Семантическое значение видового противопоставления

Глаголы, обладающие различиями в субституцион- ных возможностях, в наборе форм в парадигме, в «соче­тательных» свойствах, в морфемной структуре, разли­чаются также по значению. При этом семантическое различие может быть чрезвычайно широким, затраги­вая лексическое значение глаголов: спать — решить, а может быть более узким, касаясь значений, выражае­мых аффиксами: петь — запеть, хотеть — расхотеть, писать — написать, переписать — переписывать, ре­шать — решить, посетить — посещать.

В настоящее время ученые склоняются к мысли о том, что собственно видовое семантическое противо­поставление следует понимать весьма узко. Во всяком случае, значением такого противопоставления не счи­тают, например, ни начало или конец действия: мол­чать — замолчать, думать — раздумать, ни интенсив­ность или ослабленность действия: кричать — раскри­чаться, открыть — приоткрыть, ни какие-либо другие характеристики действия во времени и пространстве.

Под собственным значением видового противопо­ставления понимают абстрактное представление либо о «целостном» действии, либо о действии, которое достигло своего «внутреннего предела». Причем именно таким образом характеризуются глаголы совершенного вида. Глаголы несовершенного вида лишены положи­тельной содержательной характеристики.

В русской науке XIX и первой половины XX в. ведущим было стремление отыскать семантический инвариант, противополагающий глаголы совершенного и несовершенного вида. Такой инвариант пред­ставлялся ученым по-разному. В советское время наибольшее при­знание получили две точки зрения — В. В. Виноградова и Ю. С. Мас- лова. По Виноградову, совершенный вид обозначает «внутренний предел» действия, а несовершенный вид выступает как слабый член этой оппозиции. Маслов также рассматривает оппозицию совершен­ного и несовершенного вида как привативную, считая совершенный вид сильным членом оппозиции, однако в отличие от Виноградова определяет семантику совершенного вида как указание иа «целост­ность» действия. Точка зрения Маслова нашла широкий отклик в работах, предназначенных для изучающих русский язык как не­родной ^[84].

Абстрактное значение «внутреннего предела» или «целостности» никогда, однако, не выступает в чистом виде. Его выделение представляет собой попытку вычле­нить некоторую инвариантную часть из тех конкретных содержательных противопоставлений, которые связаны с различием видовых характеристик глаголов. Дело в том, что такая характеристика, как вид глагола, всегда соединена в словоформе с лексическим значе­нием глагола, с характеристиками самого глагола по времени и модальности. В предложении на видовое значение накладываются значения других словоформ, относящихся к глаголу, а также представления о рече­вой ситуации, в которой осуществляется коммуника­ция.

Лексическое значение глаголов может дополнять видовое противопоставление либо значением результа­тивности действия: решать — решить, писать — на­писать, строить — построить, либо значением однократ­ности действия: навещать — навестить, целовать — по­целовать, кричать — крикнуть. Лексическое значение глагола может быть вообще чуждо обоим указанным значениям: стоить, полагать. Однако существуют и такие значения, которые в принципе способны реализо­вать обе указанные характеристики, связанные с видом: открывал, открывал, открывал и, наконец, открыл. (ре- эультат), но Открывал всегда так, как и сейчас открыл (однократность)

Рассмотрение семантики глагольного вида в связи с лексическим значением глагола ставит под сомнение мысль о существовании инвариантного значения видо­вого противопоставления. Возникает предположение о том, что значение видового противопоставления варьируется таким образом, что не может быть сведено к инварианту. (Ср. со значением падежных противо­поставлений.)

Как уже отмечалось, в предложении на значение видового противопоставления воздействуют глагольные распространители и другие словоформы. Этот процесс нашел отражение в определении общих и частных зна­чений совершенного и несовершенного вида ^[85]. Однако и этот тезис подвергается критике со стороны некоторых исследователей. Так, А. М. Ломов убедительно показал, что теория общих и частных видовых значений не выяв­ляет специфику собственно видовых значений, а дает характеристику предложений, содержащих глаголы разных видов.

На семантику видового противопоставления, как уже отмечалось, влияют и знания собеседников. Наи­более изучены те характеристики речевой ситуации, которые приводят к семантическому опустошению видо­вого противопоставления (это явление обычно назы­вают конкуренцией видов). Среди характеристик рече­вой ситуации, влияющих на семантику видового проти­вопоставления, следующие:

1. Знания об объективной действитель­ности. Так, в ситуации, когда определяется, будет ли совершаться однократное действие, предложения Вы будете гасить свет? и Вы погасите свет? по содержанию не различаются. В то же время предложения Вы будете гасить пожар? и Вы погасите пожар? в аналогичной ситуации существенно различаются по значению. Это несоответствие между обеими парами предложений лег­ко объяснить, приняв во внимание такие относящиеся к действительности факты, что погасить свет обычно удается без малейшего напряжения, а с легкостью пога­сить пожар удается далеко не всегда.

2. Знания о конкретной ситуации. Напри­мер, демонстрируя зачетную книжку с оценкой, можно употребить глаголы обоих видов: Я сдал (сдавал) экза­мен профессору Иванову. При этом никакого смысло­вого различия между этими способами выражения мыс­ли не существует. Иное дело, когда результат экзамена неизвестен слушающему. Тогда предложение с глаголом совершенного вида обозначает достигнутый положи­тельный результат, а предложение с глаголом несовер­шенного вида оставляет открытым вопрос о том, чем это действие закончилось.

3. Целеустановка предложения. Если в вопро­сительном предложении спрашивается не о самом дей­ствии, а об его участниках или обстоятельствах, содер­жание, связанное с видом, также несущественно: Кому вы сдали экзамен? значит почти то же, что и Кому вы сдавали экзамен? Ср. также предложения Где вы купи­ли эту вещь? и Где вы покупали эту вещь?, употреблен­ные в ситуации, когда «вещь» налицо.

Итак, значение видового противопоставления не представляет собой постоянной величины. Эта семан­тика изменяется, она может под влиянием контекста даже «стираться». Наиболее частым содержанием видо­вого противопоставления является обозначение глаго­лом совершенного вида результативного или однократного действия.

ВИДОВЫЕ ПАРЫ ГЛАГОЛОВ

Рассмотрение проявлений принадлежности глагола к тому или другому виду обнаруживает трудность реше­ния вопроса о том, какие глагольные лексемы образуют видовую пару, а какие — нет. Дело в том, что нельзя составить пары на основе особенностей морфемного состава, поскольку видовое противопоставление может выражаться с помощью таких приставок и суффиксов, которые имеют значения, не образующие видового противопоставления. Нельзя составить такие пары и на семантическом основании, поскольку содержание видо­вого противопоставления весьма широко изменяется под влиянием контекста.

Традиционно принято считать видовыми пара­ми глаголы совершенного вида и образо­ванные от них путем имперфективации глаголы несовершенного вида: подписать — подписывать, запеть — запевать, рассмотреть — рас­сматривать, решить — решать, передумать — переду­мывать. Такой подход обусловлен тем, что в подобных парах реализуются основные значения видового проти­вопоставления: указание на результат и однократность действия в глаголах совершенного вида — и только эти значения.

Глаголы несовершенного вида и образованные от них путем префиксации глаголы совершенного вида обычно не считают видовой парой. В самом деле, в про­тивопоставлениях типа писать — подписать, петь — за­петь реализуются семантические различия, не имеющие ничего общего с рассмотренными выше явлениями им­перфективации. Однако в результате перфективации могут быть образованы такие соотношения глаголов, которые по содержанию абсолютно тождественны соот­ношениям, возникающим при имперфективации — ре­зультативность или однократность действия: делать — сделать, писать — написать, чинить — починить; пробо­вать — попробовать, молчать — смолчать. В этих слу­чаях перфективации обычно говорят о чисто видовых приставках.

В современной лингвистической литературе нет единого мнения по вопросу о существовании чисто видовых приставок. По мнению Ю. С. Маслова и его учеников, таких приставок в русском языке нет. Любая глагольная приставка привносит в глагол нечто большее, чем указание на «целостность» действия. Представители же «виногра- довского направления» (Е. А. Земская, А. Н. Тихонов) утверждают, что приставки могут указывать исключительно на достижение дейст­вием «внутреннего предела». Зависимость ответа на вопрос о сущест­вовании чисто видовых приставок от определения семантики видового противопоставления несомненна.