Глава 29. Где кончается онтология

И пора обратиться к разуму

Текст Линн Раддер Бейкер¹ примечателен по целому ряду причин. Во-пер­вых, он посвящен важнейшему философскому вопросу - что есть реаль­ность; во-вторых, он выпукло демонстрирует метод аналитической фило­софии; в-третьих, содержит немалую долю серьезности там, где впору сме­яться.

Онтологический натурализм: в поисках последовательности

Что же составляет реальность? Большинство авторитетных философов начиная с Аристотеля, сожалеет автор, невысоко це­нят артефакты в онтологическом отношении. Некоторые даже ут­верждают, что «артефакты, такие, как корабли, дома, молотки и т.д., на самом деле не существуют»². Цитируемые Дж. Хоффман и Г. Розенкранц, как известно, современные теологи, пусть по­следний и является соавтором таких известных и вполне светских аналитиков, как Дж. Ким и Э. Coca³. Понятно, что для теологов, какими бы «рациональными» и модернистскими они ни были, че­ловеческие творения всегда проигрывают божественным. Однако и физикалисты вроде Кима тоже согласятся, вероятно, с тем, что, скажем, общественные отношения (собственность, государствен­ный строй) не имеют онтологического статуса, а являются мен­тальными образованиями, редуцируемыми в принципе к деятель­ности серого вещества. Так что Бейкер, как ни странно, и в самом деле есть, с кем спорить. Как же она это делает?

' См.: Бейкер Л.Р. Онтологическая значимость артефактов // Эпистемоло­гия и философия науки. 2011. № 1. Бейкер — известный аналитический фило­соф, профессор Массачусетсского университета в Амсхерте (США), выступала с докладом на конференции «Онтология артефактов» (Москва, 2011) илюбезно согласилась предоставить свой текст для обсуждения в журнале. В силу кратко­сти живой дискуссии я воспользовался возможностью дать этот письменный комментарий к ее тексту, ранее в основном опубликованный в том же номере журнала.

² Hoffman J., RosenkrantzG.S. Substance: Its Nature and Existence. L., 1997. P. 173.

³ См.: A Companion to Metaphysics;/ Kim, E.Sosa, G.S.Rosenkrantz(eds.).L.,20Q9.

Раздел IV. Полемика

Сначала она показывает, что артефакты отличаются от «есте­ственных видов»¹ тем, что создаются для выполнения определен­ной функции, содержат в себе человеческие интенции, т.е. их при­рода зависит от умственной активности, а также от социальных институтов и обычаев. Впрочем, одновременно они же воплоще­ны в материальных объектах, «составленных» (ключевое для авто­ра слово) из природных элементов. Что же играет главную роль в артефактах? Видимо, все же не материальные составляющие: лод­ка не перестает быть лодкой, если в процессе ремонта будет заме­нена часть составляющих ее досок и гвоздей. Но при этом Бейкер согласна с упомянутыми авторами в основном критерии онтоло­гической значимости: сущность объекта должна определяться природой, а не людьми. Вместе с тем она не видит серьезных осно­ваний для проведения такой демаркации, поскольку человек — это тоже часть природы. Поэтому, как ни смотри на артефакт — с точ­ки зрения пришельцев, не понимающих его цели и функции, или с позиции человека, который сам является физическим объектом и используетего как другой физический объект, — никакого онто­логического дефицита в нем не обнаруживается. Более того, сама граница между природой и культурой основана на неправильном, по мнению Бейкер, противопоставлении зависимости и незави­симости от разума: оно «теоретически ошибочно, потому что про­водит онтологическую границу там, где она не открывает никаких смыслов». Вместе с тем артефакты уже размыли границу между природой и культурой, осталось только осмыслить это обстоя­тельство и привыкнуть к нему.

¹ «Natural kinds» - термин, который имеет онтологическое (метафизическое) и семантическое содержание; с ним связаны дискуссии между реалистами и анти­реалистами. X. Патнэм рассматривает такие термины в качестве жестких десигна-торов, по С. Крипке; это научные термины, обозначающие объекты наук и прини­маемые на основании соглашений экспертов в данной области (Putnam H. The Meaning orMeaning // Minnesota Studies in the Philosophy of Science, 1975. Vol. 7. P. 215—271). С этой точки зрения их «естественность» носит вполне условный ха­рактер, зависимый от текущего состояния научного знания и изменения самих объектов (в особенности в биологии, психологии и гуманитарных науках). Однако сторонники эссенциализма (Ellis В. Scientific Essentialism. Cambridge: Cambridge University Press, 2001) полагают, что эти термины являются элементом «естествен­ной классификации» (не обязательно совпадающей с конкретными научными классификациями) и соответствуют «естественным видам» в природе, существую­щим независимо от сознания и воли людей. В концепции Л. Бейкер они становят­ся именно такими «вещами самими по себе».

Глава 29. Где кончается онтология и пора обратиться к разуму

Надеюсь, что основной тезис и его аргументация Бейкер мной воспроизведены корректно. Я также не подвергаю сомнению пра­вильность выведения следствий из принятых посылок. То, что вы­зывает у меня сомнения, это чересчур последовательный натура­лизм автора, который, как ни странно, приводит к противоречию.

Вне разума и культуры

Сначала два замечания. Во-первых, сказать, что слово «разум» не имеет онтологического смысла, - это значит высказать очень сильный тезис. В свое время Юм отверг понятие духовной суб­станции, сведя последнюю к совокупности впечатлений и идей. Но ведь существуют и иные, несубстанциальные представления о человеческом разуме. Даже в физике понятие субстанции сегодня не используется, не говоря уже о психологии. Не рискованно ли заявлять, что у предмета психологии нет онтологического статуса? Во-вторых, с того времени, как человек открыл для себя огонь, приручение животных и земледелие, научился изготавливать ору­дия труда, он стал изменять природу и создавать новые квазипри­родные объекты. Однако природа не нуждается в артефактах, в то время как последние не могут существовать вне природных усло­вий, без природного материала и за пределами природных законо­мерностей. Какой бы материальный предмет ни создал человек, он всегда состоит из природных компонентов. Но природа спо­собна создать такие объекты, к которым человек и подступиться не сможет. «Размыть» и проигнорировать этот факт онтологиче­ского неравенства никак не получается.

Итак, Бейкер не соглашается с теологами по поводу того, что артефакты (творения людей) в отличие от чисто природных объек­тов (творений Бога) имеют более низкий онтологический статус. Выявляя специфику артефактов, она вместе с тем полностью отка­зывает в онтологическом статусе человеческому разуму и приходит к выводу, что эта специфика — чистая видимость и не имеет онтоло­гического значения. Однако параллельно оказывается, что разум допускает онтологическое истолкование, поскольку человек цели­ком является частью природы. Итак, либо разум не имеет никакого особого онтологического значения (и тогда вопрос об онтологиче­ской специфике артефактов — псевдопроблема), либо разум имеет

Раздел IV. Полемика

онтологическое значение (и артефакты онтологически отличаются от природных объектов). В первом случае мы лишаемся возможно­сти рассматривать деятельность человека как воздействие на при­роду и фактически освобождаемся от всякой ответственности — между утилизацией старого «бентли» и отстрелом матерого изюбря нет никакой разницы. Во втором случае вся линия аргументации Бе'йкер оказывается бесполезной.

Правда, существует выход. Можно признать некую онтологи­ческую специфику артефактов, но настаивать на их одинаковом онтологическом статусе с природными объектами. Дескать, они равны в правах; нужно рядом с экологией природы поставить эко­логию техники, а параллельно биоэтике разработать этику для ро­ботов в стиле А. Азимова. Что же, сегодня, когда антикварные ар­тефакты в виде картин, машин и мебели стбят заметно дороже тех природных компонентов, которые их составляют, впору припи­сать природе даже более низкий онтологический статус. Но в этом случае такие невещественные феномены, как талант, престиж, ве­ра или ценность, приобретают статус наивысшего бытия. Пола­гаю, что с этим согласились бы философы от Парменида до Геге­ля. Ведь для них верховный онтологический статус имеет именно сфера подлинного идеального бытия, topos noetos, а не инертный и несовершенный мир материальных тел.

Впрочем, для философов-натуралистов песчинка или москит равны по статусу зерну генно-модифицированной сои или вели­ким творениям человеческого разума. Для них «базисная онтоло­гия» — это «перечень всего, что составляет полное описание дейст­вительности» (дефиниция, которую дает Бейкер). Здесь как раз пора обратиться к ключевому слову «описание», которому Бейкер не уделяет должного внимания. Онтология — это продукт челове­ческого разума, его познавательной способности, а не просто «бы­тие как таковое». Нельзя описать все существующие объекты, при­ходится ограничиться их классификациями, типологиями и зако­номерностями, да еще в их отношении к степени познанности и вовлеченности в человеческий мир. Философская онтология — это мир человека, общающегося, действующего и познающего. Можно ввести массу дефиниций и дистинкций, заменить слова значками, но лучше просто выразить соболезнование тем философам, кото­рые хотят избавиться от этого досадного обстоятельства, посколь­ку помочь им очень трудно.

Заключение

Прошло три года с выхода коллективного труда сектора соци­альной эпистемологии Института философии РАН под названи­ем «Социальная эпистемология: идеи, методы, программы». Этой поистине программной книгой мы отметили пятилетие работы нашего коллектива, который, насколько известно, по-прежнему является единственным в мире академическим подразделением с подобным названием. Я благодарен судьбе за возникновение это­го сектора, поскольку социальная эпистемология уже четверть ве­ка находится в фокусе моих теоретических интересов. Каково же состояние этого подхода или дисциплины и как она относится к другим наукам и типам знания? Из чего складывается ее концеп­туальное ядро? Каков ее эмпирический базис? В чем состоят ее прикладные возможности? На эти вопросы я в очередной раз ис­кал ответ в процессе работы над книгой. В самом общем виде итог этих поисков таков.

Ответ на первый вопрос предполагает определение дисципли­нарного статуса неклассической философской эпистемологии вообще и ее отношения кдругим наукам. Науки переднего края, со­средоточенные на поисковых исследованиях¹, обычно не слишком озабочены своей принадлежностью к конкретной дисциплине. Они работают на основе не развитой теории (ее еще нет), а картины мира и одновременно активно заимствуют понятия и методы из других наук. В этом смысле они осуществляют что-то вроде диалога между культурой и мировоззрением, с одной стороны, и междисциплинар­ным конгломератом научного знания — с другой. Социальная эпи­стемология является именно такой наукой. Она развивается из фи­лософских корней (К. Маркс, Э. Дюркгейм, Л. Витгенштейн, А. Шюц и др.), но усваивает и опыт социально-гуманитарных наук, отчасти инспирированных той же философией (социологии, психо­логии, лингвистики, социальной и культурной антропологии). Она

¹ Поисковые исследования отличаются от парадигмальныхтем, что не направ­лены на решение новых задач известными методами. Они определяют свой пред­мет и методы в процессе развития, в некотором смысле выполняя сказочную мис­сию «Пойди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что». Фундаментальные от­крытия часто совершаются на стыке наук, поэтому и поисковые исследования об­ладают выраженным междисциплинарным характером.

Заключение

содержит некоторые нормативные положения, напри мер требует от эпистемолога расширения предметного поля и методологического инструментария классической теории познания. Одновременно она принимает позицию дескриптивизма в том смысле, что делает ак­цент на описании многообразия когнитивных практик в социаль­ном контексте, а не демаркации истинного знания от заблуждений. ВЫесте с тем она включает убеждение в своей практической эффек­тивности, в частности, в смысле реконструкции исторических си­туаций и проектирования деятельности. Наконец, это философия, которая не цепляется за свои дисциплинарные границы, а нередко выходит за их пределы в сферу междисциплинарных исследований. Но разве не подобное трансцендирование характеризует подлинную философию?

Концептуальное ядро социальной эпистемологии демонстри­рует ее неклассический характер. Она полипарадигмальна в стиле современной гуманитаристики и вместе с тем сохраняет некое «жесткое ядро». Его образуют шесть положений.

Во-первых, это — тезис о социальной природе познания. Зна­ние не только признается социально нагруженным и зависимым от социума; оно рассматривается как целиком социальный продукт. Так, его предмет может иметь этот статус только в силу вовлеченно­сти в определенные социальные практики. «Вещь в себе» остается непознаваемой по определению. Способы познания также в пер­вую очередь являются формами социальной деятельности и ком­муникации, а не реализацией природных способностей гоминида. Результат познания выступает как схема ситуаций прошлого опы­та, а также как проект будущего (возможного опыта вообще).

Во-вторых, знание контекстуально. Это означает, что его со­держание и смысл исследуются посредством описания взаимо­действия познающего субъекта с его окружением, частью которо­го он является (индивидуальная культурная лаборатория). Одно­временно эмпирический анализ конкретных познавательных ситуаций дополняется нормативным требованием холистского видения всей синхронии и диахронии знания (понятие совокуп­ного познавательного процесса).

Третий тезис, провозглашающий приоритет искусственного, состоит в рассмотрении знания как целиком сконструированного феномена, причем конструирование понимается как единство стихийного социального процесса и целенаправленных индиви-

Заключение

дуальных действий. Искусственное здесь тождественно понятию социального артефакта.

В-четвертых, социальная эпистемология принимает норма­тивный тезис антропоцентризма. Человеческое познание рас­сматривается как специфическое и нередуцируемое к тем или иным факторам, которые объединяют человека и животных, чело­века и природу в целом (когнитивным способностям, информа­ции, сложности и проч.),

В качестве пятого основания социальной эпистемологии фи­гурирует идея научности. Социальная эпистемология опирается в первую очередь на те реконструкции познавательных ситуаций, которые выполнены в рамках социально-гуманитарных наук. Вненаучные типы знания и сознания (повседневность, искусство, нравственность, миф, магия, религия и др.) сами по себе являются не источником, а предметом исследования социальной эпистемо­логии (непонимание этого обстоятельства приводит к многочис­ленным недоразумениям).

Наконец, в-шестых, это идея рациональности, которая рас­крывается через понятия обоснованности и критичности. Обос­нованность означает, что знание недостаточно просто феноме­нологически описать (чистое описание вообще невозможно). Всякий эпистемологический образ знания выступает как итог ре­конструкции, опирающейся на результаты социально-гуманитар­ных наук, методологические основания которой должны быть сформулированы по возможности ясно. Под критичностью пони­мается требование постоянной оценки, переоценки и корректи­ровки всех пяти предшествующих основоположений и понятий социальной эпистемологии.

Разные варианты социальной эпистемологии могут различать­ся по набору понятий и их истолкованию, по тому, на какую специ­ально-научную дисциплину ориентируются. И все же все они в той или иной мере сохраняют классический тезаурус эпистемоло­гии — парные категории субъекта—объекта, познания—непознан­ного, истины—заблуждения, сознания—бессознательного, язы­ка—невыразимости, рационального—иррационального, онтоло­гии—эпистемологии. В области вариативного «защитного пояса» позиционируются такие понятия, как «коммуникация», «деятель­ность», «конструктивность», «креативность», «дискурс», «повсе­дневность», «пространство», «время», «релятивизм», «языковые

Заключение

игры», «контингентность», «традиция», «контекст» и др. Незамк­нутость концептуального поля, контекстуальное введение терми­нов, заимствование из других областей знания — типичные при­знаки принятого способа категоризации.

Эмпирический базис социальной эпистемологии образует набор исторических реконструкций познавательных ситуаций, выполнен­ных авторитетными историками и социологами науки и культуры (А. Койре об И. Ньютоне, П. Форман о формировании квантовой механики в Германии, Г. Коллинз о теории гравитации, Б. Латур о Л. Пастере). Сюда же относятся хрестоматийные результаты социо­логических, психологических, лингвистических и антропологиче­ских исследований (М. Вебер о науке и протестантизме; Ж. Пиаже о формировании понятий у детей; Э. Сепир об индейских языках; Э. Эванс-Причард об азанде и нуэрах). Социальный эпистемолог и сам обязан проводить исследования в стиле case study, чтобы обеспе­чить рост эмпирического базиса, показать эффективность своего методологического подхода и сконструировать именно те факты, которые нужны для обоснования его концепции.

От эмпирической обоснованности и применимости социаль­ной эпистемологии прямой путь к вопросам об ее прикладных воз­можностях для проектирования деятельности и коммуникации, о связи социальной эпистемологии и социальных технологий. Если знание - социально-культурный феномен, то оно особым образом включено в систему общественных и культурных взаимодейст­вий, т.е. является идеальным планом, проектом, программой, схе­мой того, как люди действуют и общаются между собой, восприни­мают и используют артефакты, строят дискурс. Лозунг «Знание — сила» в наибольшей степени справедлив не только и не столько тогда, когда возникают естественно-технические науки. Именно рождение наук социотехнических знаменует собой новый этап соз­нательного овладения миром — на этот раз уже не просто природ­ным, но социальным, культурным, личностным. Пусть власть да­леко не всегда тождественна свободе. Но быть в плену у непрозрач­ных общественных отношений и темных глубин бессознательного ничем не лучше, чем страдать от холода, голода и болезней. Можно допускать ту или иную степень технологичности социально-эпи­стемологического подхода, но было бы внутренне противоречиво отрицать ее вообще, забираясь в башню из слоновой кости. И, ко­нечно же, специфическая роль социальной эпистемологии прояв-

Заключение

ляется в междисциплинарном взаимодействии, в общении гумани­тариев и естественников, в организации коммуникативных площа­док для совместной деятельности ученых, инженеров, социальных технологов, предпринимателей, чиновников в процессе реализа­ции инновационных идей и проведения социальных реформ. По­этому ипостаси медиатора научного дискурса и публичного интел­лектуала — не последние качества социального эпистемолога.

Причастность к культуре, как сказал И. Бродский примени­тельно к поэту, это зависимость от чужих слов, чужих размеров, го­товность всегда поклониться тени. Социальная эпистемология, как иногда может показаться, привлекает внимание к тому, что все уже написано и сказано, и в этом смысле всякое новое знание - это не слишком хорошо забытое старое. И то, что творец считает детищем своего гения, на поверку оказывается во многом перекомбинацией стереотипов, воскрешением «замурованных текстов» (Х.Л. Бор­хес), а то и просто социальным приписыванием некоторому тексту или иному артефакту якобы совершенно особых качеств, которы­ми он в момент своего возникновения не обладал. Однако и у куль­туры есть только один шанс продвинуться вперед: попасть на кон­чик пера к человеку, способному превратить мертвое историческое достояние в живую ткань знания и переживания. Культура столь же жаждет творца, как и он нуждается в культурных ресурсах - строи­тельном материале самореализации. Отсюда и двуединая сущность социальной эпистемологии, в свете которой рушатся некоторые современные стереотипы. Так, современное «knowledge society» есть просто «масло масляное», выдумка социологов, не знающих истории и не понимающих, какую роль в обществе всегда играли вненаучные формы знания. Никакого общества, никакой культуры не было и нет вне процесса познания; никакого знания нет вне культуры, вне общества. Различие между ними имеет место лишь на поверхностном уровне частных функций и форм существова­ния, но обстоятельное и подробное исследование вскрывает когни­тивное содержание всякого социального акта, а когнитивные фе­номены обнаруживают свою социальную природу.

За пером видеть шпагу, за революцией — трактат, за экспери­ментом — технологию, за кодексом — дискурс, за спиной учено­го - тени Фауста, Колумба и Гутенберга; иначе говоря, за делом видеть слово, а за словом — дело: таков девиз социальной эписте­мологии.

Именной указатель

Абель Г. (Abel G.) 126-128 Аверинцев С.С. 286 Антоновский А.Ю. 10 Аристотель 37, 39, 88-90, 98, 191,

307, 345, 350, 351, 353, 429, 468,

494, 512, 533

Бакунин М.А. 249

Бахтин М.М. 61, 101, 102, 110, 280,

281, 286-293, 306-308, 317, 446,

452, 478, 495, 513 Бейкер Л.P. (Backer L.R.) 10,

533-536

Бенвенист Э. (Benveniste E.) 310 Бернстайн Б. (Bernstein В.) 79-81,

304, 335, 414 Бескова И.А. 10 БлокА. 118 БлурД. (BloorD.) 10, 11, 13-17, 50,

51, 76, 97, 129, 130, 137, 332 БлэкМ. (Black M.) 264 Богосян П. (Boghossian P.) 130-139 Борхес Х.Л. (Borges J.L.) 82, 83, 109,

145, 176, 179, 201, 215, 252, 335,

346, 384, 446, 448, 450, 465, 504,

541

Бродель Ф. (Brodel F.) 441 Бродский И. 82, 84, 446, 465, 541 Бурдье П. (Bourdieu P.) 101, 110, 145 Быченков В.М. 369 Бюлер К. (Buhler К.) 21 БэйлсР. (Bales R.F.) 106

В

Варела Ф. (Varela F.) 105, 125, 500

Васильев В.В. 10, 256

Вебер M. (Weber M.) 159, 194, 222,

329, 540 Вернадский В.И. 149

Витгенштейн Л. (Wittgenstein L.) 17, 20,39-42, 63, 72, 77, 78,81, 92-95, 97,105, 116, 137, 138,146, 152, 156, 157, 196, 214, 257, 261-263, 281, 318,320,417,427,476,537

Вострикова Е.В. 10

Вулгар С. (Woolgar S.) 105, 129

Выготский Л.С. 17, 22, 61, 67, 78, 97, 102, ПО, 272, 274, 280, 281, 287, 288, 417, 484, 495, 499, 523, 525, 528

ГайденкоП.П. 10, 191,352

Гегель Г.В.Ф. 38, 48, 49, 92, 102, 157,

173, 182,257,536 Гелен A. (Gelen A.) 223, 380 Гемпель К. (Hempel C.G.) 63, 65, 66 Герасимова И.А. 10, 35 Гибсон Дж. (Gibson J.) 145, 147, 148 Гирц К. (Geertz С.) 434 ГоббсТ. 59, 257, 278, 349, 350, 512 Голдман Э. (A. Goldman) 26, 50, 51 Грёнбех В. (Gronbech V.) 213 Грязное А.Ф. 10 Гудмен H. (Goodman N.) 44,126,127,

137, 276

ГуревичА.Я. 146, 188 Гусейнов А.А. 10, 430 ГутнерГ.Б. 10, 113-115, 117,344 Гюйгенс X. (Huygens H.) 353

д

Декарт P. (Descartes R.) 67, 90, 91, 144, 278, 294, 471, 481, 499, 503, 512

Деннет Д. (Dennett D.) 60 Дероуз К. (DeRose К.) 26, 29 ДерридаЖ. (Derrida J.) 12, 41, 44, 76,

257, 258, 466 Динглер Г. (Dingier H.) 120, 124, 529

Именной указатель

Дмитриев А.В. 328, 384 ДридзеТ.М. 374-376, 478 Дубровский Д.И. 272, 284 Дуглас M. (DouglasM.) 129, 145, 191,

312, 330-334, 413, 420, 427 Дьюи Дж. (Dewey J.) 42, 95, 96, 103 Дюгем П. (Duhem P.) 38,52, 120, 405,

477 Дэвидсон Д. (Davidson D.)64-67,

115,320,502

Зинченко В.П. 70, 529 Зубец О.П. 186

И

Иванов Д. В. 68

К

КамлахВ. (KamlahW.) 124

К.анетта Э. (Canetti E.) 434

Кант И. (Kant I.) 98, 100, 102, 120-122, 138, 142, 144, 153, 157, 183, 188, 229, 249, 251, 253, 254, 264, 271, 481, 529, 531

Касавин И.Т. 24, 35, 60, 68, 74, 83,

101, 110, 144, 185, 186 Касавина Н.А. 10 КезинА.В. 325, 370

Келли Дж. (Kelly G.A.) 162, 525, 529 КимДж.(Кнп.).)5.?3 Кнорр-Цетина К. (Knorr-Cetina К.)

102, 105, 129

Князева Е.Н. 10,499-503 КойреА. (КоугеА.)540 Колпаков В.А. 10 Косарева Л. М. 190 Коул M. (Cole M.) 495

Крипке С. (Kripke S.A.) 66, 97, 257,

262, 263, 276, 478 Куайн У. (Quine W.) 16, 38, 42, 52,

66, 96-99, 197, 276, 368, 405, 476,

477 КулиЧ.(Соо1еуСп.) 107

КуслийП.С. 10

Кьеркегор С. (Kierkegaard S.) 241

Л

Латур Б. (LatourB.) 12,14,16,17,105,

129, 540

Леви-Строс К. 204-206, 441 Лекторский В.А. 10, 12, 56, 140, 480,

495

ЛенкХ. (LenkH.) 127 Линч К. (Lynch К.) 148, 149 Лоренц К. (Lorenz К.) 124, 150 Лоренцен П. (Lorenzen P.) 123, 124 Лосев А.Ф. 222 Лотман Ю.М. 280, 281, 287, 288,

292-305, 307, 478 Луман H. (LuhmannN.) 107,130,173,

381, 508

М

Малиновский Б. (Malinovski В.) 22,

23, 191,203, 204, 209 Мальцев А. Н. 424, 426 Мамардашвили М.К. 460, 495, 529 Мамчур Е.А. 10, 491-493, 495-498 Мандельштам О.Э. 306, 501 Маркова Л. А. 10, 104 Матурана У. (Maturana U.) 105, 125,

514

Меркулов И.П. 499 Мертон P. (Merton R.) 330 Микешина Л.А. 10, 511, 513, 514,

516, 518, 519 МирскийЭ.М. 361, 363 Михайлова С.В. 101 Мотрошилова Н.В. 10 Мур Дж. (Moore J.) 26, 29

Н

Нагель Т. (NagelT.)54 Найссер У. (Neisser U.) 149 Никифоров А.Л. 10, 138, 470, 473,

474, 476, 478-480, 484-488, 490 Николеску Б. (Nicolesku В.) 363

О

Огурцов А.П. 10 ОйзерманТ.И. 10,492 Ориджи Г. (Origgi G.) 361, 362 Отто P. (Otto R.) 215, 228, 432

П

Паскаль Б. 241

Патнэм X. (Putnam H.) 137, 276, 478

Петренко В.Ф. 10, 56, 145, 521,

523-525, 527-532 Петров М.К. 61, 81, 102, 110,

280-288, 290, 300-302, 304,

339-342, 345, 367, 495 Пиаже Ж. (Piaget J.) 120, 124, 343,

540

Пирс Ч.С. (Pierce Ch. S.) 95 Плесснер Г. (PlessnerH.) 109 Поппер К. (Popper К.) 16, 39, 40, 66,

99, 154, 183, 186,265,329, 446, 463,

517

ПорусВ.Н. 10 Прайс Д.С. (Price D.J.) 44 ПристС. (PristS.) 60

Р

Рабинович В.Л. 10

Райл Г. (Ryle G.) 63, 64, 66, 191

Раушенбах Б.В. 152

Pau MB. 10

Робертсон-СмитУ.

(Robertson-Smith W.) 231 РозинВ.М./tf, 418 Розов М.А. 10, 461, 505-510 Рорти P. (Rorty R.) 41, 44, 63, 137,

448

Роулз Дж. (Rowls J.) 322,326 Рузавин Г.И. 10

С

Свифт Дж. 57, 78 Сепир Э. (Sepir E.) 16, 81, 285, 540 Сёрл Дж. (Searle J. R.) 56, 57, 60, 75, 76,163

Именной указатель

Скотт В. 347

Соколова Е.Т. 10

Соловьев С.М. 145, 456

СосаЭ. (SosaE.)26, 533

Софокл 214, 218, 228, 240

Спербер Д. (Sperber D.) 364

Степин B.C. 10, 74, 341,353, 354, 449,

481, 493, 495 Столярова О.Е. 10 Страуд Б. 10

Т

Толмен Э. (Tolman E.) 148 Тулмин С. (Toulmin S.) 186,187

У

Уайтхед А.Н. (Whitehead A.N.) 122, 380, 515

Ф

Федотова В.Г. 327 Фейгль Г. (Feigl H.) 53 Фейерабенд П. (Feyerabend P.) 16,

39, 41, 44, 53, 154, 188, 278, 280,

330, 448, 471, 477 Фейнберг Е.Л. 104 ФёрсДж. (Firth J.R.) 22 Филатов В.П. 10,68 ФинбергЭ. (FeenbergA.) 31 Фихте Г. /22, 272 Фоллмер Г. (FollmerG.) 10, 145 Фреге Г. (Frege G.) 40, 77, 98, 120,

122, 124, 257, 264, 475, 488, 529 Фрэзер Дж. (Fraser J.) 202, 203, 227,

231, 252, 438, 441, 443 Фуко М. (Foucault M.) 94, 148, 188,

346, 458, 459, 466 Фуллер С. (Fuller S.) 10, 14-16, 363,

365, 460, 467

X

Хабермас Ю. (Habermas J.) 39, 44, 94, 102, 107, 108, 176, 313, 320, 323-325, 411

Именной указатель

Хайдеггер М. (Heidegger M.) 31, 33, 37, 81, 92, 146, 152, 158, 197, 320, 357, 375, 447, 453, 466, 514, 515 Хайнц К. (Heintz Ch.) 361, 362 Харре P. (Harre R.H.) 10, 69, 320, 495,

522

Холл Э. (Hall E.T.) 145, 150, 151 Холлидей М. (Halliday M.A.K.) 311 Хюбнер К. (Hiibner К.) 10, 188, 198, 207, 213-216, 228, 449

Ц

Цеккато С. (Ceccato S.) 124

Ч

Чалмерс Д. (Chalmers D.) 56, 60, 70 Черчленд П. (Churchland P.) 55

ш

Швырев B.C. 10, 408, 476 Шейпин С. (Shapin S.) 460 Шелли М. 54, 71 Шоу Б. 54, 71

Шпет Г.Г. 61, 253, 255, 256, 280, 281, 287

ШюцА. (SchutzA.) 154,157,162,178, 289,375, 456, 471, 479, 517, 537

щ

Щавелев С.П. 10

Элиаде М. (Eliade M.) 189, 214, 448

Ю

Юдин Б.Г. 10

ЮдинЭ.Г. 495

ЮлинаН.С. 10

Юм Д. (Hume D.) 26, 28, 57, 59, 67, 92, 98, 138, 144, 157, 248-251, 253-271, 273, 274, 276-279, 458, 466, 480, 481, 505, 521, 535

Юнг К.Г. (Jung C.G.) 103, 194, 197, 228,229, 232, 233, 236,243, 245

Я

Ясперс К. (Jaspers К.) 47, 102, 105,

373-377, 478, 488

llya Kasavin