Как составлялась хронология Повести временных лет?

Сейчас все историки, кажется, согласны, что сплошнаяхронология Повести временных лет в виде ежегодных записей сложилась достаточно поздно, не ранее начала XII в. Но это понимание, как и понимание того, что ПВЛ есть свод писаний разных авторов, пришло уже в конце XIX столетия. Это сказано затем, чтобы неискушённый читатель понимал некоторую наивность Шлецера, Карамзина и их последователей, полагавших, что вся ПВЛ была написана разом, одним автором в начале XII в. Такая установка подразумевала, что до этого времени не было никакого русского летописания и, естественно, никакой хронологии. А это, в сущности, означало, что все сведения о событиях на Руси IX, X и XI веков летописец (которым объявили Нестора) получал, якобы, только из устных преданий, причём, без какой-либо датировки. Эта позиция позволяла писателям XIX века выбирать из текста ПВЛ те сведения, которые, якобы, подтверждали их тенденцию, и отбрасывать, как ошибочные, те, которые их не устраивали. Был в ходу оборот: «Летописец, по-видимому, ошибался…». К сожалению, и некоторые современные писатели-популяризаторы остаются на этой позиции, удивляясь разноречивости ПВЛ, и обвиняя Нестора в сочинительстве сообщений о давно прошедших событиях. Один такой популяризатор предложил вообще провести ПВЛ по разряду художественной литературы. Но именно разноречивость и явное стилистическое разнообразие летописи указывают на её сводный состав и участие в летописании ряда авторов и редакторов. Нестор был лишь предпоследним редактором дошедшего до нас свода начала XII в. Последним, вероятно, был игумен Сильвестр, внёсший в текст Нестора немалые изменения. Впрочем, и после него, правка исходного текста продолжалась Нет сомнений, что первые записи, лёгшие в начало ПВЛ, были сделаны ещё в Х веке, а м. б., и в IX. В некоторых списках, например, в Никоновском, имеются сведения о временах Аскольда – и это не сочинения и не заимствования из византийских хронографов. И по ходу складывания ПВЛ летописцы внедряли в неё элементы необходимой хронологии.

Анализ текста ПВЛ показывает последовательность этапов «хронологизации» повествования.

Начало славянской истории в Повести – от расселения славян с Дуная до начала царствования императора Михаила III – представлено непрерывным недатированным рассказом. Рассказ этот, конечно, был написан и вставлен в летопись много позднее описываемых событий. Он освещает первый этап нашей истории, для которого летописец не нашёл отечественных документов и достоверных опорных дат («не нашёл» – это не значит, что таких документов вообще не было). Эта часть ПВЛ не является наиболее древней, но мы начинаем с неё, т. к. отсюда начинается и сама история.

При переходе от этого «Введения» к событиям собственно русской истории в текст ПВЛ вставлена своего рода «хронологическая аннотация», содержащая список первых киевских князей с указанием лет их княжения. Далее уже идёт описание становления державы – Киевской Руси, понимавшегося в эпоху феодализма как последовательность княжений и деяний князей. Этот список сложен наслоениями, принадлежащими череде авторов, что обнаруживается при внимательном изучении его и далее будет рассмотрено подробно. В самом списке дат Юлианского календаря нет. Вот эта Аннотация, которую мы приводим по списку Лаврентия (ПСРЛ, 2-е издание) в виде, максимально приближённом к оригиналу (шрифт ArialUnicode).

В лето 6360(852 от РХ), индикта 15, начавши Михаилу царствовать, и начала прозываться Русская земля. Ибо о сем уведали, яко при сем царе приходила Русь на Царьгород, яко же пишется в летописаньи Греческом. Тем же отселе почнем и числа положим… (опускаем ветхозаветную и древнегреческую хронологию)А от Христова рождества до Константина лет 318.От Константинаже до Михаила сего лет 542;а от первого лета Михаилова до первого лета Олгова, Русского князя лет к҃ѳ; а от первого лета Олгова, понеже сел в Киеве, до первого лета Игорева лет ла҃; а от первого лета Игорева до первого лета Святославля лет г҃i; а от первого лета Святославля до первого лета Ярополча лет к҃и; а Ярополк княжи лет и҃; а Володимер лет л҃з; а Ярослав княжи лет м҃; тем же от смерти Святославля до смерти Ярославли лет п҃є҃; а от смерти Ярославли до смерти Святополчи лет ѯ҃.

Мы привели фрагмент Аннотации, не делая попыток редактирования, улучшения стиля или «перевода», в каковом данный текст не нуждается – образованному русскому человеку он достаточно внятен. Промежутки лет, начиная с «первого лета Михаилова» даны с использованием славянского буквенного обозначения чисел («с титлом») и выделены жирным шрифтом. Заметим, что эта Аннотация присутствует не во всех изводах летописи, а некоторые изводы не содержат и само название ПВЛ.

Упомянутый здесь Михаил – это византийский император Михаил III (с нелестным прозвищем «Пьяница»), вступивший на престол 3-летним ребёнком в 842 г. по данным энциклопедий. Год 6360 (от сотворения мира), видимо, указан ошибочно, но это – другой вопрос. Для последующих изысканий это несущественно.

Приведённый отрывок не принадлежит одному автору. Он написан не одномоментно, а образован суммой последовательных наслоений, что видно из его структуры и особенностей написания имён. Первые записи, относящиеся к русской истории, выделяются ритмическим повторением одного и того же оборота: «а от первого лета … до первого лета … лет…». Они охватывают время от начала царствования Михаила до начала княжения Ярополка.

Далее имеем другое построение фраз (числа даны привычными для нас цифрами): «а Ярополк княжи лет 8; а Володимер лет 37; а Ярослав княжи лет 40». Любопытно, что запись о Владимире сокращена (опущено княжи) и как бы примыкает к предыдущей. Похоже, что они добавлены в текст одновременно. Запись о Ярославе возвращает глагол княжи. Можно думать, учитывая большой временной интервал, что она добавлена уже другим редактором, после смерти Ярослава.

Последние две фразы имеют уже особую структуру, объединяя в большие промежутки несколько княжений. Не указываются отдельно княжения Ярославичей – Изяслава, Святослава, Всеволода. Для сих фраз характерны формы Ярославли, Святополчи в отличие от ранее принятых Святославля, Ярополча. Вместо ранее использованного оборота от первого лета … до первого лета здесь летописец считает годы княжений от смерти … до смерти. Быть может и потому, что он исключил из списка князей Святополка I (Окаянного), которого не хотел поминать к ночи, и приписал годы его недолгого правления Ярославу (так не во всех списках). Сей последний летописец просуммировал записи двух своих предшественников. Следуя им, он разбил имевшийся у него материал на 2 части: «от смерти Святославля до смерти Ярославли» и «от смерти Ярославли до смерти Святополчи». Есть основания отнести эти фразы к третьему слою добавлений.

Эти слои повторяют структуру основного летописного текста X – XI веков. Первая часть его, охватывающая княжения Олега, Игоря, Ольги и Святослава образует первоначально недатированную семейную хронику киевских князей, написанную, вероятно, для Ярополка. Автору этой хроники, видимо, принадлежат и первые указания на длительность княжений Олега, Игоря, Святослава, включённые в «Аннотацию». Маловероятно, что длительность этих княжений сохранялась в устном предании до XII века. Указанный текст, если убрать явно позднейшие внедрения, объединён единством замысла, стиля и языка, а также и мировоззрением автора. Я, предположительно, приписываю его Буегасту (см. предыдущую статью). К нему тесно примыкает рассказ о борьбе Владимира с Ярополком, написанный явно современником и участником событий. По всем признакам он принадлежит тому же автору и завершает «Хронику Буегаста». Календарные годы в этой части повести проставлены явно позднее, причём, вероятно, взяты из различных источников (греческих и болгарских), а частью поставлены гадательно или по вычислениям летописца, отчего возникают некоторые несуразности хронологии.

Во времена Владимира летописание не велось. Все записи об этих временах включены в повествование после смерти Владимира, причём наибольший объём занимают явно более поздние вставки (притча об испытании вер, речь «философа» и др.). Даты большинства событий этого княжения после крещения Руси можно считать сравнительно достоверными. Продолжателей летописания было, видимо, несколько, судя по тому, что дважды подводится итог деятельности Владимира и дважды приводятся перечни его жён и сыновей, причём разные.

Описание борьбы Ярослава со Святополком и начала княжения Ярослава сделано, очевидно, современником и участником событий, а следующим летописцем было включено в свод, вместе с Хроникой Буегаста и записями упомянутых продолжателей. В этот же свод, вероятно, были включены Русско-византийские договоры, Сказание о крещении Руси (в первичной краткой редакции) и другие вставки, не искажавшие первичного текста. Есть основания связать этого летописца-сводчика с Иларионом, первым митрополитом-русином, и с Киево-печерским монахом (игуменом) Никоном, которого некоторые историки признают тем же Иларионом, устранённым от митрополичьих дел. Свод, кажется, приобрёл государственное значение (по крайней мере, при жизни Ярослава и пребывании Илариона митрополитом). К этому слою летописания следует отнести текст Аннотации от Ярополка до Ярослава и хронологию некоторых событий того же периода, а так же даты, связанные с Русско-византийскими договорами.

С 1063 г. пропадают «пустые годы», разделявшие записи о событиях. Очередной продолжатель летописания стал делать записи ежегодно. Примерно в то же время летописание (по крайней мере, извод, лёгший в основу ПВЛ) явно перешло к другому лицу, безусловно, Киево-печерскому монаху. В Повести появляются обширные вставки о делах в обители, рассказы о некоторых её черноризцах в житийном стиле, сообщения о чудесах и знамениях, цитаты из славянских переводов грекоязычных источников, отступления и комментарии в назидательном стиле. Меняется язык и стиль, круг информаторов и круг интересов летописца. Первая вставка о возникновении монастыря помещена в 1051 г., но сделана явно позднее. Часть первоначального текста была переписана в виде «Повести о Борисе и Глебе». Летопись в это время была, по-видимому, частным делом монахов, т. к. содержит укоры князьям. Этим преемникам летописания неизвестны подробности жизни княжеского двора, иностранные дела Руси, события в других городах и областях, если они не связаны с деятельностью правящего Великого князя и не имеют религиозного значения. Современные летописцам даты в этой части, видимо, верны.

Далее сия монастырская летопись была окончательно объединена с предшествующим сводом, когда, быть может, и получила название «Повесть временных (т. е. датированных) лет». Эту редакцию принято приписывать Нестору. Из Аннотации видно, что эта работа была выполнена после смерти Святополка Изяславича, т. е., после 1113 г. Заголовок подчёркивал, что редактор ставил целью хронологически упорядочить текст. Этому автору и принадлежат последние вставки в Аннотацию. Нестор не знает Рюрика, Аскольда и Дира, или считает их не относящимися к своей повести. Историю Руси он начинает с Олега, которого определённо называет князем, в отличие от позднейших версификаторов, пытавшихся разжаловать Олега в воеводы. Можно предположить, что именно Нестор объединил перечень княжений и перенёс Аннотацию в начало рассказа.

Однако, «Повесть» Нестора, видимо, не удовлетворила князя Владимира Всеволодовича (Мономаха) и, по его заказу, была переписана игуменом любимого им Выдубицкого монастыря Сильвестром. Этот редактор вышел за пределы темы «откуда есть пошла Русская земля». В начало своего повествования он поместил библейскую историю о расхождении сыновей Ноя и обозрение Ойкумены по византийским данным того времени. Сей редактор пополнил список народов названиями, незнакомыми древним, но имевшими хождение на Руси. Возможно, ему мы обязаны официальным причислением Руси к славянской семье народов. Ему же, вероятно, принадлежит вся Преамбула ПВЛ до начала царствования Михаила, которое в дошедших до нас текстах обозначено год 6360 (от СМ). В этой Преамбуле значительная часть текста просто заимствована у византийских (или у болгарских) авторов и пополнена сведениями по географии и этнографии Руси, соответствующими представлениям той эпохи. Единственное конкретно-историческое сообщение о Кие не содержит хронологических указаний и останется за пределами наших изысканий. Скорее всего, именно Сильвестр внедрил в текст ПВЛ вставку о Рюрике, которая возможно, заменила иной текст, заполнявший место до утверждения Олега в Киеве. Ему же, вероятно, принадлежит идея наложить на летопись сплошную «хронологическую канву», начиная «от первого лета Михаилова» и включив сюда все пустые годы. Впрочем, некоторые историки считают, что эта канва появилась ещё позднее.

Позднейшие переписчики свода, работавшие во Владимиро-Суздальской Руси, а потом в Москве, уже не имели каких-либо собственных сведений о событиях IX – XI веков. Поэтому, они большей частью переписывали ПВЛ в редакции Сильвестра, иногда допуская ошибки и мелочное редактирование. Впрочем, в XVI – XVII веках в поле зрения некоторых летописцев попали источники, не повторявшие Сильвестра. Поэтому в их летописаниях появились дополнительные факты, но основная хронология сохранялась. Улучшить её они не могли, а вот прибавить ошибок могли.

Итак, хронология Повести временных лет прошла столь же сложную историю, как и сама Повесть. Далее, мы займёмся хронологией событий от 6360 г. до Крещения Руси. Именно эта эпоха является ключевой в становлении общерусского государства. И именно здесь необходимо устранить часто допускаемые ошибки и выяснить истину. При этом придётся иметь в виду, что последующие редакторы «вторгались» в описание более ранних событий, современниками которых они не были. Потому и датировку этих событий не следует принимать безоговорочно.