Запись беседы заместителя народного комиссара иностранных дел СССР с . А. Лозовского с посланником Швеции в СССР В. Винтером

27 августа 1939 г. Секретно

Шведский посланник пришел просить Наркоминдел дать агреман военному атташе капитану Флодстрему. Вопрос этот, благодаря оплошности миссии, как-то затянулся, и он просит, чтобы Наркоминдел ускорил разрешение этого вопроса. Я сказал, что НКИД сделает все необходимое по этому вопросу.

Затем Винтер сказал, что, поскольку он уже у меня, он хотел бы поставить однн-два вопроса, касающихся пакта о ненападении между СССР и Германией**. С точки зрения Швеции, заключенный пакт о ненападении является фактом положительным. Этот пакт создает гарантии мирной обстановки в Балтийском море. Этот пакт между СССР и Германией создает для Швеции значительно лучшие условия, для того чтобы отстоять свой нейтралитет. Винтер спросил, верно ли он понимает значение пакта о ненападении.

Я сказал, что заключенный пакт о ненападении между СССР и Германией является вкладом в дело мира, и само собою разумеется, что от этого прежде всего могут выиграть нейтральные страны.

Винтер дальше спросил, как я рассматриваю конфликт между Германией и Польшей. Неужели разразится в ближайшие дни война?

Я сказал, что хотя положение очень напряженное, но есть много

* См. ок. 484, 485, 507. ** Там же.

660

признаков, свидетельствующих о том, что компромисс между обеими сторонами, может быть, и будет найден. «СССР,— сказал я,— как Вы знаете, против разрешения спорных вопросов оружием и за максимальное ограничение возникающих конфликтов».

«А если все же конфликт начнется,— сказал Винтер,— какова будет позиция СССР?»

На это я ответил, что достаточно прочитать внимательно заключенный между СССР и Германией пакт о ненападении, чтобы сделать правильный вывод о позиции Советского Союза.

Посланник, приехавший только вчера в Москву, выразил свое удивление, что в Москве так спокойно. В то время как в Европе только и говорят и думают о войне, Москва живет нормальной жизнью, что поражает людей, приехавших из Европы.

«Приняло ли Советское правительство какие-нибудь мобилизационные мероприятия в связи с напряженным положением в Европе?» — спросил г-н Винтер.

«Зачем?» — ответил я вопросом на вопрос.

На этом беседа закончилась.

С. Лозовский

АВП Р < р, ф 06, on. 1, п 20, д. 224, л. 14 — 15.

505. ПИСЬМО ВРЕМЕННОГО ПОВЕРЕННОГО В ДЕЛАХ СССР В ИРАНЕ И. А. КАРТАШЕВА НАРОДНОМУ КОМИССАРУ ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ СССР В. М. МОЛОТОВУ

27 августа 1939 г. Секретно

1. Сообщение о подписании советско-германского пакта о ненападении* встречено здесь, в Иране, со вздохом большого облегчения. Шах даже уполномочил и премьер-министра, и министра иностранных дел поздравить меня с подпибанием этого пакта.

Я уже Вам сообщал по телеграфу, и это более подробно изложено в записях моих бесед с премьером Джамом и с Аалямом, что иранцы переживали наши переговоры с Англией и Францией о заключении тройственного союза как настоящий кошмар, в котором им мерещился 1907 год, англо-русское соглашение о разделе Персии на сферы влияния.

В связи с дискуссией о распространении пакта на случай косвенной агрессии иранцы испугались, как бы и они не попали под гарантии, и начали осаждать меня вопросами. С такими же представлениями они обратились к французскому поверенному в делах и, наверное, к английскому посланнику.

Сейчас этот кошмар рассеялся, и иранцы глупо и наивно выражают мне бурно свою радость. Само собою разумеется, что в моих беседах с Джамом и Аалямом о московских переговорах о тройственном пакте я разъяснял им полную беспочвенность их выдуманных опасений, но тщетно. Они не могли отделаться от страха, который здесь вызывает одна только тень советско-английского сближения.

* См. док. 484, 485.

661

Иранцы чувствуют тем большее удовлетворение от подписания московского пакта с Германией, что в настоящее время Германия занимает первое место во внешней торговле Ирана и монополизирует некоторые важнейшие отрасли иранского экспорта: шерсти, кожсырья, частично хлопка.

Перед лицом последних международных событий иранцы испытывали большую растерянность, и свой главный расчет строили на том, что авось из московских переговоров ничего не выйдет. Здесь не скрывали обиды на Турцию за присоединение ее к англо-французскому лагерю. Иранцы понимают, что с переходом Турции в лагерь англичан Саадабадский пакт"⁴, являющийся стержнем иранской внешней политики, потерял свою целеустремленность.

Ориентировав в последний год свою торговлю главным образом в сторону Германии, иранские деятели опасались, как бы с подписанием тройственного пакта Иран не лишился бы возможности дальнейшего маневрирования в сторону Германии. Им сейчас кажется, что эта опасность миновала.

2. За последний месяц не произошло никаких перемен в области советско-иранских торговых отношений. Бадер и Аалям при встречах со мной вздыхают по поводу отсутствия торговли с СССР, но никаких новых предложений не делают. Бадер не собирается пока отказываться от требования нетто-баланса в торговле с нами. И он и Васиги рассуждают таким образом, что Иран готов торговать с СССР и без нетто-баланса, размещая в Советском Союзе заказы на сахар, мануфактуру, рельсы и т. д., но на общих условиях, как с Англией, Бельгией и Голландией, т. е. подчиняя советскую торговлю с купеческими фирмами системе импортных сертификатов.

На вздохи иранских министров я либо отделываюсь полным молчанием, либо советую им вернуть назад, в Москву, свою делегацию для подписания договора.

Тем временем на первом месте в иранской внешней торговле продолжает закрепляться Германия. По последним опубликованным статистическим данным, за 11 месяцев иранского хозяйственного крда с 22 июня 1938 года по 22 мая 1939 года иранский импорт из Германии составил 134 млн. риалов, а иранский экспорт в Германию — 251 млн. риалов, иначе говоря, на долю Германии приходится 20% иранского импорта и 43% иранского экспорта.

Обращаю внимание, что за этот период времени иранский экспорт в Германию превышает импорт на 117 млн. риалов.

Я спрашивал Бадера, чем объяснить, что Иран кредитует Германию в ее внешнеторговом товарообороте с Ираном.

Бадер ответил, что ни иранское правительство, ни иранские купеческие фирмы не могут сейчас получить в Германии товары, потребные иранскому рынку. Надо полагать, что по клирингу Германия отпускает Ирану не все товары, а только известные категории товаров — отсюда иранские трудности в завозе из Германии нужТТйх Ирану товаров. Зато Германия из Ирана вывозит всякого рода товары и извлекает все выгоды из отсутствия СССР на иранском рынке для давления на иранские цены на сырье.

В связи с военной опасностью Иран делает некоторые попытки завязывания шире торговли также и с Англией. Бадер говорил мне, что Иран добивается от англичан долгосрочных кредитов под заказы на машинное оборудование. В частности, по словам того же Бадера, иранцы

662

закупили значительную партию рельсов на английском рынке и получили двухлетний кредит.

[Временный] поверенный в делах СССР в Иране

И. Карташев

АВП РФ, ф. 06, on. 1, п. 9, д. 88, л. 93 — 95.