Альдарон (Папаша Мюллер), Муллкорх (Доктор Ватсон)

 

 – Ой хорошо тут у тебя, прямо санаторий, – Альдарон обвел рукой небольшое, но крайне живописное озеро, на удобных, будто специально предназначенных для стоянки берегах которого расположился целый городок из множества шатров, огромных капитальных навесов и даже полноценных бревенчатых или дощатых строений. Озеро использовалось только для хозяйственных нужд, вроде купания щенков и взрослых варгов, а чистейшую питьевую воду брали из двух ручьев неподалеку. Со всех сторон лагерь на берегу озера окружал на первый взгляд нетронутый лес.

 – И не говори, – с тяжелым вздохом согласился Муллкорх, – такая гадость! Тут хочется гулять, дышать, загорать, купаться, жарить шашлыки, да все что угодно, но только не делом заниматься. Даже трудоголиков-заготовок пронимает, что уж говорить про щенков и наших (игроков). Мы со Светланой еще держимся только потому, что по очереди друг другу мозги вправляем, иначе бы сами давно поддались и не смогли бы периодически вздрючивать всех остальных!

– Сочувствую, – с усмешкой посмотрел на него Альдарон, но тему эту углублять не стал, вместо этого спросил про другое: – Как тебе наездники и заготовки-варги?

 – Вот такенные пацаны! – рейнджер без раздумий поднял большой палец кверху. – Как и все заготовки исполнительные, без претензий и особых запросов, причем в отличие от пехоты и универсалов эти мало-мало шурупят с самого начала без раскачки, со щенками поладили моментально, тут в лесу чувствуют себя не плохо, пусть и не так хорошо как эльфы-стрелки, но я думал будет много хуже. Про их боевые качества: слышал наверное, как мы их проверили на воинах (игроках) и на спецназе?

Альдарон кивнул: разумеется до него немедленно довели информацию как об устроенной новым клановым бойцам проверке, так и о ее результатах.

 – Воину-игроку до «тридцахи» (30-го уровня) с ними очень сложно тягаться на мечах, молодому спецназовцу тоже, старички что наши, что спецназовцы их делают конечно, но делают с напрягом – по-любому схватка с ними не развлекуха. А ведь им без году неделя! – Муллкорх как один из главных заводил проверки не смог удержаться от желания еще раз озвучить полученный результат. – В рукопашке они проигрывают спецназу десять из десяти – силы-то у них много, но нужных навыков и знания приемов не хватает, ну и по скорости отстают. Зато ножи и дротики мечут не то что не хуже, а как бы не лучше спецназа. Например, спецназовцы не могут как орки работать с коня – тут уже им не хватает навыка и тренировки. Кстати, как выяснилось, из лука они (орки) все же умеют, без вопросов хуже спецназа, тем более эльфов-стрелков, но в отличие от них могут это «хуже» и с коня на полном скаку, а не только с земли.

– Да, неплохо, – покивал Альдарон, – побольше бы таких приятных сюрпризов.

– А вот и есть такой сюрпризец, – неожиданно удивил его Муллкорх, – еще никто не знает – выяснили только здесь и пока никому не успели сообщить. Кроме нас со Светланой ты первый из старейшин узнаешь.

– Не томи, рассказывай, – заинтересовался Альдарон, особенно увидев некоторую предвкушающую хитринку в глазах у рейнджера.

– Как оказалось, у наших орков есть неуказанная способность...., – Муллкорх сделал эффектную паузу ради усиления эффекта,… – представляешь, все они менталисты.

– Маги?! – по-настоящему удивился Альдарон.

– Нет, немагическя природная способность. Очень слабенькая – потому может и не указана в описании? Но для того чтобы лучше ладить с варгами, с лошадьми, с любыми другими животными, им хватает. Если прикинуть, то у эльфов-стрелков что-то похожее тоже есть, но на них мы не удивляемся, так как они эльфы – вроде как по чину положено эльфам с живым ладить, а такая же штуковина у орков заметной оказалась.

– Неплохо-неплохо, – благосклонно воспринял услышанное Альдарон, – все остальные будут рады и тому, что из луков умеют, и тому, что оказались менталистами.

– Еще бы, – согласился с ним довольный Муллкорх, хозяйским взглядом провожая группу орков со щенками. Щенкам явно хотелось побегать, поиграть, побеситься, но они дисциплинированно косолапили рядом со своими будущими наездниками.

– Посмотрим, как они покажут себя на Земле, – пробормотал Альдарон, так же как и собеседник провожая взглядом коренастые фигуры и совсем крохотных по сравнению с ними щенков.

– Неча тут смотреть – когда на варгов сядут, раздерут кого угодно! – со стопроцентной уверенностью рубанул рукой Муллкорх. – Особенно хорошо конницу всякую ими гонять – помнишь, как друиды на говно исходили, пытаясь не дать лошадям запаниковать, когда те только слышали отдаленный вой варгов? Тяжелые эльфийские и хаштра еще ничего, а обычных коняшек сразу инстинкт за яйца брал! Всяким монголам, киргизам, казахам придется кисловато – у них ведь нет и не предвидится друидов. И вообще Улис прав – в прошлом мы всем щелбанов раздадим если захотим, а кто будет сильно кочевряжиться, настоящих поджопников отгребет. Уверен, в своей стихии всадники на варгах не хуже летунов и спецназа могут сработать.

– Ну не знаю, – решился поспорить Альдарон, в то же время кивнув на слова о варгах и лошадях. – При всем моем уважении, по-моему Элеммакил и ты вслед за ним ушли в другую крайность. Да, летуны, варги, эльфы-стрелки, спецназ, магия – отлично! Но ни во что не ставить земных вояк – заблуждение! Дорого может встать...

– Да что они могут!? – почти презрительно изогнул губы Муллкорх. – Против магии?! Против летунов?! Против лучников-эльфов?! Да даже против меня, скажем один на один на мечах?! Я хоть и не воин, но в силу уровня и прокаченности навыка мечом могу крутить не хуже воина-пятидесятника (50-го уровня)! Да я любого тамошнего батыра-багатура как бог черепаху разделаю!

– В сорок первом в разведшколе, в которой меня готовили, у нас инструктор был, калмык, – Альдарон несколько иронично посмотрел на брызжущего превосходством и уверенностью рейнджера. – Вроде бы калмык и калмык – таких десяток на пучок, встретишь на улице, ничего особенного не увидишь, но вот какая вещь: тот калмык умел то, чего я больше нигде и никогда не видел. Например, он завязывал глаза, брал саблю, а мы, человек двадцать нас было в группе, становились вокруг и начинали бросать в него разные вещи, яблоки, платки, карандаши, тапки и по одному, и одновременно по два-три, по пять-шесть с разных сторон. Я не помню, чтобы он хоть раз обмишулился и получил яблоком в лоб или тапкам по спине – все на саблю принимал и, если не разрубал, то отбивал! Он же нас учил палками драться, другой подручной приспособой, веревки и ремни правильно использовать, ножи, гвозди и все что угодно метать на звук, бороться... Как он умел бороться! – аж крякнул явно захваченный воспоминаниями Альдарон. – Сам худенький, одни жилы, а таких бугаев-гиревиков валил! Никакие самбисты и вольники, хоть кандидаты, хоть мастера против него ничего не могли сделать, ничего! Душил как Отелло Дездемону! Стрелял из всего что только есть не хуже чем боролся, ножи метал или саблю крутил. Про лук не скажу – не видел, но ничуть не удивился бы, если бы он и с луком класс показал. А еще он не только в степи, но и в болотах, лесах, горах чувствовал себя более чем комфортно – даже у сибиряков, что в нашей школе обучались, у потомственных охотников (!) глаза на лоб лезли, когда он про лес рассказывал! Можно конечно посчитать этого калмыка уникумом, из тех что один на миллион встречаются, и успокоиться на этом, но мне почему-то кажется, что в прошлом таких как он товарищей будет пруд-пруди, быть может и поискусней его найдутся и не только среди калмыков...

Муллкорха проняло, у него резко поубавилось уверенности в глазах – рейнджер пытался представить себе, смог бы он сам также с завязанными глазами отбивать брошенные в него предметы с разных сторон (различные по весу, по размеру, по текстуре). С досадой, но вынужден был признать – нет, не смог бы, а значит как минимум на клинках (и не только на них) он в чем-то уступал тому калмыку, вполне реальному человеку, реальной Земли.

– Мда-а, огорчил ты меня, Папаша, я то по простоте душевной думал, все схвачено, за все заплачено, а вон какая параша на горизонте маячит, – протянул рейнджер.

– Ну-ну, не расстраивайся – все при нас: летуны, магия, спецназ, умения вирт-тел, варги, – Альдарон бросил взгляд на лагерь, – но и относиться к землянам как к мальчикам для битья все же наверное не стоит.

Муллкорх взъерошил волосы на голове, задумался, через минуту криво улыбнулся:

– Значит на Земле будет интересней: собственная земная магия вот уже обнаружилась, твой калмык намекает на немалые неприятности – какими еще сюрпризами порадует нас Матушка-Земля?

– Какими-то да порадует, – вздохнул Альдарон. На глаза ему попался всадник на варге, на здоровенном ночной масти варге-заготовке и Альдарон отыграл чуть назад, вернувшись к ранней теме: – Так как насчет варгов-заготовок?

– Нормально все, – неохотно отвлекся от своих мыслей задумавшийся Муллкорх, – сильно похожи на баги по поведению, только уже неплохо обученные, примерно как тяжелые кони, которых при покупке выдают вместе с кавалеристами. Жрут много, но это и понятно – волк размером с коня и должен жрать как волк размером с коня. Слух и обоняние прекрасные – волчьи. Я придумал по десятку варгов с их наездниками ставить каждую ночь в дозор. Получается как бы два кольца вокруг лагеря: внешнее – эльфы-стрелки и спецназ, внутреннее – орки на варгах.

– Есть причины так страховаться, вроде бы все зачищено вокруг?

– Все-таки лес: вдруг какая-нибудь ошалевшая тварь из мощных прорвет внешнее кольцо, проникнет в спящий лагерь и, прежде чем ее завалят, подавит сколько-то щенков – они еще долго не смогут за себя постоять. В общем подстраховываюсь – никогда не лишнее.

Некоторое время обсуждали проблемы и нужды лагеря, воспитание щенков, грядущий переезд в Восточный замок, перспективы лесного лагеря у озера с учетом того, что существовать ему осталось меньше года (до переноса), затем как-то незаметно вернулись к теме Земли. То что ожидает их там, как магнитом притягивало мысли всех без исключения игроков...

– Большинство рассматривают наших будущих соседей как угрозу, Элеммакил, понятно, глядит как сквозь прорезь прицела, ну а я смотрю на них как на буфер, прекрасный многослойный буфер. – Умиротворяющая обстановка озерного рая и сложившаяся доверительная атмосфера беседы сподвигли Альдарона поделиться некоторыми своими мыслями, вроде как порассуждать вслух. – Я так подозреваю, что после переноса у нас возникнет масса проблем и нам потребуется время, чтобы их решить, преодолеть последствия переноса, встроиться в мир Земли, много времени, возможно даже годы.

– Так уж и годы? – засомневался Муллкорх. – Стрига вон приспособился на раз.

– Есть разница между одним заготовкой, тем более таким нестандартным, и куском вирт-мира, с городом, замками, десятками тысяч живых существ? – ответил вопросом Альдарон.

Муллкорх пожал плечами, он не знал, впрочем никто не знал и не мог знать.

– С учетом того где мы окажемся, нам крайне необходим этот буфер, и мне кажется, он у нас есть. Буфер защитит нас от внешнего мира и его угроз, самая большая из которых конечно же европейцы, что как раз в то время начинают проникать в Азию и строить свои колониальные империи. Вторая угроза – мусульманский мир, активно наступающий на традиционные языческие верования по всей Сибири. Самая маленькая из угроз – Москва, нарождающееся русское государство. Эта угроза на перспективу, поскольку вначале шестнадцатого века Москва без остатка занята покорением Великой Перми и противостоянием с такими тяжелыми противниками как Великое княжество Литовское и Большая орда. Но орде недолго осталось и весь шестнадцатый век шел очень буйный дележ ее наследства – что нам тоже на руку.

– Китай значит не рассматриваешь как угрозу, а ведь Поднебесная это Держава? – полюбопытствовал рейнджер. – И поясни поточней, кого ты обзываешь буфером, да еще многослойным.

– Китая не боюсь совершенно – в начале века он буквально даже не погряз, а утонул во внутренних проблемах и так до самого конца и дальше. Императоры или не интересуются делами государства, пуская все на самотек, или сплошные педофилы, ищущие бессмертия мистики, или постоянно воюют со своими же родственниками. Если не воюют с родственниками, то подавляют частые крестьянские восстания. Евнухи, несмотря на отсутствие одного места, непрерывно и жестко дерут раком весь Китай – всякие клики вроде «восьми тигров» не только душат Поднебесную коррупцией, но и систематически оттесняют от власти и уничтожают ученых, более-менее толковых придворных и военных, всех кто недоволен существующим положением дел. Снаружи Китай безостановочно грызут монголы и ойраты, японские и собственные китайские пираты. Минский Китай действительно Держава, раз сумел просуществовать в таких безумных условиях постоянных набегов и тотальной коррупции почти до середины семнадцатого века, при этом как-то умудрился выиграть несколько войн и обеспечил рост населения. Но никакого экспансионистского потенциала у него нет – для нас он не угроза, а внешний слой нашего буфера.

– О как, целую Поднебесную ты опустил до роли буфера! Кого еще присобачил, поподробней-поподробней? – захотел большего Муллкорх.

– Внешний буфер: с востока и юга – Китай; с юго-запада – узбекские ханства, Бухара, Самарканд, Хорезм и казахи; с запада – Сибирское ханство. Внутренний буфер: с востока и юга – маньчжуры, монголы, ойраты; с юго-запада – телеуты, киргизы; с запада – никого серьезного, лишь всякие ханты и селькупы, но там нам никто и не нужен почти до конца века.

– Как так? – не понял Муллкорх. 

– Русские пока еще слазят с печи, а Сибирское ханство, оно же Искерский юрт, так велико, разноплеменно и непрочно, что им не до натиска на восток – самим бы не распасться, плюс там идет беспрерывная гражданская война.

– А, знаю! – перебил его решивший блеснуть знаниями Муллкорх. – Я тоже на лекциях Улиса не спал и кое-что вынес! Сначала черти какие-то Тайбурины (Тайбугины) свергли и замочили какого-то хера Ибака... – Муллкорх на секунду остановился задумавшись, затем продолжил: – Наверное все-таки Ибака, а то с Е больно неприлично получается, я бы такое ни в жизь не забыл. Ну вот, захватили ханство, а потом все время воевали с внуком этого не на Е.

– А звали внука Кучум, – продолжил Альдарон.

– Тот самый Кучумка, которому потом насовал наш Ермак!

– Да, только не стоит его недооценивать – очень неприятный кадр: хитрый, фанатичный мусульманин, несмотря ни на что довольно неплохой полководец, по крайней мере Тайбугинов он все же разбил, хоть и с серьезной помощью своего родственника хана Бухары. Война между ним и Едигером шла до тысяча пятьсот шестьдесят третьего, то есть до второй половины века, а через восемнадцать лет, когда Кучум только-только укрепился и начал поглядывать по сторонам, пришел Ермак со товарищи и вежливо попросил его погулять.

Муллкорх захохотал на «вежливо» и «погулять».

– По настоящему осваивать территорию Сибирского ханства начали сильно позже гибели Ермака, а там и Смута подоспела и все процессы застопорились лет на тридцать, а то и на полвека.

– С Сибирским ханством понятно, но вот остальные... За Китай не буду говорить – возможно ты прав. Узбеки далеко. А степняки – тот еще буфер – как бы они нам самим не попытались насовать. И если сложить то, что Улис рассказывал про битву при Туму, а ты про своего замечательного калмыка, то кой-какие шансы у них есть. А?

– Конечно попытаются, еще как попытаются, – не стал спорить с этим утверждением Альдарон, он не спорил, он кое-что дополнил: – но, все там, не только Сибирское ханство, но все абсолютно погрязли в междоусобных войнах: казахи воюют с узбеками; узбеки беспрерывно воюют с персами из-за Хорсана и веры, но больше между собой, выясняя где сидит главный узбек в Самарканде или в Бухаре, а может и вовсе в Хорезме, есть и еще варианты вплоть до Индии; ойраты постоянно пытаются покорить казахов, ну и Алтай до кучи со всеми хакасами, татарами, шорцами, телеутами, уйгурами; монголы страшно режутся друг с другом, судорожно пытаются удержать в орбите своей власти ойрат и маньчжур, регулярно ходят за хабаром в Китай, почти так же регулярно получают ответные-карательные экспедиции из Китая. Вот такая там веселая обстановка будет весь шестнадцатый, да и семнадцатый пройдет не лучше, только к веселью постепенно подключится Москва, а к середине века недорезанные монголами маньчжуры станут серьезным игроком. Все заняты делом, все заточены под конкретные цели. Давить частную инициативу все эти зайсаны, тайши и ханы конечно не станут – так что набеги без вопросов будут, но и полностью сосредоточиться на нас они просто не смогут – в этом случае их быстро сожрут «товарищи по играм».

– Значит хаос...? – ухмыльнулся Муллкорх. – А что? Неплохо – можно половить рыбку в мутной воде, передушить их всех по одному, как лиса, проникшая в курятник, по одиночке давит курей.

– Опять говоришь как Улис или Октарон, – Альдарон неодобрительно посмотрел на рейнджера. – Нам сперва надо будет преодолеть последствия переноса, потом ликвидировать ближайшие угрозы, освоить окружающую территорию и вообще освоиться и только потом начать задумываться, стоит ли вообще разбираться с буферными территориями.

– А какие у нас ближайшие угрозы?

– Самые непосредственные – буряты и якуты. Про коренные сибирские племена вроде эвенков можно согласиться с Элеммакилом, что это обычные, примитивные лесовики-охотники. Хотя если экстраполировать ситуацию на Серединный мир, то эльфы или тошта – тоже лесовики-охотники, а их не очень-то и посбрасываешь. По крайней мере ни у кого, кто пытался, не получилось, особенно с тошта. Почему с эвенками должно быть иначе, не знаю? Но там видно будет. Итак буряты и якуты. Первые вроде как считаются неплохими бойцами, но ничего особенного – ничем не лучше монгол и калмыков, которым они приходятся родней. Вот в родне-то их и таится опасность...

– Монголы и калмыки могут подписаться за родственничков! – догадливый рейнджер опередил Альдарона.

– Верно, но тут как раз в те времена есть играющий на нас фактор – весь шестнадцатый век именно бурят, как ты сказал, заставляют подписываться за ту или иную сторону, то за калмыков против монгол, то за монгол против калмыков, еще и те, и те их постоянно куда-то переселяют и таскают с собой в походы против казахов или на Китай. Из-за таких дел буряты совсем мало кочуют рядом с Байкалом, да, какая-то часть бурятского народа постоянно присутствует в окрестностях южного Байкала и даже ведет более-менее оседлый образ жизни, но это не более чем одна десятая часть от общего числа, остальные чужой волей находятся далеко от родных мест. В свою очередь якуты к началу шестнадцатого века по большей части покинули окрестности Байкала и переселились дальше на север к Лене, Алдану и Вилюю, но мы все же можем столкнуться с охвостьем этого мигрирующего народа. И вообще, если мы захотим идти на север и восток по Лене и к Охотскому морю, нам придется с ними столкнутся. Именно в шестнадцатом веке якуты очень уязвимы: с одной стороны, они представляют из себя мощную военную силу как народ-завоеватель, с другой, они еще не успели прочно укрепиться на завоеванных землях, не до конца сломили сопротивление эвенков и одулов. Несмотря на жесткий прессинг завоевателей, местные продолжат активно сопротивляться весь шестнадцатый и часть семнадцатого века, вплоть до самого прихода русских, которые в свою очередь начнут прессовать уже всех, не разбираясь кто тут якут, а кто не якут.

Муллкорх злорадно захохотал, ничуть не жалея якутов, что неожиданно для себя в один момент сменили масть, оказавшись на месте тех, кого угнетали и покоряли сотни лет – забавный кульбит судьбы! Между тем Альдарон продолжал:

– Очевидно, что основная масса якут находится на чужих землях в окружении врагов – при определенной сноровке мы можем сыграть на их слабости и легко разбить.

– Особенно если в спину якутам ударят недобитые коренные (эвенки и одулы), – поддержал его слова Муллкорх. – Эх-хх! – полной грудью вздохнул он, – никогда не думал, что придется такими вещами заниматься – судьбу целых народов определять! Казалось бы все видел, всего повидал, сапоги потоптал, повоевал, побандитствовал всласть, телок потоптал без счета, срок потянул, в монастыре послужил, по заграницам погонял, а поди ж ты!

– И как там в монастыре? – непроизвольно заинтересовался Альдарон.

– Скука смертная, – не задумываясь ответил Муллкорх, – ей богу на киче веселей. Я там пять лет поспасался-попостился-помолился, потом не выдержал, набил харю настоятелю, еще кой-кому и сбежал обратно в бандиты, но и там надолго не задержался – времена уже не те пошли, и люди совсем другие стали.

Помолчали и хотя Альдарону до смерти хотелось спросить, чем сейчас в реале занимается экс-солдат, экс-бандит, экс-монах, экс-зек, но он не стал этого делать, чтобы не губить возникшие между ними ростки доверия (Муллкорх впервые оговорился о своей жизни в реале). Так они и гуляли вокруг озера молча, каждый думал о своем и без приглашения не лез в душу другому. Через некоторое время разговор возобновился, однако говорили уже совсем на другие темы...

 

 

Глава 34

 

Север континента, Пустоши

Галивартан (Айсмен)

 

Незаметная пока не подойти вплотную щель в ледяной скале возникла внезапно. Раз! И судьба подкинула варвару то, о чем он мечтал последнюю пару часов. Как подарок на день варенья! Не то чтобы Галивартан так уж помирал-мечтал о дырке в скале, но начавшаяся три с лишним часа назад и постепенно крепчавшая буря заставила его без энтузиазма отнестись к перспективе заночевать под открытым небом на вполне способном соскоблить мясо с костей ледяном ветру. Даже хорошо упакованному в природную меховую шубу Вуки приходилось нелегко, что уж говорить про не обремененного шерстью эльфа, пускай и с приставкой ледяной к названию расы. Да, расовые особенности сроднившегося со снегами и льдами народа, да, теплая одежда, да, специальные амулеты против холода и предназначенные для того же самого татуировки, да, в безразмерной сумке есть теплый спальный мешок и зелья. Но и со всем вышеперечисленным ему не улыбалось провести ночь на 50 градусном морозе, к тому же чисто психологически очень не хотелось устраивать привал на открытом пространстве, где не разжечь костер, не приготовить горячей еды, где в любом случае не получится нормально отдохнуть. И вдруг, когда он уже отчаялся и «предвкушал» ночевку под открытым небом, сжалившаяся над ним судьба сделала ему такой царский подарок!

Как бы не обрадовался Айсмен неожиданному подарку судьбы, он не полез в пещеру нахрапом, а еще несколько минут проторчал на все крепчавшем ветру: снял теплую одежду и убрал ее в сумку, выпил парочку зелий, размялся, затем потратил время, выбирая подходящее оружие для боя в замкнутом пространстве. Опытный в битвах игрок прекрасно понимал, что столь редкая в здешних суровых краях пещера заселена и вряд ли ее обитателю или обитателям понравится вторжение незванных гостей. Кто же может жить в одинокой пещере посреди ледяной пустыни? За последнюю пару недель варвар успел узнать местные края, а также довольно плотно «сойтись»с их не любившими чужаков, зато обожавшими свежее мясо обитателями. Благодаря полученному опыту он подозревал, не точно знал, но с большой долей вероятности предполагал, кто может ждать его внутри, кому по нраву подобные пещеры, и уже на основании своего опыта подбирал оружие для предстоящей схватки. А значит долой длинный прямой меч в заспинных ножнах, тем более в пещере не пригодится огромный двуручный молот. Парные топоры, кистень на длинной цепи также можно убрать, а вот широкий фейрийской работы боевой нож не покинул своего законного места на поясе, мало того, к нему там присоединился кинжал-дага с тонким трехгранным лезвием, по которому то и дело пробегали зеленые и синие искорки. Вскоре компанию им составила пара кислотных гранат. В руки варвар взял копье на толстом древке с мечевидным наконечником в три ладони длинной и среднего размера остро заточенными ушами у основания острия – не классическая рогатина, но разогнавшуюся тушу остановит, да еще уши-лезвия нанесут дополнительный урон. Немного подумав Айсмэн вернул из ссылки в мешок топоры, только закрепил их на спине, а не на поясе, благо шитая в мастерских клана сбруя без проблем позволяла проворачивать такой фокус. Вытаскивать щит или кольчугу не стал – варвар традиционно не любил ни того, ни другого, жертвуя лучшей защитой ради скорости и подвижности (тем не менее все же держал и отличную кольчугу, и пару щитов на дне сумки).

Только основательно подготовившись и перевооружившись, ледяной эльф скользнул в зев пещеры, спину ему прикрыл согнувшийся в три погибели питомец-великан с дубиной в руке. Вуки можно было только посочувствовать – вполне доступный для его хозяина лаз оказался для питомца настоящей кроличьей норой, как говорится ни вздохнуть, ни пернуть, но к счастью все же позволял двигаться вперед. Поправка: да, двигаться-то позволял, а вот драться нет – в таких стесненных условиях не занести дубину, не нанести серьезный удар, так что пока питомцу оставалось только страдать и надеяться, что дальше станет пошире.

Его надеждам суждено было сбыться – вскоре тесный коридор раздался в сторону и вверх. А через несколько секунд гостей «встретили» недовольные вторжением хозяева пещеры...

 Как не готовился Айсмэн, как не напрягал свой замечательный эльфийский слух, но нападение произошло внезапно. Вот он крадется, выставив копье вперед, сзади пыхтит Вуки с дубиной наперевес.., а вот, с потолка бесшумно падает белая смерть!

 Однако такого бойца как Айсмен не просто застать врасплох – в последний момент варвар успел принять мохнатое тело на острие! А еще ему удалось упереть пятку копья в каменный пол пещеры...

 Бешеный визг разорвал ледяную тишину! Снежный парапан [109] дико бился, под собственным весом все глубже и глубже насаживаясь на острие! Уши копья в данном случае выполнили свою роль даже не на сто, но на двести процентов – во-первых, терзали тварь почти как само острие копья, во-вторых, удерживали ее на том конце копья, а соответственно уберегали эльфа от тяжелых и больших как чугунная сковородка лап, снабженных чудовищно острыми изогнутыми когтями. Непременно надо похвалить копье – древко конечно трещало под весом 80-килограммовой твари, но даже не думало ломаться или гнуться. Сам игрок также проявил себя молодцом – он не только принял врага на копье и успел упасть на спину, избегая когтей, но каким-то чудом сумел удержать древко в вертикальном положении...

Мимо наколотой твари и упавшего хозяина протиснулся Вуки: в процессе отгреб когтями по плечу, но и сам использовал дубину по назначению, «приласкав» полную зубов пасть... и тут же схлестнулся со второй тварью, что бросилась на него из глубины пещеры! Самка парапана спешила помочь своему самцу...

Несмотря на уши, визжащий парапан все глубже насаживался на копье, однако пока даже не думал подыхать, наоборот, все яростнее махал своими лапищами, почти дотягиваясь эльфу до лица! Еще чуть-чуть, еще немного и парапан обдерет обидчика заживо, первым делом радикально подрихтовав симпатичную эльфийскую мордашку...

Айсмен не захотел такой оригинальной «пластики лица», не стал пассивно дожидаться сего «приятного» момента, а ловко перевернувшись массой собственного тела подбил древко под основание и вовремя откатился от падающего копья с тварью на острие! В результате ужасные когти все же чиркнули, но чиркнули по камню, а не по эльфийской плоти...

По полу катался рычащий мохнатый клубок, то неосмотрительно позволивший лишить себя оружия Вуки сплелся с самкой в отнюдь не любовных объятиях! Питомец сильно уступал своей более оснащенной противнице качеством клыков и когтей, но явно превосходил ее массой тела и силой – в общем равный бой! Самка зверски полосовала его всеми четырьмя лапами, а Вуки в свою очередь душил ее, бил головой о каменный пол и одновременно не допускал до себя зубастую пасть...

Подкатившийся прямо к мохнатой парочке варвар не упустил случая помочь напарнику и походя отхватил самке одну из задних лап выхваченным из-за спины топором! Отхватил и сразу кинулся к упорному недобитку на копье! Кинулся, сжимая в каждой руке по топору...

Спешил Айсмен зря – жесткий с маху удар о камень вырвал копье из плоти твари... вырвал с изрядным куском мяса и мотком кишок. Так что в данный момент растерявший всю свою агрессию парапан занимался очень важным делом – корчился в луже крови и умирал, уже совершенно не обращая внимания на то, что творится вокруг, проигнорировал он и своего убийцу. Жить твари оставалось от силы пару минут, но Айсмен все же ускорил события, милосердно прикончив страдающего хозяина пещеры. Причем практичный варвар вовремя сообразил и не стал окончательно губить итак подпорченную шкуру, а ловко, с одного удара разбил подставленный затылок обухом топора. Повернулся к спутнику и увидел, что его помощь уже не нужна: Вуки подмял калечную «даму» под себя и совсем не по-джентльменски считал ей зубы кулаком, а по простому на хрен расхерачивал самке башку! Игрок не стал мешать питомцу наслаждаться заслуженной победой, вместо этого занялся делом: споро очистил запачканный топор, затем, сунув топоры в петли, поднял выручившее его копье, очистил и его от крови и кишок, но сильно усердствовать не стал – неизвестно что ждет в глубине столь «приветливо» встретившей их пещеры.

Тем временем Вуки добился своего, то есть превратил башку самки в кальцоне с начинкой из зубов, мозгов и костей. В какой-то степени самка отомстила хаму-питомцу, сильно разодрав ему когтями спину и бока, а также руки и ноги, ну и по роже разок прошлась. Ставшему бурым от своей крови великану еще повезло, что шальной коготь не лишил его глаз. Тем не менее несмотря на столь многочисленные раны и кровопотерю, Вуки ничуть не ослаб, и вскоре вновь вооружившийся дубиной питомец встал со своим хозяином плечом к плечу. Окровавленный великан и ледяной эльф готовились встретить новых врагов...

Пару минут они ждут нападения, внимательно прислушиваются к тому, что творится в глубине пещеры, не раздадутся ли шлепки лап, не скрипнет ли камень под когтями очередного обитателя. Вскоре Айсмен принимает решение двигаться вперед, но прежде он потратил на Вуки пузырек лечебного зелья – у питомца немножко прибавилось сил, раны начали стремительно зарастать. За спиной у парочки остались два трупа и специальная награда за самца (за самку почему-то не дали ничего): ледяной эльф рассудил, что две мертвые туши уже никуда не убегут, тем более не убежит меч с витой красивой рукоятью и навершием в виде головы парапана, а окончательно разыгравшаяся буря снаружи более-менее страховала от появления новых гостей.

По мере продвижения вперед послуживший ареной схватки тоннель расширился еще немного, потом еще и еще, и вот игрок с питомцем вступили в среднего размера пещеру. Вступили в полной готовности к схватке... но никого – пещера пуста. Бедна пещера и на добычу – несколько кучек обглоданных костей, ржавый наконечник копья, остатки старого кострища, дырявый медный котелок, пара застывших в вечном оскале черепов, судя по клыкам предположительно эльфийской расы и... все. Не то чтобы Айсмен так уж рассчитывал найти в логове обычных хищников что-то особенное, ну а вдруг? По уже озвученным причинам ожидаемая неудача не слишком расстроила варвара, и через несколько минут он направился дальше, почти полностью оправившийся Вуки со свой дубиной привычно прикрывал спину. Длинный постепенно понижающийся и вновь сужающийся тоннель заставил Айсмена задуматься. Продолжить исследование пещеры? Или вернуться назад, снять ценную шкуру с парапанов, прибрать выданный в качестве спец-награды меч, отдохнуть и только потом продвигаться в глубину? После некоторых раздумий он принял компромиссный вариант: все-таки идти вперед, но только до ближайшего знакового места, вроде очередной пещеры или развилки, а только потом возвращаться назад.

Айсмену не довелось пожалеть о принятом решении, ведь буквально через какую-то сотню метров его ждал неожиданный, но от этого еще более приятный сюрприз – данж! Не просто данж, а еще ни разу не посещенный данж, о чем обрадованному игроку немедленно пришло сообщение в интерфейс. Его радость можно было понять: такой вот не затоптанный посетителями данж всегда дает массу бонусов к добыче и дополнительных очков как первому нашедшему его игроку, так и первому прошедшему его до конца, и чем выше уровень данжа, тем больше может получить счастливчик-первопроходец. Найденный варваром данж оказался очень высок, предназначаясь только для игроков с уровнем 100 и выше (игрок до 100-го уровня просто не сможет войти). Однако нечаянная радость не отсушила Айсмену мозги, и он не бросился немедленно проходить данж, а поступил как умудренный опытом игрок: полюбовался на завлекательно мерцавшую дымку входа, внимательно прочитал сообщение, убедился, что в тоннеле нет других проходов, тайных дверей, скрытых ниш, и только после этого... неторопливо отправился назад, оставив нетронутый данж за спиной. Пускай пещеру сложно найти, а буря может продлиться несколько дней, но точку возрождения не поставишь в данже, а значит есть гипотетическая возможность, что пока он будет проходить данж, пещеру захватят проникшие снаружи враги и оставят ему всего два отвратительных варианта – сдохнуть внутри данжа или на выходе из него. При любом из них он сливал в унитаз все чего достиг за этот поход! Айсмен все это понимал, а потому благоразумно желал сперва обезопасить свой тыл, разобраться с добычей, поесть, отдохнуть после насыщенного событиями дня, вволю поспать и только потом, предварительно хорошо подготовившись, испытать себя в данже. Он знал, в костяной дыре (данж с нежитью), тем более такого уровня, не будет легко, но не без оснований рассчитывал выиграть джек-пот (пройти с первого раза), а потому не собирался спешить и совершать ошибок.

С защитой тылов Айсмен справился довольно легко: на входе в пещеру укрепил и тщательно замаскировал сигнальный амулет, а дальше в узком коридоре одну за другой установил целых три мины. Искусно сделанный амулет не только предупредит о незваных гостях, послав звуковой и тепловой сигнал на связанный с амулетом браслет на руке у варвара, но и немного замаскирует вход от случайного взгляда, а еще отобьет запах. Правда Айсмен тоже не почует тех, кто снаружи, но его обоняние даже рядом не стоит с обонянием большинства населявших пустоши тварей, так что блокировка запахов играла за него. Мины... на трех установленных варваром минах стоит остановить глаз: в силу личных предпочтений ледяной эльф любил использовать не стандартные клановые изделия, а иногда на удивление оригинальные творения начинающих ремесленников или, еще лучше, не пошедшие в серию экспериментальные образцы настоящих мастеров. Та же история творилась с гранатами – Айсмен выбирал не самые надежные и мощные, но сделанные с душой и выдумкой. Перед самым походом ему повезло, ведь в отличие от мин такие вот не серийные гранаты клан периодически продавал, но будущий путешественник сумел в последний момент порыться в уже приготовленных к отправке ящиках и отобрал себе с полсотни наиболее приглянувшихся гранат. Точно также поступил и с минами, благо два безразмерных мешка позволяли наплевать на вес и объем взятого с собой снаряжения (ну как наплевать – не больше шести тонн). Итак мины. Первой поставил не смертельную: установленная в шести метрах от «сигналки» мина выдавала ярчайшую вспышку и хорошую порцию густого вонючего дыма. Не смертельной мину назвал собравший ее новичок – спорно, очень спорно: вспышка не просто ослепляла, но могла сжечь сетчатку, оставить ожег на незащищенной коже, поджечь волосы или даже одежду (если близко подойти); от дыма можно было реально умереть, потерять гортань и легкие, получить жуткие язвы на коже, да и тем же глазам совсем не сладко придется в таком дыму. Такая вот «не смертельная» мина – самое оно в