Как отдельная группировка наемников атаковала правый фланг орды

 

В разгар великой битвы, когда все силы орды брошены против живых и мертвых врагов, в самом дальнем конце полуопустевшего лагеря возникает арка огромного портала. Здоровенный сияющий круг привлекал внимание как зажженный в ночи маяк – оказавшиеся поблизости обитатели лагеря смотрят на него, открыв рот и выпучив глаза, им требуется время, чтобы осознать, как появление этого чуда отразится на их дальнейшей судьбе. Но времени нет...

Грохот, крики, звук тысяч копыт, блеск мечей! Через связавший город на острове и лагерь орды портал хлещет поток из тысяч конных бойцов! В основе потока посаженные на коней игроки клана и универсалы-оруженосцы с арбалетами в руках, шесть сотен рыцарей-кавалеристов также здесь внутри конного потока, придают солидности массе более легких всадников. Мигом пролетевший сквозь портал поток разлетается десятками ручьев и несется сквозь лабиринт шатров, походя убивая всех на своем пути. Конные практически не встречают сопротивления – против них лишь раненые, рабы и те орки, что предпочли жизни воина жизнь ремесленника, и к тому же все происходит слишком быстро, чтобы кто-то что-то успел сообразить. Сверкают мечи, щелкают арбалеты, шелестят брошенные дротики и ножи, иногда звучат боевые заклинания, от которых вспыхивают или складываются внутрь себя шатры – ручьи безжалостной конницы пронизывают лагерь насквозь, перед ними все визжит и разбегается, за ними все кричит и стонет. Лагерь орды огромен, но конники упрямо рвутся вперед и только вперед – их некому остановить.

Сразу за конницей через портал потекла уже не такая стремительная, но не менее целеустремленная масса бойцов из остальных клановых игроков, спецназовцев, эльфов-стрелков, пехотинцев – многие тысячи бойцов, можно без излишнего преувеличения сказать, все клановые войска в полном составе. Большинство игроков, почти все эльфы-стрелки, две трети спецназа устремляются по проложенной кавалерией дороге. Оставшаяся треть спецназа, эльфы-стрелки и пехота делятся на тысячу отрядов, основу каждого отряда составляет десяток пехотинцев, к которым придана двойка спецназовцев или пятерка эльфов-стрелков с боевым псом. Десять таких отрядов остаются охранять портал, остальные растекаются по лагерю как вши по нечесаной голове, проверяют шатры и повозки, давят сопротивление, избавляют раненых от мук! У них много работы – несмотря на битву в огромном лагере орды по прежнему навалом разного народа. Все обитатели лагеря обречены, ну кроме тех, кто догадается сбежать в степь и сумеет обогнать эльфийскую стрелу или убежать от собаки породы Баг.

На другом конце лагеря стремительные конные ручьи вновь сливаются в единый поток, в единый кулак в стальной печатке из шести сотен латных бойцов на тяжелых облаченных в латы конях. Латники опускают копья и буквально взрезают неполную тысячу юнцов, что должны беречь лагерь орды со стороны битвы! Полный разгром! Молодые орки оказались столь беспечны, что полностью проворонили то, что творилось в лагере у них за спиной, каким-то совершенно удивительным образом не увидели дымы и падающие шатры, не услышали крики и топот тысяч коней – все внимание «слепо-глухо-дурных» молокососов занимала гремящая в степи битва.

Прощелкавшие клювом юнцы поплатились за свою беспечность жизнью и с этой стороны опасности нет. Зато она возникает с другой, неожиданной, хотя нет, вполне ожидаемой стороны – орки, любые орки, это все же орки, а не какие-нибудь забитые крестьяне из человеческих земель: ремесленники, слуги и способные драться раненые воины начинают давать отпор, они разрознены и многие из них не могут сражаться в полную силу (раненые) или грамотно использовать меч и копье (ремесленники), но их много, и они хорошо вооружены (все-таки военный лагерь – оружия завались). Сопротивлению сильно мешают восставшие рабы, что увидели шанс поквитаться с хозяевами, рабов даже больше чем орков и они так же хорошо вооружены. Схватки идут по всему лагерю: заготовки против орков, орки против рабов, рабы друг против друга, заготовки против рабов. Впрочем все это лишь агония обреченного лагеря, пускай даже на его зачистку уйдет еще много часов – ни орки, ни рабы не являются единой организованной силой, а вот заготовки такой силой как раз являются, и значит их враги обречены.

Занятым в битве оркам орды требуется время, чтобы узнать о том, что твориться у них в тылу, и еще не меньше времени осознать, как это отразится на судьбе каждого из них. Но сразу же как только сведения достигли ушей вождей и те осознали, чем произошедшее им грозит, следует бурная реакция – орда вырвала из битвы не меньше 30 тысяч бойцов и отправила отбивать свой практически потерянный лагерь. 30 тысяч это много, почти вдвое больше чем заготовок и игроков. Это если сравнивать тупо по числу, а вот если сравнить по реальной боевой мощи, то выходит совсем другой коленкор. Однако с другой стороны, больше половины армии клана занята зачисткой лагеря, а значит шансы посланцев орды не так уж и плохи. Да, так могло показаться, только вот Драконы не дали оркам нормального боя, а вновь обманули степных дурачков: атака двух с половиной тысяч свитковых существ, от обычных волков до гидр о семи головах, расстроила массу конных бойцов, притормозила ее, хорошо пустила ей кровь. Орки почти в 15 раз превосходили призванных тварей числом, а потому хоть и немалой кровью, но сумели их одолеть, мало того, часть из них, примерно тысяч 5-7, продолжали атаку в сторону лагеря. Лучше бы эти 5-7 тысяч помогли своим, а так они попали под ливень из стрел от не менее чем десяти тысяч эльфийских стрелков и боевые заклинания сотен магов. Эти храбрые, но недальновидные воины не сумели ни достичь врагов, ни повернуть назад – полегли все до последнего бойца.

Расправившиеся с творениями свитков воины не решились атаковать по ковру из тел своих товарищей и отошли... чтобы обойти лагерь и перевалив невысокие холмы, войти в него в другом месте. Вернее попытаться войти: стрел там было меньше и почти не было боевых заклинаний, зато орки досыта «угостились»залпами пистолей в упор, «накушались» гранат, поимели «шикарную» возможность без толку потолкаться перед стеной щитов и вдобавок, на десерт получили удар тяжелой конницей во фланг – в общем и там орки не прошли, а изрядно уменьшившись в числе, побитыми собаками вернулись к основным силам орды.

Спровадившие орков Драконы занялись неотложными делами: выделили дополнительные силы на зачистку лагеря, отправили экспедиции перехватывать гонимые к лагерю свежие табуны, отправили в степь патрули выслеживать беглецов из лагеря и гонцов от орды, направили отдельные партии пошариться в шатрах шаманов и вождей и в других интересных местах, вроде арсеналов и складов продовольствия – в общем им было чем заняться. Против небольших отрядов от орды выставили несколько сильных заслонов, о приближении более крупных сил должны были сообщить летуны, что не только крепко бомбили, но и немедленно информировали Главу клана о любых телодвижениях орды. Орки временно проглотили новый обидный удар – все их силы занимает по-настоящему тяжелая битва.

Примерно через час ситуация в степи изменилась, изменилась в пользу орды: орки принесли гигантские жертвы, но завалили всех «Кровавых Стражей», расправились и с отдельной группировкой наемников, в настоящий момент тяжело, со скрипом и опять же таки с дикими потерями додавливали големов, игроков и последние тысячи зомби. В результате этих успехов у орды появились свободные силы, которые немедленно бросили сами понимаете куда...

На этот раз орки подошли к делу серьезно и сочли возможным отвлечь от битвы не менее четверти всех сил орды, но главное, они бросили против Драконов своих лучших бойцов – чернолатных ррыргха на огромных черных варгах. Обычных ррыргха крепко покоцали наемные игроки, но и их по прежнему много – всего против Драконов примерно четыре тысячи лучших из лучших воинов орды. Огромный клок орды довольно споро катится по направлению к захваченному лагерю, но конечно не так споро, как мог бы доведись ему так же катиться несколько часов назад – кони под орками устали, уже несколько часов орки не пересаживались на свежих лошадей (сначала снабжению не способствовала общая неразбериха, потом свежие табуны перехватили и продолжают перехватывать Драконы). С оружием тоже все не слава богу или богам – затупились мечи и топоры, сломаны копья, разбиты щиты, лишь булавы не требуют особой заботы – знай стряхивай мозги и рази. Что же касается стрел, то тут совсем плохо – колчаны орков пусты и, судя по всему, не наполнятся пока орда не отобьет свой лагерь и запасы. Но все же массы орков несутся вперед, надеясь на крепость своих рук, смелость в сердцах, помощь духов и богов...!

Драконы так же надеются на все вышеперечисленное, а еще у них навалом стрел, пистолей, гранат, плюс магия и помощь летунов... а еще тяжелая конница, десять тысяч тяжелой пехоты и собаки прозванные «Убийцами лошадей» – в общем навалом всего. Да, чуть не забыл, еще у них есть 2 тысячи свитков призыва разных-разнообразных, но всегда смертельно опасных существ, их-то они и спустили на приближавшихся к лагерю орков, а чтобы оркам стало совсем весело, не пожалели эпика и призвали в мир огромного склизкого монстра похожего одновременно на крота, медведя и паука, рядом с монстром здоровенный Ворошилов казался кутенком в сравнении со взрослым, матерым псом. Кошмарный монстр тоже отправился против воинов орды.

Отвратный эпический монстр и призванные твари надолго завязали на себя всех ррыргха и немалую часть атакующих лагерь сил. Остальным продолжившим атаку оркам не хватило массы преодолеть вал из стрел, не хватило мужества рваться вперед до последнего бойца, не хватило скорости усталых лошадей, не хватило помощи шаманов, не хватило подорванных многочасовой битвой сил – они отступили. Разумеется ррыргха вместе с десятками тысяч помощников на обычных лошадях быстро задавили призванных существ, а вот эпический монстр – совсем другое дело: неуязвимый монстр крушил и рвал, топтал и давил беззащитную перед ним массу мелких существ, в конце концов, разогнав порскавших от него орков, бросился на основные силы орды. К большому сожалению Драконов не дошел – шаманы вывернули себе кишки на изнанку, но сумели-таки прикончить его по пути. Тем не менее вторая атака на лагерь все же сорвалась – несолоно хлебавши орки вернулись к основным силам. Орда напряглась, в неимоверном усилии пытаясь поскорее покончить с полууничтоженной армией живых мертвяков, чтобы потом всеми силами броситься на потерянный лагерь в третий раз. Благие пожелания! Драконы прекрасно понимали неизбежность этой атаки и засучив рукава готовились к ней, а силы лишенной доступа к припасам и свежим лошадям орды таяли с каждой минутой, с каждым нанесенным ударом, сломанным копьем, выпущенной стрелой, произнесенным шаманом заклинанием...

Не меньше получаса потребовалось орде, чтобы раздавить в своих тисках последних големов и игроков, потом вдвое больше орки перестраивались для атаки на лагерь. Все без исключения орки едва не падали от усталости с лошадей, про самих лошадей не стоит и говорить – у всякого, кто взглянул бы на несчастных животных, навернулись бы слезы на глаза. Безумие бросать таких усталых и израненных воинов в бой, воинов с пустыми колчанами и затупленным оружием, безумие скакать на таких лошадях – несмотря на одержанную победу, дух безнадеги витает над ордой. Но у орды нет выхода, она ме-е-е-дленно катится в сторону лагеря.

Орки ждут боевых заклинаний, эльфийских стрел с запредельной дистанции, наскоков летунов, новых чудовищных зверей или атаки тысяч более мелких тварей, а вот чего они не ждут, так это сплошной полосы зыбучих песков, трясин и озер сверкающей тьмы. Широкая полоса всех этих «прелестей» тянется и в ту, и в другую сторону насколько хватает глаз. Уже ничего не соображавшие вожди не понимают, как им добраться до лагеря, до доныщка истощенные шаманы ничем не могут им помочь, могут только молиться высшим силам. В ту и другую сторону отправляются отряды разведчиков, узнать насколько далеко тянется непроходимая полоса из трясин и зыбучих песков.

Свистят стрелы – эльфы с той стороны в комфортных условиях шпигуют орду, отдавая предпочтение всадникам на варгах.

Орки не могут им ответить – во-первых, слишком для них далеко, во-вторых, им нечем отвечать. Усталым степнякам остается только терпеть и ждать, ждать и терпеть.

Избиение продолжается, продолжается, продолжается... Эльфы-стрелки, спецназовцы и взявшиеся за луки игроки работают в спокойном размеренном темпе, они знают то, чего не знают избиваемые орки, а потому никуда не торопятся. Для стрелков клана битва уже закончена, вместо нее муторная, но необходимая работа, без сбоев и остановок функционирует отлаженный конвейер смерти.

В конце концов орки не выдержали такого измывательства и откатились на пару километров назад, там их и настигли безрадостные вести – разведчики так и не смогли достичь краев непроходимой полосы.

 

Гулять, так гулять! Драконы не пожалели полудюжины эпических свитков, Глава напрягся и выложился на полусотню с лишним масштабных трясин квелья, немалую лепту внесли предельные усилия почти четырех сотен магов и трех сотен друидов. В результате появилась тридцати километровая полоса – непроходимый барьер на пути орды. Если бы у шаманов орды были силы, то даже с противодействием магов клана барьера хватило бы на 15-20 минут, но сил у шаманов не было.

 

Все еще могучая орда оказалась в ужасном положении, положении, в котором не пожелаешь оказаться и врагу... Хотя нет! Драконы как раз таки желали оркам такой судьбы и не просто желали, а сделали для этого все что могли! Теперь же хитрецы собирались пожать плоды своего коварства, как в театре насладиться зрелищем гибели орды.

Однако обреченные орки не пожелали уходить просто так. Да и как им было уходить и куда? Без стрел?! Без еды?! На загнанных, еле живых лошадях?! Некуда им было уходить! К тому же в некоторых головах родился, как им показалось, достойный план, как если не победить, то превратить победу чужаков в ничто, сыграть в ничью. Отчаянные от безысходности орки ни много, ни мало задумали захватить Уугнанглан-рок! Они рассуждали так: чужаки потеряли немало бойцов во время ночного штурма (вообще-то не так уж и много, но орки считали иначе), потеряли массу воинов в степи (истинная правда – не поспоришь), лагерь захватило примерно столько же бойцов (и здесь орки не ошиблись), вывод из всего этого – в городе осталось мало сил. В общем-то правильные выводы, если бы не несколько но.... Впрочем об этом позже, а пока орда совершала свой самый последний рывок по степи, постепенно уменьшаясь в размерах. Степь за ней чернела от павших и умерших от ран лошадей, между которыми устало брели их бывшие наездники, тут и там некоторые из них опускались среди трупов и впадали в забытье-сон, а то и умирали от плохо обработанных ран. Рывок убивал орду, но он же являлся ее последним, пусть и призрачным шансом отомстить, а возможно спастись. Орки изо всех еще оставшихся у них сил, буквально зубами-клыками вцепились в этот шанс...!

«Ну вот и все! – злорадно думал Дримм, наблюдая за эволюциями орды со спины Ворошилова. – До города дойдут едва две трети и те кто дойдут будут никакие. Даже жалко потчевать таким блюдом наемников – как можно было бы подкачать новичков! Эх – жалко! Ну ладно, пусть порезвятся за наш счет в последний раз!»

Через пару минут с Главой клана по менталу связался возглавивший оборону города Октарон:

– На нас прут орки!

– Прут, – согласился с очевидным Дримм. – Все как и планировали по третьему варианту: мост не убирать, отморозков Маски на переправу. Разве что добавь фейри, пусть из-за спин отморозков поиграют оркам на тетивах.

– Сделаю. Подкреплений бы нам.

– Это можно, – согласился Глава, – жди.

Дримм огляделся по сторонам, ища глазами Таурохтара, не нашел и уже совсем было собирался вызвать его по ментальной связи, но вызвали его самого.

Вызывала Людмила:

– Вернулся Колобок из степи – он нашел! – с места в карьер огорошила Главу Людмила.

– Что нашел? – не сразу сообразил Дримм.

– Место, куда отправился наглый посол после того, как сообщил о результатах переговоров руководству орды.

– Та-ак, подробней! – Дримм напрягся как почуявший добычу пес, внутри у него зазвенела натянутая струна.

– Небольшой, хорошо укрытый лагерь с очень сильной охраной и знаками всех трех союзов на шатрах. Как говорит Колобок: шатры – роскошь неимоверная, огромные и аж горят от золотого шитья. Еще говорит: как в лагерь, так и из него постоянно прибывают и выезжают гонцы, очень много гонцов. Думаю это оно, то, о чем ты говорил – место, где заседают большие боссы.

– Согласен. – Дримм надолго задумался, в голове бурлили возбужденные мысли.

– Але, гараж! Что дальше-то?! – поторопила его уставшая ждать Людмила.

– Далеко от нас этот лагерь? – отмер Дримм. Все дальнейшие его действия зависели от ответа Людмилы.

– Как не удивительно не далеко, два часа лета на хорошей скорости – близко они к нам подобрались, видимо хотят держать руку на пульсе.

Слова Людмилы бальзамом пролились на душу Главы, в его голове мгновенно как вспышка молнии родился несколько импульсивный, но неуклонно диктуемый инстинктом план.

– Ты сейчас в городе? – полуспросил–полупредположил Дримм (он не видел летунов над ордой).

– Да, пополняем запасы.

– Все обычные бомбы долой, грузитесь бомбами со снотворным и прихватите все жезлы из особого запаса с самыми мощными парализующими чарами. Папаше скажешь, я приказал.

– Ты хочешь....?! – сразу обо всем догадалась главная летунья.

– Верно, поторопись! Как загрузитесь, сразу сюда, подхватите отряд со мной во главе. Колобку скажешь, чтобы наблюдал и постарался не засветиться до нашего прибытия. Оставь над городом два десятка (летунов), остальные ко мне!

– Ну ты даешь, дедуля! – ментальный канал передал всю меру восхищения паладинши. Однако восхищение не помешало ей напомнить: – Только не бери с собой толпу – неизвестно сколько тушек придется загрузить, пожалей спины наших «птенчиков».

– Не буду, но ты тоже со своими «птенчиками» не валандайся.

– Заметано! Сейчас разгрузимся-загрузимся, подкормим маунтов зельями выносливости и к вам – двадцать минут.

– Действуй! Ориентир Ворошилов. –

Закончив разговор с Людмилой, Глава по кровной связи вызвал к себе «Несущих Смерть» и как обычно использовал Василису и Послушного в качестве гонцов, сам же открыл ментальный канал связи с Таурохтаром...

– Слушаю! – немедленно откликнулся эльф и тут же, противореча сам себе, зачастил, не давая Дримму вставить слова: – Лагерь почти зачистили, только северная часть у оврагов все еще под контролем рабов. С орками все – остались одиночки и мелкие группы по пять-восемь душ. Табунов перехватили свыше тридцати восьми, на глазок получается около сорока тысяч лошадей, почти половина хаштра, сейчас их перегоняют поближе к порталу. Я хочу отправить с десяток экспедиций в степь, чую, можно не особо рискуя еще в три-пять раз больше захватить, и это только в окрестностях лагеря, а если наведаться туда, где орки пасут основные стада и табуны, то можно в десять, в сто раз больше! Только надо все быстро сделать, прямо сейчас, пока до них не дошли вести о поражении, а то угонят! Нужны игроки, летуны, спецназ, твоя виза на по....

– Стоп! – остановил его Дримм. – Во-первых, никакого похода в степь...

– Но...?! – огненным языком полыхнуло возмущение рейнджера.

– Дослушай! Во-вторых, собери половину эльфов-стрелков, рейдов восемьдесят игроков и отправь их в город. В-третьих, передавай свои дела в лагере Ватсону (Муллкорху), а сам принимай общее командование – хватит играться в записного кавалериста.

– А ты?!

– Мне тут надо прогуляться кой-куда... – и Дримм рассказал ему, что узнал от Людмилы и какое принял решение в этой связи.

– Разумно ли тебе покидать армию до окончания битвы? – сама идея Дримма не вызвала у рейнджера отторжения, но его вполне обосновано обеспокоило желание Главы покинуть клан в такой момент.

– Какая еще битва?! – Дримм глянул вслед тащившейся к городу орде и не смог сдержать улыбки. – Была битва, да сплыла – через полчаса они доползут до города, подолбятся с отморозками и сдохнут. Так что доверяю тебе моего обжору (Ворошилова) и армию. Командуй! Только за орками не ходи.

– Да что я дурной что ли давать им шанс!? – почти обиделся на его слова Таурохтар.

– Вот и хорошо. Портал будет работать еще пять часов, потом до моего возвращения связь с городом обычным путем. И не переживай ты так за коней – все равно за этот месяц набрали их столько, что не знаем куда девать – мне вчера Анариэль предложила забить 100 тысяч мусорных коней на мясо и шкуры.

– Сколько?! – не поверил Таурохтар. – Сто тысяч!!? Она че башкой стукнулась?!

– А что делать? Я уже итак по ее просьбе в двадцать разных мест порталы открывал, туда где можно продать столько коней и овец и не вызвать немедленного обвала цен и все равно не успеваем их пристраивать – слишком большой объем.

– Как берут? – не мог не поинтересоваться Таурохтар, со всеми военными делами он несколько выпустил из вида экономическую составляющую похода, теперь вот хотел по быстрому наверстать.

– Берут отлично, – невольно расплылся в улыбке Дримм, но тут же уточнил: – Хаштра берут в пятнадцать-двадцать раз дороже чем мы скупаем их у наемников, остальных коней также неплохо – в пять-восемь раз. Не намного хуже, хоть и дешевле берут и мусорных лошадей, но их слишком много, не успеваем пристраивать, как цены падают и приходится новое место искать. Анариэль говорит, если не зарезать, то все равно начнут умирать и разбегаться, уже начинают – у нас нет пастбищ и пастухов пасти столько лошадей. Если выгнать коней в степь за черты, то понадобятся не только пастухи, но и охрана и много.

– Офигеть! А как она собирается все это мясо обработать и сохранить? И что там про овец?

– Солить, коптить, сушить, хочет привлечь лесных Белок, расплатится с ними частью мяса и шкур. Пару недель назад на овец нашелся солидный покупатель – девять десятых всех овец сбываем ему, по серебряной монете за две овцы. Кто такой, не знаю – его надыбала Анариэль, но платит четко без задержек монетами чеканки Первой Империи Эльфов.

– Офигеть! – как попугай повторился Таурохтар, в его мыслях заискрили задумчивые нотки. – Кого возьмешь с собой?

– Сотню игроков, сотню «Несущих Смерть», сотню спецназа – думаю хватит.

– Возьми Дядю с его «пацанчиками» – много места не займут, а выручить могут сильно.

– Возьму, – не стал возражать Дримм.

На некоторое время Дримм и Таурохтар прервали свое общение: Дримм с помощью гонцов и ментальных посланий собирал отряд для вылазки, а Таурохтар сдал дела Муллкорху, отдал все необходимые распоряжения по подкреплениям и спешил к Главе, заодно облегчил Дримму жизнь, встретив Дядю и передав ему приказ. Через десять минут Таурохтар уже в натуре влезал на спину Ворошилова, вокруг которого практически собрался трехсотенный отряд. Людмила задерживалась, впрочем нет, не задерживалась – истекли только десять минут из обещанных ей двадцати. Но как бы то ни было, у Дримма и Таурохтара оказалось немного свободного времени продолжить разговор.

– Слушай, ты только не сочти меня каким-то пацифистом, – несколько издалека начал Таурохтар, на его лице легко читалось смущение, – но неужели на Земле нам придется также пластать всяких чингисханов, нурсултанов и прочих, как мы пластаем орков сейчас? Как-то не тянет такими вещами заниматься в реале.

– Такими и не придется, – уверенно ответил Дримм, не отрывая взгляда от орды и неба над городом. – Делай поправку на вирт и реал: здесь в вирте благодаря Системе игры нереальная плотность населения, невозможная для земной степи того времени. Вот считай: трехсот-четырехсоттысячная орда, что вторглась к нам месяц назад; потом кровопускание, что мы устроили оркам, когда массово резали их кочевья – два возможно три миллиона орков, сколько точно никогда не узнать; затем битва перед Бунглинганом – еще триста тысяч не меньше, скорее больше; сражение за сам Бунглинган – вообще какие-то не реальные числа; битва у Уугнанглан-рока – тысяч сто тридцать-сто сорок; резня в городе – в районе полумиллиона; полмиллиона сегодня ночью и еще миллион идет к нам. И это я не беру в расчет всю остальную степь с сотнями племен и десятками племенных союзов – это вообще что-то запредельное! Теперь к тому что нас встретит на Земле: все население Внутренней и Внешней Монголии в шестнадцатом веке не дотягивает до миллиона, включая женщин, детей и стариков. На Земле нам не придется иметь дел со стотысячными ордами – их просто нет. Возможно во времена Чингисхана, благодаря всеобщей мобилизации всех боеспособных мужчин и сотням покоренных племен, его армия и приближалась к таким значениям, но в наш временной период такого уже нет – в Монголии феодальная раздробленность во всей красе. По индивидуальным боевым качествам воины Серединного мира, любые воины, любой расы, превосходят своих земных коллег на порядки. На порядки! Хорошо пробафленный игрок-воин уровня пятидесятого, заряженный зельями, в хорошем бонусном доспехе, с бонусным оружием, с индивидуальным щитом для аборигенов шестнадцатого века поопасней чем вооруженный автоматическим оружием двадцать первого века профессиональный солдат – воина-игрока труднее пристрелить стрелой из засады, навалиться толпой, задавить в рукопашной, застать врасплох, а убивать он может не менее эффективно, чем тот самый солдат. Сколько земных воинов шестнадцатого века нужно, чтобы его уравновесить? А как оценить «Кровавого Стража», спецназовца, «Несущего Смерть», «Приносящего рассвет», того же воина-игрока, но уже не пятидесятого уровня, а за двести? Или, вот скажем, мага за триста вроде меня?

– Да не про то я! – досадливо махнул рукой Таурохтар. – Не своди все к простой численности и чисто военному противостоянию. Ты прекрасно понял, о чем я тебе толкую! Понятно, что если мы сохраним все преимущества вирт-мира, то будем на Земле круче гималайских гор. Меня другое волнует: что будет, когда мы победим? Вот смотри: мы победили какое-нибудь, не важно какое племя, мужиков кого убили, кого взяли в плен, вот мы приходим к ним в дом, перед нами женщины и дети... Что будет дальше?

– А что будет? – с некоторой грустной иронией посмотрел на него Дримм. – Ты собираешься вырезать тех же монгол как мы Вишен сейчас вырезаем? Нет? Так и я нет. Но вообще вопрос сложный, ведь весь тогдашний мир, не только мир степи, а весь, это мир самых что ни на есть оголтелых нациков: почти для всех народностей тогдашней земли инородец-чужак это не настоящий человек – его можно ограбить, убить, обратить в рабство при полном одобрении общества, слово данное ему можно не сдержать, по отношению к нему можно сотворить любую мерзость, и это не будет считаться грехом, потому что он чужак. К нам нелюдям это будет справедливо втройне. Такое отношение лишь немного смягчали наднациональные надстройки в виде мировых религий – они расширяли круг «своих»... и одновременно они же еще более жестко поделили население Земли на «своих и чужих». Мы люди двадцать первого века и одновременно нелюди вирт-мира рискуем настолько сильно не совпасть с местными, что к нам отнесутся даже не как к чужакам, недолюдям, иноверцам, а как к животным, пусть опасным, но животным. Отнесутся и будут поступать, как поступают с животными, с дикими или домашними – неважно: ласково говорят, приучают к себе, изучают повадки, гладят, прикармливают и все для того, чтобы остричь, снять шкуру, пустить на мясо, заклеймить, надеть ярмо. Нам будут клясться в верности, улыбаться, напрашиваться в друзья, а сами ждать удобного момента, чтобы вонзить нож в спину.

– Какой у тебя оказывается мрачный взгляд на будущее и на людей, – поразился Таурохтар, – так нельзя.

– Тебе есть что по сути возразить? – Дримм вновь нетерпеливо взглянул на небо над городом, едва подавив желание поторопить Людмилу по ментальной связи.

– Сейчас нет – нужно обмозговать. Может быть ты и прав, но мне не хочется в такое верить.

– Был бы рад ошибиться, – со вздохом скосил глаза Дримм, – но вот что-то мне подсказывает, что я прав.

– Даже если и так, то нужно приложить все силы, но придумать, как этого не допустить! – с горячностью рубанул рукой Таурохтар.

– Придумай, – предложил ему Дримм, – я буду рад и все наши будут рады, а как обрадуются жители Земли и не передать.

Таурохтар вроде бы глубоко задумался, но очень быстро пришел в себя и осторожно, словно ступая по хрупкому льду, озвучил пришедшую ему в голову первую мысль:

– А если попробовать не опуститься из-за своей непонятности до уровня опасных животных, а наоборот подняться, стать для землян чем-то бóльшим?

– Неплохо, – с уважением посмотрел на него Дримм. – Твоя мысль стоит того, чтобы ее хорошенько обдумать. Но не сегодня, – фейри указал в сторону города, – смотри, летят.

Через пару минут подхваченный летунами отряд Дримма растворился в ночных небесах. Оставшийся за старшего Таурохтар некоторое время смотрел им в след, думал о только что состоявшемся разговоре, затем его засосал водоворот неотложных дел...

Наконец-то до переправы доползли изошедшие на хрип остатки когда-то могучей орды. Да, почти в буквальном смысле доползли, потеряв при этом десятки тысяч павших коней и те же десятки тысяч воинов, что вынуждены были идти за основными силами на своих двоих (или не идти, если совсем не осталось сил). Но вот все жертвы последнего рывка принесены, перед орками подтаявший и скрытый под полуметровым слоем воды, но по прежнему прочный, широкий мост – последняя надежда воинов степи не потерпеть безоговорочного поражения. Орки передних рядов понукают лошадей двигаться по переправе вперед, однако уже неспособные вынести новых издевательств скакуны бунтуют, не желая идти в обжигающе холодную воду. В результате перед переправой возникает затор: некоторым особенно умелым и настойчивым наездникам удается навязать свою волю и заставить бунтовщиков войти в воду, но таких умельцев меньшинство, большинство же не может последовать их примеру, попытки применить силу приводят только к одному – смертельно измотанные кони ложатся на землю и больше не встают, не помогают ни плеть, ни укол кинжала в круп, ни ласковые слова. Ситуацию усугубляют густо падающие стрелы с того конца ледяного моста: тысяча фейри работает не так быстро и слажено как действовали бы на их месте эльфы-стрелки, но все равно их пущенные с запредельной дистанции стрелы не пропадают зря. Свою лепту в начавшийся у переправы хаос вносят и два десятка летунов. Сотни, если не тысячи орков гибнут каждую минуту, а ведь последний бой за переправу толком даже не начался.

Новая проблема: совсем скоро умелым наездникам становится ясно, что бунтовали лошади не зря – ледяная вода убивает уставших, разгоряченных страдальцев не хуже вражеских стрел, к тому же копыта скользят по льду – то один, то другой конь валится вместе с наездником в воду, чаще всего выныривает один только орк. Воины орды вынуждены пройти новое испытание: бросить коней на берегу и брести по льду по пояс в ледяной воде, напомню, брести под градом стрел и бомб.

И все же черный поток смертников (а как их еще назвать?) втягивается на колдовской мост и тяжело движется к городу. Ну а со стороны города навстречу оркам хлынул другой поток, поток из хорошо отдохнувших, пробафленных, принявших зелья игроков, что давно заждались орков. Наемников больше чем было несколько часов назад, уже не семнадцать с половиной тысяч, а скорее девятнадцать с небольшим, и это при том, что после сражения в степи около двух тысяч решили, что с них на сегодня хватит, и забили на битву. Ну две забили, а четыре наоборот подошли, через камень возрождения досрочно прервали вылазки по реке или, услышав о чем говорят в телеграфе, поспешили войти в вирт.

Наемники рвутся в бой, их не тормозит лед и ледяная вода! Орков тормозит, но они с упрямством обреченных молча идут вперед, в их глазах отблеск загробного мира, в теле безграничная усталость, в руках изломанное многочасовой битвой оружие, в душе равнодушие к своей судьбе, для них теперь уже нет разницы между жизнью или смертью. Два потока встречаются на середине переправы и начинается бой! Или не бой?! Очень сложно подобрать определение того, что происходит в багровой воде на стремительно покрасневшем льду – наемники подавляют орков своим превосходством, вооружением, силой, магией, напором, но орки прут и прут на смерть с безразличием зомби, рубят тупыми клинками, машут изломанными булавами, колют кинжалами, бросаются вперед и рвут руками и клыками. Два упершихся друг в друга потока временами сдвигаются туда-сюда, захлебываются в крови, но не могут выяснить кто сильней: поток наступавших неистощим, к потоку защитников города постоянно подходят вернувшиеся с респауна игроки.

Не все орки поддались безумию отчаянья, некоторые из них пытаются использовать лодки и плоты (оставшиеся на берегу со времен прошлого штурма). Но лодок и плотов слишком мало, чтобы обеспечить эффективный десант, а построить еще орки не могут – для этого у них нет времени, нет сил, нет необходимых материалов. Свитковые твари в воде также не спят, только так врезаются в прямо скажем коряво сделанные плавсредства на один раз, переворачивают, разбивают, а затем с удовольствием лакомятся барахтающимся в воде степным мясцом. Все же некоторым оркам везет преодолеть все опасности реки и они высаживаются на остров... на берегу их встречают не только универсалы с арбалетами, но и переброшенные порталом эльфы-стрелки и клановые игроки. Хотя честно говоря, пришедшие подкрепления не нужны – «везучих» орков так мало и они в таком ужасном состоянии, что за глаза хватило бы одних универсалов.

Не везет, так не везет, видно день сегодня такой – за чтобы орки не брались, все заканчивается провалом и новыми муками. Удача окончательно повернулась к ним спиной, хотя скорее жопой – все что оркам остается, так это самоубиваться о наемников на ледяном мосту...

В то время пока орки корчились и умирали в ледяном аду, 120 летунов клана с хорошей крейсерской скоростью мчались над ночной пустынной степью. Недолгий в общем-то полет казался вечностью только что вышедшим из боя летунам, лишенным крылатых маунтов игрокам, даже спецназу, разве что на спокойно-расслабленных лицах «Несущих Смерть» присутствовало не тягостное напряженное ожидание как у всех, а лишь легкий интерес к красотам проносившейся под крыльями грифонов степи. Не скучал и создатель невозмутимых големов. Сперва Дримм очень душевно поговорил с Дядей: подбодрил расстроенного потерей Стриги игрока, показал ему насколько ценит его жертву, похвалил за то, как он сумел подготовить «Приносящего рассвет» к его удивительному путешествию. Затем не способный окончательно отрешиться от битвы Глава связался по ментальному каналу с городом и узнал, как у них дела в его отсутствие. Дела, надо сказать, шли лучше не придумаешь: армия клана окончательно зачистила лагерь орды, остатки орды настолько плотно сцепились с наемными игроками, что при всем желании уже не могли расцепиться.

Все оставшееся время полета успокоенный фейри посветил разбору вброшенной Таурохтаром идее, по крайней мере как понял ее сам Дримм:

«Итак боги. Скажем аналог олимпийских богов из древнегреческих мифов, способных жить среди людей, творить чудеса, иметь с ними общих детей, способных на всю палитру человеческих чувств, но все же богов. Пожалуй если мы сохраним большую часть того, чем одарил нас виртуальный мир, то мы вполне сможем предъявить местным (землянам) бесспорные божественные атрибуты вроде нечеловеческой силы-ловкости-скорости, вечной молодости, всяких чудес, полетов по небу, оружия, подобного оружию из их сказок и легенд. – Дримм ласково погладил рукояти живых мечей, улыбнулся, почувствовав ментальный отклик старых друзей. – В целом представиться богами и подтвердить свое божественное происхождение – не проблема. Другой вопрос: хорошо это для нас и для д<