Людмила – жрица и паладин бога войны

 

Людмила впервые находилась в храме одна, совсем одна – ни жрецов-игроков, ни жрецов-заготовок, ни прислужников (младших жрецов), никого. По обычаю последнюю часть ритуала освещения храма должна была провести только она, без чьей-либо помощи, без посторонних глаз. Впрочем провела, справилась, сделала все как надо и сейчас ей остался последний шаг. Людмила нервничала и нельзя ее в этом винить – сегодня, смотря на бесконечный поток верующих с дарами, глядя на заполненную народом площадь, даже две площади, видя тысячи глаз, она впервые по-настоящему поняла, какую ответственность взваливает на себя, поняла, что это уже не игра в жрицу и паладина, а ответственность на всю жизнь. Нет, не на год, который остался Драконам в этом мире, а на всю жизнь на Земле, на реальной Земле! Людмила опасалось того, как освещение храма скажется на судьбе клана, да и если на то пошло, и на ее собственной судьбе, а еще боялась того, что произойдет с храмом, с ней, с ее силой, с силой бога войны после переноса в реальный мир. Увидеть разочарование в глазах верующих, когда бог перестанет отвечать на ее призыв, ощутить пустоту вместо могучей силы, никогда больше не познать восторга его присутствия в себе, увидеть погасшим священный огонь – что может быть страшней?! Хорошо магам, которые узнали, что их сила, пусть и с ограничениями, но действует на Земле! А как дело обстоит с богами?! Вопрос! И нет на него точного ответа! Остается верить, верить и надеяться...

Жрица встряхнулась, прогоняя сомнения прочь! Слишком поздно что-то менять и переигрывать! Ждет клан, ждут неписи и заготовки, ждут жрецы и младшие жрецы-прислужники в подземельях, ждет стаж храма, ждет сам бог войны! И вот еще какое дело, ждет и сама Людмила, страстно хочет завершить обряд и посмотреть на получившийся результат! Не только любопытство двигало ей, но и внутреннее желание почувствовать истинную силу храма, ее храма, храма, который строился на ее глазах, в который она вложила столько сил и времени, в конце концов, в основание которого именно она заложила первый камень, и это верно и в буквальном, и в фигуральном смысле (именно Людмила, преодолев сопротивление скептиков, убедила клан строить настолько величественный храм, а не какую-то дешевку).

Эльфийка, жрица, паладин, верная последовательница бога войны простерла руки над древним алтарем в сторону священного огня и, не сводя глаз с изображения бога, начала проговаривать самую простую, но и самую древнюю молитву бога войны:

 

О Грозный! О Справедливый! О Непобедимый Трооатэна! Услышь меня!

Узри и оцени мои деяния! Узри моих врагов! Узри мой путь!

Воздаю тебе славу и хвалу не только словами, но и делами своими!

Чаю, что не посрамила тебя, и ты не отвернешься от меня!

Моя жизнь на твоих весах! Моя смерть в твоих руках!

Слава Грозному! Слава Справедливому! Слава Непобедимому!

Слава Брату моему! Слава Сестре моей! Слава Великому Трооатэне!

 

Стоило Людмиле произнести последние слова как храм словно вздохнул, вздохнул и начал изменяться! Священный огонь рывком вырос раз этак в пять и стал не просто огнем, а чем-то иным, тем, что согревало не тела, а души тех, кто смотрел на него, тех, кто не видя его ощущал его в своем сердце! Красный алтарь потеплел и засветился изнутри! Мертвый камень дрогнул под руками положившей их на алтарь Людмилы – огромное красное сердце, сердце храма совершило свой первый удар, а затем забилось в редком и почти незаметном со стороны, но постоянном ритме – Тук! Тук! Тук! Тук... Место жертвоприношений впитало жертвенную кровь – напитавшееся кровью и божественной силой серебро засияло как снег под светом лун! Изображения бога, статуи воинов небесной дружины, статуи героев в нишах двинулись словно живые! Нет! Они и стали живыми, пускай всего на одну секунду! Огромные тридцатиметровые статуи чуть-чуть изменили положение тел, одежда смялась по другому, божественные лики посмотрели на жрицу у своих ног! Шуршание одежды, касание металла о металл и о камень, движение по всему храму, на всех галереях, во всех без исключения нишах!

 

Стоявший в окружении старейшин Дримм почувствовал, как по телу пробежалась обжигающе горячая волна! На мгновение он увидел нутро храма, как будто он находился внутри, стоя на одной из галерей! Через секунду видение и жар прошли, но фейри чувствовал, что что-то в нем поменялось навсегда...

 

Изменения коснулись и величественного потолка, не только потолка, но и всех остальных росписей, барельефов, изображений – они все стали еще четче, ярче, объемней, заиграли новыми красками и смыслами и... словно задвигались, оставаясь неподвижными. Сам воздух, сам свет в храме изменился, стал другим, по другому зажурчала вода в рукотворных родниках, по другому загудел огонь в светильниках, другие запахи наполнили его пространство. Но не только запахи наполнили будто задышавший храм – его наполнило ощущение присутствия божества, ранее едва ощутимое, ныне оно стало во сто крат сильней, затопило проснувшийся храм как сосуд наполняет вода!

Все страхи Людмилы ушли как будто их и не было! Она поцеловала теплый и дышащий алтарь, на мгновение прижалась к нему лбом, ощущая как ритм его биения проникает в нее. Встала, посмотрела вперед и вверх, с почтением поклонилась сначала мужскому, затем женскому облику бога, с дрожью почувствовала взгляд двух огромных красных глаз! Взяла с алтаря церемониальный меч, вздела его над головой в салюте и запела гимн богу войны!

За спиной у поющей Людмилы в храм проникли остальные жрецы и прислужники, они не смели прервать торжественный, разносившийся по всему храму гимн, не смели подняться на зиккурат, лишь полные почтения внимали и ждали. В сердцах их великая радость, в мыслях благодать, в телах силы служить тому, кому посвящен храм, и первой из жрецов храма.

Людмила закончила петь, вновь поклонилась изображениям бога и, положив меч на плечо, повернулась ко входу в храм. Все жрецы и прислужники приветствовали ее земным поклоном. Людмила коротко и неглубоко поклонилась им, сняла меч с плеча, взяла его плашмя – на зиккурат потянулась цепочка служителей храма припасть губами к священному клинку и принести положенные в этом случае клятвы. После того как клятвы были произнесены и приняты, заговорила и Людмила: воздала хвалу богу войны, поздравила всех его служителей с великим делом, в преддверии первой настоящей, да еще и торжественной службы отдала необходимые распоряжения. Жрецы и прислужники с радостью и ликованием в сердце заняли свои места, Людмила подняла меч и указала им на храмовые врата – огромные, роскошные, тяжелые врата без скрипа и без звука пошли в стороны, они открывались...

 

* * *

 

Снаружи

 

Вся огромная масса людей и нелюдей ахнула, когда разверзлись небеса и небесный огонь ударил в самое острие шпиля-меча! Знак милости великого бога заставил много ярче чем прежде засиять мифриловое острие, а лезвие полыхнуть не кажущимся, а настоящим золотым огнем с кровавым отливом! Величественный шпиль и раньше производил впечатление, но теперь он выглядел истинным оружием богов, одного бога, бога воинов и войн – лезвие буквально пылало золотым, кровавым, серебреным огнем и освещало им весь город с окрестностями! И все это под грохот небесного грома, под вспышки гигантских молний в вышине, под закрутившиеся огромным кругом облака! Со временем, недели спустя, сияние немного притухло, но не исчезло совсем – шпиль храма бога войны сиял над городом как маяк, как страж, как напоминание под чьим покровительством находится сей город и населявший его народ!

Иные изменения коснулись внешнего вида храма и того как его ощущала собравшаяся почтить бога толпа: огонь в чашах по обеим сторонам врат стал ярче-выше-сильней, а еще белей-теплей-приятней глазу и душе; покрывавшие храм плиты и барельефы засияли и вовсе невероятной белизной, и в то же время все изображения, символы и картины стали четче и словно ближе к тем, кто на них смотрел; плиты храмовой площади налились внутренним светом – красный гранит горел не обжигающим огнем и окрашивал тех, кто на нем стоял в багровые цвета; в колесницы на площадке перед входом словно вдохнули жизнь – их сложно стало воспринимать как простые камень и металл – казалось колесницы вот-вот поедут, щелкнет бич, полетит стрела, ящеры оскалят клыки; от храма или возможно прямо с небес изошла некая волна – воздух во всем городе посвежел, ушли неприятные мысли, у тех кто по тем или иным причинам испытывал душевную боль, она отступила или исчезла насовсем; чеканные жрецы на центральных восьмиметровых вратах живыми глазами взглянули на две площади; каждый присутствующий на торжестве почувствовал прилив сил, у игроков немного выросли некоторые статы и пришло по паре–тройке новых сообщений на брата, заготовки ощутили невероятный душевный подъем и ясность мысли, многие из них поняли то, что не понимали до сих пор, неписи (варвары, люди, специалисты-гномы) ощутили божественное присутствие и задохнулись от восторга.

Медленно и величественно открывались золотые двустворчатые врата храма...

 

* * *

 

Внутри храма

Людмила

 

Все то время пока неторопливо открывались массивные врата и первая партия желавших почтить бога войны наполняла зал, Людмила посвятила тому, чтобы как минимум узнать, что ей как игроку принесло появление действующего и освещенного храма. Разумеется времени внимательно все прочитать и тем более обдумать прочитанное не хватило, но не пожелавшая подождать жрица вполне успела пробежаться по верхам...

 

Получен уровень.

Получен уровень.

Получен уровень.

Получен уровень.

Получен уровень.

Получен уровень.

Получен уровень.

Получен уровень.

Получен уровень.

Получен уровень.

+10 к Удаче.

 

Вот так, не объясняя причин, сходу обрадовал ее интерфейс. Впрочем и без объяснений понятно, откуда ветер дует и за что получено 10 новых уровней и такая солидная прибавка к параметру «Удача». Людмила полюбовалась приятными глазу всякого игрока сообщениями о новых уровнях, но даже не попыталась их взять и распределить – еще успеется, к тому же таким ответственным делом гораздо лучше заниматься в спокойной обстановке никуда не спеша, а не тогда, когда на тебя смотрят сотни глаз и у тебя всего лишь несколько свободных минут.