Индивидуально-психологические детерминанты сенсорных процессов

В психологической литературе имеются надежные и хорошо согласующиеся между собой результаты эмпирических исследова­ний о влиянии индивидуально-психологических особенностей человека на выполнение им сенсорных задач, т.е. задач, связан­ных с обнаружением, различением и опознанием сенсорных сиг­налов.

Нам представляется целесообразным развести две основные группы контролируемых в эксперименте переменных, которые чаще всего встречаются в эмпирических исследованиях. Под лич­ностными переменными понимают результат эмпирического оце­нивания определенных личностных черт, т.е. стабильных характе­ристик индивидуальных различий, которые используются для объяснения поведения человека [1; 62]. Личностные черты как объясняющие поведение человека конструкты могут основывать­ся на генетических или приобретенных в ходе индивидуального развития механизмах. Ситуационные переменные характеризуют ус­ловия выполнения сенсорной задачи. Они, как правило, задаются методикой эксперимента (характеристики стимуляции, времен­ные параметры пробы и т.д.) и теми факторами, которые наме­ренно контролируются экспериментатором. Например: трудность обнаружения сигнала, уровень оплаты, наличие/отсутствие об­ратной связи об успешности исполнения задачи, время суток, прием стимулирующих лекарственных препаратов и т. д. В соответ-

ствии с общепсихологической теорией деятельности именно эти переменные в первую очередь определяют операциональную струк­туру выполнения субъектом сенсорной задачи.

Предполагается, что актуальное состояние субъекта в ходе вы­полнения задачи, являющееся результатом комбинации личност­ных черт и ситуации выполнения задачи, характерным образом влияет на проявление его сенсорных способностей. Например: 1) лич­ностная тревожность в условиях угрозы наказания (штрафов) за пропуски необнаруженного порогового сигнала приводит к со­стоянию тревоги или 2) человек с высоким мотивом достиже­ния, столкнувшись с ситуацией достижения, проявит более вы­сокий уровень мотивации достижения, чем с низким мотивом достижения.

Как правило, влияние индивидуально-личностных особенно­стей на продуктивность решения субъектом сенсорных задач ис­следуется в ситуации бдительности, когда от него на протяже­нии достаточно долгого времени требуют обнаруживать или раз­личать простые сенсорные сигналы. В качестве показателей сен­сорных способностей используют пороговые показатели и/или время реакции. Вопрос учета индивидуальных особенностей ва­жен в практическом плане, поскольку многие профессии опера­торского типа предъявляют достаточно высокие требования к сенсорным способностям человека. Ниже мы приведем ряд ре­зультатов, показывающих, что эффективность решения челове­ком сенсорных задач определяется взаимосвязью его индивиду­ально-психологических особенностей и условиями выполнения этих задач. Эти результаты подтверждают положение о том, что, говоря о процессах порождения и функционирования сенсорно­го образа, нельзя полагать, что это — «элементарный» психиче­ский процесс или «натуральная» психическая функция. По-види­мому, к сенсорным процессам следует подходить так же, как и к перцептивным, т.е. как к сложной функциональной восприни­мающей системе (по А.Н.Леонтьеву), включающей самые раз­ные уровни психической регуляции — от движения рецепторно-го аппарата до активности личности.

Ниже на конкретных результатах покажем, как мотивация влияет на протекание сенсорных процессов. Напомним, мотива­ция как общепсихологический конструкт традиционно исполь­зуется для описания и объяснения побуждающей силы и направленности поведения человека при решении задачи. Это состояние является результатом взаимодействия потребностей и намерений с условиями выполнения задачи [111]. В современ­ной когнитивной психологии выделяется два компонента моти­вации — активация и усилие, направленное на задачу, они пред­ставляют собой две важнейшие «энергетические» составляющие процесса ее решения [171].

Сенсорные способности и активация¹. Целый ряд эксперимен­тальных работ, заложивших основу дифференциально-психоло­гическим исследованиям бдительности, выполнен в рамках акти-вационной теории известнейшего английского психолога Г.Ай-зенка. Как правило, исследователи оценивали уровень активации испытуемых с помощью известного опросника Г.Айзенка, разде­ляя испытуемых на противоположные группы — экстравертов и интровертов, нейротичных и эмоционально стабильных. Важно отметить, что хотя «не все исследователи сходятся во мнениях по номенклатурным вопросам, и для обозначения основных личност­ных переменных до сих пор используются самые разные терми­ны, но вместе с тем среди исследователей-экспериментаторов царит полное согласие по поводу того, что в описательной систе­ме исследования личности эти два фактора (экстраверсия и ней-ротизм. — А. Г.) уверенно занимают главенствующее положение» [1, 429].

Суть теории Г.Айзенка заключается в том, что структуры вос­ходящей ретикулярной активирующей системы мозга обусловли­вают индивидуальные различия по показателю экстраверсии, ре­гулируя кортикальную активацию, а структуры висцеральных от­делов детерминируют различия по фактору нейротизма (эмоцио­нальность/уравновешенность) через регуляцию взаимодействия симпатического и парасимпатического отделов вегетативной нерв­ной системы. Таким образом, теоретически при стабильном эмо­циональном фоне, в обычных условиях интроверты выполняют некоторую деятельность в состоянии повышенной корковой ак­тивации по сравнению с экстравертами. Преобладание корковой регуляции делает поведение интровертов более произвольным, скованным и детерминированным прошлым опытом. И наоборот, дефицит корковой регуляции у экстравертов обусловливает их большую непроизвольность, лабильность. В ситуации эмоциональ­ного напряжения, связанного с активацией висцеральных отде­лов мозга, когда кортикальные структуры активируются автома­тически, различия в активированности экстравертов и интровер­тов должны сглаживаться.

Коль скоро уровень активации является центральным объяс­нительным моментом влияния индивидуальных различий на эф­фективность сенсорной деятельности, то принципиальное значе­ние приобретают те особенности выполняемой человеком зада­чи, которые определяют его уровень базовой или фоновой акти­вации. Как подчеркивал Г.Айзенк, принципиальная важность учета специфики самой задачи вытекает из закона Йеркса—Додсона,

¹ Активация — это состояние организма, означающее активность, бдитель­ность, силу и энергичность — континуум от дремоты до крайнего возбуждения. Актуальный уровень активации — это результат внутренней и внешней стимуля­ции.

устанавливающего инвертированную 11-образную зависимость между успешностью исполнения задачи и активацией.

В качестве характерного примера экспериментального исследо­вания роли активации приведем известную работу Дж. Фригона и Л.Грейнжера, в которой испытуемые (экстраверты и интровер­ты, нейротичные и эмоционально стабильные) решали сенсор­ную задачу обнаружения целевого зрительного сигнала (одну из трех цифр) в условиях трех различных темпов стимульного предъяв­ления — высокий, средний, низкий [153]. Увеличение темпа предъявления сигналов служило средством усложнения деятель­ности, а следовательно, повышения активации испытуемых. В со­ответствии с ожиданиями теории Г.Айзенка обнаружилось, что при увеличении темпа (т.е. с ростом активации) обнаруживае-мость сигнала у интровертов ухудшалась, а у экстравертов — улуч­шалась. Кроме того, оценка уровня физиологической активации по частоте сердечных сокращений показала, что уровень актива­ции у интровертов был выше при всех условиях стимуляции. Ана­логичные результаты были получены и многими другими иссле­дователями.

В качестве еще одного примера, иллюстрирующего совокупное влия­ние личностных и ситуационных факторов на эффективность решения сенсорной задачи, приведем результаты наших собственных исследова­ний [42]. Студенты-психологи выполняли задачу обнаружения околопо­рогового зрительного сигнала в разное время суток — утром и вечером. Время суток варьировалось, поскольку известно, что уровень активации

370

Интроверты

Экстраверты Интроверты ■ Утро о Вечер

Экстраверты

Рис. 136. Зависимость величин времени реакции на обнаруженные стиму­лы (слева) и стабильность времен реакции (справа) от условий «время суток» (сплошная линия — утро, пунктир — вечер) и принадлежности испытуемых к группе «интровертов» или «экстравертов»:

ось ординат — время в миллисекундах; ВР — время реакции; СКО ВР — средне­квадратичное отклонение ВР [42]

у экстравертов и интровертов в разное время суток различен: интровер­ты более активны рано утром, а экстраверты — вечером.

Приведенные на рис. 136 результаты наглядно показывают, что в за­висимости от соотношения присущего индивиду уровня активации (эк­страверт или интроверт) и внешних условий деятельности (утро или ве­чер) временные показатели обнаружения сигнала закономерно изменя­ются. Как видно на левом рисунке, в утренние часы различия ВР у ин­тровертов и экстравертов незначительны. Зато вечером картийа существенно меняется: величина ВР у экстравертов немного понизилась (333 мс про­тив 323 мс), тогда как у интровертов, наоборот, значительно возросла (330 мс против 359 мс). Величина СКО ВР (среднеквадратичное откло­нение времени реакции) как показателя стабильности сенсомоторных реакций изменялась сходным образом: интроверты имеют преимуще­ство утром, а экстраверты — вечером.

Сенсорные способности и усилие. Другой аспект влияния моти­вации — усилие испытуемого, направленное на решение сенсор­ной задачи. Понятие усилия мы рассматриваем в русле концепции Д.Канемана [171] (см. гл. 2).

Приведем еще один пример из нашего экспериментального исследо­вания. По опроснику мотивации достижения наши испытуемые были разделены на мотивированных на достижение (МД-испытуемые — у них усилие выражено в большей степени) и мотивированных на избегание неудачи; МН-испытуемые — у них усилие выражено в меньшей степени.

Полученные результаты показывают, что МД-испытуемые решают задачу обнаружения сигнала быстрее и точнее, чем МН-испытуемые (рис. 137).

370

Ь

360<

350 о

■ Утро о Вечер

5 340 330

310
МН-испытуемые МД-испытуемые

Рис. 137. Зависимость величины ВР при обнаружении зрительного сигна­ла от условий «время суток» (сплошная линия — утро, пунктир — вечер) и принадлежности испытуемых к группе, мотивированных на достиже­ние или избегания неудачи: ось ординат — величина ВР в мс [42]

340 | 330 в 320

■ Интроверты О Экстраверты

290
МН-испытуемые МД-испытуемые

Рис. 138. Зависимость изменения величины ВР от соотношения факторов «Экстраверсия» и «Мотивация достижения». Группа интровертов — сплош­ная линия, группа экстравертов — пунктир: ось ординат — величина ВР в мс [42]

Рассмотрим далее результаты выполнения этой задачи различными группами испытуемых в зависимости от их принадлежности к четырем личностным типам — экстравертам или интровертам и мотивированным на достижение или на избегание неудачи (рис. 138).

Приведенные результаты показывают, что максимальную эффектив­ность обнаружения сигнала (минимальное ВР) проявили самые «энер-гетичные» испытуемые — мотивированные на достижение интроверты, а самыми неудачными были тоже интроверты, но мотивированные на избегание неудачи, для которых также характерна повышенная тревож­ность. Экстравертам же дополнительное усилие продуктивности не при­бавляет.

Приведенные примеры эмпирических исследований подтверж­дают сформулированное выше положение о том, что личностные и ситуационные факторы в определенной степени могут влиять на протекание сенсорного процесса. По-видимому, многое зави­сит от сочетания того, какой аспект индивидуальности человека проявится и в каких условиях.

10.6. Личностный аспект восприятия — подход №\у Ьоок

Около 60 лет прошло с момента выхода знаменитой статьи Дж. Брунера и К. Гудмэн «Ценности и потребности как организу­ющие факторы восприятия», позволившей многим психологам еще более усомниться в том, что восприятие следует-рассматривать как пассивный процесс, а субъекта восприятия — как сложный регистрирующий прибор [21]. Целый ряд исследований положил

начало направлению изучения так называемых личностных фак­торов восприятия, названному №м? Ьоок (новый взгляд). Указан­ные выше авторы предложили более внимательно изучать те из­менения восприятия, которые происходят, «когда человек го­лоден, влюблен, испытывает боль или решает задачу» [21, 66\.

Было предложено различать два типа детерминант восприятия — автохтонные и поведенческие. Первый тип — это нейрофизиологи­ческие механизмы, определяющие выраженность соответствую­щих сенсорных эффектов: явления маскировки, одновременного и последовательного контраста, бинауральные биения и т.д. К по­веденческим детерминантам авторы относят «активные приспо­собительные функции организма, которые имеют тенденцию к контролю и регуляции всех функций более высокого уровня, вклю­чая восприятие» [21, 67]. Авторы приводят примеры действия та­ких поведенческих факторов, многие из которых уже были рас­смотрены в предыдущих главах: феномен сенсорного обусловли­вания, влияние установки на характер аутокинетического движе­ния, зависимость константности восприятия формы от инструк­ции испытуемому.

Ниже мы опишем результаты исследований, выполненных в рамках указанного выше направления, ставших классическими. Начнем с работы Дж. Брунера и К. Гудмэн, целью которой было экспериментально показать влияние социальной ценности объек­та и потребностного состояния субъекта на восприятие.

Испытуемыми были дети в возрасте 10 лет. Их разделили на три груп­пы — две экспериментальные (10 детей из «богатых» и 10 из «бедных» семей) и одну контрольную. Игровая задача ребенка заключалась в изме­нении диаметра светового круга в соответствии с указаниями экспери­ментатора. В первой серии детей попросили оценить по памяти диаметр монет достоинством от 1 цента до 0,5 доллара и установить ее размер¹. Во второй серии дети делали то же самое, но имея эти монеты у себя перед глазами. Контрольная группа испытуемых оценивала диаметр серых кар­тонных кружков такого же диаметра, как и монеты.

Полученные результаты показали, что величины монет, т.е. социаль­но ценных объектов, оценивались на 15 —35 % выше, чем кружков. Кро­ме того, с увеличением номинала монеты растет отклонение ее кажу­щейся величины от действительного размера. Исключение составила монета достоинством в 0,5 доллара, и авторы предположили, что ее субъективная ценность, по-видимому в силу меньшего опыта ее облада­ния, ниже, чем у более часто встречающегося «четвертака». Этот резуль­тат убедительно доказывает подверженность восприятия социально цен­ных объектов воздействию поведенческих детерминант. Аналогичные ре­зультаты были получены также в опытах Л.Постмана, Дж. Брунера и

¹ Стоит напомнить, что в послевоенные годы монета в 0,5 доллара была для любого ребенка вполне приличными деньгами.

Е. Мак-Гинни (1948 г.): они оценили иерархию личных ценностей испы­туемых, а затем предъявляли соответствующие слова в тахистоскоп. Было обнаружено, что чем выше иерархия жизненной ценности, обозначае­мой словом, тем легче это слово опознается.

Сравнение точности установок «бедных» и «богатых» детей показало, что «бедная» группа переоценивала величину монет гораздо больше, чем «богатая». Это подтверждает вторую гипотезу авторов о влиянии силы потребности испытуемых на точность восприятия размера монет.

Известные эксперименты А. Шэфера и Г. Мэрфи также продемонст­рировали роль ценности воспринимаемого объекта на ясность его вос­приятия. В их опытах испытуемым через тахистоскоп предъявлялись по отдельности части фигуры-перевертыша Рубина, состоящей из двух по­лумесяцев, каждый из которых мог восприниматься как профиль, т.е. как фигура на фоне другого полумесяца. В серии многочисленных проб оба профиля предъявлялись в случайном порядке, а испытуемый полу­чал вознаграждение при опознании только одного из них и штрафовал­ся, если видел другой. Когда неожиданно испытуемому предъявляли дву­смысленную фигуру, он видел тот профиль, опознание которого под­креплялось.

В своих дальнейших исследованиях Дж. Брунер сосредоточился на изучении влияния личностных переменных на восприятие, полагая, что анализ личностных факторов в теории восприятия так же важен, как и перцептивных факторов в теории личности. Исходя из изложенной (см. гл. 2) теории Брунера, центральный механизм восприятия — перцептивная готовность. Влияние пер­цептивной установки на восприятие было хорошо исследовано самыми различными авторами. Во многих работах эксперимента­торы использовали метод кратковременного предъявления стиму­лов и измеряли пороги их опознания. Такая парадигма применя­лась исходя из того соображения, что фактор перцептивной нео­пределенности будет способствовать включению в процесс опо­знания определенных личностных резервов, тогда личностные фак­торы с большей вероятностью начинают работать. Приведем ряд исследований, ставших уже хрестоматийными.

В экспериментах Дж. Брунера и Л.Постмана было показано, что для опознания бессмысленных слов, содержащих высокочастотные сочета­ния букв (например: гЬ, ци, 1у), требуется меньшее время экспозиции, чем для опознания слов, в которые включены менее вероятные сочета­ния (г\у, 1х). В другом эксперименте этих же авторов испытуемым предъяв­лялись в тахистоскоп игральные карты, часть из которых были обычны­ми, а у других цвет не соответствовал масти (например, красная пико­вая дама). Результаты установили, что порог опознания необычных карт был в четыре раза выше, чем нормальных. Однако уже после однократ­ного предъявления необычной карты (т.е. как только перцептивная уста­новка изменилась) порог опознания существенно снизился.

Как подчеркивает Дж. Брунер, хороший пример влияния установки на восприятие дают результаты опытов М.Хенли. Она показала, что при кратковременной экспозиции испытуемые легче опознавали слова, бук­вы, которые были предъявлены в прямом порядке, а не в обратном. Од­нако если испытуемым сообщали, что слова могут предъявляться и в прямом, и в обратном порядке, то установленное ранее преимущество прямых слов нивелируется.

В том случае, если испытуемому изначально дается определенная ус­тановка на опознание объектов, принадлежащих к определенному клас­су, скорость перцептивного процесса увеличивается. Так, Л. Постман и Дж. Брунер показали, что когда испытуемым давали прямую инструк­цию опознавать слова, связанные с пищей, время их опознания было меньшим, чем при инструкции одновременного опознания слов, обо­значающих пищу и цвет.

В качестве доказательства того, что мотивационная направленность влияет на восприятие, Дж. Брунер приводит известное исследование Д. Мак-Клеланда и А.Либермана по опознанию слов негативного содер­жания, связанных с переживанием неудачи. Испытуемых разделили на три группы в зависимости от выраженности у них мотива достижения. Результаты тахистоскопического эксперимента показали, что испытуе­мые со средним уровнем мотива достижения эти слова опознают менее быстро, чем испытуемые с высоким и низким уровнем мотивации. Эти данные свидетельствуют о том, что отношение между точностью вос­приятия и мотивационной направленностью имеют сложный и нели­нейный характер.

Интересное эмпирическое исследование роли мотивационного ком­понента в восприятии было проведено Е.Т.Соколовой [103]. Испытуе­мым предъявлялись картинки с определенным сюжетом (например, мать купает ребенка или группа взволнованных женщин) и нечеткие изобра­жения (цветы, мокрая мостовая, пятна Роршаха) — таким образом ва­рьировалась определенность стимульной ситуации. Различная мотивация испытуемых задавалась с помощью трех вариантов инструкций: вариант «А» предлагал испытуемым просто описать то, что изображено; в вари­анте «Б» сообщалось, что в эксперименте исследуется воображение; в варианте «В» испытуемым говорили, что определяются их умственные способности.

В варианте «А» испытуемые давали достаточно формальные ответы, содержательное описание зрительных образов было слабо выражено. Ка­чественно иные результаты были получены в вариантах «Б» и «В», т.е. в тех группах испытуемых, где мотивирующие инструкции создавали оп­ределенную смысловую направленность деятельности по решению пер­цептивной задачи. Формулируемые перцептивные гипотезы стали более развернутыми и эмоционально насыщенными, формальные ответы ис­чезли, преобладали развернутые описания внутреннего мира персона­жей на сюжетных картинках.

Испытуемые-шизофреники, у которых выражены личностные нару­шения в эмоциональной и мотивационной сферах, даже мотивирующая инструкция «В» не выполняла смыслообразующей функции — их ответы

не содержали развернутых перцептивных гипотез, были крайне лако­ничны, формальны, неэмоциональны.

В рамках исследований подхода Ые\у Ьоок нельзя не упомянуть о так называемом феномене перцептивной защиты. Как отмечает Е.Т.Соколова, этот феномен является одной из форм проявле­ния психологической защиты, впервые описанной в работах З.Фрей­да и А. Фрейд. Механизм перцептивной защиты связан с особен­ностями воспринимаемого материала и смысловой сферы лично­сти. «Неопределенная, конфликтная или незнакомая ситуация, требующая перестройки поведенческих схем, приспособления к новым ситуационным взаимоотношениям, может привести к воз­растанию уровня тревожности. "Непереносимость неопределенно­сти" вызывает перцептивную защиту» [50, 142]. Люди как бы «не хотят» воспринимать или «стараются» не замечать неприятные события. Примером экспериментального изучения феномена пер­цептивной защиты может служить широко известное исследова­ние Дж. Брунера и Л. Постмана (1949). В нем испытуемым с помо­щью тахистоскопа предъявлялись нецензурные и нейтральные слова. Результаты показали, что порог опознания нецензурных слов был выше, чем нейтральных [136].

Блестящий пример влияния личности человека на восприятие дает известная с 1921 г. методика чернильных пятен Г. Роршаха, позволяющая по результатам восприятия испытуемым изображе­ний неопределенной формы и интерпретации предметного со­держания возникающих зрительных образов дать глубинную ха­рактеристику его мотивационной сферы [103]. Идея данного ме­тода очень сходна с исследованиями, выполненными в рамках №\у Ьоок: в ситуации сенсорной неопределенности наше вос­приятие в большей степени подвержено влиянию личностных факторов, поэтому актуальное мотивационное состояние субъек­та (пациента, испытуемого) закономерным образом «проециру­ется» в образе восприятия. Более современный вариант методики Г. Роршаха разработан в 1961 г. У.Хольцманом с целью повыше­ния психодиагностических возможностей этого метода.

В одной из своих статей Дж. Брунер, подводя итог исследова­ниям, выполненным в рамках направления №\у Ьоок, отметил основные достижения, установленные в области изучения меха­низмов построения зрительного образа [21].

1. Роль установок различного уровня на избирательность наше­го восприятия.

2. Влияние мотивации, потребностей и ценностей субъекта на его когнитивные структуры, и через них (опосредствованно) — на восприятие.

3. Привлечение внимания нейрофизиологов к проблемам регу­ляции сенсорно-перцептивного процесса, со стороны как цент-

ральных (корковых), так и периферических (рецепторных) регу-ляторных механизмов.

4. Появление исследований в области подпорогового восприя­тия, показавших, что неосознанный опыт может влиять на после­дующее восприятие.

Подводя итог изложенному выше подходу, отметим, что не­смотря на известную методическую неточность многих экспери­ментов, исследовательский «экстремизм» авторов и чрезмерное преувеличение влияния личностных факторов на восприятие и приуменьшение значения стимульных переменных, подход №\у Ьоок открыл целый ряд новых фактов, показавших сложность и многоуровневость регуляции перцептивного процесса и его не­разрывную связь с познавательной деятельностью личности.