Ночь, два часа после полуночи

 

  Ночное небо Серединного мира как всегда поражало и радовало взгляд: ни одно даже самое мелкое и безобидное облачко не смело уродовать его лик, на котором торжественно красовались целых пять разновеликих и разноцветных лун, а так же белые невероятно близкие и не по земному крупные звезды. Но даже столь прекрасное и настраивающее на филосовско-созерцательный лад небо сегодня было неспокойно – десятки нагруженных грифонов сновали по нему туда-сюда, создавая дикую и нарушающую ночную негу свистопляску, являвшуюся лишь слабым отражением того, что творилось внизу. Рудник и все его окрестности уподобились котлу с давно кипящей водой или даже скорее разворошенному и подожженному муравейнику, на который какой-то доброхот вылил воду из того самого закипевшего котелка, так что несмотря на крайне позднее время и сам Рудник, и примыкавшая к нему большая Хлебная долина, и все долины и ущелья вокруг них просто таки кипели и дышали жизнью. Со стороны рудника Хлебную оккупировали члены клана Красного Дракона, а также их верные заготовки, что вместе с ними активно и трудолюбиво изменяли ее облик, вели земляные работы (по большей части заготовки), творили различную и очень разнообразную волшебу (игроки-маги, друиды) и вообще не жалели сил при подготовке к завтрашнему, верней уже сегодняшнему судьбоносному дню. С другой же стороны, уже вошедшие в долину гоблинские передовые отряды, хотели боя и, не жалея сил и воинов, торили путь основной армии, спешили занять как можно больше места для нее же и заодно активно «щупали за вымя» своих врагов или по крайней мере пытались это сделать.

  Желание гоблинских воинов было утолено – весь центр долины на всю долгую и кровавую ночь превратился в арену жестоких и быстротечных стычек между ними и рейдами клана, что с радостью удовлетворяли гоблинский аппетит. А вот присутствующих среди гоблинов шаманов, ждал полный облом – все их усилия пропали втуне и несмотря на немалые старания и жертвы, владеющие силой так и не сумели понять, чем заняты в настоящий момент и что еще готовят им их даже слишком хорошо подкованные в магии враги.

  Тяжелой и бессонной ночь была и для воинов большой и формально даже не вступившей в битву армии-орды – мелкие, но кусачие рейды Драконов щипали ворочающуюся громадину за бока, вырезали дозоры, закидывали гранатами сменявшие их более многочисленные отряды, заманивали в засады и магические ловушки поднятые по тревоге еще более крупные силы и моментально растворялись во мгле, когда раздраженная потерями армия выбрасывала из себя щупальце из тысяч и десятков тысяч разъяренных и горящих местью бойцов, вынужденных вместо краткого ночного отдыха тратить драгоценное время на поиск уже давным-давно слинявших и добившихся своей цели врагов.

  Малые и средние долины и ущелья вокруг рудника не избежали общей с Хлебной судьбы и так же как и она превратились в многочисленные арены бескомпромиссных и яростных схваток, но в этом случае застрельщиками выступали уже сами гоблины, что активно и методично, не считаясь с потерями пытались найти слабое место в обороне своих же недавно потерянных укреплений. В свою очередь полевые рейды клана вовсю старались им помешать, а заодно прикрыть деятельность десятков смешанных групп (заготовки, Синие, клановцы), которые упорно и с выдумкой, начиняли те самые щедро сбрызнутые и продолжавшие орошаться гоблинской кровью ущелья и долины разнообразными «приятными» сюрпризами, сулящими зеленошкурым обитателям этих гор гораздо большие потери в будущем.

 

Два охранявших периметр рейнджера-игрока были не очень довольны своим занятием, но не роптали, прекрасно понимая – кто-то ведь все равно должен заниматься пусть и рутинными, но жизненно необходимыми для обеспечения безопасности рудника делами – свалить все на хоть и надежных и исполнительных, но все-таки во многом очень ограниченных заготовок было бы уж через чур. Впрочем не все было так грустно и кипящий вокруг праздник жизни (и смерти) иногда напоминал о себе и не давал добросовестно исполнявшим свои обязанности рейнджерам окончательно заскучать, держа их в тонусе и в постоянной готовности ко всему: полевые рейды клана просто физически не успевали перехватить все гоблинские отряды и к вящему довольствию скучающих рейнджеров время от времени те все же атаковали, верней обстреливали стены периметра камнями, дротиками и арбалетными болтами, а в редких случаях и боевыми заклинаниями, так что патрульные рейнджеры все же имели возможность заработать очки, пострелять из луков, а иногда и поупрожняться в метании гранат, хотя последнее случалось редко – все-таки составлявшие такие отряды гоблины не были совсем уж конченными идиотами-самоубийцами и не спешили «войском» в несколько десятков бойцов штурмовать огромный и фонтанирующий жизнью и магией рудник, что успел уже за последние три дня «сожрать» десятки тысяч их невезучих собратьев.

Именно благодаря периодическим гоблинским наскокам, парочка патрульных всегда была настороже и в тот момент, когда один из них даже не увидел, а скорей почувствовал неправильность в ущелье под ногами, его реакция была молниеносной: секунда – и оба эльфа-игрока, а так же все пятеро приписанных к ним заготовок-спецназовцев укрылись за надежными зубцами стены и все как один наложили стрелы на тетивы уже готовых к бою луков. Условный свист и заготовки в ближайших башнях также были предупреждены – на бывшее гоблинское укрепление опустилась тишина, и оно замерло, предвкушая встречу не званных, но ожидаемых гостей.

Любой противник, решивший штурмовать пусть небольшое, но уже готовое к бою укрепление, первым делом познакомился бы с чертовой дюжиной не знающих промаха эльфийских стрел, что устремились к нему с трех разных точек. А если бы упрямым врагам показалось мало, то в продолжении банкета их бы гостеприимно встретили гранаты, которые имелись не только у игроков и их подчиненных, но и у эльфов-стрелков и спецназовцев, засевших караульными тройками в сторожевой и надвратной башнях (на самый крайний случай у игроков имелись жезлы и свитки призыва). Ну и наконец, последней линией обороны уже на самой стене встали бы десять умелых в рукопашной спецназовцев, а так же два, несмотря на свой рейнджерский класс, далеко не беззащитных в ближнем бою игрока и разбираться со всеми ими пришлось бы под градом стрел от трех хоть и не очень искусных в рукопашной, но на такой дистанции просто физически неспособных промахиваться эльфов в сторожевой башне. Так что все было готово к встрече не званных гостей и началу представления, все актеры застыли на местах и стрелы предвкушающе дрожали на тетивах луков. Но тут совершенно неожиданно для готовых к бою защитников стены вылезла одна проблемка: минута, другая, третья... и ничего – безмолвное и издевательски пустое ущелье было пусто...

Старший из рейнджеров вопросительно поднял бровь и устало посмотрел на поднявшего такой кипешь напарника, тот в ответ недоуменно и несколько виновато пожал плечами и осторожно, опасаясь словить лбом камень, выглянул из-за зубца, напарник последовал его примеру, и еще целую контрольную минуту два игрока напрягали все свои умения и навыки, пытаясь все же разглядеть хоть что-то, но не смогли, и старший вынужден был дать отмашку – тревога оказалась ложной.

– Ну точно ведь что-то было, – через минуту оправдывался младший из игроков, уже без всякого страха чуть ли не по пояс вываливаясь из-за стены. – Не мог я ошибиться – какая-то тень шарашилась там, – и он вытянул руку, показывая на место, где не было решительно ничего.

– Зверушка поди, – предположил так же бросивший на абсолютно пустое место взгляд старший, и тут же не сходя с места выдал еще пару вполне правдоподобных предположений, – или просто ветер пыль шевелит, или тебе показалось с недосыпу. Сколько ты уже в непрерывном погружении?

– Да нет, не в том дело, – отмел предположение рейнджер, – вон второшансники вообще не выходят и ничего. – Тут опростоволосившемуся пришла спасительная для репутации идея, которой он тут же поспешил поделиться с товарищем: – А если это шаман под маскировкой или даже не шаман, а воин, но тоже под чарами? Сейчас уйдем, а он на стену полезет!

Старший, прекрасно понимая мотивы пытающегося оправдаться товарища, лишь усмехнулся и напомнил:

– Забыл? Маги здесь уже поработали, так что в десятке метров от стены любая маскировка не пашет и если кто полезет, шаман там или не шаман, его и без нашей помощи тут же нашпигуют стрелами с башни. – Он кивнул на хоть и единственную, но очень удачно расположенную башню, в отличие от надвратной и не державшей под обстрелом ущелье на максимальную глубину, но зато способной стрельбой вдоль стены смести любого «скалолаза» и качественно, чуть ли не в спину, угостить штурмующий ворота отряд.

– Наверное, – смущенно согласился уже несколько сомневающийся в собственных воспоминаниях младший и тут же как ни в чем не бывало предложил: – Ну что, пойдем дальше?

– Ага, – согласился его собеседник, – и так уже время потеряли.

Неожиданно уже старший из рейнджеров увидел что-то самым краешком глаза, вздрогнул и ме-е-едленно, как будто его шея вдруг стала из хрупкого хрусталя, повернул голову и вытаращив глаза уставился на неестественную внушающую какой-то безотчетный ужас черноту, что нагло и угрожающе висела над одним из зубцов всего лишь в полудюжине метров от них.

– Твою же мать! – мгновенно покрывшийся потом игрок жестко толкнул все еще разглядывавшего что-то в ущелье напарника и поскольку его лук уже был убран, бросил руку к жезлу в специальном чехле на поясе.

– Б...ть! – не менее эмоционально среагировал чуть не вывалившийся со стены и так же увидевший опасность напарник и в свою очередь вскинул лук.

Остановилась парочка рейнджеров в последний момент, вернее остановиться сумел лишь старший двойки, дрожащей от напряжения рукой опустив уже засветившийся красным и готовый плюнуть огнем жезл. А вот младший не успел и все-таки спустил тетиву, но сумел, чуть довернув лук, выбить уже начинавшую свой смертоносный путь стрелу пальцем – тугой лук все же хлопнул, но хлопнул в холостую и не отправил тяжелую с уроном Хаоса стрелу в стоящую напротив черную доспешную фигуру, за чьей спиной уже почти рассеялся еще более черный туман.

Совершенно неожиданно встрепенулись до этого никак не проявившие себя заготовки и, прервав свою странную пассивность (враги на стене, а они стоят истуканами), не то что без всякого приказа со стороны игроков, а чуть ли не оттолкнув (!!!) их с дороги, ринулись к надвратной башне, пробежав мимо чуть посторонившейся Дочки, которая и оказалась столь напугавшим игроков гостем.

– Кмх, – прочистил горло старший из рейнджеров, собираясь спросить, что все это значит, но неожиданно остановился, поняв что уже знает все. Знает, что хорошо порезвившаяся и возвращавшаяся вместе с Послушным Василиса встретила по пути два объединившихся рейда, что так же как и она топали на рудник. Знает, и даже как будто видит воочию, что объединившейся отряд нагнал в ущелье под сотню гоблинов и не особо напрягаясь, вырезал их всех. Знает, что сопровождаемые Дочкой игроки уже на подходе, и подчиненные ему(???) спецназовцы отправлены открывать им ворота. А вот чего рейнджер не знал (но очень хотел) так это того, откуда он все это знает и как черт возьми питомица Дримма сумела отдать приказ заготовкам, влезть в голову игроку и без проблем преодолеть заклинания не самых слабых магов клана, не далее чем час назад божившихся, что никто, никто, не сумеет преодолеть их защиту!? Тяжелые и неприятные мысли еще долго мучили пребывавшего в сомнениях и страхах рейнджера, постаравшегося вспомнить все что он знал о питомице Главы клана и проанализировать странные и противоречивые факты, но со временем их затмили другие проблемы и появившиеся собственные питомцы, которые кому-то тоже могли показаться странными.

А отчитавшаяся без помощи слов и не особо переживавшая за душевное состояние напуганного ей рейнджера Дочка поспешила вслед за спецназовцами к воротам, оставив старшего из рейнждеров растеряно-задумчиво смотреть ей в след, а младшего кастерить ее на все лады, баюкая почти что отрубленный тетивой лука палец. Травмированный рейнджер оказался перед дилеммой: тратить ли дорогущее зелье на палец или все же подождать пока заживет само – победила жадность, и зелье так и осталось в чехле на поясе. Принятое им решение оказалось верным – эльфы не зря считались, да и были самой популярной из рас, так что через пятнадцать минут ничто уже не напоминало о травме, а еще через пять исчез и шрам.

Тем временем внизу в надвратной башне у распахнутых настеж ворот вовсю уже распоряжалась Василиса, ради разнообразия использовавшая все же голос, а не мысленные приказы и припахавшая не смеющих ей возразить спецназовцев. Многие игроки уже заметили особенность во взаимоотношениях этого странного пета Главы клана и заготовок, а некоторые всерьез утверждали, что если что, выполнен будет приказ Василисы, а отнюдь не игрока-члена клана. Один из заготовок был отправлен во внутренние помещения башни и через некоторое время вернулся с грудой пусть и не очень свежих, но все же чистых одеял, другой без возражений пробежался до пустых клеток, где во времена гоблинов содержались боевые гиены, и вернулся с двумя похожими на уродливые щетки из проволоки конструкциями, а сразу трое приволокли здоровенную бочку с водой. В общем, когда идущие из ущелья рейды были уже на подходе, все было готово, и когда в ворота первым вбежал измазанный кровью от носа до самого хвоста Послушный, он немедленно получил на голову щедрый ковш ледяной воды, по-щенячьи взвизгнул и завертелся, а получив второй попытался слинять, но не преуспел, поскольку был схвачен за шкирняк любившей чистоту Василисой, поднят хрупкой на вид девичьей рукой, без всякого напряжения оторвавшей от земли пса размером с пони, отруган и посажен на место, с которого пес так и не осмелился больше сойти. Следующие несколько минут вошедшая в раж Василиса при помощи ассистирующих ей троих спецназовцев со щетками и ковшом вовсю намывала визжащего и вертящегося Послушного, а также выскребала из спутавшейся шерсти куски плоти и костей. К концу несколько затянувшейся процедуры пес немного успокоился и даже стал получать от нее удовольствие, уже не пытаясь рычать и дергаться, а наоборот сам подставляя бока под воду.

Проходившие через ворота игроки с интересом рассматривали и комментировали своеобразное общение питомцев Главы клана, а некоторые из них также изъявили желание помыть своих не менее грязных петов и маунтов. Вообще-то игроки редко снисходили до такой заботы о своих спутниках, предпочитая просто отзывать их в ничто, чтобы через какой-то час вновь получать их чистыми, сытыми и здоровыми, но если появилась такая возможность, то почему бы и нет? Так что недовольным рейнджерам пришлось подождать своих на некоторое время сменивших профессию подчиненных и лишь по окончании работы этой своеобразной промывочной вернуться к своему прерванному патрулю. Ну а затеявшая все это Дочка и довольный и чистый Послушный не стали ждать остальных, а как только Послушного сменил следующий «клиент» отправились на поиски их общего «отца».

 

* * *

 

Большая Хлебная долина

Почти тоже время

Дримм

 

«Неплохо, – подумал фейри, уверенной рукой выводя резцом простой и чем-то напоминающий детский примитивный рисунок знак, – с каждым разом все лучше».

Дримм не без удовольствия оглядел полностью заполненную знаками доску, а затем, сдунув совершенно не похожую на деревянную стружку (скорей кость или даже пластик), не прикасаясь, огладил поверхность сверху вниз, одновременно читая заклинание школы Света – воздух между ладонью и доской загустел, а знаки и в меньшей степени сама доска засветились теплым и ощутимо греющим золотистым светом с нотками зелени и серебра. Фейри довольно улыбнулся и не дожидаясь пока свечение окончательно затухнет, не глядя привычным быстрым жестом достал из специальной подставки тлеющую деревянную палочку и также привычно уже заложенным в мышечную память движением аккуратно обвел едва дымящимся концом каждый из накорябанных на дощечке знаков, стараясь не разрывать контакт и как бы перетекая из одного знака в другой, громко проговаривая при этом уже заклинание из арсенала Жизни – получилось, на последних его словах доска вспыхнула ярко-белым огнем, что ничуть не жег привычно прищурившегося фейри, а вот вспыхнувшая обычным, но сильным пламенем палочка обожгла ему пальцы и через мгновение рассыпалась пеплом. Дримм откинулся назад и слегка потряхивая обожженной рукой, с удовольствием оглядел свою работу – доска и несколько изменившиеся знаки на ней светились пусть и не ярким, но ровным и стабильным желто-золотым светом.

В то время как откинувшийся на походном сиденье Дримм разминал затекшие члены и лечил пострадавшие пальцы (верней просто давал им зажить) два ремесленных заготовки быстро, но аккуратно забрали уже готовую доску, немедленно переданную гонцу-спецназовцу, что тут же ускакал в неведомые дали, не менее аккуратно смахнули стружку с походного, складного и служившего рабочим местом стола, заменили некоторые ингредиенты на нем на новые и в конце положили перед вращающим шеей фейри новую, гладкую и сияющую свежеструганной древесиной доску. Делать было нечего и Дримм тяжело вздохнув вновь принялся за работу: одно за другим на дерево упали два заклинания школы Порядка – доска изменила свой цвет на грязно-белый и словно бы свела знакомство с наждаком; еще одно заклинание, на этот раз школы Природы – дерево стало салатовым и на ощупь как органическое стекло. На время отставив изменившуюся доску, Дримм сосредоточил свое внимание на снятом с походной жаровни котелке, который с помощью бронзовых щипцов держал перед ним ассистирующий заготовка: вновь заклинания и равномерные помешивания смеси золотой ложкой, в результате чего густая кипящая жидкость в сосуде несколько раз поменяла цвет и запах и на последних словах превратилась в еще более густую кашеобразную смесь с редкими прорывающимися на поверхность пузырями. Вновь наступило время доски, и Дримм, осторожно черпая из котелка получившуюся пузырящуюся массу, покрыл ей гладкую поверхность и с помощью все той же ложки равномерно ее размазал. Многострадальная доска вновь сменила свой цвет на темно-зеленый и тут же была обсыпана медной стружкой, которую все тот же Дримм щедрой рукой зачерпнул из стоящего на столе горшка. Пара минут и уставший фейри щелкнул по совершенно непохожей на дерево поверхности, довольно кивнул сам себе на получившийся металлический звук и со вздохом вновь взялся за резец.

Пять минут спустя Дримм смог наконец оторвать от стула затекшую задницу и, оставив несколько поднадоевшее занятие, размяться – дело было сделано, последний из вышедших из-под его рук артефактов передан очередному гонцу и не нуждавшиеся в указаниях и помощи фейри заготовки в темпе начали собирать и паковать инвентарь. Работали эти новоприобретенные заготовки-универсалы хорошо, а главное аккуратно и быстро, и Дримм в очередной который уже за сегодняшнюю ночь раз подумал, что дорого бы отдал за то, чтобы в той реальной и полузабытой военной жизни у него были бы такие подчиненные, по КПД на порядки превосходящие затюканных еще до присяги советских солдат-срочников, мордатых и мускулистых, но тупых и вороватых негров и вроде бы старательных, но норовящих через каждые пять минут устроить сиесту латиносов. Мысли о подчиненных и прошлом плавно перетекли в другие, и Дримм вспомнил об отсутствующей сейчас на руднике Дочке, которая некоторое время скучала и не знала куда себя деть, а затем бессовестно воспользовавшись неадекватностью занятого совершенно другим «отца», уболтала таки его и вместе с таким же не очень нужным сейчас хозяину Послушным отправилась в свободный полет на всю ночь. Резвилась Дочка с размахом и время от времени проверяющий индикатор Дримм с изумлением глядел на просто-таки бешеный поток очков, что всего за одну только ночь загребла самостоятельно орудовавшая Василиса. Послушный также порадовал его тугим, но все же не выбивавшимся из стандарта ручейком очков, но главное (тут тоже явно отличилась Дочка) сумел остаться в живых и значит в завтрашней битве его будут прикрывать оба его выросших за эту ночь питомца. Вообще же Дримм хоть и с неохотой, но все же вынужден был признаться сам себе, что несмотря на прошедший с момента обретения древнего стража год, он так и не научился правильно использовать ее возможности в бою, и лучшего результата она добивалась когда действовала одна и с максимальной свободой воли – неприятная мысль, но три полученных им за сегодняшнюю ночь уровня подтверждали верность этой уже не требовавшей других доказательств аксиомы, а если учесть что ему перепала лишь четверть от общей массы, то вся сумма заработанных питомицей в свободном плавании очков вообще представляла из себя нечто невообразимое и в фейри шевельнулось даже что-то вроде зависти к собственному питомцу – шевельнулось и сразу пропало, сменившись беспокойством за слишком уж долго отсутствующую Дочку.

Дримм слишком глубоко ушел в себя и очнувшись с удивлением и досадой понял, что пока он витал в облаках не терявшие ни секунды универсалы уже давно собрали, упаковали и даже навьючили на бессовестно дрыхнущего Ворошилова весь инвентарь и забравшись на маунта ждали только его, ни один из недавно рожденных не догадался поторопить бесцельно терявшего драгоценное время фейри. Если Дримм и разозлился, то только на себя – винить заготовок, тем более таких, было просто глупо, и он лишь вздохнул и отправился будить свой все еще спящий без задних ног транспорт.

– Вставай, комдив, труба зовет и мировой пожар! – шутливо подумал Дримм и для того чтобы усилить свой мысленный посыл и поскорей пробудить очень уж основательно закипевшего маунта, представил упавшую тому на хребет скалу. Слишком усталый фейри не подумал о последствиях и совершенно не желая этого, через чур сильно оживил рабочую и деловую обстановку вокруг – ошалевший спросонок маунт дико взревел (хорошо хоть обычным ревом) и подпрыгнув на месте, обернулся в полете вокруг своей оси, сбросив со спины не ожидавших такой засады универсалов-заготовок и заодно уронив в грязь аккуратно навьюченный на него груз, а также вызвал смятение в проходившей рядом колонне спецназовцев без доспехов. Все что тащили на горбу спецназовцы: лопаты, бревна и колья для засек – все это так же как и груз со спины бешено вращающего глазами и оскалившегося маунта полетело в грязь. Мысленно обругав себя последними словами, Дримм ту туже развил бурную деятельность: повинился и успокоил перевозбужденного и еще окончательно не проснувшегося маунта; уронил «лечилки» на итак не сильно травмировавшихся универсалов, принявших неожиданный полет с невозмутимостью истинных заготовок; убедился в сохранности оборудования и не чинясь помог спецназовцем собрать разбросанный груз – в общем постарался и через пару минут ликвидировал последствия своего собственного дебильного поступка. Вскоре Дримм уже сидел на неторопливо трусившем в сторону рудника Ворошилове и хозяйским взглядом обозревал развернувшуюся вокруг стройку, а так же заодно распределял принесенные резвившимися в ночи питомцами очки. По ряду причин Дримму сейчас был крайне необходим рост в магии Смерти, туда-то он и ухнул всю ночную выручку от сильно порадовавших его питомцев: