Тема 4. Терроризм как феномен мировой истории: XIX-XX вв

Можно сказать, что собственно история терроризма начинается со времен Французской революции и наполеоновских войн. Массовый террор эпохи Французской революции дал модель управления страхом народа и запустил механизм вызревания тактики терроризма.

В истории терроризма XIX век вошел под знаменем индивидуального террора. В эпоху абсолютизма политические убийства случались довольно редко, особенно после того как религиозные конфликты утратили былую остроту. При всех разногласиях и несовпадении интересов европейские монархи сохраняли нейтралитет и даже пытались найти какие-то точки согласия. Решение политических проблем путем физического устранения недружественного царедворца крайне не популярны в этот период. Идея цареубийства вообще на время вышла из моды - за несколькими исключениями. Изменения намечаются после Французской революции и роста националистических государств и подъема националистических настроений в Европе. Правда, за пределами Европы в этом отношении мало что изменилось. Ибо традиции династических распрей, заговоров военных или действий одиночек - фанатиков или безумцев, оказывались сильнее требований действительности, изменившейся мировой обстановки.

Первоначально терроризм носил характер индивидуальной активности и осуществлялся приверженцами революционных идей. Итальянские карбонарии активно использовали индивидуальный террор уже в 1818 году в ответ на террор правительственный. Если говорить о революционном индивидуальном терроре, то Карл Занд, убивший агента Священного Союза писателя Коцебу в 1819 году в Германии был, повидимому, первым революционным террористом в Европе, задолго до народовольцев. В 1820 в Париже Лувель заколол герцога Беррийского с целью пресечения династии Бурбонов. На короля Франции Луи-Филипа было совершено семь покушений. А в 1835 году Фиески пытался взорвать Луи-Филиппа на бульваре Тампль – и при этом было убито 18 и ранено 22 человека. В первом случае террористический акт должен был "освободить" Европу от политического диктата Российской Империи, во втором — проложить дорогу республиканскому режиму во Франции.

Далее процесс выплескивается во Францию, Австрию, Германию. Середина XIX века отмечена рядом удачных и неудачных покушений — на императора Фридриха-Вильгельма IV, на Франца-Иосифа Австрийского. В 1858 году итальянец Феличе Орсини совершил покушение на Наполеона III. Были убиты герцог Пармский, в 1856-м — Фердинанд III Неаполитанский и испанская королева Изабелла, в 1868-м — Михаил III Сербский. По два покушения пережили прусский король Вильгельм и канцлер Бисмарк. Множатся политические движения, прибегающие к тактике терроризма. Теперь это не только национальные движения, но и республиканцы, анархисты.

В XIX веке образуются тайные организации, исповедующие в качестве метода террор. В 20-е годы XIX века в Италии возникают заговорщические организации, преследовавшие цели создания национального государства. На Сицилии формируется мафия, преследовавшая цели борьбы с монархией Бурбонов. В 1820 году в Неаполе была создана комора. Цели организации — подкуп и устрашение тюремщиков. На юге страны возникает братство карбонариев, распространившееся на всю Италию. Целями братства была защита крестьян и сельхозрабочих от произвола помещиков-землевладельцев, которых они вначале предупреждали, а затем и убивали. Впоследствии меняются цели карбонариев. Их задачи приобретают политический характер — борьба с австрийским владычеством и монархическими режимами. Все три организации использовали террористические методы, устрашая тюремщиков, помещиков, офицеров полиции и государственных чиновников. Подчеркнем, что терроризм был лишь одной из тактик, используемых заговорщическими организациями. Кроме террора они также вели пропаганду, готовили и осуществляли побеги из тюрем, вооруженные выступления.

Постнаполеоновская эпоха сменилась революционным подъемом 1830—40-х гг. В этот период получили развитие национализм, анархизм, социализм, приверженцы радикальных проявлений которых обращались к насильственным действиям. Формируется идеология терроризма. Основоположником теории современного терроризма явился Карл Гейнцген. В 1848 г. немецкий радикал Карл Гейнцген доказывал, что запрет убийства неприменим в политической борьбе и что физическая ликвидация сотен и тысяч людей может быть оправдана, исходя из «высших интересов человечества». Он считал, что небольшая группа людей может создать максимальный хаос и противостоять силе и дисциплине реакционных войск. Для этого она может использовать любое по силе воздействия оружие. Гейнцген надеялся на отравляющий газ, ракеты, а также требовал поиска новых средств уничтожения. Это и есть так называемая «философия бомбы», которая появилась в XIX веке, и которую можно рассматривать как идеологическое оправдание террора.

Во второй половине XIX столетия начинаются систематические террористические акции. В этот период можно проследить несколько основных направлений террористической деятельности.

Националистический терроризм. Радикальные националистические группировки - армяне, ирландцы, македонцы, сербы - пользовались террористическими методами в борьбе за национальную автономию или независимость. Националистический терроризм активизировался в конце XIX — начале XX в. и в Европе имел место на территории Великобритании (Ирландия), Турции (Македония, Армения), Австро-Венгрии (Босния, Галиция), Сербии (Косово) национал-революционными организациями. Террористы боролись за суверенитет своих исторических территорий. Наиболее активными были организации македонцев и армян в Турции и ирландские террористы в Великобритании, что было связано как с острыми национальными, так и обострившимися в период революционного кризиса начала XX века социально-политическими конфликтами. На территории континентальных европейских стран терроризм носил менее активный характер и осуществлялся преимущественно террористами-одиночками и незначительными группами.

Анархистский терроризм. Во второй половине XIX в. начинает формироваться доктрина анархизма. Главными идеологами анархизма на различных этапах его развития были Прудон, Штирнер и другие. Таким образом, концепция «философии бомбы» получила дальнейшее развитие и углубление в «теории разрушения» Бакунина. В качестве средств борьбы он предлагал яд, нож и веревку. В своих работах он отстаивал мысль о признании лишь одного действия - разрушения. Революционеры, считал Бакунин, должны быть глухи к стенаниям обреченных и не должны идти ни на какие компромиссы.

В 70-е – 90-е годы XIX века анархисты взяли на вооружение доктрину «пропаганду делом» или «действием» (террористические акты, саботаж), основная идея которой состояла в отрицании всякой государственной власти и проповеди ничем не ограниченной свободы каждой отдельно взятой личности. Согласно доктрины «пропаганды действием», не слова, а только террористические действия могут побудить массы к давлению на правительство. Позднее подобные взгляды разделял и Кропоткин, когда он определял анархизм как «постоянное возбуждение с помощью слова устного и письменного, ножа, винтовки и динамита».

Анархисты отвергали не только государственную, но любую власть вообще, отрицали общественную дисциплину, необходимость подчинения меньшинства большинству. Создание нового общества анархисты предлагали начать с уничтожения государства, они признали лишь одно действие – разрушение. Анархизм далеко не всегда сводится к насилию. Но в прошлом веке отождествление анархизма с терроризмом стало привычным, фактически, сам термин «анархист» был равнозначен термину «террорист». Почти все государства Европы и Америки пострадали от террористических действий анархистов. Наиболее мощные движения анархистов существовали в католических странах Южной Европы (Италия, Испания, Франция) и в России, где идеология анархизма распространилась в русской революционной среде, а также среди поляков, украинцев, евреев, латышей. Анархистский терроризм стал привилегией представителей различных маргинальных слоев общества, не нашедших своего места в политической жизни.

Выступленя анархистов с их «пропагандой делом» захлестнула Западную Европу в конце ХIХ века. «Подвиги» Равашоля, Огюста Вайана и Эмиля Анри между 1892 и 1894 годами вызвали во Франции немалый общественный резонанс. Выходки бомбистов-одиночек совпали с призывами анархистов к насилию, что создало в глазах общества образ международного заговора, которого на деле никогда не существовало. Этому предшествовало несколько взрывов в Париже, произведенные неким Равашолем, произнесшим следующий монолог: «Нас не любят. Но следует иметь в виду, что мы, в сущности, ничего, кроме счастья, человечеству не желаем. Путь революции кровав. Я вам точно скажу, чего я хочу. Прежде всего – терроризировать судей. Когда больше не будет тех, кто нас сможет судить, тогда мы начнем нападать на финансистов и политиков. У нас достаточно динамита, чтобы взорвать каждый дом, в котором проживает судья...». Правда, этот «идейный террорист» оказался на самом деле обыкновенным уголовником, промышлявшим воровством и контрабандой. Равашоль, отъявленный мерзавец и бандит, убивал бы и в том случае, если бы во Франции не существовало анархизма. Вайан был представителем богемы, а Анри - впечатлительным молодым человеком. Мотивы поступков этих людей до конца непонятны. Однако массовое сознание, не на шутку встревоженное тайным и загадочным характером анархистских группировок, считало анархистов, социалистов, нигилистов и радикалов одного поля ягодами.

Терроризм как орудие угнетенных. Отдельные политические убийства в Италии и Франции вызывали большой общественный резонанс, хотя и не являлись частью какой-то общей стратегии. Что касается терроризма в Испании и Соединенных Штатах, то он обладал своей спецификой, поскольку пользовался поддержкой определенных групп населения. Так, в Соединенных Штатах идеи терроризма брали на вооружение представители рабочего движения – «Молли Магуайрес», а впоследствии и Западный профсоюз шахтеров. В Испании терроризм был оружием как крестьянских, так и рабочих движений.

Индивидуальный терор. В последнее десятилетие ХIХ и первое десятилетие ХХ века было совершено немало покушений на жизнь ведущих политиков Европы и Америки. Так, были убиты американские президенты Маккинли и Гарфилд, предпринято несколько неудачных покушений на Бисмарка. В 1894 году убили президента Франции Карно, а в 1897-м - премьер-министра Испании Антонио Кановаса. В 1898 году была убита австро-венгерская императрица Элизабет, а в 1900-м - король Италии Умберто. Но хотя во многих случаях убийцами были анархисты, чаще всего они действовали по собственному почину, не поставив соратников в известность о своих планах. В то время все как-то забыли, что у цареубийства вообще-то существует долгая традиция и что во Франции, например, в том же столетии имели место покушения на жизнь Наполеона III. Как отмечал современник, которого никак нельзя заподозрить в симпатиях к анархистам, «трудно приписать им участие во всех этих многочисленных злодеяниях, в том числе и в покушениях на жизнь монархов».

Итоги XIX века состояли в том, что терроризм превратился в значимый фактор политической жизни. XX век характеризуется резким всплеском и качественным преобразованием терроризма. Терроризм превращается в фон разворачивания истории. К этой тактике прибегают все новые и новые политические силы и движения. Терроризм идет вширь, охватывает Латинскую Америку и Азию. Складываются международные связи террористов. Кроме того, терроризм превращается в фактор межгосударственного противостояния. Террористические движения получают поддержку от стран, выступающих как потенциальный или актуальный противник государства — объекта атак терроризма.

В Азии терроризм как явление политики появился в начале XX в. на волне роста революционных настроений. На территории азиатского континента терроризм развивался в зависимости от характера основного конфликта, определявшего политическую ситуацию в стране, и подразделялся на две основные ветви: социально-революционный и национально-освободительный. К первому типу относились проявления терроризма в странах, не подвергшихся колонизации (Япония, Иран), в которых были сильны социальные конфликты. Национально-освободительный терроризм складывался в тех государствах, где внутренние социальные конфликты были оттенены борьбой за независимость, и принимал формы антиколониального и сепаратистского терроризма. Антиколониальный терроризм разворачивался в таких странах, как Индия (антибританский), Корея (антияпонский), Вьетнам (антифранцузский).

Терроризм до Первой мировой войны ориентировался на левые социал- и национал-революционные идеологии. Как правило, активизация террористической деятельности происходила на фоне революционных событий или им предшествовала. Мощность и активность организаций целиком зависели от революционных движений. Деятельность террористов в редких случаях выходила за пределы своих государств.

Среди прочих террористических группировок, действовавших до первой мировой войны, следует отметить польских социалистов и группы, действовавшие в Бенгалии. В обоих случаях деятельность этих группировок продолжалась и после обретения их странами независимости. Неру со своими соратниками неоднократно осуждал терроризм - ведь действия бенгальских групп, даже относительно локальные, сильно отравили отношения между различными общинами и привели в 1947 году к расколу Индии. В Польше западные украинцы и после первой мировой войны не прекращали борьбы - на сей раз против Варшавы - с требованиями автономии, категорически отвергавшимися.

До первой мировой войны терроризм считался орудием левых. Но, по существу, к нему прибегали индивидуалисты без политических платформ, а также националисты не только левых, социалистических ориентаций. С окончанием войны террор на свое вооружение взяли правые. Национал-сепаратисты и фашистские движения в Германии, Франции и Венгрии, «железная гвардия» в Румынии. Крупнейшими терактами того времени были политические убийства Карла Либкнехта и Розы Люксембург в 1919 г., югославского короля Александра и французского премьер-министра Барту в 1934 г. В основе этих движений находятся разные идеологические платформы, но фактически те и другие руководствуются положениями доктрин «философии бомбы» и «пропаганды действием».

В XX веке спектр мотивов для использования методов террора существенно расширился. Если русские народовольцы, первомартовцы и эсеры рассматривали террор как самопожертвование на благо общества, то для «красных бригад» он служил способом и средством самоутверждения. «Красный террор» и «черный террор» фашистского, неонацистского толка стоят недалеко друг от друга и не имеют ничего общего с тем, что делами народовольцы. У современного терроризма одна вожделенная цель: захват власти. И ни о каком «благе общества» здесь и говорить не приходится.

После Первой мировой войны правый радикализм не только вызвал к жизни новые организации, но и заставил пересмотреть взгляды многих революционеров, придерживавшихся ранее левых убеждений. Наиболее яркий пример перерождения — Муссолини. Из прочих террористов достаточно вспомнить хорватского революционера — республиканца Анте Павелича, активно сотрудничавшего с итальянскими и германскими фашистами в 1930—40-е гг.

Не осталась в стороне от этой тенденции и социалистическая Ирландская республиканская армия (ИРА), которая пыталась использовать сложившуюся в Европе политическую ситуацию для борьбы с правительством Великобритании. Но до конца путь фашизации ИРА пройти не успела, и во многом благодаря деятельности полиции Великобритании. Межвоенный период продемонстрировал отдельные примеры антиправительственной террористической деятельности немецких и других фашистов. Фашистские террористические группы не смогли создать, подобно левым революционерам, террористической организации, и их деятельность не носила управляемого, стратегически обоснованного характера.

В начале XX века к тактике терроризма активно прибегают национально-освободительные и революционные движения. Они действуют на территориях Российской, Османской, Британской империй. Новым элементом ситуации была поддержка террористов на государственном уровне, Так, Германия во время Первой мировой войны поддерживала ирландских сепаратистов, которые вели борьбу с английской армией в Ирландии методами террора (взрывы на военных объектах, бомбы в ресторанах, где обедали английские офицеры, и т. д.). В начале века Германия поддерживала буров (Трансвааль, Оранжевая Республика), которые, используя методы терроризма, вели войну с армией Великобритании.

Межвоенная эпоха характеризуется изменением географии и качества терроризма. Терроризм все более увязывается с внешней поддержкой. За спиной террористических группировок отчетливо видны спецслужбы заинтересованных в этом государств. Государственная поддержка терроризма становится уделом агрессивных тоталитарных режимов, активно противостоящих либеральным ценностям. Расширяется география терроризма. Послевоенная Европа не освободилась от всех национальных проблем. Кроме того, возникли новые (к примеру, на территории Югославского королевства). Возникают очаги терроризма и на Востоке.

Фашистские режимы, решая задачи политической экспансии, также спонсируют и организуют терроризм. В 1934 году в ходе неудавшейся попытки фашистского переворота сторонники аншлюса совершили убийство канцлера Австрии Дольфуса. В 1934-м усташи (хорватские националисты) совершили убийство югославского короля Александра I Карагеоргиевича и французского министра иностранных дел Луи Барту. Боровшиеся за независимость Хорватии усташи работали в контакте со спецслужбами фашистской Германии. Этот теракт подрывал один из инструментов, обеспечивавших стабильность в межвоенной Европе.

Вторая мировая война знаменовала собой еще один этап в развитии терроризма. В послевоенный период терроризм разрастается практически по всему миру и переживает очередное качественное превращение. До войны преимущественно объектами терроризма были агенты власти, военные, лица, сотрудничающие с режимом. Мирное население, случайные люди, не связанные с властью, но представляющие общество, не были преимущественными объектами террористов. Этот лик терроризма был более или менее понятен и традиционен. Он смыкался с методами восстания, гражданской или партизанской войны.

Мировая война, опыт холокоста и Хиросимы изменили акценты общественного сознания. После войны складывается практика современного терроризма. Теперь типичный субъект терроризма — мощная профессиональная организация, опирающаяся на поддержку государства-спонсора терроризма. Прямые объекты террористического насилия — убитые, заложники, отравленные — случайно попавшие граждане, иностранцы, дипломаты. Теракт оказывается механизмом давления на власть через общественное мнение и международное сообщество. Суть шантажа террористов состоит в том, что либеральному обществу присущ естественный пацифизм, страх крови своей и чужой. Противостояние террориста и либерального государства — это противостояние двух культур, кардинально различающихся ценой человеческой жизни.

В течение двух десятилетий после Второй мировой войны наблюдались отдельные выступления неофашистов. Небольшие группы и даже террористы-одиночки действовали в Германии, Австрии, Италии. Активизация неофашистского терроризма произошла в Италии в конце 1960-х гг. в обстановке роста социальной напряженности и политической нестабильности. Под покровительством различных легальных праворадикальных партий боевые группы неофашистов совершали диверсии в поездах, банках, на вокзалах и в других местах массового скопления людей. Политическая дестабилизация, подпитываемая и действиями террористов, способствовала росту популярности различных политиков — приверженцев жесткого неконституционного правления. Ответом на стремление правых установить неконституционную диктатуру стали массовые выступления сторонников демократии. Деятельность неофашистов в Италии не ослабевала и в 1970—80-е гг.: были созданы несколько боевых подпольных организаций, осуществлявших операции в поддерживающих левые партии регионах. Диверсии неофашистов отличались жестокостью и уносили множество человеческих жизней. Несколько менее активно действовали правые террористы во Франции, где осуществляли нападения на евреев, в Германии, Австрии и других странах. Общая черта правых террористов — стремление действовать под прикрытием легальных политических, культурных, спортивных и тому подобных организаций. Лишь в отдельных случаях в Италии и Франции они создавали недолгоживущие подпольные специализированные боевые организации. Правые террористы осуществляют кровавые операции, приводящие к массовой гибели людей, однако в период спада борьбы и внутренней стабилизации в стране организуют преимущественно массовые акты хулиганского характера.

В Европе после войны действует ряд сепаратистских движений. Крупнейшие из них — ИРА и ЭТА. ИРА — «Ирландская республиканская армия» — старейшая террористическая структура, возникшая в 1914 году после обретения Ирландией независимости, борется за присоединение к республике Ольстера. Активность ИРА особенно выросла в 70-е годы. Сохраняет активность до настоящего времени. ЭТА (Euskadi ta Ascatasuna — «Страна Басков и свобода»), возникшая в 1959 году в Испании; в настоящее время эта организация борется за полную независимость Басконии. Со временем лидеры ЭТА пришли к сочетанию национализма и марксизма. Пик активности ЭТА падает на 60–80-е годы. Одна из наиболее известных акций — убийство премьер-министра Испании Карьеро Бланке (1973). В настоящее время активность ЭТА снижена, организация утрачивает поддержку масс, пережила разгромы и аресты. Помимо этого, можно назвать бретонских и корсиканских сепаратистов во Франции, валлонских в Бельгии.

Ярким явлением истории послевоенного Запада стал «левый» терроризм. Он охватил Испанию, Португалию, Францию, Италию, ФРГ, Японию, США. При этом самый мощный натиск леворадикального терроризма пережили Испания, Италия и ФРГ.

В Испании в середине 60-х создается маоистская «Коммунистическая партия Испании (марксистско-ленинская)». В качестве боевой организации партии в середине 70-х возникают «Революционный патриотический и народный фронт» (ФРАП) и «Группа патриотического антифашистского сопротивления 1 октября» (ГРАПО). Пик активности этих структур падает на вторую половину 70-х годов. Не менее двух десятилетий терроризм в Испании был серьезной политической проблемой.

В 1970 году в Италии возникает организация марксистского толка «Красные бригады». Пик активности группы приходится на вторую половину 70-х — начало 80-х годов. Наиболее известная акция — похищение и последующее убийство лидера христианских демократов Альдо Моро (1978). Другая видная организация анархистского толка «Рабочая автономия» тяготела к стихийному массовому действию и стремилась разворачивать городскую герилью (пикеты, захват предприятий, порча оборудования, пролетарские экспроприации, массовые побоища). С начала 80-х годов итальянские террористы переживают кризис.

Левый терроризм в ФРГ восходит к студенческим бунтам 1968 года. Лидер — организация «Фракция красной армии» (РАФ), получившая по фамилиям лидеров наименование «Группа Баадер — Майнхоф» в 70-х гг. вела активные действия. Цели движения — развязывание в стране пролетарской, коммунистической революции. Террористы захватывают в заложники крупных политиков, убивают президента Верховного суда Гюнтера фон Дренкмана (1974). Самая известная акция западногерманских террористов — похищение председателя «Союза германских промышленников» Ганса Шляйера (1977). В ответ на этот теракт правительство страны создало спецподразделения по борьбе с терроризмом. В 1981–1982 годах полиция разгромила террористические организации.

Взрыв левых движений, произошедший в 1968, вызвал к жизни многочисленные левацкие группировки, стремящиеся использовать в революционной борьбе насилие. Идеологически террористы ориентировались на марксизм, маоизм, анархизм, троцкизм и другие левые доктрины. Прежде всего, террористы активизировались в Италии и Германии; в Испании — с установлением демократического режима; позже — во Франции, Северной Ирландии (ИНОА) и Бельгии. К настоящему времени левый терроризм подавлен в большинстве европейских государств. Отдельные уцелевшие террористы Германии и Италии крайне редко проводят свои операции. Активны греческие левацкие группировки. Аналогичные европейским левотеррористические организации возникли в Турции, Японии, на Ближнем Востоке, в США.

Страны Латинской Америки, Азиатско-Тихоокеанского региона, Азии и Африки подвергаются деятельности левых террористов на протяжении последних десятилетий. Терроризм в этих странах используется как базирующимися в сельской местности партизанскими формированиями, для которых осуществление террористических операций является одной из форм деятельности, так и «городскими партизанами», избравшими город основной областью вооруженных действий. Партизанские войны в сельской местности были традиционным явлением для Латинской Америки, имеющей богатую историю борьбы за независимость. Переход в 1960—70-х гг. некоторых групп повстанцев к городской партизанской войне был обусловлен новыми политическими реалиями:

— появлением активных коммунистических и социалистических партий, не ограничивавшихся борьбой за частные интересы крестьян и пролетариата, но ставивших масштабные революционные цели;

— вытеснением из сельской местности и уничтожением отдельных партизанских групп полицейскими отрядами, что заставляло уцелевших партизан перебираться в города; бурным ростом городов, в которых оседало многочисленное деклассированное население, что создавало благоприятные социальные предпосылки борьбы;

— доступностью объектов покушений (чиновников, полицейских, иностранцев), что делало боевые операции более эффективными;

— повышенным вниманием средств массовой информации к происходящим в городах событиям, что усиливало действенность пропаганды идей террористов;

— концентрацией и большей доступностью в городских условиях технических средств ведения боевых действий (автомобили, оружие, надежные укрытия);

— возможностью осуществлять связь со сторонниками в других государствах, получать техническую и материальную поддержку.

Первой организацией, систематически применявшей методы терроризма, стала уругвайская Тупамарос, активно действовавшая в течение десяти лет в 1960-х — начале 1970-х гг. Наиболее активны были повстанцы в Бразилии, Аргентине, Перу, Колумбии, Гватемале, Гондурасе, Сальвадоре, Чили. Фактически, ни одно государство Латинской Америки не избежало терроризма на своей земле. В государствах Азиатско-Тихоокеанского региона (Вьетнам, Филиппины, Бирма, Кампучия, Новая Гвинея) действуют преимущественно партизанские формирования, десятилетиями ведущие гражданские войны против своих правительств.

Достаточно серьезный натиск террористов с конца 60-х годов пережила Япония. Самая крупная организация —«Фракция красной армии», позднее «Красная армия Японии». Японские левые террористы отличались авторитарным стилем, маоистской риторикой, самурайской преданностью делу и презрением к смерти. Прославилась побоищем в аэропорту Лод (1975), где было убито 25 и ранено 72 человека. Вскоре организация была разгромлена и ушла с территории Японии, перенеся активность по рязвязыванию мировой революции вначале в Европу, а затем в страны Азии.

Более отчетливый интерес к политике проявляли члены ку-клукс-клана, хотя и они оставались вне основного русла терроризма ХХ века. Сейчас уже немногие помнят, что в США существовал не один клан, а три, имевшие между собой мало общего. Первый ку-клукс-клан стал продуктом периода восстановления американского Юга после гражданской войны. Негритянская эмансипация была главным врагом этого тайного, охотно прибегающего к насилию общества. Второй клан (существовавший примерно с 1915 по 1944 год) также исходил из идеи превосходства белых, но, кроме того, отстаивал и многие другие лозунги - в первую очередь американский патриотизм. Его члены преследовали бутлегеров, игроков в азартные игры и даже тех мужей, кто подвергал телесному наказанию своих жен. Несмотря на всю ритуальную мишуру вокруг Великого Мага и так далее, ку-клукс-клан второго призыва быстро интегрировался в политический истеблишмент американского Юга - как на уровне штатов, так и на местном. Ку-клукс-клан весьма активно занимался бизнесом. Отмечу, например, сделки с гудроном для дорожных покрытий. Второй клан был отображением американского общества в миниатюре, и его история заканчивается в апреле 1944 года, причем последней точкой стала не кровопролитная перестрелка с полицией, а федеральный иск на 685 тысяч долларов в связи с неуплатой налогов. В результате клан лишился своих льгот и привилегий и быстро вышел из игры.

В 60-е годы открывается новый фронт левого терроризма — Латинская Америка. Импульс к разворачиванию партизанских и террористических движений в Латинской Америке задавался кубинской революцией. Придя к власти, сторонники Фиделя энергично принялись налаживать экспорт революции. Учебные центры по подготовке партизан появляются на Кубе вскоре после победы Кастро.

Основа латиноамериканского радикализма — партизанское движение в городах или сельской местности — сельская или городская герилья. Лозунг — “континентальная революция”, идея — создание “очагов” сопротивления сельских или городских, икона — Че Гевара. Наиболее крупный теоретик — Хуан Маригелла, руководитель террористической группы в Сан-Пауло. Для понимания левого терроризма существенна трактовка целей герильи. По Маригелле, одна из целей — провоцировать репрессии со стороны правительства. Это сделает жизнь масс невыносимой и приблизит час восстания против режима.

Оказавшиеся в изгнании после ряда арабо-израильских войн палестинцы не сразу обратились к террористической деятельности. Первые пятнадцать лет после провозглашения независимости Израиля палестинцы не играли самостоятельной роли в ближневосточном процессе. В середине 1960-х гг. в среде палестинских беженцев начинается формирование военно-политических организаций националистической и коммунистической ориентации. Вскоре Организация освобождения Палестины (ООП), ранее представлявшая территориальные общины палестинских беженцев, подпадает под контроль радикалов, стремящихся к более активной борьбе. Наиболее мощной организацией ООП становится возглавляемое Я. Арафатом Движение национального освобождения Палестины (ФАТХ). Крупные фракции образуют Народный фронт освобождения Палестины (НФОП) и Демократический фронт освобождения Палестины (ДФОП). Организационно палестинские террористы подразделяются на твердых приверженцев линии ООП; организации, формально входящие в ООП, но сохраняющие высокую степень автономии; и действующих вне всякой связи с ООП «отказников». Составляющие ядро ООП организации — Движение национального освобождения Палестины, Палестинский фронт освобождения, Арабский фронт освобождения являются националистическими организациями, приверженцами светского пути развития Палестинского государства. Эти организации наиболее прагматичны — ООП еще в 1973 отказалась от акций международного терроризма, хотя не всегда следует декларациям в полной мере. ДФОП, НФОП, отколовшееся от последнего группировки (НФОП — Генеральное командование, НФОП — Специальное командование) и другие, придерживались революционных марксистско-ленинских принципов в различных интерпретациях. Эти организации до последнего времени осуществляли акции международного терроризма, сочетая их с проводимыми непосредственно против Израиля операциями. «Отказники» — Фронт народной борьбы, организация Абу Нидаля и др. — рассматривали отказ ООП от международного терроризма как предательство интересов палестинцев и уход от революционной борьбы. Эти организации осуществили наибольшее количество актов международного терроризма не только против Израиля и его союзников, но и в отношении лидеров ООП. Подписание мирных соглашений 1993 года стало еще одним поводом для раскола в рядах Палестинского движения сопротивления. Фактически, Арафат вынужден прилагать усилия не только к достижению выгодных для палестинцев договоренностей с Израилем, но и к обузданию своих радикальных союзников.

Наиболее распространены в современном мире террористические организации исламских фундаменталистов. В последнее время ими совершены наиболее кровавые преступления, что позволяет относить исламистов к опаснейшим преступникам. Исламский фундаментализм зародился в Египте накануне Второй мировой войны как сформулированное Аль-Банной этическое учение. Фундаменталисты-сунниты организационно объединяются в распространившиеся по всему Ближнему Востоку «Мусульманские братства». Экстремистский характер фундаментализм приобрёл в 1950-е гг., что было связано со стремлением реакционных социальных слоёв противодействовать набирающей темп культурной и политической модернизации арабских стран. Отдельные вооруженные выступления исламистов происходили на протяжении 1950—70-х гг. в различных странах мусульманского Средиземноморья. Другая ветвь фундаментализма поддерживается и управляется шиитским Ираном и ориентируется на учение Хомейни. Существенную роль в распространении исламского фундаментализма в мире (поддерживая также террористические организации) играют традиционалистские монархии Аравийского полуострова, прежде всего ваххабитская Саудовская Аравия.

Политическая доктрина фундаменталистов включает две основные цели деятельности: уничтожение в исламских странах светских режимов, на смену которым должен прийти основывающийся на шариате порядок; интеграция исламских народов и объединение их в единую общность. В настоящее время кроме государств, где ранее установился исламский режим (Иран, Судан), наиболее интенсивная террористическая борьба идет в странах с исламским населением: Алжире, Египте, Афганистане. Исламисты активно проникают на территорию Индии, Филиппин, бывших советских республик Кавказа и Средней Азии, где стремятся возглавить сепаратистские движения местных мусульман. Фундаменталисты стремятся организовывать свои политические структуры и боевые ячейки в таких немусульманских регионах, как Европа и Америка.

Исламский терроризм в мусульманских странах в первую очередь направлен против представителей господствующих светских режимов: чиновников, полицейских, журналистов, политиков. Нападениям подвергаются национальные и религиозные меньшинства, а также иностранцы. В последнем случае, как правило, жертвами становятся туристы и работающие по контракту специалисты, что мотивируется необходимостью подорвать экономическую базу правящих режимов и предотвратить осквернение неверными исламской земли. Акции международного терроризма преследуют цель отомстить западным государствам за репрессии в отношении исламистов и поддержку светских и традиционалистских режимов, а также деморализовать западные правительства и заставить отказаться от помощи государствам, рассматриваемым в качестве врагов ислама.

Особого упоминания заслуживает ситуация в Индии. Полиэтничное и поликонфессиональное индийское общество развивается весьма болезненно. Межэтнические стычки и межконфессиональные беспорядки происходят регулярно. Террор стал устойчивым элементом индийской реальности. Среди наиболее громких актов: убийство индуистами-фундаменталистами премьер-министра Индиры Ганди (1984). Убийство премьер-министра Раджива Ганди (1991) осуществила базирующаяся в Шри-Ланке организ<