Примите , дорогой товарищ , вместе с возобновлением моей благодарности чувство моей личной дружбы» .

17 мая 1939 г. это письмо было послано И. В. Сталину и К. Е. Ворошилову (АВП РФ, ф. 06, on. 1, п. 2, д, 10, л. 12 — 13). — 1 — 134, 147.

⁶⁸ Подводя итоги визита Хадсона в СССР, нарком иностранных дел СССР М. М. Литвинов в телеграмме полпреду СССР в Великобритании И. М. Майскому 28 марта 1939 г. писал: «(...) В общем надо признать, что визит ни в политическом, ни в экономическом отношении никакого эффекта не дал, а при таких визитах отсутствие положительных результатов должно считаться результатом отрицательным [...]» (АВП РФ, ф. 059, on. 1, п. 301, д. 2079, л. 98 — 99). — 1 — 147, 233.

⁹⁹ До заключения в 1946 г. Договора о дружбе и взаимопомощи отношения между Советским государством и народной Монголией строились на основе Соглашения между правительством РСФСР и народным правительством Монголии об установлении дружественных отношений между Россией и Монголией от 5 ноября 1921 г. и трех Дополнительных протоколах к этому соглашению — об отказе правительства РСФСР от концессий и экономических привилегий царского правительства, о сотрудничестве в области судопроизводства, о предоставлении правительством РСФСР, правительству Монголии ссуды в I млн. рублей, а также Протокола о взаимной помощи между СССР и МНР от 12 марта 1936 г. (см. т. IV, док. 291; т. XIX, док. 78). — 1 — 148.

⁶⁰ В нотах от 15 и 26 февраля 1939 г. посол Франции в СССР Наджиар просил информировать его о готовности Советского правительства разместить на территории СССР испанских беженцев или же оказать содействие в покрытии расходов, связанных с размещением беженцев во Франции.

28 февраля 1939 г. НКИД СССР в ответной ноте сообщил, что Советское правительство в течение всего хода испанской борьбы оказывало значительную помощь испанским беженцам... Советское правительство также приняло на территорию СССР значительное количество испанских детей. Советское правительство ассигновало 5 млн. франков, препроводив эту сумму в Париж в распоряжение испанского посла г - на Паскуа (АВП РФ, ф. 136, on. 23, д. 420, п. 30, л. 2.). — 1 — 152.

⁸¹ Телеграммой от 24 февраля 1939 г. К. А. Сметанин сообщил M. M. Литвинову, что «представитель „Домея " уже дал подробное описание» беседы M. M. Литвинова с С. Того. Он отметил, что «в газетах, печатающихся на английском языке, это описание свелось к взаимному обмену угрозами между Вами и Того, а в газетах на японском языке говорится о том, что эта беседа велась чуть ли не в дружественном тоне. Английский текст в основном рассчитан на иностран -

524

цев и на часть японских чиновников, а японский — более или менее на широкую массу. Правительство начинает понемногу спускаться на тормозах. Рыболовный сезон приближается, поэтому надо постепенно готовить массу к своему отступлению. Вот почему в японском тексте итог последней беседы сводится к тому, что хотя соглашение еще не достигнуто, но имеется надежда, что „Советский Союз поймет позицию Японии и рыболовный вопрос будет улажен"» (АВП РФ, ф. 059, on. 1, п. 307, д. 2118, л. 106 — 109). — 1 — 152.

⁶² Во время беседы с С. ТогоМ. М. Литвинов, в частности, сказал, что «Советское правительство настаивает на торгах и они будут проведены 15 марта. Мы не хотим превращать и не превращаем рыболовный вопрос в вопрос политический, если нас к этому не понудит японское правительство. Мы предлагаем японцам участвовать в торгах, в результате которых они могут лишиться каких-то 30 с лишним участков. Это, стало быть, вопрос чисто хозяйственный. В политический или даже военный вопрос он может превратиться, если к этому будет стремиться Япония. Времени, действительно, осталось очень мало, и японское правительство не может сделать ничего разумнее, как посоветовать японским рыбопромышленникам принять участие в торгах. Если они этого не сделают, то они только потеряют, и ответственность за это будут нести они и японское правительство, если оно будет мешать им участвовать в торгах. Иного решения быть не может. Это я несколько раз заявлял г-ну послу и должен повторить сегодня Позиция Советского правительства не изменилась, и изменений ждать не следует» (АВП РФ, ф. 06, on. 1, п. 1, д. 5, л. 26 — 36) — 1 — 153.

⁶³ В телеграмме M M. Литвинова от 28 февраля 1939 г. К. А. Сметанин> говорится: «Сообщил сегодня Того, что его последние предложения нашим правительством отклонены. Тщетно Того пытался втянуть меня в повторную дискуссию, вновь выдвигая свои обычные аргументы и провокационные вопросы. Я ему твердо заявил, что, состоится ли соглашение или нет, торги 15-го будут проведены и что в случае неявки японцев я не ручаюсь, что кое-какие их участки не будут заторгованы советскими рыболовами» (АВП РФ, ф. 059, on. 1, п. 307, д. 2121, л. 59). — 1 — 153.

Агрессивные державы — Германия, Италия и Япония, став на путь подготовки к войне за передел мира, считали необходимым превратить «антикоминтер-новский пакт» в прямой военный союз трех держав. Особую заинтересованность в этом вопросе стала проявлять с начала 1938 г. гитлеровская Германия.

Во время мюнхенской конференции Риббентроп вручил министру иностранных дел Италии Чиано проект тройственного пакта между Германией, Италией и Японией (Toscano M. Le Origini del patto d'acciaio. — Firenze, 1948. — P. 19 — 20).

В конце октября 1938 г. Риббентроп посетил Рим для ведения переговоров с Италией о заключении пакта. 2 января 1939 г. Чиано сообщил Риббентропу о согласии Италии подписать пакт, но отметил, что желательно представить его как «пакт мира» (ADAP. 1918 — 1945. — Serie D. — Bd. Ж.— S. 476).

Японское правительство под различными предлогами затягивало, однако, ответ на предложение о заключении тройственного пакта. Эта затяжка отражала внутриполитическую борьбу в Японии по вопросу будущего направления японской агрессии. 12 марта 1939 г. Р. Зорге сообщал, что, по мнению германского посла в Японии Отта, «японцы готовы в любой момент подписать пакт, полностью направленный против СССР». В апреле 1939 г. японское правительство известило правительства Германии и Италии о том, что оно согласно подписать пакт, направленный против СССР, но не считает возможным заключать пакт, направленный одновременно также против Англии, Франции и США (Toscano M. Op. cit. — P. 104, 125).

Такая позиция Японии вызвала недовольство правящих кругов Германии и Италии. Правительства этих стран, стремившиеся к переделу мира, добивались заключения тройственного союза, направленного не только против СССР, но также против Англии, Франции и США. Гитлер и Муссолини отклонили японские предложения об ограниченном действии договора.

Учитывая поцизию Японии, Германия и Италия подписали 22 мая 1939 г. двусторонний германо-итальянский договор о военном союзе («Стальной пакт») (ADAP. 1918 — 1945. — Serie D. — Bd. VI. — S. 466 — 469).

Японское правительство приняло окончательное решение о подписании тройст-

525