Принцип развития психического отражения действительности.

В рамках системно-деятельностного подхода основным методом изучения сенсорных и перцептивных процессов является метод анализа изменений психического отражения в деятельности в кон­тексте филогенетического, социогенетического, онтогенетического и функционального развития. В отечественной психологической науке данная традиция представлена работами Б.Г.Ананьева, А.В.Запорожца, В.П.Зинченко, А.Н.Леонтьева, Б.Ф.Ломова, А.Р.Лурия. Этот принцип может быть выражен совсем простой формулой: чтобы изучить психологические механизмы построе­ния образа восприятия нужно изучать разные аспекты развития восприятия.

Исследование восприятия в ходе его развития, будь то онтоге­нез зрительного восприятия или микрогенез построения образа актуально воспринимаемого предмета, в первую очередь предпо­лагает обращение нашего внимания на изменение характера соб­ственной активности субъекта в процессе познавательного взаи­модействия с объектом восприятия. Как справедливо подчерки­вал Б.Ф.Ломов, характеризуя микрогенетический подход в ис­следовании восприятия, «...развитие восприятия, понимаемое как процесс отражения, определяется не просто некими внутренни­ми операциями, а прежде всего условиями взаимодействия субъекта с объектом (воспринимающей системы и отражаемого объекта)» [77, 160-161].

О процессе восприятия как непрерывно развивающемся взаи­модействии познающего субъекта с окружающим его миром, взаи­модействия сложного и многоаспектного, в ходе которого одно­временно с изменением познавательных структур субъекта меня­ются также глубина и характер построения предметного образа, _щ определенно писал один из самых известных американских ког­нитивных психологов У.Найсер [88].

Принцип объектной и предметной детерминации процессов пси­хического отражения действительности. Принцип развития непо­средственно связан с принципом объектной и предметной детер­минации, поскольку при изучении динамики построения и функ­ционирования психического образа в качестве двух основных де­терминант выступают объектная и предметная составляющие. Важнейшей задачей конкретного анализа является их разграниче­ние и рассмотрение взаимоотношений между ними.

Применительно к изучению сенсорно-перцептивных процес­сов под объектной детерминацией понимаются разнообразные аспекты физической стимуляции, непосредственно отображаемые различными анализаторами, или, используя термин Дж. Гибсо-на, характеристики проксимального стимула. Подчеркивая разли-

чие между дистальным и проксимальным стимулами, можно вы­делить две основные характеристики объектной Детерминации вос­приятия — полнота и объективность отображения объекта. Объект­ная детерминация обеспечивает чувственный материал, «сырую» сенсорную основу, «чувственную ткань», необходимую для пост­роения субъективного образа, адекватно отражающего объектив­ную действительность. Полнота и объективность отражения объекта определяется спецификой соответствующих сенсорных систем, их ограниченной пропускной и разрешительной способностью по отношению к определенным видам стимульных энергий. Область объектной детерминации была и остается непосредственным пред­метом исследований в психофизике и психологии восприятия, обозначая строгую психофизическую связь между проксимальным стимулом и чувственной тканью образа.

Под предметной детерминацией процессов психического отра­жения понимается опосредствованный характер воздействия внеш­них объектов на воспринимающего субъекта. Эта опосредствован-ность определяется формированием психического образа в деятель­ности, когда сам образ превращается в продукт деятельности, при­обретая тем самым новые системные качества. Предметная детерми­нация проявляется в том, что результат процесса построения образа становится опредмеченным значением, представляющим, в свою очередь, особую форму хранения общественно-исторического опы­та и существующую в виде сенсорных эталонов, перцептивных дей­ствий, языковых понятий, критериев опознания, сравнения, куль­турных норм оценивания и т. д. С одной стороны, предметная детер­минация позволяет субъекту преодолеть принципиальную ограни­ченность отображения многомерного дистального стимула в его про­ксимальную проекцию на рецепторную поверхность анализаторов, и, таким образом, опосредствованно восстановить полноту отраже­ния действительности. С другой — она обеспечивает избирательность и пристрастность восприятия субъекта, зависимость характеристик формирующегося образа от встающих перед ним задач.

Принцип двойственной (объектно-предметной) детерминации восприятия нашел свое широкое отражение в истории психоло­гии. Так, Э.Титченер выделял в образе его чувственную основу и воспринимаемый смысл, Г. Гельмгольц — первичные образы и образы восприятия, Дж.Гибсон — видимое поле и видимый мир, А. Н.Леонтьев — чувственную ткань и предметное содержание. Хотя различие этих понятийных дихотомий достаточно велико, тем не менее отметим, что подчеркивание двуплановости образов вос­приятия является отражением фундаментальной роли данного принципа в исследованиях порождения и функционирования пси­хических процессов.

Принцип реактивной и активной организации процессов психи­ческого отражения. Пожалуй, представление о реактивной приро-

де процессов ощущения и восприятия до сих пор является их от­личительной особенностью. Даже в рамках системно-деятельност-ного подхода до сих пор достаточно распространенной является точка зрения о том, что в условиях психофизического экспери­мента испытуемому может быть представлена в рафинированном виде чувственная ткань стимула, независимо от его предметного содержания. Например, обсуждая вопрос о способах демонстра­ции феноменальной представленности субъекту чувственной тка­ни, А.Д.Логвиненко пишет: «Не трудно найти те параметры про­ксимального стимула, которые соответствуют параметрам ощу­щений. Так, например, стимулом для интенсивности зрительного ощущения является интенсивность света... поэтому можно скон­струировать такой стимул, который будет порождать в нашем со­знании образ, обладающий только интенсивностью, качеством, протяженностью и длительностью... иными словами, образ тако­го стимула будет настолько элементарен, что его можно считать воплощением чистого ощущения» [74, 10]. Тем самым принима­ется возможность (пусть даже косвенная!) рассмотрения сенсор­ной основы образа, вызванной лишь отдельным стимульным па­раметром, вне активности субъекта, заданной включенностью сен­сорного процесса в структуру его познавательной деятельности. Фактически, поиск так называемого сенсорного оператора (см. [111]) является ни чем иным, как попыткой вычленения реак­тивной составляющей сенсорного процесса.

Естественно, что такая интенция основана на реалиях психо­физической парадигмы исследования: строго ограниченная и, как правило, одномерная и однозначная стимульная ситуация, одно­мерная и конкретная сенсорная задача, хорошо тренированный испытуемый. Поэтому, как справедливо отмечает АТ.Асмолов, «...критикуя принцип реактивности, порой забывают о том, что разрабатывающие принцип реактивности концепции опираются на реальные факты. Так, в типичной относительно стационарной среде обитания животного или типовой социальной ситуации реф­лекторное реагирование... освобождают субъекта от тяжелой ра­боты по принятию решения» [6, 18\. И далее: «Реактивное и ак­тивное поведение — это не антиподы, а дополняющие друг друга формы приспособления к действительности, между которыми не всегда удается провести отчетливую границу» [там же].

Тем не менее стоит особо подчеркнуть, что, например, в психо­физике преувеличение и чрезмерное подчеркивание принципа ре­активной организации сенсорного процесса и недооценка принци­па активности до сих пор сужают не только реальное поле потенци­альных научных исследований, но и явно ограничивают возможную объяснительную базу для уже имеющихся эмпирических результатов.

Разработка принципа активности в психологии восприятия идет в нескольких направлениях. Наиболее традиционное направление

связано с исследованием зависимости сенсорно-перцептивных процессов от установок, целей, мотивационно-потребностных и эмоциональных детерминант, прошлого опыта субъекта. Показа­но, что указанные выше факторы определяют адекватность, из­бирательность и пристрастность образного отражения не только отдельных стимульных параметров, но и всей ситуации в целом [9; 21; 117].

Другое направление исследований — детерминация перцептив­ного образа особенностями ожиданий и предвосхищений субъек­том будущих событий. В истории психологии такая детерминация представлена различными понятиями: «установка» (Д.Н.Узнадзе), «образ потребного будущего» (Н.А. Бернштейн), «акцептор резуль­татов действия» (П.К.Анохин), «вероятностное прогнозирование» (И. М. Фейгенберг).

Особое направление изучения принципа активности в рамках системно-деятельностного подхода представлено в исследователь­ской установке рассматривать сенсорно-перцептивные процессы как процессы активного, продуктивного порождения психиче­ского образа. Специфика данного принципа заключается здесь в том, что в меняющейся и неопределенной ситуации при построе­нии образа восприятия нельзя использовать лишь имеющиеся реп­родуктивные механизмы и схемы. Общий анализ данного подхода представлен в работах Н.А. Бернштейна, А. В. Запорожца, Л.А. Вен-гера, А. Н.Леонтьева и П.Я. Гальперина. В рамках школы А. Н.Ле­онтьева особого внимания заслуживает идея о формировании об­раза как двойном уподоблении. Как подчеркивает А. Г.Асмолов, двойное уподобление — это уподобление порождаемого образа «...свойствам воздействующего объекта и уподобление задачам, социокультурным нормам, значениям, т.е. включение в процесс порождения образа совокупного опыта предметной деятельности человека» [6, 19].

Принцип сочетания адаптивного и неадаптивного типов актив­ности процессов психического отражения как условие развития пред­метного восприятия. В психологии познавательных процессов еще только наметилась тенденция разделять адаптивные и неадаптив­ные типы активности субъекта по критерию репродуктивный (социально-нормативный, привычный, стандартный) — продук­тивный (творческий, деятельный, инициативный). Несмотря на недостаточную разработку данного принципа, нельзя не согла­ситься с А. Г.Асмоловым в том, что рассмотрение данного прин­ципа в рамках системно-деятельностного подхода «...предполага­ет выявление эволюционного смысла этих двух типов активности в ходе развития различных систем — индивида в системе биологи­ческого вида, личности в системе общества» [6, 20]. Разработка данного принципа в рамках изучения сенсорно-перцептивных процессов позволит более глубоко и содержательно обсуждать та-

кие проблемы, как источники динамики образов восприятия во времени, роль индивидных и личностных детерминант в построе­нии предметного образа и др.

При рассмотрении адаптивной и неадаптивной активности процессов психического отражения представляется важным четко определить само понятие адаптации, поскольку в психологию оно пришло из традиционных биологических исследований и в значи­тельной мере устарело [5]. Современная эволюционная биология рассматривает адаптацию не только как процесс приспособления организма к меняющейся среде, т.е. как процесс поддержания гомеостаза. Как подчеркивает известный отечественный биолог И.И.Шмальгаузен, главным объективным критерием адаптации является не только и не столько факт выживания представителя конкретного вида (отдельной особи) в конкретной среде обита­ния, а реализация самой преемственности существования вида в ряду последующих поколений. Процесс адаптации не есть простое поддержание равновесия со средой, но активное «...преодоление этой среды, направленное не на сохранение статуса или гомеос­таза, а на движение в направлении родовой программы и само­обеспечения» [17, 313—ЗЩ. Таким образом, исследователи под­черкивают важнейшую роль взаимодействия двух тенденций — наследственности и изменчивости в обеспечении адаптивной жиз­недеятельности организма. Наследственность реализует функцию сохранения живого организма без изменений в процессе его эво­люции, тем самым обеспечивая приспособление к неизменным свойствам среды. Изменчивость выражает тенденцию приспособ­ления к случайным и непредсказуемым изменениям среды, выра­ботки новых схем адекватного поведения в постоянно меняющей­ся среде.

В общепсихологическом контексте разработка принципа адап­тивной—неадаптивной активности психических процессов была предпринята в исследованиях А.Г.Асмолова и В.А.Петровского [8]. В их работах были рассмотрены такие базовые механизмы адаптивной регуляции психической деятельности, как установка (А. Г. Асмолов), и неадаптивной регуляции — надситуативной ак­тивности субъекта (В.А.Петровский). В частности, было показа­но, что «если установки как бы пытаются удержать деятельность в наперед заданных границах, обеспечивают ее устойчивый харак­тер, ее репродуктивность, то надситуативная активность, взла­мывая эти установки, выводит субъекта на новый продуктивный уровень решения задач» [6, 22].

При рассмотрении сенсорно-перцептивных процессов психи­ческого отражения изменчивость как важнейшая сторона адапта­ции проявляется в приспособлении человека к случайным, не­ожиданным изменениям окружающей среды, в активном поиске новых источников информации, изменении самих схем поиска

этой информации [3], [9], [34], [70], [88]. Продуктивность измен­чивости процессов восприятия как в онтогенезе, так и в актуал-генезе проявляется в первую очередь в непредвиденных для субъекта ситуациях, когда уже имеющиеся схемы не способны обеспечить эффективное отражение внешней ситуации и, следовательно, адек­ватное реагирование.

Принцип опосредствования процессов психического отражения. Разработанное в рамках культурно-исторической теории Л. С. Вы­готского положение об опосредствованном, знаковом (орудий­ном) характере психических функций является одним из основ­ных для системно-деятельностного подхода в целом. Введение и разработка данного принципа позволяют выйти за пределы по­стулата непосредственности при анализе психических функций, и в частности восприятия. Кроме того, оно позволяет подойти к изучению процесса формирования психических функций (не толь­ко в плане онтогенеза, но и в рамках функционального развития) как к процессу интериоризации, или усвоения, культурно-исто­рического опыта.

Из реализации принципа опосредствования как принципа зна­ковой, орудийной детерминации психических функций следует положение А.Н.Леонтьева об опосредствовании познавательных процессов предметной деятельностью как той реальности, кото­рая связывает субъекта с внешним миром. Из данного принципа следует также представление об изоморфизме внешней (предмет­ной) и внутренней (психической) деятельности, что открывает путь для анализа последней.

Эвристичность и продуктивность применения принципа опо­средствования в исследовании сенсорно-перцептивных процессов показаны в многочисленных работах отечественных психологов, выполненных в рамках деятельностной парадигмы. Это в первую очередь классическое исследование А.Н.Леонтьева по формиро­ванию неспецифической кожной чувствительности к цвету [70] и работы по формированию звуковысотного слуха [68]. Во-вторых, это работы А. В. Запорожца, Л. А. Венгера и В.П.Зинченко по ис­следованию онтогенеза и функционального генеза восприятия, а также по формированию специфических социокультурных средств восприятия — сенсорных эталонов [47; 48; 52].

Принцип анализа психики по единицам. Данный принцип ана­лиза определяет возможность адекватного уровня анализа психи­ческих процессов, когда выбранная исследователем единица ана­лиза соответствует изучаемому целому. Л.С.Выготский противо­поставлял принцип анализа по «единицам» принципу анализа по «элементам». Характеризуя механистический принцип анализа по «элементам», он писал: «Существенным признаком такого анали­за является то, что в результате его получаются продукты, чуже­родные по отношению к анализируемому целому, — элементы,

которые не содержат в себе свойств, присущих целому как тако­вому, и обладают целым радом свойств, которых это целое ни­когда не могло бы обнаружить» [31, 13]. И напротив: важнейшим признаком применения принципа анализа по «единицам», будет то, что выбранная исследователем единица анализа психического процесса должна содержать в себе все атрибуты целого и, таким образом, адекватно представлять его сущность.

В рамках системно-деятельностного подхода реализация прин­ципа анализа по единицам находит свое отражение в представле­нии о структуре предметной деятельности [66]. В иерархии пред­метной деятельности выделяются ее неадцитивные единицы ана­лиза, или структурные элементы, — действия и операции, сис­темно с ней связанные и анализируемые лишь в ее рамках. Вычле­няя мотив деятельности как то, ради чего осуществляется дея­тельность, цель действия как то, на что она направлена, операцию как способ ее реализации, и психофизиологические механизмы как форму осуществления операций, мы получаем основные рам­ки системного анализа деятельности.

Как справедливо подчеркивает А. Г.Асмолов, при объяснении различных сторон психической деятельности «в зависимости от задачи, которую ставит перед собой исследователь, у него начи­нают "работать"... разные "единицы" деятельности» [6, 28\. На­пример, при анализе онтогенеза восприятия продуктивным было использование «перцептивного действия» как единицы анализа [49]. При анализе функционального генеза действия адекватным оказался анализ операционального состава действий [49; 51]. В психофизиологических исследованиях процессов обнаружения и различения простых сигналов подходящим уровнем был ана­лиз психофизиологических механизмов сенсорных процессов ко­дирования, сравнения, принятия решения и его оценки [42; 86; 102].

Принцип зависимости психического отражения от места отра­жаемого объекта в структуре деятельности. Данный принцип не­посредственно связан с вышеизложенным принципом анализа психики по единицам и в определенной степени является его след­ствием. Он предполагает, что такие основные характеристики пси­хического отражения, как его содержание и уровень, будут зави­сеть от места отражаемого объекта в структуре деятельности. В клас­сических исследованиях отечественных психологов П.И.Зинчен-ко и А.А.Смирнова действие этого принципа было убедительно показано на материале произвольного и непроизвольного запо­минания [54; 100]. В исследованиях сенсорно-перцептивных про­цессов реальность действия данного принципа установлена в ра­ботах по генезу перцептивной деятельности [49], константности восприятия [73], сенсомоторной координации [35], псевдоско-пического зрения [105] и др. На психофизическом материале за-

10 1

висимость характера сенсорного отражения от места отражаемого объекта в структуре деятельности была показана в работах отече­ственных психофизиков — К.В.Бардина, М.Б.Михалевской и И. Г. Скотниковой.