Поймандр Гермеса трисмегиста

На протяжении последней главы мы полностью рас­смотрели иудейско-христианскую сферу, даже значитель­но расширив ее границы, а также все, что касается отра­жения ею иудаистского аспекта. Доктрины, касающиеся творцов мира, которые мы только что рассмотрели, были созданы в русле специфического антагонизма с Ветхим Заветом. Хотя мы бы зашли слишком далеко, сказав, что этот антагонизм был сам по себе источником гностических догматов, он все же определенно придает им особую выра­зительность и выделяет их наиболее сильно среди целой группы систем. В этой главе будет доказано, что повсюду в эллинистическом мире гностическая мысль и спекуля­ция были полностью свободны от связей с христианством. Герметические труды, изначально написанные по-гречес­ки, даже не чисто языческие, часто страдают недостатком полемики с иудаизмом или христианством, хотя трактат Поймандр и обнаруживает знакомство автора с библейской историей творения, которая через Септуагинту (гре­ческий перевод Ветхого Завета семьюдесятью «толковни­ками») стала широко известна в греческом мире. Религия «Трижды великого Гермеса» происходит из эллинистичес­кого Египта, где Гермес отождествлялся с Тотом. Не весь Корпус может определяться как гностический источник: многие его части дышат духом космического пантеизма, столь далекого от чувства яростной угрозы со стороны фи­зического мира, столь характерной для гностиков. Другие части преимущественно нравственные, и в них сильный ду­ализм чувственного и духовного, тела и разума, хотя и хо­рошо согласующийся с гностической позицией, так же полно соответствует, напр., христианской или платоничес­кой системе, так как он выражает общее трансценденталистское настроение эпохи. Существуют, однако, бесспор­но гностические части этого синкретического целого, и пер­вый трактат корпуса, называемый Поймандр, является выдающимся документом гностической космогонии и ан­тропологии, независимым от спекуляций христианских гностиков. Система Поймандра формируется вокруг боже­ственной фигуры Первого Человека; его схождение в при­роду является драматической вершиной откровения и со­ответствует восхождению души, описанием которого за­канчивается откровение. Антитеза творца и высшего Бога отсутствует здесь: Демиург уполномочен Отцом, и его тво­рение представляется (как это было позже в манихействе) самым лучшим способом воспроизведения существования хаотической тьмы. Непредвиденное включение божествен­ного Человека в космическую систему также является оп­ределенно трагическим; и даже характер самого настояще­го создания Демиурга, семи сфер и их правителей, обора­чивается намного более проблематичным, чем можно было бы ожидать после отчета об их происхождении. Существу­ют значительные трудности в объединении различных ча­стей произведения в последовательную доктрину, и, воз­можно, определенная двусмысленность, происходящая из соположения противоречивого материала, является его ис­тинной сущностью. Мы обратимся к этим вопросам после передачи основного фрагмента текста.

ТЕКСТ

(1) Однажды, когда я предавался размышлению о ве­щах, которые существуют, мой ум сильно воспарил, в то время как мои телесные ощущения были подавлены... Я ду­мал, я созерцал настоящее неизмеримое величие, что на­звало мое имя и сказало мне: «Что ты хочешь услышать и увидеть, и в разуме своем осознать и понять?» (2) Я сказал: «Кто ты?» «Я есмь, — сказал он, — Поймандр, Нус Абсолютной Власти. Я знаю, что ты желаешь, и я с тобой повсюду». (3) Я сказал: «Я желаю знать о вещах, которые существу­ют, и понять их природу, и узнать Бога...» И он ответил: «Остановись в своем уме на том, что ты хочешь узнать, и я научу тебя». (4) С этими словами он изменил свою фор­му, и внезапно все открылось передо мной в мгновение ока, и я обрел безграничное видение, все стало Светом, ясным и радостным. И меня очаровал этот вид. А после спустилась Тьма93... ужасная и отвратительная, извилисто свернувша­яся, похожая на змею. Тогда я увидел, что эта Тьма изме­нилась и стала влажной, неописуемо тревожной, испуска­ющей дым как от огня и издающей некие непроизносимые мрачные звуки. Потом рев [или: крик] изошел от нее не­членораздельный, сравнимый с голосом огня. (5) Из Света пришло в природу священное Слово [логос], и смешанный огонь выпрыгнул из влажной среды вверх в вышину; он был светел и остр, и жив в то же время; и воздух, будучи све­том, следовал за огненным дыханием, поднимаясь, как и огонь, от земли и от воды, так что казался подвешенным; но земля и вода, оставшись на своем месте, смешались, так что земля не отделялась от воды; и они держались в слы­шимом движении через дыхание Слова, которое проноси­лось над ними. (6) Затем Поймандр сказал мне: «...Этот свет есмь я, Нус, твой Бог, который был прежде влажной при­роды, что возникла из Тьмы. И светлое Слово, что появи­лось из Нуса, есть Сын Бога... И понятно: то, что в твоих глазах и ушах есть Слово Господа, но Нус [твой нус?] есть Бог Отец: они неотделимы друг от друга, и Жизнь есть их союз... Теперь останови свой ум на Свете и научись позна­вать его». (7) Сказав это, он пристально посмотрел на меня, так что я задрожал от его вида; затем, когда он посмотрел вверх, я увидел в моем нусе Свет, состоящий из бесчис­ленных Сил и ставший безграничным Космосом, и огонь сдерживал мощную силу, и под его твердым управлением сохранялось это место... (8) Он снова говорит мне: «Ты ви­дел в Нусе архетипическую форму, принцип, предшеству­ющий неопределенному началу»... «Откуда тогда, —спра­шиваю я, — поднялись природные стихии?» На что он от­вечает: «Из Воли Господа, который вместил в себя Слово и увидел прекрасный [архетипический] Космос, воссоздал его, придав себе форму космоса [или: приказав себе] соглас­но ее собственным стихиям и ее потомству, т. е. душам». (9) Но божественный Нус, будучи андрогинным, существуя как Жизнь и Свет, породил словом другой Разум, Демиур­га, который как бог огня и дыхания придал форму семи Правителям, которые заключают в свои сферы разумный мир, и их правление называется Гемармен [Судьба]. (10) Тотчас Слово Бога выпрыгнуло из спущенных вниз сти­хий вверх в чистую [часть] физического творения [сферы Демиурга] и объединилось с Нусом-Демиургом, что было одной и той же сущностью. И поэтому низшие стихии При­роды были покинуты без причины97, так что они стали те­перь просто Материей. (11) И вместе со Словом Нус-Деми-ург, замкнувший сферы и вращающий их с ужасающей ско­ростью, сделал свои творения заключенными в бесконечное круговое вращение, которое начинается там, где кончает­ся. И это вращение сфер, согласное воле Нуса [Демиурга], произвело из низших стихий неразумных животных, и эти стихии не удержали Слово... [воздух, вода, земля — после­дние две теперь разделились — каждая порождает своих собственных животных: андрогинных, как выяснится поз­же.] (12) Теперь Нус, Отец всего, будучи Жизнью и Светом, породил Человека, подобного себе, которого он возлюбил как собственное дитя, и для него он был прекрасен, так как он носил образ Отца; и даже Бог возлюбил его вид, и он пе­редал ему все свои деяния. (13) И человек, созерцая творе­ние, которому Демиург придал вид огня [небесные сферы], сам пожелал сделать так же хорошо, и ему было дано по­зволение от Отца. Когда он вошел в сферу Демиурга, где он был исполнен властью, он увидел деяния своего брата, и они [семь Правителей] возлюбили его, и каждый дал ему часть своего собственного царства. Придя узнать их сущность и получив часть их природы, он затем пожелал сломать ок­ружность сфер и преодолеть [?] власть того, кто правит огнем. (14) И он [Человек], имевший полную власть над ми­ром смертных и над неразумными животными, направил­ся через Гармонию и сломал свод, показав низшей При­роде прекрасный вид Бога. Когда она увидела его, несуще­го в себе неисчерпаемую красоту, и все силы Правителей, сочетающиеся с формой Бога, она улыбнулась с любовью; и она увидела отражение этой прекраснейшей формы Че­ловека в воде и облаках над землей. Он также, увидев свое подобие, представленное в ней, отраженное в воде, полю­бил его и пожелал обитать в нем. И однажды это желание стало реальностью, и он пришел поселиться в форме, ли­шенной разума. И Природа, заполучив возлюбленного, приняла его полностью, и они смешались: любовь воспламени­ла их. (15) И это объясняет, почему из всех животных на земле один человек двойствен: смертный через тело, бес­смертный через сущность Человека. И хотя он бессмертен и имеет власть над всеми вещами, он страдает от участи смертного, будучи субъектом Гемармена; хотя он был над Гармонией, он стал невольником в ее пределах; хотя он был андрогинным, произойдя от андрогинного Отца, и недрем­лющим от недремлющего Отца, его победили любовь и сон. [Далее следует обстоятельный отчет о происхождении настоящей расы людей (16 - 19) и нравственные указания (20 - 23), что мы резюмируем здесь следующим образом. Так как Человек, теперь смешанный с Природой, «имеет в себе природу гармонии Семи», Природа порождает семь ан­дрогинных людей, соответствующих сущности семи Пра­вителей. Мы опускаем детали соответствующих вкладов стихий земли, воды, огня и даже устройство их творений. Как вклад Человека, так и часть порожденного смешения превращается «из Света и Жизни в душу и ум (нус), в душу от Жизни и в разум от Света» (17). Это условие творения привело к концу мировую эпоху. Новая мировая эпоха на­чалась с разделения всех андрогинных творений, как жи­вотных, так и людей, на мужские и женские. И только здесь появляется пример, где автор показывает свое знакомство с греческим вариантом Ветхого Завета, в чем-то подобный прямой цитате: на основе Быт. 1:22, 28 Бог напоминает но­вым двуполым творениям: «Плодитесь и размножайтесь», потом продолжает в совершенно ином духе: «И [человек], одаренный разумом, узнает, что он смертен, и что причина смерти — любовь» (а именно, в конечном счете, любовь, которая слила Первого Человека с природой) (18). Тот, кто пришел познать себя, пришел в высшему богу; однако тот, кто лелеет тело, происшедшее от ошибки любви, остается во тьме, ошибаясь, страдая во всех смыслах от приобретен­ной смерти. Каков же тогда грех этих невежественных, что они были отлучены от бессмертия? Первая причина в том, что отдельное тело является ненавистной тьмой, из которой пришла влажная природа, из которой состояло тело чув­ственного мира, из которой смерть вытягивает пищу. Та­ким образом, любящие тело действительно находятся в смерти и заслуживают ее. С другой стороны, тот, кто знает себя, знает, что Отец всех вещей состоит из Света и Жизни и поэтому подобен Первому Человеку, происшедшему из него, и благодаря этому он знает себя как состоящего из Света и Жизни и через это знание вернется к Жизни. Зна­ющие, наполненные любовью к Отцу, прежде предостав­ляли тело смерти, питая отвращение к чувствам, резуль­таты которых им известны; и Поймандр-Нус принимает в этом участие, вместе с ними выступая стражем врат и пре­граждая вход злым влияниям тела. Незнающие оставле­ны на растерзание всем злым страстям, чья ненасыт­ность — источник их мучений, постоянно раздувает пла­мя, что пожирает их.

[Последняя часть указаний (24 - 26) посвящается вос­хождению души после смерти. С исчезновением материа­ла тела ты отказываешься от демонов своей чувственной природы (?), теперь не имеющих силы, и телесные ощу­щения возвращают каждого к его источнику среди стихий.]

(25) И потом человек пробивается вверх через Гармонию, и в первой зоне он отказывается от возможности расти и уменьшаться, и во второй — от интриг злобы и коварства, теперь ставших бессильными, и в третьей — от обмана по­хотливости, ставшего теперь бессильным, и в четвертой — от высокомерия власти, исчерпавшего [или: теперь бессиль­ного выполнить] свои цели, и в пятой — от нечестивой сме­лости и поспешности импульсивных действий, и в шес­той — от злого влечения к богатству, теперь ставшего бес­сильным, и в седьмой зоне — от лжи, что обольщает.

(26) И потом, за пределами воздействий Гармонии, он вхо­дит в природу Огдоаза [т. е. восьмой сферы, на которой кре­пятся звезды], теперь он обладает собственной силой и на­ходится с теми, кто уже восхваляет Отца; и эти настоящие радуют его настоящее и становятся подобны его спутникам, он слышит также силы над восьмой сферой, восхваляющие Господа сладостными голосами. И потом процессией они поднимаются к Отцу и предают себя Силам, и сами стано­вятся Силами, влившимися в Божество. Это прекрасная участь тех, кто достиг гносиса: стать Богом.

КОММЕНТАРИЙ

Композиция трактата ясна. Его большая часть (1 -26) — повествование от первого лица о визионерском опы­те и учении, переданном благодаря нему. Заключитель­ные параграфы (27 - 32), опущенные в нашей передаче, описывают последующую миссионерскую деятельность получателя откровения среди людей. Отчет об откровении, к которому мы здесь обратились, мы разделяем на следу­ющие главные части. Параграфы с 1 по 3 описывают ви­зионерскую ситуацию появления Поймандра («Людско­го Пастыря»), который определяет себя как Разум (Нус), т. е. высочайшее божество. Параграфы с 4 по 11 представ­ляют космогонию творения неразумных животных; пара­графы с 12 по 19 — антропогонию, центральное учение всего откровения. Параграфы с 20 по 23, обрисовывающие нравственные выводы из предыдущих теоретических ча­стей, очерчивают два противоположных типа человечес­кого поведения. Параграфы с 24 по 26 завершают открове­ние описанием восхождения души гностика после смер­ти. Мы будем комментировать сначала центральное учение о происхождении, и сущности человека, космого­ническая часть которого предоставляет базовую информа­цию, не абсолютно необходимую, однако, для его понима­ния. Затем мы обратимся к восхождению души, которое согласуется с первоначальным спуском Первого Челове­ка, детали которого завершают отчет, данный позже. Толь­ко после этого мы вернемся к космогонии и предпримем попытку разобраться с отчасти туманным и, возможно, не совсем однородным исследованием об этих частях драмы.