Внутренние жилые помещения рудника

Зона проведения двух легендарных заклинаний и одного великого обряда

Туллиндэ

 

«Как скучно», – думала Туллиндэ, гуляя глазами по смертельно надоевшей ей комнате; по одним и тем же ничуть не изменившимся знакам на полу, что составляли единую и слабо светившуюся красным пентаграмму; по одним и тем же грубой кладки стенам со следами плохо оттертой крови и по одним и тем же надоевшим до тошноты рожам других некромантов, скучавшим не меньше нее. Говорить не хотелось – все возможные темы переговорены раз по сто, внутри-игровой чат тоже приелся, и уже час в зале, где безвылазно и в общем-то почти не шевелясь сидели семнадцать магов Смерти, царила прям-таки кладбищенская тишина – все были погружены в собственные мысли.

«Все-таки как же скучно, – вернулась на новый круг расположившаяся в центре зала Туллиндэ, – раньше, пока были живы (существовали) зомби и стражи можно было смотреть их глазами и более-менее представлять, что происходит наверху. А теперь?! Сиди тут в полной неизвестности и думай: вдруг наши уже проиграли и сюда бегут гоблины: вот спускаются по коридору, вот минуют поворот, а вот выбивают дверь в комнату и начинают нас рубить! Хотя нет – ерунда! Нас бы в любом случае предупредили, в коридоре петы, в том числе и мои – просто так их не пройти, да и то, что я видела глазами стражей, яснее ясного говорит: гоблинов лупят и в хвост, и в гриву и собираются и дальше лупить. Вызвать что ли кого? Спросить как дела? Нет, не стоит, отвлекать посреди боя – последнее дело, надо ждать – без нас все равно не закончат. Но все же интересно, как там все было после гибели стражей и как Дримм провернул этот фокус с големами? Даже немного обидно – я их придумала, растила, старалась, решила проблему с навыками, а о том, что их можно было так использовать, даже не подозревала! А вот Дримм только-только узнал об их существовании, а уже через пару часов запряг их так, что мне, создательнице, маме так сказать, и не снилось – обидно и интересно. Хотя можно было предположить: я ведь могу смотреть глазами своих созданий и кое-что еще, а в этих «младенчиках» было чуть ли не пол литра фейрийской крови в каждом и, учитывая насколько вся фейриская магия завязана на кровь, ничего удивительного, что он может на них влиять».

Мысли расслаблено сидевшей в центре пентаграммы девушки неторопливо гуляли по глубинам сознания и перебирали тему за темой – спешить ей было некуда.

«Димка (настоящее земное имя Менелтора) обиделся, что его оставили сторожить портал с той стороны. А что обижаться? Жребий выпал. Повар (Ратул) сидел на попе ровно и не жаловался, а в это время сам Димка резвился по долинам и даже ко мне ни разу не зашел, а теперь еще и дуется на всех, в том числе и на меня. Жребий же, а я вообще не причем! – Девушка взгрустнула – свинское поведение парня причиняло ей почти физическую боль, и она поскорей переключилась на другое, пытаясь отставить неприятные мысли прочь, но не получилось, и она по извечной бабской привычке тут же начала измысливать оправдания не очень красивому поведению любимого: – Может и хорошо, что не приходил – тут кровь, грязь и вонища, да и дел было невпроворот – не пообщаешься толком. У них тоже там наверху была запарка не слабее – поэтому и не приходил. А то что надулся – ничего, как надулся, так и сдуется и все будет как раньше».

Неожиданно пол и стены помещения ощутимо вздрогнули, а сверху пришло странное и незнакомое чувство, от которого побежали крупные мурашки по коже и даже зашевелились волосы на голове.

– Нихирашеньки! – первым опомнился и прокомментировал произошедшее Шутник. – Это че за качка такая?! Это наши или гоблины ударили?! Если гоблины так могут, то нам копец!

– Может все же вызвать кого? – предложил один из некромантов, напряженно уставившись в потолок. – Или пета отправить, а то вдруг там что-то глобальное, а мы не в курсах!?

– Все пропало! Наших порешили! И гоблы ломятся сюда! – заблажил Шутник и тут же заржал, игнорируя осуждающие взгляды остальных.

– Диссидент не отвечает и еще пара магов! – слова Томинокера, все же решившегося связаться с соратниками наверху, упали в абсолютной тишине – шутки кончились даже у Шутника, и все без исключения маги, наплевав на то отвлекают они кого-то или нет, пытались связаться с кем возможно.

– Тьфу на тебя, стремщик! – облегченно высказался через пару минут Шутник. – Я из-за тебя действительно подумал, что всем нашим наверху кирдык, ан нет шевелятся, только кой-кого малеха прибили.

– Ниче себе малеха! – с круглыми глазами от пришедших по мысленной связи новостей посмотрела на него единственная кроме Туллиндэ эльфийка-некромант. – Башню взорвали! И Диссидента с полусотней магов вместе с ней!

– Двадцать одного, считая Диссидента, – уточнила общавшаяся с Отличницей Туллиндэ, – и не взорвали, она сама взорвалась от перегрузки.

– Кто-то бежит по коридору, – снова выступил вестником Некро (Томинокер) и сослался на своего пета: – Тупая Башка слышит шум. – Все кроме продолжавшей общение по мысленной связи Туллиндэ напряглись, готовясь встретить не званного гостя.

– Это Дримм – пора, готовьтесь! – бросила вернувшаяся к действительности Королева Мертвых.

Начавшая разминать ноги и плечи Туллтндэ оказалась права – в зал к магам вихрем ворвался запыхавшийся, красный под цвет еще и измазанного коровью доспеха Глава, но буквально на секунду, а может и меньше, бросил как выстрелил: – Начали! – и тут же усвистал дальше по коридору – у Дримма была своя роль, а у собравшихся в зале магов Смерти – своя.

Несложный ритуал: Туиллиндэ подняла большую чашу в форме черепа и произнесла заклинание, потом, приложившись своим лбом к белому костяному лбу черепа-чаши, произнесла еще несколько слов. На этот раз это были не слова заклинания, а благодарность Смерти и всем ее воплощениям и слугам за возможность служить столь великой Госпоже. Затем сильнейший маг Смерти и некромант клана поцеловала череп-чашу в губы и открыла крышку-макушку. Все действия Туилиндэ совершала не одна, а синхронно с остальными магами и так же синхронно отпила из чаши теплой будто бы мгновения назад покинувшей вену крови, своей крови, выпущенной много часов назад и сохраненной таинствами школы Смерти. После того как был сделан глоток, каждый из присутствовавших в зале передал чашу своему появившемуся двойнику. Призрачный двойник повторил все действия в обратном порядке, разве что кроме заклинания: отпил (хлебнул не хуже чем настоящий и сразу после глотка уплотнился и стал еще больше похож на оригинал), закрыл, поцеловал, поблагодарил, а затем занял место своего творца в пентаграмме, разве что не поставил чашу на пол, а держал ее в руках.

«Взгляд Смерти» – архисложное и легендарное заклинание школы Смерти – не исчезло, а продолжило существовать и портить жизнь гоблинам наверху – двойники-фантомы почти заменили своих создателей-магов. Почему почти? Хотя бы потому, что срок жизни заклинания, да и самих напившихся крови и заматеревших иллюзий был теперь известен и напрямую зависел от количества медленно, но верно таявшей крови в чашах-черепах: закончится кровь – исчезнут фантомы и заодно прекратит свое действие заклинание, да и сила самого заклинания после такой подмены начала как бы выцветать. Нет, все эффекты остались на месте: сильнее болели раны, шибче шла из них кровь, сражавшиеся гоблины быстрее теряли силы и им чаще проходил крит, но все лучше и лучше шаманы могли этому противостоять, а даже слабенький амулет нужной направленности мог свести все эффекты легендарного заклинания на нет. Теперь все решало время и скорость, и серьезные, можно даже сказать торжественные маги Смерти, как ошалевшие от учебы школьники на перемену рванули из зала прочь.

Путь магов и бегущей впереди всех Туллиндэ не занял много времени, но у самой цели им пришлось притормозить и подождать пока Королева Мертвых не снимет целую серию защитных заклинаний с нужного им зала и не отменит Стазис – заклинание школы Порядка, что держало зал и весь необходимый для проведения обряда инвентарь в замороженном состоянии и не давало ему испортится и протухнуть (последнее без кавычек).

Этот зал сильно отличался от прежнего, который из интерьера и обстановки мог похвастаться лишь тщательно прорисованной пентаграммой на полу. Стены немаленького зала как восточными коврами были покрыты содранной заживо кожей, что еще кровоточила и издавала сильный «аромат», а через равные промежутки поверх нее висели украшения – распятые гоблины, что очнулись от вызванного Стазисом беспамятства и вновь попытались орать, открывая и закрывая рты без языков. Каменный пол зала как плиткой был выложен небрежно обработанными черепами с остатками кожи и волос, и эти все еще сохранявшие некое подобие жизни головы в отличии от распятых страдальцев имели возможность говорить и как только был снят Стазис начали в унисон повторять молитву Термезу. В углах зала в бронзовых треножниках горел синий огонь, топливом для которого служили десятки вырванных из еще живой плоти сердец. В центре же жуткого зала возвышалась невысокая пирамида из тщательно отполированных костей, ее окружали внешне невредимые голые гоблины, каждый из которых держал в руке пока что не горевший факел. Гоблины не были зомби, но и не были живыми, застряв где-то посередине, но подобно зомби являлись послушными куклами некромантов и частью будущего обряда.

Туллиндэ не нужно было что-то говорить – все и так знали что делать, и девушка, по-хозяйски неторопливо оглядев и пару раз шлепнув по щекам не отреагировавших на это недозомби, торжественно и со значением взошла на вершину костяной пирамиды и, дождавшись когда все маги займут положенные им места, начала обряд.

– Слава мертвым! – некромантка поклонилась, а затем повернулась на пол корпуса и поклонилась вновь. – Слава незримым! – снова поклон и полуповорот. – Слава глядящим из темноты! – вновь поклон и последний полуповорот. – Слава великой госпоже и сыну ее Термезу! – В общем-то негромкие слова одетой в белое эльфийки услышали или скорее даже почувствовали во всех уголках огромного рудника и даже за его пределами, но в отличие от покрывшихся мурашками игроков, что перли с респауна, на поле битвы никто не придал едва слышимому шепоту значения – хватало других гораздо более ярких раздражителей – боли, ярости и адреналина. Хотя были и исключения и как раз таки среди гоблинских шаманов, в основном среди тех, кто предпочитал духов мертвых духам предков, богов и стихий. Означенные шаманы давно уже чувствовали что-то не то, но не могли разобраться – слишком много магии и смертей, а так же ярости битвы вокруг, но сейчас некоторые из них услышали произнесенные в подземелье шепотом слова, и часть из них даже сумела понять что это значит и... ничего уже сделать было нельзя – слишком поздно, чудовищный обряд начался. Единственное что смог сделать один из осознавших надвигающийся ужас шаманов, так это жидко обосраться и поседеть, но и это «деяние» не помогло.

А между тем в подземном зале рудника Королева Мертвых щелкнула пальцами – загорелись факелы в руках у обнаженных гоблинов, а стоявшие между ними маги затянули глухой часто ломающийся говор заклинания. Напев заклинания легко вплелся в общую канву и зазвучал как часть единого хора из молитв голов без тел, криков распятых без языков и шипения пламени, в котором сгорали начавшие биться сердца.

«И все-таки Димка скотина! – пришла к неожиданному выводу совершавшая и произносившая необходимые действия и слова Туллиндэ. – Мог бы и забежать – я ждала, а он даже весточку через кого-нибудь не передал!».

Воздух и материя в зале задрожали и сгустились, появились тени, которых здесь никак не могло быть, и над всеми запахами пропахшего кровью подземелья начал превалировать запах сырой земли – запах свежевырытой могилы. По знаку Туллиндэ каждый из магов вытащил специальный и предназначенный только для сегодняшнего обряда нож (заточенная берцовая кость) и перерезал глотку стоявшему рядом факелоносцу – брызнула красная кровь, но и только – гоблины как стояли так и продолжали стоять.

«Нет все-таки прощать такое нельзя! – отношения с отбившимся от рук парнем занимали девушку гораздо больше чем идущий своим ходом обряд. – Но и скандалить тоже не стоит – мелко и не охота прослыть истеричкой. Может заставить ревновать?».

Приближалась середина обряда, и Королева Мертвых оставила неуместные мысли о личной драме и начала кричать звонким и радостным (!!!) голосом, вновь и вновь повторяя жутко звучащие слова на незнакомом языке. Прервавшие свою монотонную молитву головы без тел вторили девушке ее же голосом – надвигалось страшное и, предчувствуя это, огонь в жаровнях-светильниках утих и покраснел, распятые гоблины забились сильней, маги начали новое еще более монотонное заклинание всего из трех звучавших как стекло по доске слов, а факелы в руках уже скорее мертвых чем живых гоблинов взвились с новой силой и не довольствуясь деревом перекинулись на словно сбрызнутую маслом плоть.

Неожиданно сильный и пришедший из ниоткуда ветер взметнул весь открытый огонь и словно ударил во внутрь всех находившихся в зале магов, что вскрикнули в унисон. Вторя им закричали горевшие, но остававшиеся стоять гоблины с перерезанными глотками, головы под ногами, распятые страдальцы, даже содранная кожа вздулась и напряглась, проступая следами отсутствующих мышц и лоснясь выступившей кровью – фейри сделал свое дело, и великий «Выдох Термеза» вдохнул новые силы в обряд. И без того чудовищная сила самой Смерти увеличилась многократно и заставила задрожать магов почувствовавших ее в себе, в том числе окончательно забывшую о личном Туллиндэ.

«Великий Подъем» подходил к своему грандиозному финалу, и совсем скоро заключенная в нем сила яростно вырвется в этот ужаснувшийся свершившемуся мир.

 

 

Ретроспектива

 

Два легендарных заклинания «Взгляд Смерти» и «Выдох Термеза» не являлись какой-то особой тайной, как впрочем и «Великий Подъем», и найти их описание было не то что бы легко, но вполне возможно – многие игроки-маги находили. Находили, читали условия и что могут дать эти два заклинания и один обряд, а затем разочарованно откладывали их прочь – затраты не оправдывали результат – как стрелять из пушки по воробьям. Зачем? Когда можно взять рогатку – дешевле, быстрей и окупит себя. Но здесь именно в это время и именно в этой долине эти «бесполезные знания» пришлись как никогда к месту – Драконы сумели сложить пазл и собрали все что необходимо: магов, сырье, инвентарь и главное то, что не могли найти другие – цель, достойную цель для двух легендарных заклинаний и одного великого обряда.

«Взгляд Смерти» – самое слабое из заклинаний, хотя это с какой стороны посмотреть: да, оно не убивало напрямую, и его действие было не очень заметно, но сколько гоблинов за этот долгий день погибло от слишком сильной кровопотери, скольких подвело собственно неспособное преодолеть боль или усталость тело, не говоря уж о том, что слишком часто проходящий крит буквально смеялся над теорией вероятности – смерть действительно глядела сегодня на Хлебную долину и собирала щедрый урожай из гоблинских душ.

«Выдох Термеза» – не столь долгоиграющее заклинание как «Взгляд», грубее, быстрее и уж конечно заметней, как буря пронесся над долиной, собирая более быструю хоть и не такую богатую дань. Сотни, если не тысячи гоблинов просто уснули и не проснулись больше никогда; не меньше – сошли с ума и принялись рубить всех вокруг; все без исключения раны, что были получены в этот день, вновь открылись и брызнули кровью, как будто были только что нанесены; открылись и некоторые старые из тех, что не зажили до конца; сила любого лечебного или регенерирующего заклятья резко упала; а мана шаманов, которые занимались лечением в тот самый момент, рухнула почти что до нуля. Жуткие последствия, особенно если учитывать, что на короткое время, всего на десять-пятнадцать минут, сила обоих заклинаний сложилась, и то что эта сила послужила бензином для огня, идущего за ними следом обряда. Был и еще один неожиданный эффект, что не смогли просчитать некроманты клана: на мгновение погасли шаманские костры и тут же вспыхнули вновь с новой еще большей силой, хотя радости успевшим испугаться, затем обрадоваться и снова испугаться шаманам это не принесло – вместо знакомых духов на них глянули совсем другие существа...

Лишь то, что шаманские костры не могли долго существовать без своих создателей, предотвратило страшное – то, что заставило бы пожалеть о содеянном даже игроков: неведомые твари исчезли сразу как погасли впустившие их в мир костры, оставив после себя абсолютно пустые ущелья – все гоблины, что не пошли в бой, исчезли вместе с кострами.

Ну и наконец «Великий Подъем» – венец всего и последний самый важный элемент в той грандиозной устроенной Драконами ловушке – главный и добивающий орду удар, вишенка на торте. Как только напитанный силой двух легендарных заклинаний обряд был завершен, восстал каждый десятый убитый в долине гоблин, и это было страшное в своей огромности число – ведь мертвых гоблинов в долине было уже больше чем живых. Не все восставшие из мертвых гоблины восстали примитивными зомби (не такими уж и примитивными – как у очень хорошего некроманта) – каждый четвертый поднявшийся мертвяк встал голодным и гораздо более опасным гулем, а каждый десятый – костяным ходоком, ужасом проклятых мест. Но и это было еще не все: восстали духи мертвых, и хоть они не имели материального воплощения, но все же могли и хотели вредить живым, насылая на своих недавних товарищей безумные кошмары наяву. Хлебная долина превратилась в Ад, и живые гоблины оказались в самой середине этого мертвого, но пышущего нежизнью ада – судьба орды была предрешена.

Что же касается армии клана, то тут все было в порядке: освещенная жрицей бога войны полоса земли – непреодолимый барьер на пути у мертвых; храмовые фонари Оа на стенах – дань их паранойи и мучительная смерть любой нежити; амулеты и костры, в которых сжигались отпугивающие нежить порошки – вершина перестраховки и наконец, крепкие высокие каменные стены мощных укреплений рудника с гарнизоном из магов и лучников, что имели не мало «подарков» для гипотетически способной преодолеть все остальное нежити. Лучникам пришлось пострелять, а магам как следует ударить, но не нежить стала их целью – многие гоблины в отчаянии пытались спастись на безопасной от немертвых полосе земли под самыми стенами, но нашли лишь смерть.

Бойня продолжалась аж до самого утра, но и утром не затихла: просто в бывшей Хлебной долине закончились живые, а неживые твари частью спрятались от солнца (гули, духи, костяные ходоки), а частью отправились вслед за немногими отрядами все же умудрившихся прорваться гоблинов – над полем боя страшной битвы опустилась могильная тишина, и лишь яркий луч чистой энергии продолжал бить в беззащитное небо.

 

* * *

 

Жилая зона рудника