Запись беседы заместителя народного комиссара иностранных дел СССР с . А. Лозовского с послом Японии в СССР С. Того

16 июня 1939 г. Секретно

Я вызвал японского посла Того и прочел ему следующее заявление: «Советское правительство получило сообщение о налете 11 июня сего года на советское консульство в Тяньцзине* русских белогвардейцев,

* См. док. 365.

475

которые захватили здание консульства¹³⁴, спустили флаг Союза ССР и подняли свой белогвардейский флаг.

Такой провокационный акт, как налет на здание генконсульства Союза ССР в Тяньцзине и захват его русскими белогвардейцами, имеет место уже второй раз. При существующем положении, когда фактически власть находится в руках японской армии, это возможно только лишь при попустительстве и при прямом содействии японских военных властей. Ввиду этого Советское правительство заявляет японскому правительству решительный протест и требует принятия мер к немедленному очищению здания генконсульства Союза ССР в Тяньцзине от белогвардейцев и примерного наказания участников этих провокационных действий.

Советское правительство надеется, что в интересах сохранения нормальных взаимоотношений японское правительство примет необходимые меры к тому, чтобы положить конец провокациям белогвардейцев, и даст надлежащим властям указания о необходимости воздерживаться от содействия тем темным элементам, которые ставят себе целью ухудшить отношения между нашими странами».

Того ответил, что он совершенно не располагает подобными сведениями, что он никак не может допустить, чтобы японская армия попустительствовала и оказывала содействие такого рода актам, в силу чего он находится в таком положении, что ему трудно принять протест, но что он мое заявление передаст в Токио своему правительству. Тут же Того сказал, что в конце апреля нарком иностранных дел Литвинов заявил Ниси, который исполнял обязанности поверенного в делах, о том, что правительство каждой страны должно передавать протесты через своих дипломатических представителей в соответствующей столице. Поэтому, заявил Того, он считал бы более целесообразным, чтобы подобное заявление было сделано через советского дипломатического представителя в Токио.

Я ответил, что посол должен признать общеизвестный факт, что хозяином положения в Тяньцзине являются японские военные власти и что трудно себе представить такое положение, когда русские белогвардейцы могли бы себе позволить что-либо сделать без ведома или против желания японских военных властей. Что же касается упомянутого Того заявления Литвинова, то мне об этом ничего неизвестно и что независимо от того, передаст ли Советское правительство этот протест через своего представителя непосредственно в Токио или нет, желательно было бы, чтобы посол обратил самое серьезное внимание на сделанное ему заявление.

Того в ответ на это поставил вопрос — намерена ли советская сторона придерживаться заявления, сделанного Литвиновым, и заявил, что не может быть и речи об ответственности японских властей в Тяньцзине за нападение на советское консульство.

Я спросил Того, знает ли он, что фактическим хозяином положения в Тяньцзине являются японские военные власти, и думает ли он, что провокационный акт был бы возможен против их воли. Того повторил, что он ничего об этом не знает, ему неизвестны ни обстановка, при которой произошло это нападение, ни на какой стадии находится этот вопрос в настоящий момент и что до получения информации он ничего не может ответить.

Я сказал Того, что об этом факте нападения на советское консульство в Тяньцзине японское агентство «Домей цусин» разослало сообщение по всему миру. На это Того возразил, что «Домей цусин» не является таким официальным учреждением или органом, каким является в Советском

476

Союзе ТАСС, что это частное агентство, поэтому нельзя основываться на его сообщениях.

Я обратил внимание японского посла, что сообщение «Домей цусин» не было опровергнуто ни Японским правительством, ни тяньцзинскими военными властями. Кроме того, Советское правительство располагает информацией из вполне достоверных источников, которые подтверждают всю неопровержимость факта, сообщенного сегодня г-ну Того. Я еще раз обратил внимание посла на всю серьезность этого случая и подчеркнул, что Советское правительство не хочет, чтобы белогвардейские провокаторы и иные темные и подозрительные элементы создавали трудности между нашими странами, но для этого необходимы вмешательство и добрая воля Японского правительства. Как только Японское правительство захочет, подобного рода действия прекратятся.

В заключение я его спросил, правильно ли будет резюмировать его ответ следующим образом: 1) японский посол передаст мое заявление своему правительству; 2) японский посол советует нам обратиться с этим заявлением к Японскому правительству через нашего дипломатического представителя в Токио. Того ответил, что я понял его правильно.

Затем Того перешел к вопросу о рабочей силе для нефтяной концессии. Того заявил, что советская сторона должна была дать указания о перевозке рабочих до 15 мая (срок, обусловленный в концессионном договоре), уже прошел месяц, а советской стороной такого рода указания еще не посланы. Того вновь повторил, что если Общество своевременно не получит рабочей силы, то оно будет терпеть большие убытки. Так как советской стороной доходность предприятия гарантирована соответствующим договором, то японской стороне придется поднять вопрос о возмещении убытков в связи с опозданием доставки рабочей силы на концессию.

Снова поднял вопрос Того о коллективном договоре, о чем он со мной говорил прошлый раз.

Я заметил, что японский посол повторяет то, о чем мы с ним беседовали недавно. По затронутым тогда вопросам он получит своевременно ответ. Сейчас я должен поехать в Совнарком и не в состоянии вести беседу на затронутые им темы. Я прибавил, что, если он хочет, мы можем встретиться после выходного дня для беседы по поднятым им вопросам. Того в ответ вновь подтвердил, что вопрос о рабочих должен быть разрешен как можно скорее, поскольку это предусмотрено концессионным договором. Того еще раз просил принять срочные меры и в отношении коллективного договора и выразил надежду, что оба эти вопроса будут в ближайшее время практически разрешены.

С. Лозовский

АВП РФ, ф. 013, on. 1, п. 1, д. 3, л 10 — 14

477

375. ДОКЛАДНАЯ ЗАПИСКА ГЕНЕРАЛЬНОГО КОНСУЛА СССР В КЛАЙПЕДЕ Л. Н. КУЛИКОВА НАРОДНОМУ КОМИССАРУ ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ СССР В. М. МОЛОТОВУ *

16 июня 1939 г. Секретно

В настоящей записке мне хотелось бы обратить Ваше внимание на некоторые вопросы нашей практической работы в Прибалтике, и в частности в Литве.

За истекшие 15 месяцев Литва не раз привлекала к себе внимание мирового общественного мнения, являясь дважды объектом агрессии со стороны Польши и Германии.

Под угрозой кулака Польша установила с Литвой дипломатические отношения, добилась усиления своего влияния и в последнее время нормализовала с ней свои отношения.

Германия развила колоссальную работу по линии расширения и укрепления торговых, политических, культурных и дипломатических связей. Немецкая работа была направлена не только на захват и отторжение Клайпедской области, на усиление своих экономических и политических позиций, но и на вытеснение и на подрыв влияния Советского Союза в Литве (агитация против нашей лесной сделки в Клайпеде, агитация против внедрения на литовский рынок наших автомашин «М-1»). Немецкие фашисты буквально лезут во все сколько-нибудь доступные норы и щели. Всюду расставлены свои люди. Вся хозяйственно-политическая и культурная жизнь Литвы пронизана агентами германского фашизма. Как, например (по словам некоторых литовцев):

Норкайтис -г- начальник экономического департамента МИД, заключающий торговые договоры со всеми странами.

Германас — сидит в правительстве министром путей сообщения, воль-демарасовец, ставленник немцев.

Тамошайтис — профессор, недавно возглавлял своего рода министерство пропаганды немецкого типа.

Скайзгирис — министр земледелия в предыдущем кабинете. Сейчас вице-министр того же министерства.

Талатеелиша, Глямжа, Дагис — руководители вселитовских кооперативно-государственных организаций по скупке, переработке и экспорту мясных и молочных продуктов, а также по закупке для Литвы импортных товаров.

Применяются проверенные на практике подрывные методы фашизма:

а) Прямой подкуп чиновников и членов правительства — находясь там, прямо ощущаешь и видишь, чью линию ведет тот или иной чиновгник или деятель.

* Сопровождалась следующим письмом на имя заместителя народного комиссара иностранных дел СССР В. П. Потемкина:

«Владимир Петрович,

Предлагая Вашему вниманию проект докладной записки на имя В. М. Молото_: на, я, вследствие недостатка опыта и молодости на дипломатической работе, не претендую, разумеется, на абсолютную правильность выдвинутых в ней положений

Куликов»

На письме резолюция В. П. Потемкина: «Считаю целесообразным представить эту записку наркому, не подвергая пока оценке по существу ее выводов, не учитывающих в достаточной мере реальной обстановки, сложившейся в Литве. 16.VI».

478

б) Проводится по веей стране насаждение представительств всевозможных немецких фирм и людей, получающих гарантированную прибыль и ставку.

в) Распространяются на выгодных условиях фашистские кинокартины, литература, газеты, журналы; проводятся публичные лекции и доклады; поощряются туристские и иные экскурсии.

г) Производится скупка земли и другой собственности немецкими элементами и финансирование их через банки.

д) Насаждаются нац.-социалистические организации с целью сплочения немецких граждан, живущих в данной стране, и обработки общественного мнения в пользу фашизма с применением террора, убийств и насилия.

Немецкие фашисты заставили многих литовцев работать собственными руками на немцев.

В условиях ожесточенной борьбы на международной арене между силами войны и силами мира мы, практические работники НКИД на местах, всего лишь наблюдаем и регистрируем происходящие события, сообщая о них в центр. Кажется нам, что этого совершенно недостаточно. Нам необходимо отказаться от политики пассивного наблюдения и перейти к активной работе против немецкой деятельности. Необходимо в полной мере использовать аппараты полпредств и консульств по распространению влияния Сов. Союза на страну пребывания со строгим, однако, соблюдением принципа невмешательства во внутренние дела данной страны. Здесь идет речь не о вмешательстве во внутренние дела, а об использовании благоприятных для нас возможностей, которые мы почти совершенно не используем. Эти возможности по Литве характеризуются следующими фактами.

Исторически Литовская республика имела два больных участка — Вильно и Клайпеду. Эти обстоятельства определяли ее внешнюю и отчасти внутреннюю политику, а также и место в Прибалтийской Антанте до последнего времени. (Борьба против Польши и Германии; отсутствие военного союза с Латвией и Эстонией.)

Известно, с какими трудностями освобождалась Литва от этих болячек на протяжении истекшего года — в марте 1938 и марте 1939 г.

Напряженность внешнеполитической и внутренней обстановки вызвала четырехкратную смену правительств в течение одного лишь года (24.111, 30.IX, 5.XII [38 г.] и 28.111.39 г.).

Симпатии литовского народа и значительной части интеллигенции находятся на стороне Советского Союза. Литовский народ хотел знать действительную позицию СССР в период польского ультиматума¹³⁵. Правящая верхушка, однако, сделала все для того, чтобы скрыть позицию Советского Союза от своего народа и фактически извратила ее, опубликовав, что СССР так же, как и другие великие державы, «посоветовал принять ультиматум».

Мы не использовали этой возможности и не добились того, чтобы правильно отразить в литовской печати позицию Советского Союза.

Другая возможность, по моему мнению, состояла полгода тому назад и теперь еще состоит в том, что, когда в ноябре прошлого года наметился со стороны Польши крен в сторону СССР и было опубликовано соответствующее коммюнике, тогда вся литовская общественность и правительственные круги приняли это сближение с чувством облегчения и надеждой на  улучшение и укрепление своего внешнеполитического положения.

Имея в виду обострение противоречий к этому моменту между немцами и поляками и заметное улучшение в отношениях между поляками

479

и литовцами, нам следовало бы немедленно четко определить свою позицию и направлять, подсказывать и подталкивать литовскую политику в беседах с литовцами в сторону сближения с поляками для того, чтобы углублять пропасть противоречий между Германией и Польшей, с одной стороны, и между Литвой и Германией — с другой.

Литовцы в беседах с нами хотели получить тот или иной ответ, но мы, не имея директив, ничего не могли сказать. Неясность этого положения как будто продолжается и по сегодняшний день. Мы опять-таки только наблюдаем. А положение, кажется, обязывает нас действовать в направлении отрыва литовцев от их немецкой ориентации. Отхватив Клай-педскую область, немцы стремятся захватить всю Литву в свои руки и сделать ее одной из продовольственных баз по снабжению Германии.

Однако следует иметь в виду, что даже в руководящих кругах литовской буржуазии имеется большая группа деятелей (Сметоиа.Тубя-лис, Новакас, Лозорайтис и др.), желающих,отстаивать свою национальную независимость всеми средствами. Это настроение в литовском народе и правящих кругах, казалось бы, следовало укреплять в наших беседах с литовцами. А мы снова только наблюдаем и опять молчим. Мне кажется, что эта линия уже не соответствует возросшей мощи Советского Союза и наличию изменений в международной обстановке. Надо активизировать в особенности там нашу внешнеполитическую работу, где это возможно. По-моему, Литва в настоящее время является именно такой страной, где наша активная политика вполне возможна и необходима.

Кроме сказанного, следовало бы вести линию на то, чтобы литовцы не добивались, а тормозили получение от Германии так называемой свободной зоны в Мемельском порту, проводили бы свою внешнюю торговлю не через Мемель, а, скажем, через Либаву, заинтересовав в этом деле латышей, поскольку этот порт длительное время является бездействующим и мертвым. Одновременно ставить ставку на расширение собственного порта в Швентое — это в 35 км от Клайпеды в направлении к Либаве.

(Может быть, предложить литовцам наши услуги по строительству этого порта, учтя необходимость предоставления кредита взамен их поставок живых свиней и других сельскохозяйственных продуктов. Надо подумать и разработать эти вопросы, с тем чтобы добиваться ориентации Литвы на СССР, а не на Германию.)

Особенность настоящего момента, переживаемого Литвой, заключается в том, что она залечивает раны, нанесенные ей отторжением Клай-педской области.

Этот захват в известной мере нарушил течение хозяйственной жизни страны, создал большую брешь в ее бюджете и заставляет изыскивать средства более 50 млн; лит. Это обстоятельство должно вызвать дополнительные трудности во внутренней политике Литвы.

Очевидно, литовская буржуазия будет искать разрешения этих трудностей на путях еще большей эксплуатации трудящихся масс и постепенного сговора с фашистской Германией, все более теряя свою экономическую и политическую независимость. Можно предположить, что, освободившись так или иначе от тяжелого груза, давившего на Литву долгие годы,— восстановила дипломатические отношения с Польшей и «передала» Клайпеду,— правящая верхушка почувствует себя относительно свободнее и может поэтому, по примеру других Прибалтийских стран, повести более недружелюбную политику в отношении СССР. Это надо

480

учитывать и следует искать какой-то противовес возможному повороту литовцев.

В этих условиях и учитывая важность географического и военно-стратегического положения, несмотря на отсутствие с нами общей границы, следовало бы сделать так, чтобы Литва постоянно чувствовала в нас особую заинтересованность, сделать так, чтобы она была своеобразным тормозом на случай сколачивания Польшей, в дополнение к Германии, блока Прибалтийских стран против Советского Союза.

Для этого прежде всего необходимо:

1. Восстановить поколебленную в литовских верхах веру в возможность активной помощи СССР в критический момент. Прощупав почву через наше полпредство, следовало бы открыто заявить, что Советский Союз совместно с другими странами гарантирует национальную независимость Литвы от возможной агрессии со всеми вытекающими отсюда последствиями.

2. Необходимо в ближайшие месяцы устроить поездку в Литву (а может быть, и в другие Прибалтийские страны) крупного руководителя Наркоминдела.

3. Обязательно и быстро назначить в Литву полпреда и торгпреда.

4. Не допускать снижения нашего товарооборота с литовцами в связи с выпадением лесной сделки. Наоборот, крайне необходимо расширить экономические отношения за счет дополнительных статей экспорта, например грузовых автомашин, охотничьего пороха и др.

Наряду с отмеченными моментами в целях распространения нашего влияния необходимо:

1. Шире и настойчивее использовать доступные возможности по линии культурных связей:

а) распространение нашей литературы. Выявление и поощрение людей, желающих читать и получать нашу литературу и газеты;

б) активизировать работу по организации и проведению всевозможных выставок (книги, фот.о и др.).

2. Обязательно и систематически проводить общественные просмотры наших кинокартин с приглашением широкого круга лиц из числа общественных, культурных и правительственных сил.

3. Активизировать дело по линии интуризма, разрешая к въезду в СССР иноэкскурсий из рабочих, учителей, агрономов и т. д. В особенности важно это сейчас в связи с открытием Всесоюзной сельскохозяйственной выставки. Само собой разумеется, что за ними должно быть организовано тщательное наблюдение.

4. Добиваться подготовки и выпуска специальных номеров газет и журналов, посвященных Советскому Союзу, в которых освещать успехи строительства нашей страны во всех отраслях социалистического народного хозяйства. В этих же номерах пропускать статьи на международные темы в нашем изложении.

5. В беседах с иностранцами высказывать свою точку зрения на тот или иной вопрос международного и внутреннего положения каждой страны (соблюдая при этом известную осторожность и такт) в соответствии с директивами нашей партии и правительства, отраженными в печати.

В части взаимоотношений НКИД с полпредствами и консульствами могу на основе своей практики отметить следующее:

1. Руководство и аппарат НКИД должны немедленно давать указания местам, какой линии держаться при резко изменившемся международном положении. Директивы НКИД часто совершенно отсутствуют или получаются лишь после настойчивых требований, и то с запозданием.

Зак. № 142

461

(Пример: 1) 22 марта 1939 г. немцы захватили Клайпеду. Как себя вести и что будет с генконсульством — нас не поставили в известность. Не было ответа на мой телеграфный запрос в течение 4 дней.