Исследования отношения к труду в работах отечественных ученых

Исследование проблемы трудовой мотивации было поставлено еще выдающимся российским просветителем А.Н.Радищевым. Идея общественных преобразований в целях сделать труд челове­ка высокопродуктивным и приносящим ему удовлетворение про­низывает главное сочинение А.Н.Радищева — «Путешествие из Петербурга в Москву», но эта тема обсуждается и в его статье «Рассуждение о труде и праздности» (1789) (Климов Е.А., Носкова О. Г., 2001).

Первой научной программой исследования отношений чело­века к труду (наряду с отношениями к другим сторонам действи­тельности) стала «Программа исследования личности в ее отно­шении к среде» (1912) А.Ф.Лазурского и С.Л.Франка, которая позже была развита в концепции «Психология отношений» В.Н.Мясищева(1960).

Но самыми значительными явлениями в обсуждаемой области можно назвать два исследовательских проекта, выполненные со­циологами в 60 —70-е гг. XX в. под руководством профессора В. А. Ядова и представленные в публикациях: «Человек и его рабо­та» (М., 1967) и «Саморегуляция и прогнозирование социально­го поведения личности» (Л., 1979).

Задачи первого исследования («Человек и его работа») состоя­ли в выяснении реальной картины отношения к труду рабочей молодежи 60-х гг., в исследовании тенденций изменения этих отношений в условиях научно-технического прогресса, выявлении факторов, влияющих на формирование потребности в труде. Объек­том изучения была рабочая молодежь Ленинграда (в возрасте до 30 лет), всего 2665 человек. Предметом изучения служили вариан­ты отношения к труду как массовые, типичные явления обще­ственного сознания.

В качестве гипотезы исследования выступило предположение о том, что отношение человека к труду формируется под влиянием трех главных факторов: 1) совокупности всех общественных отно­шений, системы общественного разделения труда и социально-экономической природы общества, содержания общественного сознания; 2) технологических или функциональных особенностей содержания конкретного вида труда; 3) особенностей социально обусловленной структуры личности работника (потребности, зап­росы личности, жизненные идеалы, индивидуальные склонности и пр.). Отношение к труду мыслилось как сложное, регулирующее трудовую деятельность, образование личности, в формировании которого участвуют экономические, правовые, этические, пси­хологические и другие отношения.

Изучение строилось на основе прямых и косвенных методов. Так, в частности, о мотивах труда судили по оценке респондента­ми производственных ситуаций. Определялась степень субъектив­ной значимости отдельных элементов рабочей ситуации для рес­пондента, и разность оценок служила показателем значимости мотива для конкретной ситуации. Кроме того, составлялась инди­видуальная карточка рабочего, в которой фиксировались объек­тивные и экспертные сведения о показателях эффективности тру­да рабочего и о возрастных, половых признаках респондента, уров­не его образования, выявленных ценностных ориентациях в отно­шении труда. Применялся метод беседы. Оценивались также со­держание труда, используемые средства труда, способы и разме­ры оплаты труда, формы его организации.

В результате исследования было установлено, что ведущим спе­цифическим фактором, определяющим отношение рабочего к труду как к потребности личности или как к средству существова­ния, является содержание труда (Человек и его работа..., 1967, с. 289). Отмечалось, что этот вывод справедлив не только для мо­лодежи, но и для рабочих старшего возраста. Обнаружено, что содержание труда детерминирует объективные показатели работы (степень ее интенсивности), степень удовлетворенности рабочего своим трудом и даже степень удовлетворенности размером зара­ботной платы. Более того, оказалось, что материальное стимули­рование может быть эффективным средством формирования от­ношения к труду как к личностной потребности лишь при усло­вии высокого содержания самого труда. «При низком содержании труда материальное стимулирование может тормозить этот процесс, нежели способствовать его развитию», так как заработная плата в этих условиях выступает формой компенсации за мало­привлекательную по своему содержанию работу (там же, с. 290). В последнем случае закрепляется отношение к труду лишь как к средству существования, способу удовлетворения потребностей, лежащих за пределами трудовой деятельности.

Социологи обнаружили как социально типичное явление на­личие диспропорции между запросами рабочей молодежи (обла­давшей в основной своей массе средним образованием и потен­циально готовой к продолжению обучения, росту квалификации) и реализацией этих запросов в промышленном производстве, в котором еще широко использовались технологии и формы орга­низации труда, ориентированные на малограмотных рабочих-ис­полнителей. Таким образом, в СССР, как и в развитых странах Запада, в индустриальной сфере отмечались сходные закономер­ные противоречия между развитием производственных техноло­гий, способами управления трудом и производством и развитием потребностей трудящихся. Учеными были поставлены фундамен­тальные проблемы оценки реального состояния, прогнозирова­ния тенденций будущих изменений в развитии личности человека и связи с его трудовой деятельностью как главной формой соци­ализации большинства трудоспособного населения.

Работа «Саморегуляция и прогнозирование социального пове­дения личности» (1979) была направлена на изучение прогности­ческой ценности информации о различных мотивационно-смысловых побудителях активности человека в связи с задачей прогно­зирования его трудовой деятельности (как типичной формы со­циального поведения). Объектом изучения были инженеры проектно-конструкторских организаций Ленинграда (1000 человек). Богатый эмпирический материал о профессии инженера, соци­ально-психологических особенностях его труда, собранный в дан­ном исследовании, был опубликован в книге «Социально-психо­логический портрет инженера» (М., 1977).

В исследовании была выдвинута гипотеза об иерархической структуре диспозиций личности и ее социальной обусловленно­сти. Термином «диспозиции личности» В. А.Ядов обозначил «фик­сированные в ее социальном опыте предрасположенности вос­принимать и оценивать условия деятельности, а также действо­вать в этих условиях определенным образом» (Саморегуляция..., 1979, с. 3). К диспозициям в этом понимании Ядов отнес совокуп­ность понятий и терминов, используемых для обозначения внутренних побудителей поведения (жизненная позиция; направлен­ность интересов; ценностная ориентация; социальная установка — ситуативная и обобщенная; субъективное отношение; домини­рующая мотивация; субъективный смысл действий). Диспозиции личности понимались как система свойств, мотивационных образований, а не как хаотичное изменчивое множество признаков внутреннего мира человека. Происхождение диспозиций личности объяснялось столкновением потребностей и жизненных ситуаций и их фиксацией в личностном опыте.

Были выделены четыре уровня диспозиций:

предметные фиксированные установки (соответствуют предмет­ным жизненным ситуациям);

социальные фиксированные установки (соответствуют включению индивида в контактные группы, социальные ситуации, это то, что социальные психологи называют аттитьюдом);

общая (доминирующая) направленность интересов личности в определенные сферы социальной активности; формируется на основе социальных потребностей, под влиянием выбора опреде­ленных форм социальной деятельности (труд, семья, досуг);

высший уровень диспозиций — система ценностных ориента­ций в отношении к целям жизнедеятельности и средствам их дос­тижения. Этот уровень диспозиций отвечает высшим социальным потребностям личности в саморазвитии, проявляется в выборе типичных вариантов образа жизни, с которыми человек себя иден­тифицирует, и составляет основу его мировоззрения.

Диспозиционная система регуляторов поведения на каждом из уровней может исследоваться со стороны когнитивных, эмоцио­нальных (смысловых) и поведенческих составляющих. Механизм мотивации (саморегуляции) поведения личности понимался как соотношение, взаимосвязь диспозиций разных уровней, их роль в конкретной жизненной ситуации. Предметом исследования были механизмы социальной и профессиональной адаптации человека в труде.

В результате исследования было установлено, что «ценности— цели» более стабильны, чем «ценности—средства». Гипотеза о ве­дущей роли ценностных ориентации в профессиональном пове­дении людей не подтвердилась полностью. Оказалось, что именно направленность интересов (или субъективная вовлеченность, субъективная значимость для личности различных сфер деятель­ности) ориентирует личность в социальной действительности (в частности, в профессиональном труде и связанных с ним отно­шениях). Главным является то, какую деятельность выполняет человек, как она организована, какого содержания, что человек может в ней получить и привнести сам. От этого зависит и фор­мирующаяся система его ценностей. Исследователи обнаружи­ли, что удовлетворенность профессией, трудом во многом зави­сит от общей личностной направленности человека («на труд» или «на себя»).

Было установлено, что по сравнению с людьми менее разви­тыми для развитых, зрелых личностей типична низкая корреля­ция между свойствами диспозиций разных уровней. Авторы исследования объясняют этот феномен следующим образом: люди, слишком внимательные к своим переживаниям, обычно меньше вовлечены в деятельность, направленную на объект. Те же, кто работают не покладая рук, обращены к внешнему миру и часто забывают себя (в прямом и переносном смысле). «Чем эффектив­нее выполняемые действия, тем меньше мы их осознаем» (там же, с. 158).

В работе показано, что поведение людей в труде не ситуатив­но, а управляется всей согласованной системой диспозиций. При­чем саморегуляция трудового поведения тем более эффективна, чем более осознаны, выражены содержательные установки выс­ших диспозиционных уровней.

В исследовании было установлено, что самым надежным пред­сказанием профессионального поведения людей и его социально-значимых характеристик может быть оценка направленности инте­ресов личности, уровня ее вовлеченности в прогнозируемые способы действий (там же, с. 188). Этот вывод может быть косвенным под­тверждением ведущей роли профессионального труда в жизни и развитии личности. Общий вывод состоит в том, что на вершине диспозиционной иерархии доминируют не ценностные ориента­ции, а общая направленность интересов личности, субъективная значимость для нее основных сфер жизни (профессии, семьи, досуга).

Подтвердилось предположение об иерархической структуре диспозиций и о том, что высшие ее уровни (направленность ин­тересов и ценности) позволяют предсказывать проявление дис­позиций нижележащих уровней. Обратное движение (от оценки предметных и ситуативных социальных установок к суждению о ценностных ориентациях и профессиональных интересах, направ­ленности личности в целом) неправомерно. Другими словами, оказалось, что ситуативные социальные установки могут быть случайны и по ним нельзя прогнозировать профессиональное по­ведение (там же, с. 189). Было обнаружено, что профессиональное поведение низко эффективно, если у работника имеется проти­воречие между его социальными установками и общей направленностью интересов и ценностей (при низком уровне последних). Важное значение имеет методический вывод данного исследова­ния: необходимо различать диспозиции, реально регулирующие поведение, и диспозиции, осознанные субъектом и сообщаемые исследователю.

Безусловно, опыт изучения трудовой мотивации, осуществлен­ный под руководством В.А. Ядова, может быть образцом масш­табного научного исследования, в котором четко поставлена на­учная проблема, выделены объекты и предмет исследования, най­дены эмпирические корреляты теоретических моделей изучаемой реальности, продемонстрирована логика научной интерпретации эмпирических данных, когда полученные факты не подтвержда­ют выдвинутые ранее гипотезы, но при этом и происходит при­ращение научного знания. Масштабы исследований, системность рассмотрения человека и его поведения, соединяющие в себе точки зрения социологов, социальных психологов, психологов, иссле­дующих личность и деятельность, демонстрируют условность меж­дисциплинарных границ и необходимость иногда выходить за рамки своей научно-профессиональной территории, что позволяет по­строить более адекватную системную картину исследуемой реаль­ности.

Представления В.А. Ядова о ведущей роли личностной направ­ленности в прогнозировании профессионального поведения, в общей удовлетворенности трудом (и жизнью) нашли подтверж­дение в работе Н.В.Паниной (1993), участвовавшей в обследова­нии участников ликвидации аварии на Чернобыльской АЭС (1986). По опросной методике, позволяющей высчитать индекс жизнен­ной удовлетворенности (ЖУ), было обследовано 979 мужчин. Ука­занный метод был разработан американскими психологами для исследования проблем геронтопсихологии, но, как оказалось, методика вполне применима и к людям зрелого возраста, и даже к студентам. Использование данной методики при обследовании участников ликвидации аварии на ЧАЭС показало, что длитель­ность работы этих людей в опасной для жизни зоне не проявилась в показателях ЖУ. В то же время показатель ЖУ четко дифферен­цировал группы людей, различающихся по личностно-мотивационной ориентации.

Так, максимально высокие показатели ЖУ были получены у людей, указавших в качестве основного мотива работы по лик­видации аварии на ЧАЭС: «осознание особой важности этой ра­боты для людей» (ЖУ = 22,1 балла); «повышенное чувство долга, ответственности» (ЖУ = 22,3 балла). Участники ликвидации ава­рии, указавшие на более приземленные мотивы своей деятель­ности, одновременно дали и более низкие оценки ЖУ. У тех, кто выбрал мотив «желание отличиться, получить награду», а также «стремление доказать себе способность на героический по­ступок», ЖУ = 17,9 балла; у выбравших мотив «любовь к риску, потребность поиграть с опасностью» ЖУ = 18,6; для лиц, выб­равших утверждение «мотивы этих людей мне не понятны», ЖУ = 16,9.

Таким образом, «жизненная удовлетворенность» оказалась выше у людей, мотивация которых направлена на заботу о других. Для этих людей характерны более низкий уровень личностной тре­вожности, лучшие показатели активности, самочувствия, настро­ения, т.е. нравственный потенциал человека оказался определяю­щим признаком психоэмоциональной устойчивости (Панина Н. В., 1993).

3.12. Методы диагностики мотивационно-смысловых образований личности

Наиболее распространенными методами исследования мотивационных образований личности являются интервью, опросни­ки (Магомед-Эминов М.Ш., 1988; Пугачев В.П., 2000; Ядов В.А. и др.). Опросники, направленные на определение выраженности

•мотивации достижения успеха», «мотивации избегания неудач»,

•готовность к риску», можно найти в публикациях (Психологи­ческие аспекты..., 1997, с. 201-203, 361-362, 363-366).

Разработаны процедуры ранжирования ценностей в соответ­ствии с методикой М. Рокича (Ядов В. А., 1967, 1979; Психологи­ческие аспекты, 1997, с. 261 — 267).

Однако эти методы не вполне пригодны в ситуации аттеста­ции, набора персонала, так как респонденты могут рефлексировать социально-желательные ответы. Для этих целей больше под­ходят методы косвенной оценки мотивационных образований лич­ности, например оценка производственных ситуаций (Ядов В. А., 1979), наблюдение за поведением работников. Применяются и проективные тесты, например методика Х. Хекхаузена, постро­енная как модификация «тематико-апперцептивного теста» (Хекхаузен X. 1986; Магомед-Эминов М.Ш., 1988). Проективные мето­ды дают возможность получать весьма ценную информацию, но требуют специального освоения процедуры контент-анализа.

Полезной и доступной психологам-практикам является мето­дика И. Г. Кокуриной — «Словарь», позволяющая на основе про­цедуры попарного сравнения утверждений выявить преобладаю­щие мотивационные ориентации личности (преобразовательный мотив, коммуникативный, утилитарно-прагматический, коопе­ративный, конкурентный, мотив достижения) (Кокурина И.Г., 1990). Тест состоит из трех частей, предлагающих испытуемому выбрать подходящее определение терминов (деньги, коллектив, труд). Методика оказалась вполне пригодной для исследования таких тонких моментов, как манипулятивные установки в струк­туре деятельности менеджера (Бедненко А.В., 2003). Близкой по замыслу и процедуре, но разработанной специально для исследо­вания ценностных ориентации руководителей, является методика Т.С. Кабаченко(2003).

Для выявления особенностей смысловой сферы личности ис­пользуются «тест смысложизненных ориентации» (Леонтьев Д. А., 1992), «методика предельных смыслов» (Леонтьев Д. А., 1999).

Эмоциональные компоненты смысловой регуляции трудовой деятельности и соответствующие структуры профессионального опыта могут быть выявлены и сопоставлены у разных работников с помощью психосемантических методов, метода клайк-анализа (см. гл. 2). Полезные методические средства по диагностике мотивационных образований работника представлены в «Практикуме по психологии менеджмента и профессиональной деятельности» (2001), а также в книге для психологов-практиков и менеджеров по персоналу «Психологические аспекты подбора и проверки пер­сонала» (1997).