Печат . по : СССР в борьбе за мир .. — С . 457 — 458.

384. КОНТРАКТ О ПОСТАВКЕ СОВЕТСКИМ СОЮЗОМ КИТАЮ СПЕЦИАЛЬНОГО ИМУЩЕСТВА ²⁷

20 июня 1939 г. Секретно

В соответствии со статьям» 3 и 4 <Договора между Правительствами Союза Советских Социалистических Республик и Китайской Республики> от 13 июня 1939 года Уполномоченные названных выше Правительств заключили настоящий Контракт, касающийся поставки в Китай специального имущества за счет указанного договора, на следующих условиях:

1. Согласно заказу Правительства Китайской Республики, Правительство Союза Советских Социалистических Республик в период с 25 июня 1939 года по 1 сентября 1939 года отправляет в Китай специальное имущество, указанное в прилагаемой при сем ведомости*, на общую сумму 14 557 564 американских доллара в золотом исчислении по курсу на 20 июня 1939 года.

2. По приеме специального имущества, указанного в прилагаемой при сем ведомости, представителями Китайской стороны Уполномоченный Правительства Китайской Республики соответствующей надписью в ведомости подтверждает прием специального имущества и свидетельствует правильность расчетов, произведенных за это имущество.

3. В течение десяти дней со дня подписания ведомости, приложенной к настоящему Контракту, Уполномоченный Правительства Китайской Республики представляет Уполномоченному Правительства Союза Советских Социалистических Республик «Расчетное обязательство Правительства Китайской Республики» на общую сумму поставки.

4. Настоящий Контракт составлен на русском языке в двух экземплярах: один — для Союза Советских Социалистических Республик и другой — для Китайской Республики.

В удостоверение правильности принятых на себя обеими Сторонами обязательств Уполномоченные подписали настоящий Контракт.

Уполномоченный Правительства         Уполномоченный Правительства

Союза Советских                                   Китайской Республики

Социалистических Республик              Ян Цзе А. Микоян

Печат. по: СССР в борьбе за мир... — С. 458 — 459.

* Не публикуется.

491

385. ЗАПИСЬ БЕСЕДЫ ВРЕМЕННОГО ПОВЕРЕННОГО В ДЕЛАХ СССР В ИРАНЕ И. А. КАРТАШЕВА С ВОЕННЫМ АТТАШЕ ФРАНЦИИ В ИРАНЕ АЛЕССАНДРИ

20 июня 1939 г. Секретно

Французский военный атташе был у меня сегодня и рассказал о некоторых подробностях, характеризующих германскую активность в Иране на сегодняшний день.

По сведениям французов, в Тегеране находится сейчас главный директор крупповских заводов Иост. Немцы ведут сейчас переговоры с иранцами по трем крупным вопросам. О размещении крупного заказа на артиллерийское снаряжение (речь идет о 50 или 75 батареях горных пушек, типа изготовлявшихся «Бофорсом» и выпускаемых также заводами «Рейнметалл»). Стоимость каждой батареи (4 пушки) 7—8 тыс. ф. ст. Против немцев конкурирует «Бофорс». Немцы предлагают вместе с постройкой пулеметного завода построить артиллерийский завод.

Во-вторых, немцы ведут переговоры о размещении в Германии запроектированного иранским правительством большого заказа на паровозы и вагоны.

В-третьих, немцы ведут переговоры о большом строительстве порта в Бендер-Шахпуре, о поставке для порта различного рода оборудования.

Немаловажное значение имеет для развития германской торговли в Иране согласие немцев на снижение курса марки при расчете по клирингу до 2,5 риалов, в то время как раньше марка котировалась в 5,5 риалов.

Временный поверенный в делах СССР в Иране

И. Карташев

АВП РФ, ф. 013, on. 1, п. 4, д 43, л. 32.

386. ДНЕВНИК ВРЕМЕННОГО ПОВЕРЕННОГО В ДЕЛАХ СССР В ГЕРМАНИИ Г. А. АСТАХОВА

20 июня 1939 г. Секретно

У меня корреспондент «Нью-Йорк Тайме» Толлишус. Его интересует вопрос, верны ли появившиеся в немецких газетах сообщения о том, что СССР требует от Англии в ходе переговоров гарантии дальневосточных границ. Говорю ему об отсутствии у меня последних сведений об англосоветских переговорах, но высказываю сомнение в. правильности германских сообщений как противоречащих нашей линии, взятой с самого начала переговоров. Т [оллишус] сообщает мне о подготовке немцами экономической комиссии для отправки в Москву. В числе слухов он передает версию (оговариваясь, что она не проверена), будто решено приблизить срок созыва Нюрнбергского конгресса, перенеся его на август (вместо обычного сентября). Итальянского же короля будто бы будут принимать в июле. Если сообщение о приближении срока конгресса верно, это означает, по мнению моего собеседника, что немцы намечают крупную операцию на конец августа — начало сентября. В качестве объекта операции, естественно, предполагается Польша.

— Угроза Гитлера удалить всех «нестопроцентных» рассматривается как провозвещение дальнейшей чистки рейхсвера.

492

— Вечером того же дня я на обеде у представителя «Тайме» Хол-борна. Кроме меня присутствует один из помощников Холборна, а также пресс-атташе британского посольства Башфорд. После обеда, происходившего в отеле, Башфорд приглашает всех к себе на квартиру, где беседа идет свободней, т. к. «Адлон» славится своими звукоуловителями.

Англичане выглядят исключительно уныло и подавленно. На все мои критические замечания о британской политике (Тяньцзинь, Испания, отношение к германской интервенции и т. п.) они почти не возражают, целиком принимая их и ограничиваясь указанием, что ошибки прошлого неоспоримы и надо что-то делать теперь. Но что можно сделать в Тяньцзине? Воевать..?*

Со своей стороны пытаются узнать о состоянии наших отношений с немцами, на что я даю объяснение в духе речи наркома. Из того факта, что о беседах со мной Шуленбурга и Вайцзеккера они не спрашивают (как и прочие собеседники), можно заключить, что немцы об этих демаршах не распространяются, ограничиваясь лишь лансированием сведений о посылке экономической комиссии. Далее англичане ставят вопросы такого, например, порядка: «Рухнет ли фашизм, если неожиданно умрет Гитлер?» Я спрашиваю их, дает ли здоровье Гитлера основание для таких вопросов. Собеседники отвечают отрицательно. Отвечаю в общей форме, что возлагать особые надежды на подобный ход событий было бы ошибочно. На вопрос, как я расцениваю вероятный исход англо-советских переговоров, отвечаю уклончиво, указывая, что британское правительство, вероятно, знает об этом больше.

Когда заходит речь о направлении ближайшего конфликта, англичане высказывают опасение, что немцы устроят что-либо в Аравии. Прием посланца Ибн-Сауда Гитлером их явно беспокоит, так же как статья по этому поводу официоза «Дейч дипломатиш политише корреспонденц», имеющая появиться на следующий день. Говорят, что Халид Эль-Худ, живший в Берлине около 3 недель, не намеревался просить аудиенции у Гитлера, но последний сам вызвал его в Берхтесгаден. Еще за два дня аусамт отрицал политическое значение пребывания этого араба в Берлине. Англичане видят в этом нарочитое стремление немцев «напугать» других перспективой сближения с арабскими странами и тут же при мне уславливаются, что именно поэтому английская пресса должна уделить меньше внимания этому событию. Недовольно говорят о том, что американские корреспонденты шлют об этом длинные депеши.

Когда разговор заходит на тему о данцигском конфликте¹⁶, я указываю моим собеседникам, что немцы рассчитывают, что Англия в решающий момент не выполнит своих обязательств, и строят свои планы именно на этом. Б [ашфорд] с тревогой говорит: «Да, действительно, немцы, по-видимому, не верят в то, что Англия и Франция выступят из-за Данцига»., Далее он почему-то напоминает, что ведь, собственно говоря, англо-польский пакт еще не подписан, имеются лишь словесные обязательства. Подписание задерживается будто бы по вине Польши, которая не хочет сжигать всех мостов к Германии. О боевой силе Польши собеседники высказываются откровенно и лаконически: «Поляки — отличное пушечное мясо».

О Румынии собеседники говорят весьма скептически. Им совершенно ясно, что если только Румыния начнет выполнять экономический договор, то ее независимости конец. Боевая ценность румын — никчемна.

Об Испании. Б [ашфорд] мало сомневается в неизбежности присоеди-

* Здесь и далее многоточие в документе.

493

нения Франко к «оси», но думает, что эту меру немцы берегут в качестве ответа на англо-советское соглашение. Впрочем, он считает, что это внесет большую ясность и пусть уж лучше совершается скорей.

В остальном беседа, затянувшаяся до полночи, проходит в сетованиях Б [ашфорда] на политику Германии. Всякие переговоры Гитлер понимает лишь как безоговорочное принятие другой стороной его требований. Если ему не уступают в чем-либо, он обвиняет другую сторону в нарушении договоров и аннулирует их. Если же ему уступают, он кри-. чит о слабости уступившего... Так было с Англией и Польшей. Впрочем, договора с Англией (морского) Германия никогда не соблюдала...

Со своей стороны я бросаю критические замечания по адресу Англии, говоря, между прочим, что нам совершенно непонятно, как британские политические руководители с их всемирно известным осведомительным аппаратом могли ставить в отношении Германии оптимистический прогноз, ошибочность которого была ясна всякому рядовому москвичу. Собеседники не возражают и вздыхают.

Они отмечают, между прочим, что выпускаемые в Берлине бюллетени украинского бюро пропаганды, ранее носившие на ³/₄ антисоветский характер (на '/₄ — антипольский и античешский), сейчас стали на ³Д антипольскими.

— Слухи о пребывании в Берлине японского посла в Италии подтверждаются.

— Говоря собственно об Англии, Холборн считает неизбежными новые выборы осенью (если не будет острого внешнеполитического кризиса). Вряд ли Чемберлен останется у власти...

— К осени Х[олборн] рассчитывает поехать в Москву в качестве постоянного корреспондента «Таимо.

(Астахов ]

АВП РФ, ф. 082, on. 22, п. 93, д. 8, л. 66 — 69.

В ПОЛИТБЮРО ЦК ВКП (б)

22 июня 1939 г. Секретно

Переговоры о заключении соглашения с Китаем об авиалинии Алма-Ата — Хами близятся к концу*. Остались несогласованными лишь два вопроса.

1) О сроках погашения китайцами их доли уставного капитала. Китайцы продолжают настаивать на том, чтобы они могли погасить свою долю уставного капитала в течение двух лет вместо одного года, как это предлагалось нами. Учитывая заявление Аэрофлота СССР, что строительство авиалинии потребует двух лет и что, следовательно, реализация советской доли капитала растянется тоже на два года, НКИД полагает, что с пожеланием китайского правительства можно согласиться. Однако ввиду этой нашей уступки следует оговорить, что срок действия соглашения будет исчисляться с момента погашения обеими сторонами их долей уставного капитала.

2) Китайцы возражают против беспошлинного ввоза материалов и оборудования, потребных для авиалинии⁶⁶. Они мотивируют это соображе-

* См. док. 72, 91, 124, 443. 494

ниями престижа и нежеланием создавать прецедент. Поээтому они настаивают на такой редакции соответствующей статьи соглашения, которая обязывала бы оплачивать таможенными сборами все, что будет ввозиться на территорию одной из сторон. Наряду с этим китайцы предлагают в специальном приложении к соглашению, не подлежащем опубликованию, сделать ряд изъятий в нашу пользу. Они предлагают на весь срок действия соглашения совершенно освободить от пошлины: самолеты — 6 штук, авиамоторы—15 штук, авиазапчасти на сумму 15 тыс. ам. долл., разные запчасти и материалы на сумму 60 тыс. ам. долл., авиабензин—2500 т, автобензин — 2500 т, смазочные — 281 т. В отношении прочих материалов и оборудования китайцы предлагают освободить от пошлины все, что будет ввезено для нужд авиалинии и использовано до 31 декабря 1940 года. НК.ИД полагает, что предложенный китайской стороной список беспошлинно ввозимых предметов следует дополнить, включив в него: радиостанции и радиооборудование, все виды автотранспорта и метеооборудование.

Имея в виду возможное развитие работы авиалинии, следует в этом же приложении предусмотреть, что, если обе стороны найдут необходимым увеличить пропускную способность линии, то соответственно будет увеличен лимит предметов, беспошлинно ввозимых на территорию другой стороны.

3) Кроме того, китайцы просят нас дополнить статью соглашения, по которой авиаобщество обязуется готовить национальные китайские кадры специальным указанием о том, что китайским летчикам будет предоставлено право в пределах возможности тренироваться в качестве третьих пилотов на самолетах общества.

Мы думаем, что нет оснований возражать против этого их пожелания.

4) Китайская редакция статьи 9 соглашения, предусматривающая освобождение от пошлины на годичный срок ввозимых материалов- для нужд линии на территорию одной из сторон, не уточняет момент, с которого будет исчисляться этот годичный срок. НКИД полагает, что эту статью надо уточнить таким образом, чтобы было ясно, что льготный годичный срок исчисляется со дня ввоза этих предметов.

Исходя из этого, прошу утвердить следующие указания представителям Аэрофлота в Чунцине, ведущим переговоры с Министерством коммуникаций Китая.

«На Ваш запрос отвечаем:

1. Мы согласны на предоставление китайской стороне рассрочки погашения уставного капитала на 2 года с момента подписания договора. В связи с этой нашей уступкой необходимо сформулировать статью 16 соглашения, определяющую срок действия договора таким образом, что его срок истекает через 5 лет после покрытия обеими договаривающимися сторонами их долей уставного капитала.

2. Мы согласны с китайским предложением о специальном приложении, не подлежащем оглашению, в котором будут перечислены предметы, беспошлинно ввозимые. Однако предложенный китайцами список надо дополнить включением в него: радиостанций и радиооборудования, всех видов автотранспорта и метеооборудования. Кроме того, в этом же приложении следует указать, что если договаривающиеся стороны решат увеличить пропускную способность авиалинии, то соответственно будут увеличены и лимиты тех предметов, которые освобождаются от пошлины на весь период действия договора.

3. Мы согласны с предложением китайцев о тренировке китайских

495

летчиков в качестве третьих пилотов на самолетах Компании в пределах возможности.

4. В статье 9 надо уточнить, что годичный срок, в течение которого не будут взиматься пошлины с ввозимых предметов, исчисляется со дня их ввоза».

Народный комиссар В. Молотов АВП РФ. ф. 06, on. 1, л. 2. д. 10, л. 45 — 48.

388. ДНЕВНИК ПОЛНОМОЧНОГО ПРЕДСТАВИТЕЛЯ СССР В ВЕЛИКОБРИТАНИИ И. М. МАЙСКОГО

23 июня 1939 г. Секретно

Галифакс пригласил меня к себе и стал горько жаловаться: мы создаем излишние трудности, мы проявляем абсолютную неуступчивость, мы применяем германский метод переговоров (заявляем нашу цену и требуем 100% ее принятия), мы в результате оттягиваем заключение соглашения и тем наносим тягчайший удар делу европейского мира. Закончил Галифакс свои горькие излияния прямым вопросом:

— Хотите вы договора или не хотите?

Я с изумлением посмотрел на Галифакса и ответил, что не считаю возможным даже обсуждать такой вопрос. Жалобы же министра иностранных дел кажутся мне решительно ни на чем не основанными. И я повторил Галифаксу ту статистику, которая вчера произвела такое сильное впечатление на Хора*. Мой удар и на этот раз попал в цель. Галифакс смутился и, желая скрыть свои чувства, с принужденным смехом бросил:

— Конечно, вам хватило 16 дней. Не нужно много времени для того, чтобы каждый раз отвечать «нет»!

— Извините, лорд Галифакс,— возразил я.— Советское правительство не только говорило вам «нет», оно также представило вам три подробно разработанных проекта контрпредложений.

Галифакс не стал дальше продолжать спор и перешел к последним двум беседам (21 и 22 июня) с т. Молотовым в Москве¹". Он сознался, что, несмотря на большое количество телеграмм, полученных от Сидса и Стрэн-га, он все-таки толком не может понять, в чем же дело¹²⁵. Почему нас не удовлетворяет последняя английская формула, которая, по мнению Галифакса, покрывает все возможные случаи агрессии в Прибалтике? Почему мы так настаиваем на поименовании в договоре трех балтийских государств? Не могу ли я разъяснить ему более подробно советскую точку зрения?

Я возразил, что переговоры ведутся в Москве и я не в курсе всех их деталей. Если у Галифакса есть какие-то сомнения и недоумения, правильнее всего искать разрешения их в Москве же. Галифаксу мой ответ явно не понравился, но сделать он ничего не мог.

Далее я спросил Галифакса, почему он так упорно возражает против поименования в договоре балтийских государств. Галифакс в сотый раз стал ссылаться на «нежелание» этих государств быть кем-либо гарантированными, а затем в качестве коронного аргумента заявил, что в истории

* Министр внутренних дел Великобритании.

496

еще не было прецедента, когда бы гарантии навязывались стране, которая их не просит.

Я возразил, что совсем не убежден в силе балтийского «нежелания». Гораздо вероятнее, что Латвия, Эстония и Финляндия по разным соображениям не хотят просить о гарантии, но ничего не имели бы [против], если бы эти гарантии были им «навязаны» державами тройственного блока.

— Что же касается,— продолжал я,— Вашей апелляции к отсутствию соответственного прецедента, то тут я с Вами не могу согласиться. Во-первых, никому не возбраняется создавать новые прецеденты. Во-вторых, неверно, будто бы в истории не было сходных прецедентов. Вспомните доктрину Монро. Если США в 1823 году могли односторонним актом (не справляясь о чувствах южноамериканских республик) заявить, что всякую попытку держав «Священного Союза» распространить «свою систему» на Южную Америку они будут рассматривать как угрозу своим безопасности и благополучию со всеми вытекающими отсюда последствиями, то почему три великие державы Европы в 1939 году не могут сделать чего-либо подобного в отношении трех балтийских государств?

Для англичанина прецедент — все. Мои слова произвели на Галифакса несомненное впечатление, но сначала он попробовал отшутиться:

— Так Вы хотите, чтобы мы положили начало доктрине Монро для Европы?

— Не для Европы,— в тон Галифаксу ответил я,— а хотя бы только для Прибалтики.

Галифакс пожал плечами. Сделает ли он надлежащие практические выводы из моей апелляции к памяти Монро? Не знаю. Во все время разговора — это я чувствовал на каждом шагу — Галифакс был раздражен и недоволен.

АВП РФ, ф. 017 а, on 1, п. 1, д. 6, л. 173 — 174.

389. ПИСЬМО ПОЛНОМОЧНОГО ПРЕДСТАВИТЕЛЯ СССР В ЛАТВИИ И. С. ЗОТОВА НАРОДНОМУ КОМИССАРУ ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ СССР В. М. МОЛОТОВУ

24 июня 1939 г. Секретно