Типы сооружений для обработки осадков: Септиками называются сооружения, в которых одновременно происходят осветление сточной жидкости...
Поперечные профили набережных и береговой полосы: На городских территориях берегоукрепление проектируют с учетом технических и экономических требований, но особое значение придают эстетическим...
Топ:
Комплексной системы оценки состояния охраны труда на производственном объекте (КСОТ-П): Цели и задачи Комплексной системы оценки состояния охраны труда и определению факторов рисков по охране труда...
Генеалогическое древо Султанов Османской империи: Османские правители, вначале, будучи еще бейлербеями Анатолии, женились на дочерях византийских императоров...
Техника безопасности при работе на пароконвектомате: К обслуживанию пароконвектомата допускаются лица, прошедшие технический минимум по эксплуатации оборудования...
Интересное:
Средства для ингаляционного наркоза: Наркоз наступает в результате вдыхания (ингаляции) средств, которое осуществляют или с помощью маски...
Аура как энергетическое поле: многослойную ауру человека можно представить себе подобным...
Подходы к решению темы фильма: Существует три основных типа исторического фильма, имеющих между собой много общего...
Дисциплины:
2017-11-17 | 1765 |
5.00
из
|
Заказать работу |
Содержание книги
Поиск на нашем сайте
|
|
Более чем вековая история эмпирических исследований межкультурных особенностей познавательных процессов, свидетельствует о значительном влиянии культурно-исторических факторов на формирование и функционирование восприятия. Как справедливо отмечал А. Р. Лурия, эта область исследований всегда была проблематичной, поскольку «процессы зрительного восприятия трактовались классической психологией как естественные процессы, в своих наиболее простых формах доступные для прямого естественно-научного анализа» [78, 33], и, изучая ощущения и восприятия, ученые, как правило, оставались в рамках естественнонаучного анализа, сосредоточиваясь главным образом на его физиологических и даже физических детерминантах. Эта проблема имеет фундаментальный характер не только для психологии, но и для биологии, философии, культурной антропологии, педагогики, поскольку касается более общей проблемы относительной роли наследственности и среды в психическом развитии человека.
Как писал Дж.Брунер, начало эмпирическим исследованиям психологов1 положила классическая работа ученых Кембриджского университета, включенных в состав антропологических экспедиций в 1898— 1905 гг. [21]. Исследователи обратили непосредственное внимание на многочисленные факты неадекватного восприятия фотографий и картин у так называемых нецивилизованных народов, которые выражались в том, что испытуемые не узнают на фотографии своих родных, знакомых и привычных вещей. Поэтому появились гипотезы о том, что, с одной стороны, ощущения и восприятия этих людей недостаточно развиты по сравне-
1 Влияние культуры на психическое развитие человека было также предметом внимания культурных антропологов — Э.Дюркгейма, К.Леви-Стросса и др.
|
нию с европейцами. С другой стороны, имелись представления, идущие от Г. Спенсера, о так называемом примитивном превосходстве, следствием которых были ожидания более высокой сенсорной чувствительности (т.е. натуральной психической функции, не подверженной влиянию культуры) у дикарей.
Известный английский психолог и антрополог Уильям Риверс1 (1864—1922) со своими студентами К.Майерсом и В.Мак-Дау-галлом (ставшими позже известными психологами) обнаружили, что у жителей острова Мэррей (Новая Гвинея) и индийцев из Южной Индии слабо выражена оптико-геометрическая иллюзия Мюллера—Лайера. Этот результат они объяснили тем, что малокультурные люди не привыкли воспринимать объемные изображения на бумаге, поскольку известно, что в случае предъявления им трехмерных изображений эта иллюзия нормально выражена. Последующие исследования Г.Олпорта, Т. Петтигрю в Южной Африке и У. Богораза на Чукотке подтвердили правильность выводов У. Риверса о том, что «примитивные» народы не отличаются от образованных европейцев своими сенсорными или перцептивными способностями обнаруживать более тонкие или менее тонкие различия в параметрах стимуляции, а эти отличия лежат в области интерпретации воспринимаемой информации (цит. по: [21]).
У. Риверс и его помощники проводили строгие психофизические эксперименты по измерению зрительной, слуховой, тактильной, и обонятельной, и вкусовой чувствительности [59]. На основании полученных результатов измерения остроты зрения у туземцев Торресова пролива и рыбаков острова Гельголанд в Германии Ривер сделал вывод об очень незначительном (18,6%) преимуществе сенсорной чувствительности у нецивилизованных людей перед европейцами. Сравнительная оценка порогов в других модальностях в целом подтвердила этот вывод: где-то у туземцев чувствительность была немного выше (одновременность прикосновения к коже, различение веса), а где-то — чуть ниже (чувствительность к голубому цвету, острота слуха).
|
Полученные результаты о наличии некоторых различий в сенсорных способностях были подвергнуты критике Э.Титченером, указавшим на ряд процедурных огрехов и еще больше подтвердившим вывод У. Риверса о незначительности этих различий. Э. Тит-ченер отмечал, что обнаруженные различия имеют несенсорную
1 У. Риверс совместно с Г.Хедом провел ставшие классическими исследования по различению «эпикритической» и «протопатической» чувствительности. Именно интерес к экспериментальному исследованию ощущений побудил его принять участие в экспедициях антропологов А.Хэддона и Т.Стрейта в 1895—1905 гг. в район Новой Гвинеи и Торресова пролива, а затем в других экспедициях в Южную Индию, Меланезию, Египет. Уже после его смерти его ученик Ф. Бартлетт написал книгу «Психология и примитивная культура».
природу — это различия в интерпретации стимульного материала и инструкции [59].
Подводя итоги обсуждения результатов, полученных группой У. Риверса и многими другими психологами, американский психолог М.Коул отмечает: «Почти целое столетие соответствующих исследований подтвердило, что культурные различия в остроте ощущений вообще отсутствуют. Культурные различия в большей степени проявляются, когда в качестве стимулов используются сложные материалы, в частности рисованные» [59, 63].
Несомненно, М.Коул, как один из учеников А.Р.Лурия, имел в виду и блестящие исследования, проведенные им в 1931 —1932 гг. в отдаленных горных районах Узбекистана1. А. Р. Лурия подчеркивал, что сенсорные способности людей, принадлежащих к разным культурам, нужно искать в языковых различиях, т.е. в неодинаковом развитии знаковых средств, имеющихся у разных людей для обозначения сенсорных качеств. Например, «...самое богатство языковых обозначений одних цветов и бедность обозначения других являются результатом того, что в условиях различных культур выделение неодинаковых оттенков имеет неодинаковое практическое значение» [78, 36\. Так, в языках северных народов существуют десятки названий для оттенков белого цвета, обозначающих важные для их практической деятельности оттенки снега, а оттенки красного и зеленого цвета, не играющие значительной роли в их практике, в словаре почти не отражены.
|
Кратко опишем классические результаты, полученные А.Р.Лурия и его коллегами в опытах по сравнительному изучению восприятия у нескольких групп испытуемых: женщины-ичкари, неграмотные; мужчины-дехкане, неграмотные; колхозные активисты, курсантки кратковременных дошкольных курсов, малограмотные; студентки педагогического техникума. Испытуемым предлагались задания на восприятие цвета 27 мотков шерсти или шелка и формы геометрических фигур. Они должны были сначала назвать эти оттенки (или фигуры), затем классифицировать их, разбив на любое число групп, отнеся в каждую из групп похожие оттенки (фигуры). Отдельные опыты проводились с оценкой (и классификацией) геометрических фигур незаконченной формы, чтобы по результатам их обозначения и классификации проверить, сохраняются ли у испытуемых те перцептивные законы, которые представители гештальтпсихологии считали неизменными на всех исторических этапах. С этой же целью были проведены опыты по измерению оптико-геометрических иллюзий.
Полученные результаты установили, что даже неграмотные испытуемые показывали очень дифференцированное и конкретное называние
1 Жители горных селений несмотря на начало социалистических преобразований вели индивидуальное хозяйство и фактически жили в условиях родового строя.
цветов, однако они не были способны классифицировать их по основным цветовым категориям — у них нет словесных обозначений, существующим в современной культуре сенсорным цветовым эталонам. Использованные цветовые категории имели очень конкретный наглядно-образный характер. Вот наиболее часто использованные словесные обозначения цветов: леденца, персика, испорченного хлопка, фисташки, телячьего помета.
Результаты классификации цветов показали, что женщины-ичкари используют преимущественно наглядно-образные, а не категориальные принципы группировки цветов. Данная им инструкция (разбить предложенные цветовые оттенки на разные группы) вызывала у них полное недоумение и замечания, что «этого нельзя сделать», «здесь нет похожих, вместе их класть нельзя», «они совсем не похожи друг на друга» [там же, с. 42]. И это несмотря на то, что в узбекском языке существуют слова, обозначающие разнообразные цветовые категории, сходные с другими языками.
|
В отличие от них испытуемые с более высоким уровнем образования не только обладают четким набором категориальных обозначений цвета, но и реально пользуются ими. Колхозные активисты —мужчины и курсантки выполняли задание приблизительно так, как оно выполнялось обычными городскими школьниками или студентами, хотя в отдельных случаях и они не могли точно обозначить цветовой оттенок, называя разные оттенки одним цветом, что свидетельствовало о бедности их словарного запаса. Один из испытуемых объяснял этот факт таким образом: «У нас, узбеков, и машина, на которой шьют, — машина, и примус — машина, и трактор — тоже машина. Вот и цвета так же. Мужчины не знают цветов и все называют «синим» (исп. Юнус, колхозный активист, курсант)» [там же, с. 38-39].
Результаты опытов по категоризации геометрических фигур в целом подтвердили гипотезу А. Р.Лурия о том, что если «восприятие геометрических фигур (как и каждое восприятие) является процессом, имеющим сложное смысловое и системное строение, если оно предполагает выделение опорных признаков, выбор из многих альтернатив и принятие соответствующего «решения», есть основания думать, что и этот процесс в значительной степени зависит от~характера практики испытуемого» [там же, с. 45]. Полученные данные обнаружили, что только наиболее образованная (культурная) группа испытуемых — студентки педагогического техникума — правильно называли геометрические фигуры соответствующими категориальными названиями (круг, треугольник или квадрат). Незаконченные фигуры они оценивали как «что-то вроде круга», «что-то вроде треугольника».
Противоположные результаты показали женщины-ичкари: они не дали ни одного категориального обозначения геометрических фигур, которые назывались ими как конкретные предметы. «Так, круг получал название тарелка, сито, ведро, часы, месяц; треугольник — тумар (узбекский амулет); квадрат —зеркало, дверь, дом, доска, на которой сушат урюк... Незаконченный круг никогда не назывался кругом, но почти всегда браслетом или серьгой, а незаконченный треугольник воспринимался как
тумар или стремя» [78, 47]. Таким образом, восприятие абстрактных геометрических фигур у неграмотных женщин имело сугубо конкретный, предметный характер, соответствующий характеру их жизни и полностью преобладавший над отвлеченно-геометрическим восприятием формы.
Кроме студенток педагогического техникума данные, полученные у других групп испытуемых, имеют промежуточный характер: обозначение геометрических фигур конкретными предметными названиями преобладает над обозначением их категориальными названиями.
|
А. Р.Лурия обращал внимание на тот факт, что испытуемые, воспринимавшие геометрические формы как конкретные предметы из их повседневной жизни, не обнаруживали в своем восприятии никаких признаков соответствия с законом прегнантности, сформулированным в гештальтпсихологии. Форма треугольника или квадрата, изображенная точками или крестиками, оценивалась ими как звезды, часы, бусы, но не воспринималась как пунктирно изображенный треугольник или квадрат. Незаконченный круг или треугольник они называли браслетом, ту-маром или меркой для керосина, но не воспринимали как незаконченную геометрическую фигуру.
Опыты по классификации геометрических фигур дали аналогичные результаты (рис. 139). Поэтому А. Р.Лурия делал логичный вывод: «Законы восприятия форм остаются одними и теми же, но если у одних испытуемых (культурно продвинувшихся) эти законы доминируют и определяют восприятие геометрических фигур, то у вторых (познавательные процессы которых формируются в условиях конкретной предметной практики) они не оцениваются как имеющие сколько-нибудь существенное значение и оттесняются конкретным предметным восприятием» [78, 52].
В опытах по изучению оптико-геометрических иллюзий испытуемым предъявлялись девять известных иллюзий. Было установлено, что выраженность иллюзий не является универсальным перцептивным феноменом. Процент людей, у которых были выражены иллюзии, варьируется, возрастая по мере повышения культурно-образовательного уровня испытуемых до 75,6%. Женщины-ичкари и мужчины-дехкане показали иллюзорное восприятие лишь в 29,2 и 44,7 % случаев, соответственно. Иллюзии Эббингауза и Мюллера—Лайера были достаточно хорошо выражены у всех групп испытуемых. Даже 2/3 неграмотных испытуемых испытывали эти иллюзии.
Таким образом, полученные результаты показали, что даже такие относительно простые перцептивные процессы, как восприятие цветовых оттенков и геометрических форм, значительно зависят от характера практики субъекта и от его культурного уровня. Они позволили А. Р.Лурия сделать вывод о том, что «зрительное восприятие имеет сложное смысловое и системное строение, меняющееся по мере исторического развития. Оно включает в свой состав различную по содержанию переработку зрительных информации — в одних случаях ограничивающуюся непосредственным впечатлением, в других — преломляясь через призму практического предметного опыта, в третьих — опосредствуясь языком и
Исп. Хамид., 24 г., женщина из отдаленного кишлака
/\/\ / \ «Это все тумары»
5 4 16
«Это стакан и это стакан, только с широким дном» «Эту луну отдельно надо» «Эту нитку отдельно надо» |
□ ^
12 17
О
19 А нельзя ли положить вместе (12 и 15)?
|------- 1 «Это стакан, а это пила, их нельзя вместе
положить»
12 15
А вот так (3 и 2)?
ЬД Г) «Нет, это монета, а это луна»
3 2
А так (12 и 13)?
□
12 13
13 6
«Нет, непохожи. Это на часы непохоже, а это часы, здесь есть точки»
«Сами видите. Это и это похожие, ведь точки тут и там»
Рис. 139. Фрагмент протокола опыта А. Р.Лурия по классификации геометрических фигур неграмотными женщинами [78]
построенными на его основе формами анализа и синтеза воспринимаемого материала» [там же, с. 54].
В 1960— 1970-е гг. исследователи продолжили изучение влияния культуры на зрительное восприятие. Так, группа психологов под руководством М.Сегалла (1966) провели большое исследование выраженности иллюзии Мюллера—Л айера и горизонтально-вертикальной иллюзии в 14 неевропейских группах испытуемых (13 африканских и 1 филиппинская) и 3 европейских группах — всего обследовано 1 900 человек [59]. Результаты показали, что европейцы в значительно большей степени подвержены иллюзии Мюллера—Л айера, чем неевропейцы из сельских районов. Кроме того, так же как и в упомянутых выше исследованиях У. Риверса, подверженность горизонтально-вертикальной иллюзии у европейцев была ниже. Ее выраженность зависела от того, в каком окружении жила та или иная группа испытуемых. Испытуемые, жившие в степной местности и привыкшие к широким просторам, были более подвержены этой иллюзии, чем люди, жившие в тропических лесах, и жители
современных городов. Се галл и его соавторы сделали вывод о том, что различные культурные среды формируют разные способы интерпретации зрительных впечатлений, поэтому в перцептивно-неоднозначных ситуациях будут наблюдаться ошибочные интерпретации зрительных впечатлений.
Аналогичные данные об экологической детерминации восприятия зрительных иллюзий были получены Р.Болтоном и соавт. (1975) на двух группах перуанцев, живущих на равнине и в горах [59]. По иллюзии Мюллера—Лайера различий не было, но горизонтально-вертикальная иллюзия была лучше выражена у жителей открытых просторов, а не у тех, кто обитал в условиях узких горных троп.
Очень интересные наблюдения приводятся К.Тербаллом, сделанные им при изучении жизни пигмеев племени Бамбути, живущих в тропических лесах современного Конго [112]. Экспедицию по лесам Тербалл а сопровождал молодой человек по имени Кенж. В одной из поездок они достигли склона холма, очищенного от деревьев, и поэтому вдали открывался вид над лесом. Перед Кенжом никогда в жизни не открывался вид на столь далекое расстояние. Тербалл сообщил об отсутствии у Кенжа нормального восприятия удаленности и константности восприятия размеров объектов. Так, глядя на равнину, Кенж увидел стадо пасущихся буйволов и спросил у Тербалла, что там за насекомые. Получив ответ, что это все-таки буйволы, он засмеялся над этой «глупой шуткой». Далее Кенж и Тербалл поехали на машине в направлении буйволов, и Кенж очень забеспокоился, поскольку буйволы стали быстро увеличиваться в размерах. Далее, когда они подъехали к берегу озера, Кенж никак не хотел поверить в то, что плавающее вдали рыболовецкое судно достаточно большое и вмещает несколько человек, заявляя, что оно по величине выглядит как бревно.
Приведенный пример наглядно показывает, что константность восприятия формируется под влиянием культуры и окружающей среды. Кенж всю жизнь прожил в пространстве, прямая видимость в котором была ограничена 3 — 5 метрами, фактически эти условия в определенной степени можно назвать условиями сенсорной изоляции. Жизнедеятельность пигмеев Бамбути резко ограничена особенностями окружающих джунглей, у них не сформировались перцептивные навыки оценки больших расстояний. Отметим, что эти данные отнюдь не противоречат экспериментам Бауэра, в которых изучалась константность восприятия размера у младенцев. Вполне возможно, что механизмы зрительного восприятия врожденные, но в условиях относительной сенсорной изоляции у пигмеев они просто не развиты.
В заключение приведем очень интересные результаты исследований из работы М. Коула и С. Скрибнера «Культура и мышление» [60]. В разделе «Восприятие глубины на картинках» авторы описывают эмпирические работы в области межкультурного изучения восприятия. Они об-
суждают вопрос, почему неграмотные жители из Центральной Либерии не могут опознать на картинке знакомые предметы, а одна из женщин не узнает на фотографии собственного сына. Авторы предполагают, что способность воспринимать нарисованное на бумаге изображение как трехмерный объект должна сопровождаться наличием соответствующих перцептивных навыков, приобретаемых ребенком в процессе домашнего и школьного обучения при просматривании книг и рисунков. По-видимому, крестьяне племени кпелле не понимали, что линии, свет и тени на бумаге вообще являются признаками какого-либо изображения
Авторы нам напоминают, что законы перспективы, используемые художниками для передачи пространственных отношений на плоскости, появились в европейской культуре сравнительно недавно — после публикации работ Леонардо да Винчи. В этой связи приведем отличную цитату из Дж. Гибсона: «За время, прошедшее с тех пор (с эпохи Возрождения. — А. Г.), мы научились мыслить картинами, и этот способ мышления стал настолько привычным, что мы стали забывать об этом различии. Но смешивать картинную перспективу с перспективой естественной — значит с самого начала неправильно ставить проблему зрительного восприятия» [34, /75].
Причинам затруднений восприятия объемных отношений на рисунке у неграмотных африканцев народности банту посвящены исследования В.Хадсона (1962, 1967) и А. Манди-Кастла (1966) [60]. В.Хадсон предъявлял рабочим-банту картинки, представленные на рис. 140 и просил их ответить, в какое животное целится охотник с копьем. Эти четыре картинки отличались между собой тем, что на них по-разному заданы признаки глубины: на первых двух (рис. 140, /, 2) использовались такие
Рис. 140. Картинки, предъявлявшиеся испытуемым В.Хадсона и А. Манди-Кастла [60]
признаки, как величина объектов и наложение, а на третьей и четвертой (рис. 140, 3, 4) — еще и линейная перспектива.
Испытуемыми были: европейские дети и дети банту (ученики начальной школы), бантуские ученики средней школы, неграмотные рабочие европейцы и банту, индийские школьники. Результаты этих исследований показали, что европейские младшеклассники воспринимали картинки как трехмерные изображения с трудом, но к концу начальной школы все дети воспринимали картинки как трехмерные изображения. Иные результаты были получены в опытах с африканскими и индийскими детьми: все они воспринимали эти картинки как двухмерные изображения. То же самое касалось и неграмотных рабочих банту и европейцев. В.Хадсон заключил, что «обычное формальное образование не является главным фактором, определяющим способ восприятия изображений. Гораздо большую роль играют неформальное домашнее обучение и частое рассматривание картинок» [60]. А. Манди-Кастл, изучая быт ганских детей, заметил, что у них в семьях такой деятельности, как чтение книг, рисование, рассматривание картин, игра с конструкторами, нет.
В работах Дж.Дереговского (1968) идеи работ В.Хадсона и А. Манди-Кастла получили дальнейшее развитие [60]. Он прямо показал, что люди, безусловно, обладают пространственным зрением, но не могут воспринимать признаки глубины именно на картинках. Он провел эксперименты со школьниками (время учебы около 4 лет)и неграмотными рабочими из Замбии. Он также давал им задачи В.Хадсона, но кроме того, во втором задании он показывал им другие картинки (рис. 141), но не просил отвечать на вопросы, а предлагал создавать модели этих изображений из палочек, т.е. он предлагал им решать пространственную задачу не в наглядно-образном, а в наглядно-действенном плане. По первому заданию Дж.Дериговский получил результаты, сходные с результатами Хадсона:
м
\
А (III)
А (И)
А(1)
1^: |
В (III)
Шкала 1 дюйм
В (II)
В(1)
Рис. 141. Рисунки, по которым в опытах Дериговского испытуемых просили сконструировать пространственные модели этих рисунков [60]
80% детей и 100% взрослых воспринимали картинки как двухмерные. Тем не менее более 50 % этих же испытуемых конструировали пространственные модели, представленные на рисунках. Эти опыты наглядно доказывают, что результаты оценки восприятия малокультурных испытуемых зависят от того, какого рода ответы от них требуются, т.е. определяются спецификой познавательной задачи.
Как справедливо отмечал Дж. Брунер, различие цивилизованных и примитивных народов не в восприятии как таковом, а в способе делать определенные выводы на основании воспринятого. По-видимому, в различных культурах существует различный уровень интериоризованных перцептивных действий.
Таким образом, многочисленные исследования психологов, проведенные за последние 100 лет убедительно показывали, что содержание образа восприятия обусловлено влиянием культуры и среды, в которой человек находится, тем самым были подтверждены фундаментальные идеи Л.С.Выготского о культурно-исторической природе психики человека. Детерминация эта глобальна, и вряд ли сейчас уместно говорить о высших (мышление, память) и низших (ощущение и восприятие) психических функциях.
КОНТРОЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ И ЗАДАНИЯ
1. Какие химические вещества (лекарственные препараты) оказывают влияние на восприятие? В чем проявляется их эффект?
2. Оказывают ли наркотики благоприятное воздействие на восприятие?
3. Опишите нейропсихологические феномены нарушения восприятия.
4. В чем заключается нарушение смыслообразующего компонента восприятия у больных?
5. Приведите примеры тендерных различий в ощущениях и в восприятии.
6. Какие когнитивно-стилевые особенности людей связаны с восприятием?
7. Опишите эффект Струпа.
8. Что понимают под личностными и ситуационными переменными, изучая индивидуальные особенности восприятия?
9. Как влияет активация на сенсорные и перцептивные способности человека?
10. Охарактеризуйте значение исследований, выполненных в рамках подхода №\у Ьоок.
11. Что такое феномен перцептивной защиты? Приведите примеры.
12. Какие задачи решали ученые, участвовавшие в антропологической экспедиции Кембриджского университета 1898—1905 гг.?
13. Можно ли говорить, что у «примитивных» народов имеются особые сенсорные способности?
14. Как влияет культурное окружение человека и уровень его образования на особенности восприятия окружающего мира? Можно ли утверждать, что у «примитивных» народов нарушено восприятие глубины?
15. Охарактеризуйте значение результатов исследования А. Р.Лурия 1931-1932 гг.
16. Какие психологические механизмы восприятия пространства были не сформированы у испытуемого К.Тербалла?
17. Что показали результаты опытов Дж. Дереговского по сравнению с опытами В.Хадсона и А.Манди-Кастла?
Темы для эссе и рефератов
Индивидуально-личностные детерминанты восприятия.
Наркотики и восприятие?
Нарушения восприятия при различных патологиях.
Экспериментальные исследования в школе №\у Ьоок.
Когнитивно-стилевые детерминанты восприятия.
Исследование восприятия у «отсталых» народов.
Восприятие и культура.
Исследование А.Р.Лурии 1931 — 1932 гг.
Рекомендуемая литература
БрунерДж. Психология познания. — М., 1977. — С. 65 — 78.
Коул Л/., Скрибнер С. Культура и мышление. — М., 1977. — С. 84—92.
Хок Р. То, что вы видите, — это то, чему вы научились // Секреты выдающихся экспериментов. — М., 2003. — С. 55 — 63.
Коул М. Культурно-историческая психология. — М., 1997. — С. 55 — 69.
Лурия А. Р. Об историческом развитии познавательных процессов. — М., 1974.-С. 33-57.
Дополнительная литература
Гусев А. Н. Психофизика сенсорных задач. Экспериментальное исследование поведения человека в ситуации неопределенности. — М., 2004. — Гл. 1-2.
Соколова Е. Т. Мотивация и восприятие в норме и патологии. — М., 1976.
Хомская К. Д., Ефимова И. В., Будыка Е. В., Ениколопова Е. В. Нейропсихология индивидуальных различий. — М., 1997. — С. 88— 118.
Зейгарник Б. В. Патопсихология. — М., 1986. — С. 132— 146.
Холодная М.А. Когнитивные стили: о природе индивидуального ума. — М., 2002.-С. 37-81.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Вспомним еще раз вопрос Курта Коффки, который мы уже не раз цитировали на страницах настоящего учебника: «Почему мы видим то, что мы видим?». Как и во времена работы гештальт-психологов, мы не можем ответить на него исчерпывающе полно и достаточно однозначно: в современной психологии познавательных процессов слишком много еще неизученного, много полярных точек зрения, которые сложно объединить в одну стройную и законченную теорию. Тем не менее в научной психологии проблематика ощущений и восприятий изучена более полно и всесторонне по сравнению с ее другими областями. Пожалуй, нигде в психологии не открыто столько интересных феноменов и не создано столько теорий их объясняющих как при изучении чувственных образов. Поэтому с известной долей оптимизма все-таки можно сказать: 1) мы знаем некоторые важные принципы процесса построения чувственных образов как результата активного и пристрастного взаимодействия человека с окружающей его природной и культурной реальностями; 2) современная цивилизация уже использует на практике знания об ощущениях и восприятиях, открытые психологами, физиологами и специалистами смежных наук.
Вместе с тем, даже делая такие общие заключения, стоит отметить два важных момента. 1. Выделяя ощущения и восприятия как отдельные виды образов, т.е. рассматривая их как особого рода психическую реальность, современные психологи делают это с большой долей условности, понимая, что разделять психические процессы человека на элементы — означает потерять целостный взгляд на него как личность и субъект деятельности. 2. Не понимая специфики и не зная закономерностей образной сферы человека, невозможно правильно понять его поведение, прогнозировать его поступки; рассматривая человека как существо «желающее» или «мыслящее», нельзя забывать о нем как о существе «чувствующем». Имея в виду эти два момента, достаточно просто показать, что так же, как невозможно изучать наши ощущения и восприятия отдельно от других психических явлений, так же нельзя абстрагироваться от конкретных знаний об образной сфере человека, когда изучаешь (или консультируешь) конкретного индивидуума. Эти простые соображения, следующие из системного понимания
психики человека, создают, на наш взгляд, общий контекст для содержания настоящего учебника.
Так, рассматривая во второй главе разные теории восприятия, мы показали широкий диапазон взглядов разных психологов на природу ощущений и восприятий. Анализ порой полярных точек зрения закономерно приводит нас к обнаружению ряда просчетов или «слабых» мест практически в каждой теории. Кому-то может показаться, что такая методологическая «чересполосица» есть показатель научной незрелости нашей науки, и раз у некоторой теории есть недостатки, то ее следует отбросить. На наш взгляд, это неверная и малопродуктивная позиция: более разумно рассматривать каждую теорию, объясняющую некоторый пласт психологической реальности, как успешный шаг в направлении постижения механизмов наших ощущений и восприятий, а предложенные теории как череду блестящих открытий, а не ряд досадных заблуждений. Реализация принципов системного подхода в психологии непременно приводит исследователей, желающих ответить на вопрос К. Коффки, к необходимости рассматривать чувственные образы вписанными в очень широкий контекст самых разных детерминант: экологических, стимульных, физиологических, личностных, культурно-исторических и др.
Говоря о системном подходе к психологии ощущений и восприятий, следует выделить главный объяснительный принцип, с помощью которого будет реализован, говоря словами Л.С.Выготского, анализ не по элементам, а по единицам. По нашему мнению, этим принципом может служить понимание сущности процесса порождения чувственных образов в контексте предметной деятельности человека. Его приложение к анализу ощущений и восприятий «снимает» много проблем: нет необходимости противопоставлять «низшие» и «высшие» психические функции, разделяя мышление и восприятие, личность и ощущения, и, отвечая на поставленный выше вопрос «почему?», ограничиваться изучением потоков стимульных энергий, или динамикой активности нервной ткани, или особенностей прошлого опыта. Деятельностный подход дает психологу главное — позволяет изучать не только «анатомию» или «физиологию» чувственного образа, находя все более дробные его элементы, но понять его «топологию», вписав в многомерное пространство жизнедеятельности конкретного человека. Вот почему мы полагаем, что самым главным свойством образа восприятия является его предметный характер, а его понимание должно рассматриваться через призму образа мира конкретного человека (А. Н.Леонтьев).
Можно ли сказать, что в современной психологии ощущения и восприятия уже реализован данный подход? Очевидно, нет. Реализация пусть даже самого продуктивного методологического принципа — это большая работа, которая ждет своих исследователей и в области сенсорной психофизики, и в сфере восприятия времени,
и даже в такой хорошо изученной области, как константность восприятия.
Стали ли современные психологи спустя 70 лет более уверенно отвечать на вопрос К. Коффки? И «да», и «нет». «Да» — потому, что мы больше знаем о том, какие психические процессы и механизмы опосредствуют наше восприятие. «Нет» — потому, что связей этих процессов и механизмов с другими психическими процессами и механизмами стало еще больше.
Заключая рассмотрение сложного и очень разнопланового материала, нам хотелось бы упомянуть о том, что не вошло в данную книгу. По сравнению с некоторыми другими учебниками по этому разделу общей психологии в нашей книге нет исчерпывающего материала по всем сенсорным модальностям: в основном мы ограничились рассмотрением феноменов зрения и слуха. Для нас это было принципиальным: нельзя в рамках семестрового курса дать все сразу, поскольку «все сразу» означало бы «всего по чуть-чуть». Поэтому, как и многие наши Учителя, мы шли не от логики органов чувств, а от логики базовых общепсихологических проблем, являющихся важными для характеристики всей чувственной сферы человека. Как было указано в предисловии, большая часть учебного материала, касающаяся ощущений других модальностей, входит в курс «Физиология сенсорных систем» (например, проблематика цветового зрения).
Безусловно, это учебник, который соответствует тому пониманию курса «Общая психология» и той программе, которая реализуется на факультете психологии МГУ им. М. В.Ломоносова, поэтому он не свободен от традиций той Школы, воспитанником которой является автор. Тем не менее при рассмотрении конкретных вопросов мы по возможности старались уйти от каких-либо методологических акцентов, свойственных Московской психологической школе, а обращались к ним, лишь обсуждая особо выделенные теоретико-методологические проблемы. Надеемся, что это не помешает студентам или коллегам-преподавателям, придерживающимся иных методологических ориентиров, принять изложенный материал.
Кроме того, подчеркнем, что учебный материал подбирался так, чтобы он мог быть дополнен теми хрестоматиями, которые подготовили мои уважаемые коллеги — Ю.Б. Гиппенрейтер, М.Б.Михалевская, В.В.Любимов, В.В.Петухов, Ю.Б.Дормашев и С.А.Капустин и которые уже нашли широкое распространение в вузах нашей страны.
Руководствуясь в подборе и изложении материала известным принципом Козьмы Пруткова «Нельзя объять необъятного», автор тем не менее с признательностью примет замечания по поводу того, что еще можно включить в учебник, и постарается их учесть при работе над вторым изданием книги и читаемым курсом. Мы будем благодарны коллегам за отзывы по содержанию учебника.
|
|
Особенности сооружения опор в сложных условиях: Сооружение ВЛ в районах с суровыми климатическими и тяжелыми геологическими условиями...
Индивидуальные очистные сооружения: К классу индивидуальных очистных сооружений относят сооружения, пропускная способность которых...
Своеобразие русской архитектуры: Основной материал – дерево – быстрота постройки, но недолговечность и необходимость деления...
Двойное оплодотворение у цветковых растений: Оплодотворение - это процесс слияния мужской и женской половых клеток с образованием зиготы...
© cyberpedia.su 2017-2024 - Не является автором материалов. Исключительное право сохранено за автором текста.
Если вы не хотите, чтобы данный материал был у нас на сайте, перейдите по ссылке: Нарушение авторских прав. Мы поможем в написании вашей работы!