

Италия в тот период сдержанно относилась к возможной войне Германии с Англией и Францией, которая могла возникнуть в связи с нападением Германии на Польшу, так как она еще не закончила подготовку к войне. Однако в целях оказания давления на Англию и Францию в заключительном коммюнике о встрече Чиано с Гитлером и Риббентропом в Зальцбурге подчеркивалось, что «между державами „оси" господствует тоталитарная дружба" и общая готовность».— 1—605, 674; 2-207.

- I«_                                               _                                       Приложение