Километров на юг от города Ожившей Бабочки,

Замаскированная стоянка армии клана

Между третьей и четвертой линиями ловушек (чертами),

Шатер командующей

Вечер перед битвой

Людмила

 

– В общем и целом все сделано: шахты законсервированы и замаскированны, ну насколько возможно; все производства вовне эвакуированы в город или в старую цитадель; работы на глиняном карьере и заводе остановлены, оборудование какое смогли тоже вывезли; с песчаным (карьером) так возиться не пришлось – нечего там брать или портить, всякие лопаты, носилки, тачки просто прикопали неподалеку; к утру под защиту города и готовых фортов уйдут последние строители замков и фермеры, из мужиков фермеров сформировали вспомогательные отряды и приписали их к разным участкам обороны; племена Белок предупреждены.

Казалось бы один позитив – все что нужно и должно сделано или будет сделано в ближайшее время, но вот лицо докладывавшего обо всем об этом Морнэмира... как бы помягче сказать (?): будто он только что поел говна и всем своим существом ощущал его «незабываемый вкус».

– Что с рожей? – Людмила не могла не спросить о таком заметном несоответствии сказанных слов и выражения лица, про говно дипломатично не спросила, хотя ей и пришло на ум это сравнение.

– Да все то же! – почти взорвался Морнэмир. – Если ваш с Драконом план не сработает...! – пару мгновений он не находил нужных приличных слов, потом все же справился с собой: – Почти достроенный форт, два начатых замка, кирпичный завод, посеянные поля, фермерские дома – и все это псу под хвост?!

– Ну не посеянные, а засеянные, – зачем-то поправила его Людмила и тут же об этом пожалела. –

– Да хоть прое....ные! – Морнэмир едва контролировал себя и его можно было понять – ладно поля и фермерские дома, тут он не слишком засветился, но все остальное: замки, форт, завод – его труд, его пот, его детища, не говоря уж о том, что это деньги и время, большие деньги и много драгоценного времени. Терять все это было обидно до слез или до мата, который едва-едва не срывался у него с языка.

– Устал? – понимающий взгляд Людмилы разом остудил весь гнев, Морнэмир смутился и даже испытал стыд – ему много-много лет, а девчонке нет, но молоденькая посикуха держит себя, а он старик – нет.

– Обидно, – Морнэмир уже не кричал и не злился, а говорил усталым и выдававшим всю меру его усталости голосом, – особенно обидно за последний форт – почти ведь достроен, если ваш план не сработает, он станет прекрасным осадным лагерем для орков. О да! Они оценят прекрасные комфортабельные казармы, просторные конюшни, собственный источник воды. Чуть-чуть ведь не успели, если бы знать и бросить все силы на стены...

– Не казнись, – Людмила грустно улыбнулась, – мысли о том, что было бы да кабы-если бы, никому еще не помогали, никогда – есть как есть. Да даже если бы и успели, то что? Тебе бы пришлось делить силы не между городом и двумя фортами, а между городом и тремя фортами, и при таком дефиците сил стало бы это благом – большой вопрос.

– Так-то оно так, – согласился Морнэмир, – но все равно жалко – вые..ые в сра...у уроды все засрут, испоганят, нагадят везде где можно!

– Отчистим, отмоем, отскребем, восстановим, – Людмила жестко пристукнула кулаком по столу. – Да и в конце концов, не так уж и много они могут испортить. Фермы – да, сожгут, но там вместо домов сплошной недострой, а коровники и сараи отстроим быстро. Поля вытопчут, но не все и не полностью. Кирпичный завод – будут ломать печи, сушилки, засыпят глиняный карьер?

Несмотря на всю серьезность ситуации услышавший последние слова Морнэмир не смог удержаться от смешка.

– Вряд ли, а если попытаются, то Раститель Воинов и все остальные боги им в помощь – нам же будет легче. Южный и Северный замки – недостроенные объекты, груды земли, ямы и камни – там пока нельзя ни жить, ни обороняться. Восточный – вообще только очищенная площадка посреди леса, даже дорогу к нему не закончили.

– Закончили, – смущенно признался Морнэмир, – со всей этой суматохой я забыл «похвастаться», что управились раньше срока.

– Не суть, – отмахнулась от его слов Людмила, – дорога ведущая в никуда, сильно она им поможет? Неприятно будет, если они найдут шахты, но тоже ничего страшного – ну что они могут с ними сделать? Засыпать? Вряд ли, вряд ли они захотят и у них найдется на это время, а если все же найдется и время, и желание, то вряд ли у косоручек степных получится. Ну а за свой любимый форт вообще не беспокойся – ты прав, он понадобится им в качестве осадного лагеря и, уж я думаю, у них хватит ума не рушить и не гадить в своем укреплении, может быть недостроенную тобой стену достроят.

Морнэмир вскинулся было в возмущении, но не успел ничего сказать – широко улыбнувшаяся Людмила успела раньше:

– Пошутила!

Паладинша использовала любую возможность приободрить своего собеседника, и он не будучи дураком это прекрасно понимал, был благодарен, но и злился, злился на себя – пятидневный, не закончившийся аврал выжимал и почти выжал из него все силы какие есть.

– Постой! – вскинулся вдруг Морнэмир. – Ты говоришь так, будто допускаешь что они используют форт для осадного лагеря!? А как же ваш с Драконом план?! Получается это туфта?!

– Точно устал, – покачала головой Людмила, – тебе надо выспаться, мне кстати тоже. Вот опять ты не понятно зачем лезешь в бутылку. Почему туфта? Вполне рабочий, продуманный план: мы, мое войско пропускает ударную часть орды и отрезает ее от обозов, табунов и возможности сбежать; ударная часть поворачивает на нас, в спину им бьет Дримм и Таурохтар, орки дохнут – победа! Все пьют как на русской свадьбе и танцуют как в индийском кино. Что тебя не устраивает?! На тот маловероятный случай, если орки все же решат переть вперед без жрачки, запасных коней, всего остального снаряжения, припасов и имея врага за спиной... Тебе самому не смешно?

– Нет! – сказал, как отрезал Морнэмир.

– Так вот, на такой невозможный, ну или, если угодно, очень маловероятный случай и проводится эвакуация. Если орки так поступят, то мы без вопросов победили, пускай они даже насрут на стройках, в форте, на кирпичном заводе! Хотя постой! Не с чего им будет срать – жратва-та их тю-тю, у нас.

– А что будет, если они разделятся, скажем отправят часть сил вперед, и они проскочат до того как Дримм откроет портал?

– А что будет? – пожала плечами Людмила. – Если их будет больше трех-четырех тысяч, посидишь в осаде и дождешься пока мы не расколотим основную орду и не сможем ими заняться, если меньше – сам с ними расправишься. Как-никак у тебя больше тысячи спецназа, полторы тысячи эльфов-стрелков, половина универсалов, почти все наши фейри, ополчение Белок и шесть тысяч зомби, не говоря про две сотни игроков. Даже не знаю, кто бы умудрился при наличии таких сил, да еще опираясь на укрепления города и фортов, слить какой-то жалкой паре-тройке тысяч степных вонючек.

– Как легко у тебя все выходит! – снова «пожевал говна» Морнэмир. – Весь спецназ и все эльфы-стрелки, что ты мне столь «щедро» оставила – сосунки двух-трех суток отроду; универсалов в открытый бой не бросишь; фейри – бабы и детишки, мужиков всего-ничего; Белок мало, да и бойцы из них...; зомби – тупое мясо; а почти все игроки – ремесленники! Могла бы часть флотских оставить, когда они перли к вам на подмогу, но нет, всех забрала. Кого мне в поле выводить?!

– Значит сиди в осаде, – жестко отбрила его претензию Людмила. – Разумеется я выгребла всех опытных, а тебе сбросила всех новичков! Все честно – у вас есть возможность отсидеться за стенами, а у нас такой возможности нет – нам в бой идти, между прочим против всей орды!

– Ладно, я понимаю, – устало вздохнул Морнэмир, – и эта, не сердись, подруга, действительно устал и на нервах.

– Еще раз говорю: поспи. Завтра будет дьявольски тяжелый день и тебе пригодится свежая голова, мало ли что...

– Так и сделаю, – неожиданно легко согласился Морнэмир. – Как закончим разговор, так сразу пойду и дам храпака часов на шесть-семь (на самом деле он собирался «присесть» на зелья «выносливости», рассчитывая что за пару дней не успеет сильно подсесть). Удачи желать не буду – утром свяжемся еще раз, тогда и пожелаю.

– Годится. Приятных снов.

– И тебе, береги себя, детка, – не остался в долгу Морнэмир.

Полуметровое бронзовое зеркало погасло, две свечи по бокам от него вновь загорелись обычным, а не зеленым колдовским огнем. Ну а Людмила присела на край стола и вытерла пот со лба – сеанс магической связи закончился, она вновь была в шатре одна.

Некоторое время командующая отрешенно сидела на краю, пялясь в уже пустое зеркало, потом встряхнулась, захотела пригубить вина, но пока наливала его из бутыли в бокал забыла о своем желании, переместилась в кресло и начала шуршать картами и прочими бумагами на столе, вновь вскочила на ноги, и рванула было на выход из шатра, но на полпути остановилась и зачем-то отправилась к стойке с оружием и доспехами в углу, снова не дошла и вернулась к столу – как бы она не бодрилась перед Морнэмиром, но ответственность, усталость и тяжелые мысли не отпускали ее ни на минуту:

«Почему, почему Дримм сказал «Б», но не сказал «А»? Почему он прислал Туллиндэ с ее трупорезами (некромантами) и Айнона с несколькими друидами, но не прислал ни Таухорхтара, ни Вара, ни хотя бы Октарона? Никого из тех, кто мог бы возглавить войско и снять с меня эту ответственность? Ведь это правильно и логично, разве нет? Но нет – даже разговора об этом не было! Зачем ему это надо? Опять какая-то проверка? Опять он меня проверяет как тогда, когда на месяц, на целый месяц, оставил меня главной и ответственной за все? Но тут эти его игрища могут выйти нам всем боком и ему в том числе! Иногда мне кажется, что он такой же сумасшедший как его оторва (Василиса), только что не спит со всеми подряд! Хорошо хоть Мирмика (Миримона) прислал – без него бы наступил полный швах или, как говорит матершинник-Самоделкин (Морнэмир), полный пи...ц!»

Жрица-паладинша с искренней теплотой и благодарностью вспомнила авторитетного воина: какую неоценимую помощь он оказал при подготовке войска, в составлении плана будущей битвы, в интеграции в клановую армию тысяч новых заготовок, в разведке степи, да мало ли в чем, в том, в чем сама Людмила разбиралась гораздо хуже него. Да, ценность Миримона далеко не ограничивалась его доскональным знанием границы со степью – он вполне мог бы возглавить армию... и при всем при этом, именно Людмила оставалась ответственной за все!

«Самоделкин жаловался, что я спихнула ему новичков... Ха! И еще три раза Ха! Если бы подумал и посчитал, то даже бы не вякал! Понял бы насколько я была к нему щедра! Ноет что у него новички, а у меня кто?! Вот именно! Половина трех-четырехдневные, другая двухнедельные – разница конечно «большая»! Опытных заготовок горсть, да и ту пришлось тонко-тонко размазать по подразделениям из новичков. А куда денешься? Иначе все тот же Морнэмиров пи...ц! Даже Миримон морщился-морщился, бурчал про сильный резерв из опытных воинов, но не смог ничего лучше предложить – иначе войском из одних новичков вообще невозможно было бы мало-мальски эффективно управлять. И главное побурчит-побурчит и смотрит на меня, будто я ему сейчас вырожу тот самый резерв, лучше два, а то и три! Тоже мне, нашел мать-героиню! Так что Самоделкин должен меня в попу целовать, причем много раз и в засос, за то что я ему целую тысячу спецназа оставила...! Тут я конечно сглупила, нужно было оставить ему тысячу, но эльфов-стрелков, а всех спецназовцев до одного забрать с собой – завтра нам сильно будет их не хватать».

Людмила вспомнила про вино и выхлебала весь бокал в два глотка, не чувствуя ни вкуса, ни аромата довольно дорогого напитка. Ни какого облегчения тоже не почувствовала и разочарованно поставила бокал обратно на стол, снова наполнять не стала.

«Не зря Морнэмир волнуется, ох не зря! Я вот его убеждала, что все в ажуре, а на самом деле... кто бы меня убедил?! Дедуля (Дримм) с какого-то перепугу верит в мои «полководческие таланты». Вот хохма! Верит в то, во что я сама не верю! Миримон заглядывает в глаза, хотя видит, не может не видеть, как я «плаваю» в некоторых вопросах. Туллиндэ спокойна как ее «клиенты» и абсолютно уверена в победе! Даже завидно – вот бы мне так уметь! Хотя такая абсолютная уверенность скорее признак психопата, чем нормального, разумного человека. Но польза от такой непробиваемой уверенности большая – она заражает ей других. Боровик (Айнон) сосредоточен и деловит как всегда, если и волнуется, то хорошо это скрывает внутри себя».

Людмила откинулась в кресле и улыбнулась, по жилам побежало тепло, в голове слегка прояснилось, мышцы чуть, но расслабились – подействовало вино.

«Как впрочем и я скрываю. В общем все верят в меня, в план Дримма, в победу, в наше войско. А есть ли оно у нас? Вернее оно есть, но какого качества? С бору по сосенке стянули откуда возможно, прямо тот самый хрестоматийный тришкин кафтан. Игроки с Кури, с Курорта, из Великого леса, из Узла – в основном ремесленники по первому классу, но есть и маги, и друиды. Хотя не все так плохо – у многих есть второй, а то и третий класс, но могло быть лучше – слишком много алхимиков и друидов, а нужны маги, воины, рейнджеры, да и второй класс – не первый. У меня здесь и сейчас почти две тысячи спецназа, восемнадцать полных сотен. На первый взгляд – немалая сила, однако если присмотреться... две сотни спецназовцев – элита – опытные бойцы, в прекрасных доспехах, с прекрасным оружием, с достойным набором амулетов. Каждый не уступит воину-игроку уровня так до пятидесятого, в стрельбе из лука – тридцатому рейнджеру, да еще у каждого способности мага уровня так десятого. Побольше бы таких! Еще шесть сотен – полумесячные: хорошее выданное кланом оружие, такие же доспехи, самый базовый комплект амулетов, соображалки чуть, воинского опыта чуть – даже рядом не стоят с первыми двумя сотнями. С ними конечно занимались и игроки, и опытные заготовки, но мало, мало, слишком мало – таких талантов как Гематоген и без того было немного, а как армия клана ушла в большой поход, так и вовсе остались считанные единицы. Как бы он пригодился сейчас! – Людмила тяжело вздохнула, глянув на пустой бокал, но и только. – Пригодился бы как он сам с его опытом, так и его проект, вернее проект Дримма с песиками. Пораньше бы месяца на четыре, лучше на полгода – несколько сотен «убийц лошадей» сильно бы нам пригодились. Не успеваем, уже не успели, а потому Гематогену и его подопечным пришлось остаться на болотах – всего восемь псов и сотня лучников ничего не изменят в раскладе, а бросать производство стрел не след. Со стрелами тоже запаздываем – нынешние поставки с болот не покрывают и одной десятой нужды в обычных безбонусных стрелах. Ну ладно, что есть, то есть, пока есть средства и доступ к магазинам Узла, без стрел мы не останемся. Итак спецназ: две сотни – прекрасные, элитные бойцы; шесть сотен – скажем новички, но уже не сосунки, подгузники менять не надо; а вот целой тысячи спецназовцев-таки надо, а им завтра в бой! Стандартное-родное (имеющееся при покупке) оружие и доспехи, базовые навыки и бараньи мозги, хорошо хоть амулеты, тот же базовый комплект, сумели наскрести. Любые тактические схемы и перестроения им противопоказаны, неплохо могут три вещи: стрелять из лука, атаковать толпой и не отступать-умирать там где поставят. Хорошо хоть это спецназ – даже в таком нежном возрасте и с таким оружием – серьезные бойцы в ближнем бою. А вот про купленных эльфов-стрелков такого не скажешь – если до новеньких доберутся в рукопашную, то все, туши свет! Но не использовать их тоже нельзя – нам необходим вал стрел, а с такими врагами как степные орки – жизненно необходим! Из трех тысяч купленных эльфов-стрелков половину как и тысячу также в спешке купленного спецназа пришлось оставить Морнэмиру, а половину присоединить к тем что были. К счастью в случае эльфов-стрелков опытных все же больше чем новичков: семь с половиной, с теми что пришли с игроками из Великого леса – восемь сотен опытных, тысяча полумесячных из последнего набора и полторы тысячи свежекупленных, всего три тысячи триста – неплохо, но вот оружие и подготовка... – Людмила уперла кулак в подбородок и некоторое время будто ввинчивала его, потом расслабилась и перестала ломать себе челюсть, но не мозги. – Ладно, там видно будет. Наше секретное оружие и замена отсутствующим «убийцам лошадей» – четыреста купленных латных кавалеристов-заготовок на тяжелых забронированных конях. Обошлись в ту еще копеечку (Людмила невольно усмехнулась, вспомнив как в буквальном смысле стонала Анариэль), но эта задумка Таурохтара должна хорошо себя показать в особенности против степняков. Проблемой могут стать орки на варгах, но и тут длинные копья и латы против клыков и силы гигантских волков – посмотрим... Вместе с купленными еще для похода Улиса (Элеммакила) всего почти четыре с половиной сотни, плюс четыре сотника и один полусотник из молодых воинов-игроков».

Людмила несколько отвлеклась и вспомнила об одном из сотников, недавно принятом в клан родственнике Анариэль по имени Петр. Странный человек и даже не тем, что именно человека он выбрал как расу, и не тем, что сразу вызверелся на них со Светланой – такое бывало и раньше, будет и впредь, но чем перед ним провинились остальные и даже Анариэль? Какое-то высокомерное на грани презрения отношение к соратникам по клану и грубое, если не сказать больше, отношение к Анариэль, к своей сестре, тому, кто поручился за него, привел в клан и носился как с писаной торбой! Почему? За что? Будь на то воля Людмилы, она бы не то что не доверила ему сотню конных, но вообще не допустила такого в клан! Но ради Анариэль приходилось его терпеть и не замечать сплевываний при виде них со Светланой, не слышать брошенных за спиной слов, не обращать внимания на почти откровенное хамство в разговоре. У Людмилы непроизвольно сжались кулаки, а перед глазами возникла явственная картина как она разрубает мечом наглую харю, макает эту же харю харей в унитаз, пинком под зад вышибает из клана и множество других подобных вещей – это было так приятно, что просто не передать. В конце концов Людмила справилась с собой и вернулась мыслями к текущей ситуации:

«Четыре тысячи пехотинцев-заготовок – наш ответ Чемберлену, то есть желающим добраться до стрелков оркам. Дешево и сердито: их не так жалко терять, у них простая ясная задача, а длинные копья и щиты одинаково опасны и для кавалерии, и для пехоты. С опорой на рогатки, засеки, мины, защищенные магами и подпертые спецназом должны справится – Октарон и Элеммакил о них хорошо отзывались, к тому же орки не особые фанаты строя. Еще пехотинцы способны метать дротики и неплохо: пятьдесят-сто метров приличная дистанция, на сотне хромает точность, но по толпе это не так важно. Как лупанут четыре тысячи дротиков все сразу, мало не покажется ни коням, ни всадникам, ни варгам! С гор (Гоблинских гор) пылится на складах масса дротиков, пусть хоть все используют, не жалко! Эх! – вздохнула Людмила. – Если бы знать заранее, то можно было бы озаботиться наемниками как в Гоблинских горах – олли и легионеров, лучше легионеров, те же четыре тысячи, еще лучше десять. Как они давили гоблов – любо дорого вспомнить! Десять тысяч легионеров и победа у нас в кармане – затратно, но стоит того. К сожалению опять не успеваем и приходится обходиться тем что есть».

В голову Людмиле пришла интересная мысль и чтобы ее не забыть она поспешила поскорей ее записать. Мысль действительно интересная: когда все закончиться, пригласить легионеров, но не в качестве бойцов, а в качестве инструкторов для пехоты из заготовок, если конечно клан и дальше будет использовать такую пехоту. Записав Людмила причмокнула губами: недорогие заготовки, вооруженные недорогим, но качественным оружием и обученные по методикам легионеров... это следовало обдумать, хорошо обдумать перспективы и возможности!

«Настоящий подарок судьбы три тысячи внезапно подошедших флотских: игроки, спецназовцы, эльфы-стрелки, абордажные команды (заготовки из морских людей)! Все опытные, все хорошо вооруженные, игроки – сплошные воины и маги – то что доктор прописал! Халлон извернулся, но успел до ближайшего острова, где имелось отделение Гильдии магов, а значит гильдейские телепорты – в этом случае даже Анариэль не ворчала насчет и вправду огромных расходов на перенос! Нет, все-таки какой же Диссидент молодец!»

К сожалению Халлон и Русалочка не смогли присоединиться к армии клана – флот итак лишился большей части бойцов и доброй половины магов, так что привести его на базу – не тривиальная задача, а без этих двоих и вовсе невозможная.

«Ладно! Вместо Халлона и Эариэль – Айнон и Туллиндэ – те еще монстры в магии, особенно Туллиндэ. С флотскими прибыли и восемь владельцев грифонов, с теми семью что у меня были и десятью что прислал Дримм – двадцать пять, это уже кое-что, двадцать шесть с моим Физруком. Но все равно хотелось бы больше, всего больше: заготовок, грифонов, магов, игроков, но главное времени, и вообще как же нам подгадили эти орки со своим дурацким набегом! Не могли подождать полгода-год или хотя бы полмесяца до возвращения армии клана?! – Людмила прекрасно понимала, что глупо и бесполезно винить орков или судьбу, но не могла удержаться. – Смешно – получается кроме флотских самые опытные и при этом многочисленные части нашего войска это зомби и универсалы. Самые опытные, но и ограниченные: универсалов в строй не поставишь, с гоблинами бы еще сошло, да и то..., а вот с орками нет, если конечно мы не хотим их всех потерять, да и бессмысленно – сгодятся на охрану тылов от атак разрозненных табунщиков из степи и ладно. Зомби – отдельная песня и вотчина Туллиндэ: она неплохо придумала как их использовать, по крайней мере и мне, и Дримму, и Миримону понравилось, а вот что получится из ее затеи покажет завтрашний бой. Тьфу-тьфу, чтобы все получилось», – Людмила суеверно постучала по столу.

Она все же не усидела на месте, встала и подошла к стойке с доспехами и оружием. Стукнула пару раз по нагруднику, сняла с подставки шлем и некоторое время разглядывала его как будто видела в первый раз, поставила на место и медленно достала из ножен меч. Двуручный клинок завораживал своей молочной белизной, как всегда от него веяло чистотой и покоем, словно от тихого лесного озера или безлюдного луга на вершине горы. Людмила ласково огладила голомень и с почтением приложилась к нему губами, прижалась лбом, а затем, еще раз пробежавшись пальцами по металлу, чисто машинально прочитала короткую молитву Творцу Битв. Закончив с молитвой (кстати, ей немного полегчало) убрала меч в ножны и вернулась в кресло.

«Последняя часть войска – фейри, больше тысячи лучников-фейри. В какой-то степени завтрашнее сражение станет знаковым событием – впервые в армии клана будут не только игроки и заготовки, но и неписи и не наемники, а подданные клана, жители наших земель. Жаль что использовать их можно только как лучников – в рукопашную их не пошлешь и в первые ряды не поставишь – и для того, и для другого нужны доспехи и умение биться в строю. Зато как лучники они хороши, даже очень, но и тут есть нюанс: они не владеют залповой стрельбой и не могут поддерживать темп заготовок. Скорей всего придется поступить как предложил Миримон: частью усилить универсалов в тылу, а часть разбить на пятерки и тройки, расставить в удобных местах и дать разрешение вести огонь по готовности, этакие егеря как в армии дореволюционной России. Да, так и поступлю».

Людмила привстала и прислушалась к тому что происходит снаружи шатра, там внезапно раздался сильный шум, тревожное ржание коней и матюки. Она даже кликнула ординарца, роль которого исполняла лесная эльфийка из предпоследнего пополнения эльфов-стрелков, и приказала узнать в чем дело. Вскоре исполнительная заготовка вернулась, и Людмила вновь опустилась в кресло – дело не стоило выеденного яйца, обычная суета немаленького лагеря.

«Итак, со всеми этими разнородными, собранными откуда только возможно войсками мне надо стать наковальней, о которую армия клана разобьет оркскую орду».

– Да уж задачка! Но никуда не денешься – мы обязаны победить! Обязаны! – Людмила произнесла это вслух и хлопнула по подлокотнику кресла.

«И при этом вывернуться наизнанку, но не допустить больших потерь. Вот зомби можно не жалеть – после битвы будет много трупов и набившие руку трупорезы быстро восполнят все потери. А ведь страшно, – сама себе призналась Людмила, – столько новичков, две трети всей моей армии – новички, зеленее не придумаешь – можем не выдержать. Как-никак на нас навалится трехсоттысячная орда и пока Дримм не подошел нам нужно будет ее удержать, плюс из степи тоже будут атаковать, хоть и не такими силами. Страшно! Страшно даже со всеми придумками Айнона, Туллиндэ и Миримона, с тремя тысячами опытных бойцов от флота, с прекрасно проработанным планом битвы – все равно страшно. Может щедро шибануть по орде эпиками? Нет, нельзя – дико дорого и, если свежие в начале битвы шаманы окажут достойное противодействие, неэффективно. Нужно подгадать момент, где-нибудь к концу битвы, когда все будут на последнем издыхании, и вдарить! Только бы его угадать! – Неожиданно ей на ум пришло странное, в чем-то даже кощунственное, но в то же время показавшееся смешным сравнение, и она помимо воли хмыкнула в кулак: – Я прямо как Жуков в сорок первом при обороне Москвы – куча разных частей и московское ополчение, сибирские дивизии успеют ли неизвестно, а немцы вот они, в бинокли разглядывают башни Кремля. Только Мяснику (Жукову) было легче – немцы получили по носу и спокойно отступили, а орки не отступят – им некуда будет отступать – для них жизнь это степь, а путь в нее через меня-наковальню, пока не опустился молот-Дримм. Эх, дедуля (Дримм), заигрался ты – если я не справлюсь, тебе и винить-то будет некого кроме себя, ну и меня. А и ладно! – паладинша одним волевым усилием отбросила пессимистические мысли. – Хочешь поиграть?! Поиграем, только вот я сыграю в свою игру и постараюсь уцелеть и если получится, а я сильно постараюсь чтобы получилось, не положить своих как Мясник положил москвичей!»

Порция здоровой боевой злости окрасила щеки снежной эльфийки румянцем, зажгла глаза и буквально подбросила ее из кресла. Людмила на мгновение задумалась, потом решительно подошла к столу, взяла в руки круглый украшенный драгоценными камнями диск на цепи, нагрудный знак ее жреческой власти, сосредоточилась – знак ярко загорелся у нее в руках, и послала свою волю во вне, устанавливая ментальную связь. Абонент ответил быстро, благо было недалеко, да и не зря он носил с собой звено из цепи, на которой висел установивший связь знак-амулет.

– Слушаю, – деловито ответил Миримон и тут же предупредил, – только давай покороче – дел невпроворот.

– Вот о делах я и хотела тебя спросить: как флотские вливаются в коллектив, какие настроения, боеготовность?

– Вливаются нормально, а че им не вливаться? Настроение боевое – все хотят положить жизнь за родину и Сталина и порвать очко степным вонючкам на британский флаг. Боеготовность тоже нормально, насколько возможно в данной ситуации. Я тут поклянчил у Юлы (Лауриндиэ) опытных бойцов, в основном спецназовцев и эльфов-стрелков, и всех, кого она дала, распихал по подразделениям как изюмины в булки.

– Думаешь станут «вкусней»?

– Надеюсь. Сильно меня порадовали абордажники (заготовки из морских людей), оказалось классные ребята и в свалке не сплохуют, и строй держать умеют, а как из арбалетов лупят... дай бог каждому! А вот кто меня не радует, так это родственник Анариэль, этот ее Петр – еще тот бодливый козел с гнилым куриным пометом вместо мозгов. Башку ему срезать что ли, чтобы понял как себя нужно вести?

– Позже, – с пониманием отнеслась к его словам Людмила. – А пока, как он на сотне?

– Неплохо, – с неохотой признал Миримон, – даже удивительно. Ты знаешь мне кажется, он и до Серединного мира занимался с лошадьми и скорей всего тянул лямку.

– Значит справляется? – уточнила главное Людмила.

– Справляется.

– А как...?

Некоторое время Людмила пытала явно недовольного таким поворотом дел Миримона, выясняя, уточняя детали, чуть ли не залезая ему под шкуру. Впрочем несмотря на недовольство, Миримон неплохо отбрехивался, однако Людмила не отставала, и когда чересчур настойчивая паладинша начала повторяться как заезженная пластинка, он не выдержал и послал ее, но все же не на три известные всем буквы:

– Шла бы ты спать, мать, а то уже третий день на ногах, и че-то не видел, чтобы ты хоть немного прикемарела – носишься всюду как электровеник или вот менталку напрягаешь. Поспи – завтра ты нам свежая нужна!

Людмила едва не расхохоталась – совсем недавно она почти теми же словами убеждала отдохнуть Морнэмира и вот в том же самом убеждают ее.

– Сам-то когда собираешься?

– После полуночи, как баю-баюшки-баю уложу всех заготовок, придавлю минут триста и встану как огурец.

– Ладно, «огурец», бывай и не забудь про свои триста минут.

– За собой последи, – не остался в долгу Миримон и отключился, ну а Людмила вызвала очередного абонента-обладателя звена от цепи:

– Ну как ваша мертвячья контора пашет? – на этот раз первой поприветствовала собеседницу Людмила и тут же подняла самый наболевший вопрос:– Как бригады, хорошо замаскированы, ты уверена что их не найдут?

– Если будут хорошо искать, обязательно найдут, – огорошила ее Туллиндэ, – но не бригады, а границы проклятых мест, густо пропитанных магией Смерти и типа жутко агрессивных «диких» мертвяков на этих границах. Внутрь точно не полезут: во-первых, зачем им это надо (?), во-вторых, мы постарались устроить хороший аттракцион – побоятся, в-третьих, ну сколько сил они смогут на это бросить?

– А если все-таки..? – не отставала от некромантки дотошная Людмила.

– Кто туда полезет, тот оттуда не вылезет, – уверенно пообещала Туллиндэ и предвосхитила следующий вопрос: – Шаманством нас тоже не вскрыть. Ну что они почувствуют? Силу Смерти и проклятий, зомби и более страшных тварей – все как и должно быть, три десятка наших (магов-некромантов) просто затеряются на таком мощном фоне.

– Точно?

– Точно! Я и сама не могу их почувствовать, и это я маг Смерти шестого уровня, с перчаткой седьмого (перчаткой Лавира), а какие-то полуграмотные вонючки-недоучки тем-более.

– Смотри... – немного успокоилась Людмила, про себя подумав: если все пойдет по плану, то у орков просто не будет времени устраивать более тщательные проверки.

За несколько следующих минут некромант и паладин обсудили еще полдюжины вопросов, в том числе боеспособность и варианты использования десяти тысяч зомби, непосредственно в составе войска: Туллиндэ озвучила ряд идей, как своих собственных, так и ее подчиненных и даже не имевших никакого отношения к некромантии игроков; Людмила сразу одобрила парочку самых на ее взгляд многообещающих и не требующих много времени и сил на реализацию, над остальными пообещала подумать. Расстались девушки вполне довольными друг другом: уставшая как чертушка Туллиндэ раньше многих отправилась на вполне заслуженный отдых, а Людмила связалась со следующим владельцем замечательного звена:

– Ну что надо? – несколько излишне агрессивно поприветствовал ее Айнон. Людмила не обиделась – в какой-то степени ментальная связь позволяла чувствовать эмоциональный фон собеседника, и она сразу же узнала такую же как у нее усталость, отсюда и агрессия, вернее не агрессия – раздражение.

– Как там с вашей «тропой смерти», к утру закончите?

– Закончим-закончим и даже не к утру, а часам так к двум ночи и «полосу замедления» за ней к трем. [74]

– Молодцы! – вполне искренне похвалила друидов Людмила. – А теперь еще раз и поконкретней: как она подействует? Что-то в прошлый раз ты объяснял-разобяснял, но я почти ничего не поняла, или я такая тупая или ты такой косноязычный... Так как? Для тупых повторись уж, не сочти за труд.

– Ладно тебе ерничать, – несколько смутился Айнон. – Болячка действует конкретно на лошадей, самим оркам или скажем варгам ничего не будет, да и лошади не сразу падут, а через некоторое время.

– Сколько? Конкретику давай.

– Тут все зависит от лошадей, – заюлил главный друид, – если лошадь хотя бы пару зараженных травинок ущипнет, скажем утром, то к полудню скопытится. Причем финальная стадия болезни наступает очень быстро, и внешне здоровая лошадь умирает всего за несколько секунд – ее не успеют вылечить – вот она как ни в чем не бывало бежит, а вот уже мертвая дохлятина валяется.

– А если не ущипнет? –

– Тогда сложней: болезнь все равно в нее проникнет, через прикосновение к зараженной траве, через дыхательную систему, через кожный контакт с уже зараженными лошадьми, но ей требуется больше времени на инкубационный период.

– Еще раз, сколько?

– Если так же утром, то к вечеру, скорее к ночи, может даже к утру следующего дня.

– То есть к тому моменту, когда битва давно закончится, – иронично подытожила Людмила и тут же обеспокоилась: – А наших лошадей твоя зараза не скосит?!

– Нет! Ни в коем разе – болезнь убивает сама себя и убивает зараженную траву – через два-три дня не будет ни травы, ни болезни! Ну и в конце концов есть лекарство, наделали с большим запасом, целых шесть тысяч доз.

– Ладно поверю, тем более Дримм разрешил, но смотри мне, Сиро Исии [75] недоделанный...! После боя вы обязательно проверите всех наших лошадей!

– Само-собой, – не стал отказываться Айнон (попробовал бы он только отказаться!).

Людмила не стала надолго отвлекать занятого делом друида, и вскоре на ее вопрос отвечал уже другой абонент, как водится обладатель заветного звена:

– Я слушаю! – довольно бодро отозвался Цезарь 555.

– Чем порадуешь? – в который уже раз за сегодня поинтересовалась Людмила. Учитывая «милую» привычку Драконов травить перед битвой все что можно и нельзя, игрок по прозвищу Борджиа пришелся в клане ко двору, вот и сейчас он руководил вытекавшим из его прозвища направлением.

– Готова половина всех обычных стрел, все оружие, что подвергается спец-обработке, тоже, как и до четверти дротиков. Пока у нас технический перерыв, через пару часов продолжим со стрелами и дротиками. Не знаю сумеем ли закончить со стрелами, а ведь еще есть копья для баллист и болты для станкачей (станковых арбалетов). Рогатки, чеснок, ежи, колья для засек и колючку обработаем уже после установки, сама понимаешь, иначе их слишком опасно будет транспортировать, потом собирать-устанавливать, да еще и в спешке.

– Какой еще технический перерыв? – нахмурилась Людмила и нахмурилась еще больше (по крайней мере по началу), услышав ответ:

– Все выделенные на оружие яды закончились полностью, пришлось организовывать производство на месте из доступных материалов – разумеется получается хуже чем в цитадели, но дело делать будут.

– Можете не морочиться с копьями и болтами – милостиво разрешила Людмила и в то же время поставила жесткое условие, – но все дротики и стрелы должны быть готовы к утру.

– Постараемся.

Не те слова, что хотела бы услышать Людмила, но ей хватило разумения понять, что лучше не давить и не вымогать у Борджиа невыполнимых обещаний.

В течении следующего получаса неугомонная Людмила связалась еще много с кем: с отвечавшим за охрану лагеря Лаирасулом; с Ласмерил, своим заместителем среди летунов; с Анариэль; с друидом главой мед-службы; с отвечавшим за производство ежей и рогаток ремесленником; с саперами; с игроками-командирами подразделений заготовок; с магами, что защищали войско от обнаружения шаманами; с... в общем действительно много с кем. Каждый разговор-доклад занимал всего несколько минут, иногда Людмила хмыкала, иногда хвалила, иногда насильно отправляла подчиненных спать, иногда наоборот безжалостно настаивала на ускорении работ, но было в этих разговорах одно общее место – после каждого из них на чуть-чуть росла ее уверенность в себе, в войске и в завтрашней победе.

Тем временем в шатре прибавилось действующих лиц – из дальнего разведрейда в степь вернулась пропахшая потом и степными травами Светлана.