Кит Джонстон и соревновательная импровизация

В 1950-е гг. Кит Джонстон пытался, какой бы сумасшедшей идеей он это ни считал, оправдать свои занятия по импрову и он решил, что столкновение одной команды с другой выпустит их соревновательный дух и побудит их испытать и превзойти друг друга. Было очевидно, что непредсказуемая природа импровизации подразумевала, что аналогия со спортом возможна и Кит в дальнейшем вдохновился реакцией толпы на матчи по реслингу. В глазах Кита реслинг стал формой театра с тех пор, как бои стали тщательно планироваться. Но это был театр, который возбуждал зрителей (как правило, рабочий класс). Напротив, зрители из среднего класса в Роял Корте, смотрящие пьесы о борьбе рабочего класса, хлопали просто из вежливости. Кит искал способ представления театра, который бы возбуждал так же, как реслинг и был убежден, что импровизация была ответом на его поиски. Это видение было разрушено Лордом Чемберленом, который запретил ставить любые пьесы без предшествовавшего одобренного сценария.[1]

В Великобритании Кит обходил это ограничение, представляя Театральную машину импровизации как «публичную демонстрацию семинара по комедии», но любой соревновательный элемент выдавал правду и, поэтому Theatresports оставалась в репетиционных залах до 1970-х гг., когда Кит приехал в Университет в Калгари и нашел идеальное место для него. Это первое поколение студентов Калгари также внесли свой вклад, и теперь базовая структура – две команды, бросающие вызов, три судьи, МС и очки для команд - известна по всему миру (под разными названиями и в разных модификациях).

Идея соревновательной импровизации кажется независимо от Кита Джонсона также приходила на ум Дэвиду Шеферду в Нью-Йорке (возникла в ImprovOlympic) и Роберту Кревелу с Айвоном Ледуком в Квебеке (возникла в Le Match и Canadien Improv Games, которые всё еще существуют сегодня, хотя они не увидели широкого географического распространения, пользовались Theatresports). Более очевидным кажется то, что ComedySportz непосредственно «вдохновлена Theatresports» потому, что она была создана Диком Чадноу, который видел выступления Theatresports и подстрекнул Кита создать из него франшизу, предложение, от которого Кит отказался. Собственное шоу Чадноу стартовало вскоре после этого.

По иронии структура франшизы ComedySportz, которая специализируется именно на том, как шоу должно управляться, проделала хорошую работу по сохранению целостности формата. Права для выступления Theatresports довольно легко получить и с тех пор у Международного института Theatresports нет возможностей слишком пристально проверять большую часть из этих лицензий, Theatresports склонен представляться совершенно по-разному различными группами, при небольших изменениях группы санкционируют формат у Кита или добиваются его одобрения.

Theatresports очень популярен для международных соревнований не только потому, что соревновательный формат привлекательный «крючок» для зрителей, но также потому, что это прекрасный способ для команд, которые никогда не играли вместе, разделить сцену (поскольку актеры обычно импровизируют сцены вместе со своими коллегами по команде). Тем не менее, следует опасаться того, чтобы соревновательный дух не извлекал лучшее из некоторых команд, которые считают, что на кон ставится их национальная гордость. Судьи импровизируют тоже, они должны свободно ставить низкие баллы по произвольным причинам, если это сделает шоу лучше. В рамках отдельной организации у команд с фиксированным составом есть преимущество в том, что эти команды развивают идентичность и стиль, но могут начать принимать соревнования слишком серьезно. Зрителям неприятно смотреть настоящую соревновательность на сцене, и она убивает счастливый дух импрова, а, значит, «растягивать» команды может быть предпочтительнее.

На нашем международном турнире мы сделали прекрасное шоу из результатов со всех «отборочных соревнований» (хотя в действительности не потребовалось вообще никаких усилий, чтобы убедиться в том, что одно и то же число участников играло каждый вечер), а затем в следующий вечер представили четыре из шести команд в качестве «финалистов», чьи названия в действительности мы вытащили из шляпы за кулисами. Некоторые состязания тайно выбирались подбрасыванием монеты, судьями давались целевые показатели, которых нужно достигнуть – всё это нужно было для того, чтобы постоянно напоминать актерам, что соревнование – только для зрительского удовольствия, и только оно имеет значение.

Тем не менее, импровизаторам полезно научиться относится к механизму соревнования с некоторым уважением. Соблазн для импровизаторов ко всем аспектам шоу относиться, как к возможности пошутить достаточно силен и поэтому к оценкам следует относиться как к фикции, в которую импровизаторы верят достаточно для того, чтобы это выглядело как что-то поставленное на карту, но не настолько, чтобы это разрушило чувство добродушия, которое вызывают лучшие импров шоу. Не очень популярные вне Калгари, но в настоящее время вызывающие большую благосклонность Кита, его недавние инновации: Micetro Impro и Gorilla Theatre. Micetro[2] игра на выбывание, придуманная Китом, когда в Утрехте очень большая группа студентов захотела участвовать в Theatresports в конце семинара. Поняв, что если они все будут играть, то ни у одного из студентов не будет достаточно времени на практику, Кит, тем не менее, позволил им всем участвовать и искал некую технику для того, чтобы сократить количество участников по ходу шоу. Он прикрепил каждому участнику номер, заместитель директора сел на передний ряд и крутанул барабан с номерами, чтобы получить случайные номера участников, которых они задействовали в сцене. По окончании каждой сцены он просил зрителей поставить сцене оценку от 1 до 5. Каждый участник сцены получает ту же самую оценку, и они переходили на другую сторону сцены. Когда каждый игрок получил шанс поучаствовать (сегодня всё чаще два шанса), те, кто оказывался в конце турнирной таблице, удалялись и оставшиеся игроки переходили в следующий раунд. В конце вечера единственный оставшийся участник короновался «Маэстро».

Micetro оказался очень удачным форматом при наличии опытных руководителей, способных порождать разнообразие и поддерживать высокий уровень работы. В Micetro шоу зрители, как правило, видят кастинг, в рамках которого уменьшается количество, но растут умения по ходу вечера, иными словами, шоу стремиться становиться лучше по мере развертывания шоу (хорошо!). Это не только потому, что самые талантливые актеры (или, во всяком случае, актёры, хорошо проводящие время) стремятся получить более высокие оценки, а также потому, что опыт избежать удаления после удаления повышает их уверенность в себе. Они начинают думать «Я могу сделать всё!», что становиться самореализующимся пророчеством. Удаление может возбудить (обидеть) поначалу, но актеры должны помнить, что поскольку все актеры в сцене получают одинаковые оценки, то система оценок не очень справедливая и что прекрасные актеры могут быть удалены очень рано. Тем не менее, система оценок не совсем несправедливая, то есть, если вы играете в Micetro каждую неделю и вам никогда не удавалось продержаться до антракта, то это ясный показатель (или же вам нужно приглашать больше друзей).

В то время как Micetro работает лучше всего с группами людей с широким диапазоном опыта и уровня развития навыков, Gorilla Theatre предназначен для бывалых импровизаторов. Трое из шести актеров чередуются в управлении друг другом в импровизационных сценах и играх. При этом успешным руководителям (опять-таки по итогам зрительского голосования) прикрепляется банан (мыло) к рубашке, а неуспешным руководителям назначается штрафной (сочинить лимерик (шуточный стишок), купить напитки для зрителей передних рядов, быть оскорбленным зрителем и т.д.). Самый успешный директор выигрывает неделю свободного времени с гориллой вечера, которая может представляться непосредственно, а может и не представляться.

Механизм принуждения актеров публично управлять друг другом – как в Micetro – поддерживают высокое качество работы и зрители радуются этому, если руководители смело оглашают их намерения, поскольку это дает им критерии оценки, по которым оценивается их успех. Соревновательный аспект также придает шоу автоматическую «форму» и кульминацию в виде объявления победителя. Тем не менее, можно спорить о том, что эти приёмы защитная сетка, без которой импровизаторы должны научиться обходиться.

Life Game - еще один хорошо известный формат Кита, хотя сегодня стало сложнее получить лицензию на него. Это несоревновательный формат, который проходит в форме ток-шоу с приглашенным гостем (необязательно, но чаще всего знаменитость), рассказывающем историю своей жизни, фрагменты которой потом импровизируются актерами-резидентами. Life Game недавно успешно показывался на гастролях коллективом Improbable theatre и был также реализован в программу на кабельном телевидении в США. Также как и с Theatresports формат представляется более чем одним импровизатором независимо друг от друга, например, Playback Theatre показывает очень похожее шоу как минимум с 1975 г.

ДЕЛ КЛОУЗ И ГАРОЛЬД

В то время как Кит Джонстон зацепился за спортивную метафору для того, чтобы претворить в жизнь свои импровизационные театральные игры, в Чикаго Дел Клоуз пытался сделать пьесу импровизационного кабаре более театральным.[3] Гарольд был предназначен для того, чтобы совершить это, но воздержался от традиционного повествования и вместо этого представил некоторое число явно несвязанных друг другом линий повествования, которые затем связывают вмести, показывая новое видение. Странное название связано, по-видимому, с шуткой, которая закрепилась: «Как мы назовем этот формат?» «Гарольд».

У Гарольда, как описывается в книге «Правда в Комедии», компактная структура, состоящая из трех частей, но от нее в значительном масштабе отказались в iO и во всех других организациях в пользу более открытого исследования одиночного предложения от зрителей со связями, сделанными по ходу пьесы и большим количеством элементов объединенными в конце – по крайней мере, в теории. Как только начальное предложение от зрителей было принято, никакого другого зрительского вмешательства не предусматривается и импровизаторы «редактируют» (заканчивают) сцены их партнеров по сцене и начинают новые «из ничего». Этот подход уделяет меньше внимания повествованию любой из сцен и больше тому, как они связаны друг с другом, хотя они и отличаются от группы к группе. В определенные моменты зрители просто видят серию сцен, каждая из которых выливается в последующую сцену, не имеющую ничего из упоминаемых ранее сцен. Время от времени эти бесструктурные версии связываются как в Монтаже. Еще одна значимая вариация – Армандо, в которой монолог одного импровизатора, обычно носящий персональный характер нанизывается на Гарольд. Вариантом этой вариации, объединенный с элементами Life Game является шоу Дэвида Шора Monckey Toast, который показывался несколько раз на Эдинбургском фестивале искусств Фриндж и где-то ещё.

Несмотря на то, что Гарольд часто описывается как «длинная форма», а соревновательные форматы наподобие Theatresports как «короткая форма» также как попытки рассказать непрерывный рассказ из фрагментов пьесы и в особенности бессвязный Гарольд (это не редкость) не могли бы объединить их в намного меньшей степени, чем идеальное Theatresports шоу. Даже в этих шоу предположительно короткой формы импрова зрители довольно часто видят как идеи, темы и личности развиваются продолжительное время и распространяются иными разнообразными несвязными сценами, также как и во вмешательстве судей и актеров между этими сценами. Скорее для того, чтобы точно выбрать одну из двух форм, чем для применения, нам кажется, будет более разумно сказать, что импровизационное шоу может…

· состоять из многочисленных отдельных и несвязных фрагментов или быть одним длинным развернутым рассказом

· постоянно ссылаться на себя и признавать формат, зрителей и актеров в сценах (как в Theatresports) или придерживаться четвертой стены на протяжении всего выступления (как в Гарольде)

· основываться на играх или на сценах

· а также то, что актеры могут обращать внимание на персонажей, истории и ситуации или на шутки, поддразнивания и шаловливость.

Это независимые решения и возможна почти любая комбинация, кроме того ориентированность на игры часто несёт за собой ориентированность на отдельные фрагменты и особенно ориентированность на зрителей и на формат.

Существует множество других шоу, но большинство из них можно описать как приближающиеся к одной из этих категорий. The Spontaneity Shop наиболее популярное и успешное шоу DreamDate рассказывает одну историю от начала до конца, но между каждой сценой мы спрашиваем у зрителей их вводные и часто играем в игры вместо того, чтобы развивать историю. Шоу Triple Play от Unexpected Productions  в Сиэтле снимают напряжение, поддерживая законченную историю, не переводя дыхание, и позволяют актерам хвастаться знаниями жанров, «переставляя» три разные импровизационные трехактные пьесы, таким образом, зрители видят одно действие из вестерна, следующее несвязанное с ним действие из шекспировской пьесы, следующее несвязанное с ним из бытовой пьесы. Затем мы видим каждый второй акт, и, наконец, каждый третий акт.

В эдмонтонской мыльной опере Die-Nasty дерзкие поиски повествовательного стимула лучших работ Джонстона совмещается со свободой, которую Гарольд дает импровизаторам для того, чтобы перейти к чему-то новому. При наличии многочисленные линий повествования и довольно широкое разнообразие четких персонажей каждое шоу содержит много разнообразия, но зрители возвращаются, чтобы увидеть следующий эпизод потому, что – как и в настоящей мыльной опере – они хотят знать, что случиться потом. Это поистине определение сюжета.

В Чикаго в этих обстоятельствах, когда Гарольду было предпочтено что-то более целостное, история, зачастую избегаемая или минимизированная, снова обращает внимание на искусность выступающих. В BassProv Джо Билла и Марка Саттона два рыболова окуней из Индианы сидят в лодке, пьют пиво, ловят рыбу и говорят о жизни, так же как это делали Питер Кук и Дадли Мур в художественных галереях и пабах сорок лет назад. Типичное BassProv шоу длится сорок пять минут вместо пяти-шести минут скетча о Пите и Даде, таким образом, некоторые истории об их личной жизни неизбежно меняются, чтобы продлить эффект. В Loose Moose сцена длилась четыре минуты и заканчивалась тем, что один рыбак топил другого!

Также в Чикаго инновационный Annoyance Theatre создал «Современные проблемы в науке» с Ричем Фалчером, Филом Грончи и Диком Костелло в главных ролях в качестве трех преподавателей колледжа, которые «доказывали» абсурдную гипотезу, предложенную зрителями во время пятидесятиминутной комической лекции. В разных вариациях это шоу служит примером подхода Дел Клоуза: сильно заумное, ужасно смешное и не содержащее ничего, чтобы относилось к данной теме. Шоу было очень успешным и гастролировала в течение многих лет.

Блистательный чикагский импровизатор Энди Энинджер работал с партнершей, которая внезапно оказывалась неспособной выступать в запланированных показах шоу. Она в шутку сказала ему, чтобы он продолжал показывать шоу без неё. В настоящее время его сольное импровизационное шоу The Sybil – его визитная карточка и он показывает его и обучает ему по всему миру. Обычно оно состоит из фрагментов историй, которые он начинает, но в любой момент бросает в пользу какой-нибудь новой линии повествования по собственному вдохновению.

Вернемся обратно к The Spontaneity Shop, наши семинары с Энди привели к созданию формата, который мы называем TellTales, в рамках которого импровизационная пьеса показывается полностью в монологах. Наше определение «монолога» очень широкое – мы настаиваем на том, чтобы на сцене в любое время находился только один импровизатор. Типичный состав из пяти играет пять главных персонажей, которые живут вперемешку – и могут также играть других персонажей. Цель – вовлечь пять главных персонажей в одну историю возможно с одним или несколькими сюжетными линиями и избежать того эффекта, который создает Энди, когда новая история может начаться даже за пять минут до конца.

Том развивал упрощенное импров шоу, названное Horse Aquarium (никто не может вспомнить почему), в рамках которого в самом начале шоу три импровизатора берут три предложения от зрителей, которые записываются на карточках. Импровизаторы создают сцены короткой формы из ничего, основываясь на первом предложении от зрителей, каждый из них заканчивает заморозкой до третей части шоу, когда они переключаются на второе предложение в середине сцены. Под конец шоу накапливается много перевоплощений и фирменных шуток, а стиль игры очень весёлый и простой – совсем не похожий на основанный на повествовании стиль The Spontaneity Shop шоу.

По обе стороны Атлантики жанр, основанный на повествовании длинной формы, стал очень популярен. Использование существующих понятий и названий сильно помогает в маркетинге (вариант того, что в Голливуде называют «предварительно проданной франшизой») и обращение внимания на сторителлинг помогает отличить этот вид комедии от более знакомых шоу, основывающихся на играх. Некоторые коллективы фокусируются только на одном жанре как английский бешено популярный и успешный Austentatious в стиле Джейн Остин или Showstopper! The Improvised Musical, который недавно восхищал людей в турне по Уэст-Энду. В Лос-Анджелесе опытный импровизатор Дэн О`Коннер провел со своим коллективом экскурсию по жанрам и стилям, предлагая сезоны импровизационных эпизодов Twilling Zone, шекспировские пьесы, сондхеймские мюзиклы, опять-таки романы Джейн Остин и многие другие.

Также стоит упомянуть продуктивное направление таких сильных импровизаторов как Пол Фокскрофт и Кериад Ллойд, Кэти Шуте и Рейчел Блэкмен и самые известные Т.Дж. и Дейв (Т.Дж. Ягодовски и Дейв Паскуэйзи), показывающие шоу двух актеров с сильным повествовательным уклоном, но качеством Гарольда. В лучшем случае подобные шоу могут быть такими же забавными как любое шоу короткой формы, но с концентрацией на характере и правде и, конечно, только два актера и не больше могут попасть в ловушку.

Импровизаторам нужно понять, какой способ можно применить для них, и выбрать формат, который раскроит их талант по полной, не забывая задавать вопрос «Было ли бы это лучше, если бы был сценарий?». Это был бы конец тем бесконечным Internet спорам о том, какая форма лучше: длинная или короткая.[4]

ИПРОВИЗАЦИЯ НА ТЕЛЕВИДЕНИИ

Несомненно, способу импровизации был нанесен ущерб, когда кинокамера вышла на первый план. Как только зрители узнали, что ошибки могут быть вычеркнуты, большая часть риска испаряется, а риск для зрителей является первой причиной, чтобы смотреть импровизационное шоу[5]. Но ущерб не стал фатальным. Можно привести такой же аргумент для фокусов на ТВ и уже многие фокусники стали очень успешными благодаря телевидению.

Это не значит, что риск, каким бы важным он ни был, единственная причина предпочесть импровизацию написанному и выученному сценарию. На телешоу Curb your enthusiasm импровизация используется для обеспечения натуралистического актерского стиля. Сценарии включают все детали сюжета; они включают не только диалоги. С другой стороны, The Office (как в британском, так и в американском воплощении) часто считается импровизированным, но, по большей части, зажат в тесные рамки сценария, несмотря на натуралистический актерский стиль.[6]

Некоторые комедийные мысли просто находят лучшее выражение под влиянием момента, чем сидя напротив пишущей машинки. В 1940-е гг. Граучо Маркс был похож на пережиток прошлого. The Marx Brothers начали свою карьеру в водевилях в 1910-е гг. и сделали ряд успешных фильмов в 1930-е гг., но партнерство прекратилось в 1941 г. во время работы над The Big Store. Главным образом, Граучо был всё еще хорошо известен и его часто приглашали гостем на радио и телешоу. На одной из таких радиопередач в 1947 г. проявилось презрение Граучо к подготовленному материалу так, что он и Боб Хоуп начали импровизировать в течение веселых десяти минут или острить. Яркий продюсер Джон Гедель понял, что это был способ использования способностей Граучо для спонтанной вербальной комедии[7] и поставил его вести You bet your life – шоу викторину, которое шло в эфире на радио три года, а на ТВ более двенадцати лет. Структура викторины для Граучо была тонко завуалированным предлогом для того, чтобы болтать с конкурентами и шутить над их ценами, так же как и в сегодняшних телевизионных юмористических шоу, викторинах, таких как Have I Got News For You, используется структура викторины в качестве связующего звена для участников дискуссии.

Менее шуткоориентированный кинорежиссер Майк Ли использует расширенный импровизационный репетиционный процесс, во время которого актеры изучают аспекты их персонажей и их отношений до тех пор, пока не появится сценарий. Но этот сценарий повторяется после съемок актерами, задействованными в его фильмах, также верно, как и любыми другими кинозвездами. Это во многом был такой же вывод, к которому пришли и в Second City, как было сказано ранее. В любом случае импровизация облегчает процесс письма, но широко игнорируется в реализации.

Фильмы Кристофера Геста, такие как «A Mighty Wind» и «Это Spinal Tap», используют импровизацию на камеру, совмещая оба аспекта. Эти фильмы стремятся следовать простым сюжетным линиям, которые позволяют персонажам просто разговаривать друг с другом или на камеру. Импровизация позволяет актерам находить моменты уязвимости и (со значительными редакционными поправками) позволяет сценарию развиваться, что дает необычайное использование спонтанного остроумия и идей вовлеченных актеров.

Другая тенденция, которую следует упомянуть – это недавнее обогащение комедий с участием актёров, которые оттачивали своё мастерство, участвую в импровизационных комедиях в Чикаго или Лос-Анджелесе и которые прошли через «Субботним вечером в прямом эфире». В этих фильмах, особенно в тех, которые ассоциируются с режиссером Джаддом Апато, в кастинге поддерживается стремление снять многочисленные дубли каждой сцены, импровизируя различные реакции и отношения. В одном случае, в фильме «Телеведущий 2» было так много вырезано при монтаже, что совершенно разные монтажи фильма повторялись, рассказывая в основном одну и ту же историю, но заменяя разные шутки по ходу сценария. Невоспетый герой этих фильмов – редактор, которому нужно попробовать не только выбрать самые смешные предложения и строчки, но также умение и чувствительность, чтобы контролировать ритм сцены в целом. Почти такой же принцип присутствует и в работе телешоу таких, как Veep или его английский предшественник The Thick Of It – оба выпущены Армандо Ианнуччи.

Ключевое различие между всеми этими формами и типичным живым импровизационным шоу состоит в том, что вклад импровизации является скорее «закулисной» детализацией, чем неотъемлемой (и показной) чертой выступления. Вам не следует знать о деталях процесса, чтобы восхищаться результатом. Нельзя сказать то же самое о Whose Line Is It Anyway?, которое повторяет многие черты типичного живого импровизационного шоу, показывалось в течение 10 лет на 4 канале в Великобритании и более 8 лет на канале ABC в США, начавшееся просто как шоу, длящееся шесть получасовых эфиров на DDC Radio 4. В Whose Line все внимание направленно на участников импровизации и их словесных (и иногда физических) шутках. Развитие шоу проливает довольно интересный свет на вездесущие проблемы риска и провала.

В первой паре серий Whose Line показывало эклектический подбор участников. Наравне с опытными импровизаторами из Лондонского Comedy Store Players (Whose Line сделало звездами таких актеров Comedy Store как Джози Лоренс и Пол Мертон) шоу включало писателей, актеров, комиков и других личностей, некоторые из которых никогда не импровизировали на публики до этого. Часто, когда столкнувшись с соперниками по играм и их собственным выбором (например, решение импровизировать в поэзии, когда просили выбрать конкретного автора), исход был бы провальным – которым восторгались зрители и которого продюсеры решали придерживаться. Оно также отражает свободную счастливую атмосферу, как правило, ассоциируемую с Comedy Store Players.

В последующих сериях были привлечены к участию американские актеры с более традиционным стилем. Импровизаторами, ставшие популярными в этот период, были Майк МакШейн, Грэг Реопс и Райан Стайлз. Интенсивность отказов стремительно упала, и было очень мало введено новых игр. К счастью, продюсеры нашли то, что подходило как с точки зрения, играемых игр, так и с точки зрения играющих в них актеров. Под конец, шоу стали особенно неразличимыми, предлагающими совершенно одни и те же игры, одних и тех же выступающих (и в некоторых случаях одни и те же шутки) каждую неделю. К этому времени американская версия стала такой доминирующей, что была записана в США. Райан Стайлз способствовал росту успеха ABC версии, которую вел Дрю Кери, в чьем ситкоме Стайлз был вспомогательным актером.

Это новое американское шоу изолировало формат еще сильнее. Первые радио выпуски показывали Стивена Фрая и Джона Сессионса как постоянных капитанов команд. В первых выпусках для 4 канала не было команд, но Джон Сессионс был в каждом отдельном шоу. В каждом эпизоде второго и последующего выпусков четыре соперника выбирались из довольно широкого круга претендентов, ни один из которых не появлялся в каждом шоу, за исключением не импровизирующего ведущего Клайва Андерсона. Американские выпуски, напротив, нанимали Стайлза, Колина Мокри и Уэйна Брэди тремя постоянными актерами и оставляли только одно четвертое место свободным и чаще всего это место занималось Грэгом Реопсом, Брэдом Шервудом, Джэффом Дэвисом или Чипом Эстеном. Была предложена очень ограниченная палитра игр, многие из которых были для актеров немного большим, чем приемами, чтобы позволить себе удовольствие сострить (Сумасшедшие новости) или пошутить (Сцены из шляпы).

Но хотя ограниченное число участников означало, что шоу страдало от точно такого же однообразия, что и его английский предшественник, наличие четырех людей каждую неделю работающих вместе, имело и свои преимущества. Со временем, расслабляющая озорная атмосфера начала пронизывать шоу, по мере того, как фирменные шутки распространялись среди выступающих, и их взаимное поддразнивание стало становиться таким же развлекательным, как и сами импровизационные игры. Это дало шоу азарт и свежесть, которые – в течение некоторого времени – малое количество шоу могло показать. Большинство театральных импровизаторов смотрели с ужасом на легкий смех, ленивые остроты и убивающие сцену гэги, которые шествовали с их телевизионных экранов на Thursday Night. Но большинство театральных импровизаторов также подсаживались на своеобразную легкость и обаяние этих четырех демонстрантов.

И формула продолжает работать. Теоретически отмененная в 2007 г., американская версия возродилась в 2013 г. с новым ведущим и на новом канале, но, во всём остальном сильно похожая на предыдущее взаимодействие с немного повышенным вниманием на звездности актеров в четвертом кресле, которая также помогает защититься от косности. В число гостей сезона 2016 г. входили Иветта Николь Браун из  Community, фокусники Пенн и Теллер, Кигэн-Майкл Ки из Кей и Пил и даже Кэти Ли Гиффорд, ведущая шоу  Today. Тем временем, в Великобритании формат был воскрешен как живое шоу с Клайвом Андерсоном, вернувшемся в кресло как на Эдинбургском фестивале искусств Фриндж е, так и в Уэст-Энде и ведущим шоу вместе с Джози Лоренсом, Грэгом Реопсом и остальными.

Наследие Whose Line для тех из нас, кто продолжает работать в живом импровизационном жанре, было тройным. Во-первых, люди теперь знают, что такое импровизационная комедия. Это чрезвычайно полезно. Во-вторых, люди теперь думают, что знают всё, чем импровизационная комедия может быть и поэтому может быть сложно убедить людей в том, что вы занимаетесь чем-то иным, чем Whose Line Is It Anyway? В-третьих, кто-то, кто сейчас надеется создать «чистое» импровизационное шоу на ТВ, должен сделать что-то большее, чем направить камеру на их состав исполнителей и брать предложения от зрителей. Планка поднята. Большинство попыток решить эту проблему не учитывают спорные вопросы, которые обсуждались в этой книге, хотя World Cup Comedy Дэна О`Коннера на кабельном канале PAX достойно внимания, поскольку мы сочли, что оно чрезвычайно успешно сбалансировало все эти потенциально противоречивые элементы.

Еще одним шоу, которое стоит упомянуть является австралийский телесериал 2006 г. под названием «Слава Богу, ты пришел», которое шло четыре года. Оно очень успешно справлялось с «подачей» вызова, с которым сталкивались импровизаторы, пока сохранялось что-то из работы над сценой, которую можно было увидеть в лучших импров театрах. Оно также прекрасно использует ресурсы телестудии. В то время как участники Whose Line, за исключением самых ранних выпусков британского шоу, представлялись как эксперты и, как правило, зарабатывают свою славу своими способностями хорошо импровизировать, то «Слава Богу, ты пришел» использует известных комиков и неизвестных актеров для их импров навыков и проталкивает их через дверь в ситуации, о которых они не были предварительно осведомлены. «Представитель компании» импров актеров затем вовлекает их в сцену, усложняя им жизнь или настраивая их на шутки, в зависимости от того, насколько они уверены в себе и опытны.

Часть успеха шоу заключается в том, что Theatresports настолько популярен в Австралии, что практически любой австралийский актер или комик, выступающий сегодня, занимался какое-то время импровизацией. Знаменитости в американской версии стремились быть более лихорадочными и грубыми, что, возможно, объясняет их успех там. В британской версии импровизационные сценарии были намного более строго контролируемы, что означало, что шоу не смотрелось так хорошо, как лучшие импровизации, и было составлено не так четко, как лучшие ситкомы, и оно было снято с эфира после первого же сезона.

Попытки повторить успех Whose Line продолжаются продюсером Дэном Паттерсоном, запустившим два шоу: Mock the Week (в 2005) и Fast and Loose (в 2011). Модель совмещает элементы Whose Line с элементами Have I Got News For You и оказалась очень успешной. Fast and Loose представляло телезрителям некоторых новых замечательных импровизационных талантов и внесло пару прекрасных нововведений, особенно кадры «Боковых сцен» с камерой над головой, но не удалось найти единого стиля и фокуса.

ПАУЗА

Какой должна быть импровизация?

#1 «От новаторства к форме искусства»

От Деборы Френсис-Уайт

Обзор

Первый из двух ответов на этот важный вопрос является личным заключением Деборы о том, откуда импровизация пришла и куда она идёт.

 

Импровизация – это не просто экспромт или импровизирование. Это вид театра. Он может быть комедией и драмой, но склоняется к комедии, когда показывается. Мнения разняться относительно того, почему он должен быть таким, но, вероятно, это побочный эффект того факта, что импровизация показывается как серия самостоятельных сцен или скетчей несмотря на то, что позднее они связываются и пересматриваются. Также скетчи короткой формы обычно комические в сценарии потому, что зрителям трудно воспринимать короткую сцену в короткой сцене несчастья или пафоса, хотя они принимают ее как кульминацию или поворотный момент длинной истории.

Поэтому обычным делом для ситкомов являются сезонные «Помнишь, как…» клипы, в которых показывают, как они монтируют много смешных моментов по одной и той же теме и затем возвращаются к воспоминаниям персонажей о них. Было бы необычно видеть такого рода условности для таких сериалов как 24. «Помнишь, как моя жена умерла?» «Конечно, помнится в то время, ты думал, что твоя дочь умерла, но оказалось, что она была просто сильно ранена». Было бы слишком сложно видеть монтаж эпизодов высокой трагедии, но мы легко можем воспринять «Помнишь, как у тебя голова застряла в индейке» «Помнишь, как ты застрял в ванной без штанов?» Ну, в любом случае, мы можем это воспринимать в короткий промежуток времени.

Мы считаем, что если делать импровизированную историю длинною в 40-60 минут, то зрители воспримут искренние эмоции, иногда даже слезы потому, что они вкладываются в персонажей и волнуются достаточно для того, чтобы позволить себе сочувствовать им. Импровизаторы тоже могут больше сочувствовать персонажу, которого они играют временно, и могут легче позволить некоторую эмоциональную достоверность, не потакая своим желаниям. Это не значит, что более длинная импровизационная история не была бы, прежде всего, комической – была бы – но они извлекают выгоду из того разнообразия, которое приходит с разрешением зрителям испытывать иные эмоции, такие как страх или симпатия.

Если вы собираетесь начать импровизировать или же вы уже опытный импровизатор, то вас, вероятно, импровизация интересует, прежде всего, как инструмент для юмора. Существует много стилей и вариант, которыми можно заняться. Некоторые коллективы хотят быть быстрыми и смешными и интересуются только показом игр, которые они видели в Whose Line Is It Anyway? Другие группы интересуются только показом вариантов Гарольда, и они склонны относиться с неприязнью к играм и находят их ограничивающими. Еще одним группам удобнее использовать форматы, с которыми они и их зрители знакомы, например, Theatresports. Некоторые группы не будут работать с предложениями от зрителей, а другие не будут работать без них. Некоторые пытаются справиться с более длинными историями, чувствуя, что короткая форма недостаточна. Другие считают, что длинным историям недостает разнообразия и, что как только вы зациклитесь, вы со зрителями будете пойманы в ловушку чего-то такого, что подвергается риску надоесть.

Часто возникают споры между импровизаторами о том, какой из этих стилей лучше, эффективнее, вероятнее произведет работу над содержанием, более развлекательный для зрителей и более подходящий для распространения. Мы участвовали во многих импров фестивалях и были втянуты сами в эти дискуссии. Часто бывают удивительно пылкие мнения, высказываемые в социальных СМИ о том, каким способом должна импровизация представляться на сцене, из чего на самом деле состоят длинная форма и короткая форма импровизации и даже в чем должны быть одеты импровизаторы на сцене. Почти не различаясь, эти споры ищут верный способ действия и предлагают исключение разнообразия в целях театральной чистоты или нахождения некого оптимального развлекательного зенита. По моему мнению, есть место для всех стилей импровизации, и в связи с тем, что наши возможности ограничены, поскольку эта форма искусства еще совсем новая и незрелая, мы должны делать всё, что можем для того, чтобы экспериментировать с как можно большим разнообразием стилей – и в процессе открывать новые – в то же время уважать права групп на собственные предпочтения и вкусы.

Поскольку Виола Сполин, как правило, проводила свою работу в репетиционных залах, импровизационные выступления появились в 1950-е гг., когда Кит Джонстон начал развивать свою технику в Лондоне и, примерно, в то же самое время Compass Players в Чикаго показывали на сцене пьесы с импровизированными диалогами, выстроенными вокруг определенного сценария, и позднее показывали импровизационные кабаре. Это значит, что в настоящее время этой форме искусства пятьдесят лет.

Кит развивал Theatresports (по-прежнему самый популярный формат) с актерами в Калгари в 1970-е гг., основываясь на идеях, которые он развивал в Лондоне в 1950-е и 1960-е гг. Известный формат Дел Клоуза Гарольд развивался в поздние 1960-е гг. Таким образом, период наибольшего развития импровизации, когда большая часть фундаментальных работ была сделана, пришелся на период между 1850-ми и 1970-ми гг. С тех пор импровизаторы проводили время, главным образом, в спорах о том, какая работа, проделанная между 1950-ми и 1970-ми гг., является наилучшей и в воссоздании её без особого успеха. Большинство групп показывают ту или иную версию Theatresports и Гарольда, редко существенно отклоняясь от них. Они могут найти другой способ начала Гарольда или представления игр Theatresports, но форма, в <