Лекция 12 Терроризм и криминальная преступность.

Аннотация.

Криминализация как одна из причин распространения терроризма.

Общие черты терроризма и криминальной преступности: преступная деятельность, использование насилия, структура организаций.

Различия терроризма и организованной преступности в мотивах и целях деятельности. Взаимовлияние терроризма, преступности и коррупции.

Возможности сращивания. Экономические преступления: наркобизнес, теневой рынок, торговля оружием, похищения за выкуп, рэкет.

Экономическая деятельность терроризма на примере «Революционных вооруженных сил Колумбии», «Хамаса», «Исламского фронта спасения».

Политические преступления: коррупция, участие в политической борьбе.

Характеристика политической деятельности терроризма на примере Пакистана и Алжира.

 

Текст лекции

 

Терроризм и преступность тесно взаимосвязаны. Рост терроризма во многом обусловливается усилением социальных катаклизмов под влиянием растущей преступности, нарастанием тенденций к разрешению возникающих противоречий, конфликтов силовым путем, низкой эффективностью органов, ведущих борьбу с преступностью, усиливающимися процессами криминализации общества. Терроризм – разновидность организованной преступности. Он существует потому, что реально проявляет себя организованная преступность. Террористические акты совершают как преступники – одиночки, так и преступные террористические организации. Организованная преступность, связанная с деятельностью террористических организаций, представляет сегодня реальную угрозу государству и обществу. Они находятся непосредственной (прямой) и опосредованной (косвенной) взаимосвязи.

Можно выделить общие черты терроризма и криминальной преступности. Многие признаки организованной преступности могут служить определению свойств терроризма. И те, и другие совершают противоправные действия. Уголовное право рассматривает терроризм как одну из опасных форм преступного посягательства, в основе которого лежит стремление субъекта посеять у окружающих страх, панику, парализовать социально полезную деятельность граждан, нормальное функционирование органов власти и управления и тем самым достичь своих криминальных целей. Терроризм опасен сам по себе, но когда он сопряжен с другими преступлениями, как правило, тяжкими и особо тяжкими, его общественная опасность еще более повышается. В основном, это преступления, сопряженные с убийством (чаще всего по найму), похищением людей, незаконным лишением свободы, торговлей людьми, использованием рабского труда, вымогательством, захватом заложника, бандитизмом.

Общим для терроризма и организованной преступности является криминальное насилие. Оба явления характеризуются сложной криминальной активностью, в состав которой входят преступления с применением насилия. Для террористических организаций насилие в виде терроризма является способом решения их проблем – политических, национальных, религиозных и т.д. Для них такое насилие является местью за что-то. Общая черта многих террористов – тенденция к экстремизму. По всем психологическим особенностям террористы близки к криминально значимому насилию. Совершаемые ими террористические акты, помимо того, что они сами по себе есть акты насилия, почти всегда связаны с убийством, а нередко с похищением человека, захватом заложника. Терроризм усиливает свои позиции через монополизацию криминального насилия. Организованная преступность, сопряженная с коррупцией и терроризмом – ядро криминального насилия. Именно эта сопряженность соединяет криминал с терроризмом. В узком смысле терроризм сопряжен с организованной преступностью и проявляется под прикрытием коррупции, то есть деяния (террористические преступления, преступления, совершаемые организованной группой и коррупционные деяния) представляют собой слитый характер. В широком смысле, когда сопряженность с терроризмом составляет, главным образом, следующая группа преступлений: убийство, угроза убийства, причинение вреда здоровью, побои, истязания, похищения людей, разбой, вымогательство, захват заложников, бандитизм. Когда нет прямой связи тех или иных преступлений с терроризмом, о сопряженности следует говорить условно. Однако деяния, так или иначе сопряженные с терроризмом, по отношению к нему являются дополняющими. Именно они дополняют терроризм, а не он их. Они усиливают его позиции, увеличивают объем насилия, и сами приобретают свойство террористического характера.

Общим для терроризма и организованной преступности является исполнитель – организованная группа. Террористическую и преступную группу объединяет участие в них рецидивистов, применение оружия, криминальный профессионализм, насильственный характер действий. Террористическая организация – это особая преступная группа, отличающаяся спецификой криминальной направленности. Для нее характерны: организованность, вооруженность и преступный характер. Различного рода криминальные группы стремятся сотрудничать не только друг с другом, но и с террористическими организациями по поводу незаконного оборота оружия, наркотиков, а в ряде случаев и по поводу финансовых афер, водочного и сигаретного бизнеса. Как отмечают специалисты, уже давно организованные преступные группы и террористические организации подписывают своеобразный договор о совместных действиях. Связь между террористами и преступниками представляет собой улицу с двусторонним движением. Применяемые в рамках организованной преступности действия террористического характера, направлены на защиту их сильного положения. Допуская в рамках терроризма преступления, совершаемые организованной группой, террористические организации еще более укрепляют свое положение, силу оказываемого ими влияния. Примерами служат базирующаяся в Мексике группа «Зетас», обеспечивающая интересы наркокартеля, который действует в зоне Мексиканского залива, и сальвадорская банда «М-13», занимающаяся преступной деятельностью по всей Центральной Америке.

Несмотря на некоторые сходства, стоит обратить внимание на различия. Самым важным является целенаправленность действия. Терроризм обычно направлен на достижение политических целей или мотивирован этими целями. Организованная преступность обычно направлена на достижение корыстной цели. Принципиальная разница между организованной преступностью и терроризмом состоит в том, что мафии не стремятся к свержению правительства и резкому ослаблению общества. Интересы криминала лежат исключительно в области экономики, атаку на социально-политические устои общества криминал предпринимает только в таком объеме, в каком оказываются затронуты его специфические интересы в экономической сфере. Криминал никогда не будет разрушать инфраструктуру общества ради отвлеченной идеи социального, национального или религиозного характера. Любое разрушение с точки зрения криминала должно иметь экономическое обоснование, то есть приносить материальную выгоду. Криминальное насилие террористического характера в отличие от терроризма как формы политической преступности локализуется в сфере экономических интересов. Но организованная преступность может быть ориентирована и на политические цели. Деятельность криминальных сообществ сказывается не только на положении в экономической сфере, но и на социальной атмосфере, присущей тому или иному обществу в целом. В ряде случаев преступные организации создают конкурирующие властные структуры, основывающиеся на параллельной экономике и экономике черного рынка. Их готовность использовать силу против государства и его представителей означает вызов государственной монополии на предусмотренное законом применение насилия и сопряжена с причинением вреда в масштабе, который, вероятно, превышает ущерб, наносимый большинством террористических групп. Формы разрешения противоречий в экономической сфере нередко приобретают террористический характер. Терроризм также может быть ориентирован на корыстной цели, на получение прибыли. Таким образом, у терроризма и организованной преступности могут быть схожими мотивы посягательств. Принимая во внимание некоторое их «приближение» друг к другу, не исключено превращение одной формы преступной организации в другую.

В законодательстве ряда развитых стран и в международных документах (например, в Европейской конвенции по борьбе с терроризмом от 27.01.77 г.) терроризм квалифицируется как уголовное преступление, независимо от его причин, целей, мотивов. Нельзя не отметить, что прежде различие между политическим терроризмом и уголовной преступностью было достаточно четким. Политические террористы никоим образом не причисляли себя к уголовникам. Это главное различие в целях и мотивах действий политических террористов, выступающих против социально-политических систем в целом, отдельных сторон или личностей, и криминальных элементов, которые относились к режиму порой не только терпимо, но и поддерживая его всячески как благоприятную среду для уголовных деяний.

Сегодня терроризм все больше сливается с уголовной преступностью. Их можно порой различить лишь по целям и мотивам, а методы и формы идентичны. Они взаимодействуют и оказывают поддержку друг другу. Нередко преступления уголовного характера маскируются политическими целями, а их участники, выдавая себя за террористов, требуют отношения к себе после ареста как к политическим заключенным. В Латинской Америке, например, ряд террористических организаций (перуанских, колумбийских) переплетается с наркомафией. Нередко террористические организации политического толка для получения финансовых и материальных ресурсов используют чисто уголовные методы, прибегая к контрабанде, незаконной торговле оружием, наркотиками. В Сомали терроризм тесно переплетается с морским пиратством. Террористические группы на Корсике действуют в тесном контакте с сицилийской мафией. Нередко трудно понять, какой характер - политический или уголовный - носит ряд криминальных акций, таких, как убийство ряда крупных деятелей бизнеса, СМИ, захват заложников, угон самолетов и т.п.

Совместная сфера деятельности терроризма и криминальной преступности – преступный бизнес. Мировая практика свидетельствует, что самая мощная подпитка всех видов терроризма идет именно от средств теневой экономики. Чтобы «отмывать» криминальные доходы, террористические организации, подобно организованным преступным синдикатам, создают прикрытия в виде вполне легальных бензоколонок, супермаркетов, транспортных и прочих компаний. В результате подобной коммерциализации терроризм приобретает черты мафии, и борьба «за идею» частично вытесняется борьбой за прибыль. С подобным мафиозным терроризмом бороться труднее, чем с мафией или с обычным терроризмом: он более воинственен и кровожаден, чем традиционная мафия, и более богат, чем терроризм традиционного типа. Если с «идейными» террористами можно искать и находить какие-то компромиссы, то с мафиозными террористами они принципиально невозможны. Мафиозизацией сейчас затронуты в той или иной степени практически все разновидности терроризма. В настоящее время происходит активное сращивание террористической деятельности с транснациональной преступностью. Появились термины: «криминальный терроризм», «экономический терроризм». Организаторы терроризма обращаются к незаконному обороту наркотиков, оружия, захвату заложников с целью выкупа, отмыванию «грязных» денег для обеспечения финансирования террористических структур. Терроризм сегодня, по сути, утвердился в качестве особого «промысла», способного мобилизовать огромные финансовые средства.

Традиционный источник помощи для террористов – это помощь каких-либо стран, использующих террористов в качестве инструментов для достижения своих целей, которые самим террористам могут быть и совершенно чуждыми. Как отмечали в 2000 г. авторы «Доклада Совета национальной безопасности США», часть террористических организаций получают помощь от таких государств как Иран, Ирак, Сирия, Ливия, Судан, Северная Корея и Куба. Более важный источник финансирования террористов – это спонсорство частных лиц через посредничество разного рода землячеств, обществ гуманитарной помощи, религиозных организаций и т.д. Знаковой фигурой в этом отношении является Усама бен Ладен, миллиардер из Саудовской Аравии, начинавший как спонсор афганских моджахедов, а затем и сам вставший в их ряды. Известно также, что ирландские боевики получали активную помощь от ирландских землячеств США (примерно 20% доходов Временной ИРА), хотя официальный Вашингтон всегда категорически осуждал террористов-католиков Ольстера. Этот источник подпитывает религиозные и националистические террористические группировки.

В современном мире, однако, терроризм все менее нуждается в финансовой помощи извне и все более переходит на самоснабжение. Речь идет о втягивании террористических организаций в бурно растущие международные криминальные промыслы – наркобизнес, нелегальная миграция, контрабанда ценных ископаемых и т.д. Криминальные доходы от экономических правонарушений, похищений людей, незаконной миграции, операций с оружием и наркотиками также находятся в сфере интересов террористических организаций. И здесь есть своя специфика. Организованная преступность, основной целью которой является нажива, делится своими прибылями с террористами лишь при определенных условиях, а именно когда террористические формирования обкладывают «данью» криминальные группы. Подобная ситуация характерна для этнических группировок Кавказа. В то же время известны факты инициативного финансирования лидерами преступного мира терактов, направленных на дестабилизацию ситуации в гражданском обществе и работы государственных структур. Целью этих акций является создание благоприятных условий для достижения корыстных замыслов. Терроризм превратился в весьма прибыльный бизнес глобального масштаба с развитым «рынком труда» (наемники и прочие) и приложения капитала (поставки оружия, наркоторговля и др.).

Одной из самых высокодоходных отраслей теневой экономики стал наркобизнес. Терроризм и незаконный оборот наркотиков на рубеже третьего тысячелетия встали в один ряд с иными глобальными угрозами человечеству. Расследование, проведенное Международным агентством по борьбе с наркотиками, подтвердило, что большая часть доходов от продажи наркотиков идет на нужды террористических организаций. Основной точкой соприкосновения этих видов преступной деятельности являются гиперприбыли, получаемые от операций с наркотическими средствами и психотропными веществами. В отдельных случаях эти деньги служат едва ли не основным источником финансовой подпитки террористических организаций. Так, террористическая сеть Усамы Бен Ладена в Афганистане зарабатывала средства на распространение экстремистских идей и совершение террористических актов в очень значительной мере на средства от наркопроизводства и наркотрафика. Хотя по исламу наркотики запрещены, но в странах, где у руководства находятся бывшие или действующие лидеры боевиков, привыкшие только воевать, а деньги на войну нужны большие, эти запреты очень искусно обходят. Идеологи экстремизма, оправдывая реалии террористической практики, говорят, что сами мусульмане не должны употреблять никакие одурманивающие вещества, но использовать их как оружие для борьбы с «неверными» - можно. Они даже придумали этому специальный термин: наркоджихад. Активно использовали этот термин чеченские боевики с подачи Мовлади Удугова. При власти боевиков (1996-1999 гг.) Чечня по производству и транспортировке наркотиков стала лидером на Северном Кавказе. Ничего, кроме наркоэкономики, не смогли предложить своим народам и афганские талибы. Именно при их власти Афганистан впервые вышел в лидеры по производству самого чистого в мире героина. Большую часть денег, необходимых для своей деятельности, «Аль-Каида» и «Хизбалла» получают от продажи наркотиков (по некоторым сведениям, в случае «Аль-Каиды» объем этих средств составляет 35% от всех денег, находящихся в ее распоряжении). Многие данные указывают на то, что основные базы по производству и переработке наркотиков, контролируемые «Аль-Каидой», находятся в Афганистане. В свою очередь, «Хизбалла» контролирует продажу наркотиков в Ливане, используя вырученные средства для поддержки своих сторонников на оккупированных Израилем территориях. Для получения дополнительных доходов «Хизбалла» и другие террористические сообщества организуют и контролируют пути доставки наркотиков в США и страны Западной Европы.

«Революционные вооруженные силы Колумбии» (РВСК) и «Национальная армия освобождения» (НАО) также активно втянуты в наркобизнес. Повстанцы обогащаются за счет контроля за выращиванием, производством и переправкой наркотиков – кокаина и героина. В соответствии с достигнутыми договоренностями они получали 10% от стоимости урожая коки ежегодно за силовое прикрытие операций от Калийского, Медельинского картелей, картеля Северной долины, а затем и от многочисленных фрагментированных групп, образовавшихся на их основе. В урожайные годы представители РВСК получали до 134 долларов отчислений с каждого собранного килограмма коки, что приносило в бюджет организации до 600 млн. долларов. Конвергенция группировки с колумбийскими «наркосиндикатами» максимально усилила ее финансовые, а, следовательно, военные, политические и информационно-пропагандистские возможности, сделав ее крупнейшим и наиболее опасным, повстанческим движением Латинской Америки по состоянию на современный период. Тысячи курьеров обеспечивают децентрализованную поставку малых партий «товара» через распределительные узлы в Майами, Нью-Йорке, Сан-Франциско, Амстердаме, Лондоне, Барселоне, Марселе, Неаполе и дилерскую сеть в других крупных городах. Сотни легкомоторных самолетов, перевозящих отраву с грунтовых аэродромов в зоне контроля РВСК, и летящих на максимально малой высоте, чтобы обмануть американские радары слежения. Десятки обычных торговых судов, перевозящих обычный груз, в котором находятся тайники-закладки – например, бильярдные шары, или замороженная фруктовая паста, или металлические предметы, на которые под видом хлорированного покрытия напылен кокаин. Наркомафия тесно сотрудничает с повстанцами, терроризирующими некоторые провинции Колумбии, оказывающими вооруженное сопротивление властям при попытках обнаружения и уничтожения плантаций кокаинового куста и опийного мака. Она использует повстанцев для охраны своих лабораторий и аэродромов, выплачивает им крупные денежные суммы, поддерживая таким образом их движение. Из 580 метрических тонн кокаина, произведенного в Колумбии методом химической очистки, в 2000 г. (до 80% от объема мирового производства этого вида наркотических веществ), не менее 80%, в свою очередь, поступила в США. Прибыль от «крышевания» производства и транзита наркотических веществ составляют 75% поступлений финансовой империи РВСК.

В пострадавших от военных действий районов Западной и Центральной Африки, в частности Кот-д’Ивуара, Либерии и Центрально-Африканской Республики, оружие и боеприпасы, используемые повстанческими группировками и преступными организациями, приобретены в том числе на средства, полученные от незаконного оборота наркотиков. Кроме того, имеются данные о масштабном злоупотреблении марихуаной и другими наркотиками среди молодых бойцов во время гражданских войн в этих странах.

Ультралевые экстремистские группировки на Филиппинах получают финансовые поступления за счет выращивания конопли и сбыта наркодилерам получаемой из нее марихуаны. Торговлю гашишем ведут поддерживаемые Пакистаном сепаратисты индийских штатов Пенджаб, Джамму и Кашмир.

Существую подтвержденные данные о попытке некоторых чеченских полевых командиров в середине 1990-х гг. создать собственную наркоиндустрию. В нескольких районах Ичкерии были созданы лаборатории по производству героина, на десятках гектаров культивировался опийный мак. К счастью, этим намерениям не суждено было сбыться. Качество получаемого наркотика по ряду причин оказалось низким, и он не смог составить конкуренцию наркотическим средствам центральноазиатского происхождения. Кроме того, свою роль сыграли заградительные мероприятия, проведенные правоохранительными органами на Северном Кавказе. Позднее, во время контртеррористической операции в 1999 г., авиация федеральных сил нанесла точечные удары по объектам, где, по оперативным данным, располагались подпольные лаборатории.

Другим способом получения террористами финансовых средств является контрабанда. Важную статью дохода представляет торговля оружием. Например, в ходе войн на территории бывшей Югославии ежегодно хорватским, мусульманским и албанским силам поставлялось оружия и военной техники на сумму более 2 млрд. долл. Более десятой части всего мирового экспорта вооружений приходится не «серую» и «черную» зоны активной деятельности террористических группировок. На сегодня в различных регионах мира исламистами-радикалами организована и совершенствуется разветвленная сеть подполья, складов оружия и взрывчатых веществ, обеспечивающих структур, финансовых учреждений. В качестве прикрытия для террористических организаций создана и функционирует система фирм, компаний, банков и фондов. Террористические организации пытаются контролировать рынок золота и драгоценных камней. «Хизбалла» и ХАМАС активно действуют на черных рынках золота и драгоценных камней. По словам официальных лиц, в последнее время в Конго наблюдается приток исламских экстремистов, которые самым активным образом участвуют в контрабанде алмазов. При этом террористы работают по схеме «оружие в обмен на алмазы». Бельгийские власти выдали ордер на арест известного торговца оружием Виктора Бута, который подозревался в поставках вооружения движению Талибан и «Аль-Каиде», а также воюющим группировкам по всей Африке именно по вышеупомянутой схеме.

По некоторым данным, источниками получения средств для террористических организаций также служат производство и распространение нелицензионных копий компьютерных программ, музыкальной и видеопродукции на CD и DVD носителях. Незаконное копирование интеллектуальной собственности ежегодно приносит миллионы долларов прибыли не только непосредственным производителям и распространителям подобной продукции, но и представителям террористических группировок, получающим так называемые «лицензионные платежи» — своеобразную дань, которой они облагают всех производителей пиратских копий мультимедиа. По имеющейся информации, члены таких организаций, как ФАТХ, «Хамас», а также Палестинской национальной администрации получают финансовые средства именно таким способом. Во многих странах мира, включая США, спецслужбы ведут пристальное наблюдение за деятельностью структур, подозреваемых в финансировании террористических организаций. По заявлению некоторых официальных лиц, ближневосточные террористические группировки ежегодно получают от 20 до 30 млн. долл. от незаконного товарооборота в США. В ряде докладов указывается также на то, что на территории Соединенных Штатов террористы занимаются производством и распространением поддельных кредитных и продовольственных карточек, банковских чеков. В частности, в этом был уличен Абд аль-Гхани Мескини, соратник Ахмада Рессама (они были обвинены в подготовке теракта в международном аэропорту Лос-Анджелеса в 2000 г.)

Еще одной прибыльной отраслью террористов является рэкет. С начала 1980-х партизаны Колумбии (РВСК, НАО) систематически собирают «дань» с наиболее процветающих сфер экономики. Сейчас едва ли не все экономические субъекты выплачивают повстанцам-рэкетирам определенные налоги за безопасность своей деятельности. Отказ платить может закончиться похищением бизнесмена или членов его семьи. Впрочем, похищения, которым подвергаются ежегодно сотни людей, не обязательно связаны с неуплатой налогов, это еще и самостоятельный источник доходов. Другой доходной частью бюджета террористических организации остается похищения за выкуп. Сегодня на Колумбию приходится около половины всех похищений людей в мире. Число похищений с середины 1990-х устойчиво растет, и в 2000 г. в Колумбии был отмечен «рекорд» – 3706 официально зарегистрированных случаев. Это означает, что ежедневно в среднем похищают 8 человек. Полученный выкуп за освобождение части из них составил 110 млн. долларов. Большинство из тех, за кого не заплатили, назад не вернулись. Если в других странах террористы похищают людей в целях борьбы с государством, то для колумбийских революционеров это самостоятельный источник дохода. От индивидуальных похищений партизаны стали переходить к массовым. Так, 30 мая 1999 партизанами из НАО в одной из церквей Кали было захвачено сразу 150 человек.

Согласованные действия криминальной преступности и терроризма проявляются не только в экономической, но и в политической сферах. Интересы организованных преступников и террористов могут совпадать, например, при организации срыва политических мероприятий по борьбе с коррупцией или наркоторговлей, при внедрении во власть своих представителей, воздействии на избирателей во время выборной компании, при запугивании или устранении нежелательных политических конкурентов и т.д. Эти возможности организованной преступности привлекательны для террористических организаций. Сотрудничество с хорошо организованными и законспирированными преступными сообществами, коррупционно связанными с властями, выгодны террористическим формированиям. Наиболее ярко выражен этот процесс в крупных индустриальных и политических центрах отдельных государств, в регионах с особым обострением межнациональных, конфессиональных, региональных и клановых противоречий. Структуры организованной преступности в ряде этих регионов выступают длительное время как один из влиятельных факторов инициирования и поддержки националистических и религиозно-экстремистских формирований, проводимой ими противоправной политически мотивированной насильственной, в том числе террористической деятельности против законных властей или иных политических противников.

В свою очередь, организованная преступность, смыкаясь с идейными противниками и оппозиционерами властей, как бы идеологизирует и политизирует свою криминальную деятельность, укрепляет ее влияние и получает определенную возможность своего собственного продвижения во власть. Ясно, что нахождение во власти или приближение к ней является важным условием существования организованной преступности, в том числе, и отечественной. На выборах в Государственную Думу в 1999 г. по партийным спискам баллотировалось 86 кандидатов из числа ранее судимых или находящихся под следствием. Они не были одиночками, за ними стояли соответствующие организации. Террористические организации, обладая значительными финансовыми возможностями, связаны с коррупцией. Коррупция, коррупционная преступность – социальное явление, тесно связанное с организованной преступностью. Она характеризуется подкупом государственных и иных служащих и использованием их в личных либо узкогрупповых, корпоративных интересах.

Мощная финансовая база террористических организаций стимулирует претензии на власть. В Колумбии такого рода организациями являются «Революционные вооруженные силы Колумбии» (РВСК) и «Национальная армия освобождения» (НАО) Эти претензии подкрепляются хорошо обученной повстанческой армией, насчитывающей 17.000 боевиков, действующих в составе 27 фронтов, и имеющих на вооружении все виды легкого и крупнокалиберного стрелкового оружия, минометы, безоткатные орудия, переносные зенитно-ракетные комплексы, инженерные мины и другие виды оружия и военного снаряжения. Реализуя классическую партизанскую тактику, осадив изолированные армейские и полицейские гарнизоны, осуществляя минно-засадную войну на коммуникациях и периодические рейдовые операции, сочетаемые с интенсивной политико-пропагандистской работай в крестьянской среде и городских низах, Революционные вооруженные силы фактически контролируют не менее четверти территории Колумбии. В их систему, помимо собственно боевого компонента, входят городские конспиративные структуры, народное ополчение «Боливарианская милиция», обширная обеспечивающая инфраструктура в виде учебных центров, лесных взлетно-посадочных полос, тыловых мастерских по производству вооружения и боеприпасов, органы информационно-пропагандистского обеспечения, в том числе радиостанции, газеты, информационные агентства, Internet-сайты, легально действующие политическая партия прикрытия и парламентская фракция, сеть легальных зарубежных представительств. За 20 последних лет в Колумбии был убит 181 журналист, из тех, кого не смогли купить; подавляющее их число пало жертвой РВСК и сотрудничающих с ней наркокартелей. К 1998 г. боевиками организации были убиты 20, захвачены в заложники 32, и подверглись угрозам физического устранения 56 глав местных администраций. В случае надобности, в дело идут более весомые аргументы в виде взрывчатки. Например, организованный диверсантами-подрывниками РВСК взрыв на массовом политическом мероприятии в городе Миту в ноябре 1998 г. убил 138 человек.

Руководство террористов совершенствует работу по проникновению в общественные организации, государственные структуры в целях вербовки агентуры, контроля сфер политической, экономической и социальной жизни общества и оказания целенаправленного воздействия на их деятельность. Наличие и действия диверсионно-террористических организаций в других зонах военно-политической напряженности в мире стало неотъемлемым атрибутом ситуации. Например, в Грузии деятельность террористических организаций типа «Лесные братья» и «Белый орел» нацелены на недопущение и срыв любых инициатив по политическому урегулированию грузино-абхазского конфликта. Против продолжения мирного решения палестинской проблемы и переговоров между палестинцами и Израилем выступают такие организации исламских экстремистов как «Хамас», «Хизболлах». Похожие процессы наблюдаются в Таджикистане и в ряде других стран.

Террористические организации активно участвуют в политической борьбе в Пакистане. Там терроризм превратился в важный политический фактор, влияющий на основные процессы в стране. Например, во время выборов теракты значительно влияют на явку избирателей. При детализации данных можно увидеть, что наименьшая активность наблюдалась в зоне повышенной террористической активности и наоборот. Например, на парламентских выборах 2008 г. явка избирателей была следующей: территория племен федерального управления – 27%, провинция Белуджистан – 33%, Северо-западная пограничная провинция – 34%, провинция Синд – 46%, провинция Пенджаб – 49% и столица Исламабад – 50%. От страха терактов избирателей не избавили повышенные меры безопасности, благодаря которым в день выборов не было ни одной террористической атаки. Перед выборами гражданские власти страны определили «наиболее опасные» избирательные участки – 14% всех избирательных участков, – у которых были размещены армейские подразделения. В Пенджабе такие участки составили 10% общего количества, в Синде – 12%, в СЗПП – 13% в Белуджистане – 39%, а в территории племен федерального управления – все 100%. Всего власти привлекли для охраны избирательных участков 81 тыс. военнослужащих, 42% которых – рейнджеры и пограничники. Часть терактов преследует «традиционные» цели – нагнетание страха. В связи с этим атаки проводятся в местах значительного скопления людей. Именно такой теракт был осуществлен 18 октября 2007 г. в Карачи во время встречи сторонниками экс-премьера Беназир Бхутто, вернувшейся из длительного добровольного изгнания для участия в парламентских выборах. Тогда погибли 143 человека, 550 – были ранены. Сама экс-премьер, находившаяся в бронированном грузовике, в октябре не пострадала. Хотя террористы обычно утверждают, что их целью являются представители власти, силовых структур, «неверные», однако такие теракты приводят к массовой гибели именно простых, ни в чем неповинных людей. Об этом свидетельствуют цифры: из 3599 людей, погибших в 2007 г. в связи с террористической активностью, 42% – представители гражданского населения, 41% – представители террористических и повстанческих групп и 17% – представители силовых структур. Одновременно проводятся точечные атаки на отдельных людей или объекты. Неоднократно предпринимались покушения на президента Первеза Мушаррафа, бывшего премьер-министра Шауката Азиза. В результате такой атаки 27 декабря 2007 г. на предвыборном митинге Пакистанской народной партии (далее ПНП) в Равалпинди погибла ее лидер Б. Бхутто. Ее убийство показывает, что точечные теракты преследуют несколько целей, прежде всего ликвидацию лидера и дестабилизацию ситуации, нарушение политического процесса. Так, после смерти лидера ПНП последовали беспорядки, в ходе которых были сожжены офисы помощников комиссаров в восьми дистриктах провинции Синда и уполномоченных по выборам в четырех дистриктах той же провинции. В огне сгорели списки избирателей, урны для голосования и другое государственное имущество. Кроме того, из-за беспорядков была приостановлена печать избирательных бюллетеней в двух типографиях в Карачи (провинция Синд) и в одной в Лахоре (провинция Пенджаб). Из-за этого избирательная комиссия была вынуждена перенести парламентские выборы с 8 января 2008 г. на 18 февраля. В дополнение необходимо добавить, что, по свидетельству Гхулама Мохаммеда Мохтарама, бывшего тогда министром внутренних дел Синда, за два дня беспорядков в провинции погибли 32 человека. В течение предвыборного периода террористические атаки часто были направлены против участников митингов и местных ячеек партий. Только в феврале 2008 г. такие атаки были осуществлены на митингах Народной национальной партии (далее ННП) в Накаи, северо-западной пограничной провинции (9 февраля; 27 погибших, 30 раненых), Мирали, ТПФУ (11 февраля; 10 погибших, 13 раненых), в офисе независимого кандидата в Парачинари, ТПФУ (16 февраля; 47 погибших, 109 раненых). Кроме того, общая напряженность постоянно выплескивалась в столкновениях, беспорядках и актах насилия, в результате которых, по информации Хамида Наваза, министра внутренних дел переходного правительства, в день выборов погибли 19 человек, были ранены 157: девять человек погибли в Педжабе, семь – в Синде и три – в северо-западной пограничной провинции. По неофициальным данным, в день выборов погибли 26 человек. За весь двухмесячный предвыборный период из-за терактов и актов насилия погибли восемь кандидатов в Национальное собрание страны и законодательные собрания провинций. Первое место среди провинций по этому трагическому показателю занимает Пенджаб (50% случаев), второе – северо-западный пограничная провинция и территория племен федерального управления (38%) и третье – Синд (12%). Среди убитых кандидатов есть по одному представителю пропрезидентской Пакистанской мусульманской лиги, оппозиционных ПНП и Мусульманской лиги Наваза Шарифа, исламистского «Джамаат-е-Улама-е-Ислам» («Общество мусульманских богословов»), малозначительной Пакистанской партии бедняков. Наиболее пострадавшей группой кандидатов стали независимые (38% случаев). На всех избирательных участках, кандидаты от которых были убиты, выборы были отложены решением ИКП. В целом, 18 февраля выборы не проводились на 12 избирательных участках в связи с гибелью кандидатов и опасной ситуацией. После выборов террористическая активность не снизилась. Так, в результате теракта с участием подростка-смертника 25 февраля в Равалпинди были убиты пять человек, включая генерал-лейтенанта Муштака Баика, начальника медицинских служб ВС Пакистана (жертва теракта самого высокого ранга за все время участия страны в международной борьбе с терроризмом), и 25 – ранены. 4 марта был атакован Пакистанский военно-морской колледж: восемь человек убиты, 24 – ранены. 11 марта совершены те<