О неудачном сражении короля Сигизмунда под стенами крепости Великий Никополис

Во время процветающего правления покойного короля Людовика среди греков ⁷⁶ возникли большие разногласия, которые привели к сильным беспорядкам и гражданским раздорам. У греков было два правителя. Несмотря на то, что они не были рождены от одних и тех же родителей, каждый из них, тем не менее, продолжал утверждать, что именно он происходит от императоров и что ему по праву принадлежит преимущество. Точно так же и другие греки поддерживали одного или другого из этих претендентов, по своему желанию принимая их сторону, и в гражданской войне агрессивно боролись за оспариваемый титул императора. Когда один из претендентов заметил, что его сторона начинает колебаться, он был охвачен желанием отомстить и, чтобы помочь своему делу, наряду с предложениями вознаграждения и другими обещаниями пригласил из Азии в Грецию Мурада I, третьего султана турок, после того, как тот начал свое правление ⁷⁷. Убедить этого султана было не особенно сложно, ибо он и ранее стремился вмешаться и готов был использовать всю свою военную силу. Поэтому греческий претендент на кораблях доставил султана и его войска через Дарданеллы ⁷⁸ во Фракию ⁷⁹ — с условием, что после окончания войны его снова отправят домой. По этому соглашению турецкая раса мигрировала из Азии в Европу ⁸⁰.

Эти ошибочные действия греков разожгли неугасимый костер, теперь постоянно пылающий во всех регионах Европы; так проросли семена наших страданий, которые дают обильные новые ростки на наших полях. Мурад не собирался делать то, что обещал, надеясь, что это может принести ему выгоду. Когда предоставлялся случай, он всегда оттягивал войну, в которой должен был сражаться, чтобы без каких-либо потерь для себя он мог атаковать греков, ослабленных взаимной резней, и тем легче победить и раздавить их. И он не обманулся в своих ожиданиях. Когда он увидел, что греки завязли в длительной войне и мало чем могут себе помочь, ибо исчерпали свои внутренние ресурсы, он тотчас же придумал возможность поднять против них руку. После того, как он в благоприятный момент захватил расположенный на Геллеспонте город Галлиполи ⁸¹, султан, не колеблясь, осадил другие города Греции, разорил поля и далее захватывал все без разбора до тех пор, пока не подчинил своей власти значительную часть Фракии.

В то время, как власть в Венгрии после смерти короля Людовика перешла к королю Сигизмунду, удача продолжала ежедневно благоприятствовать туркам. Сын Мурада, турецкий султан Баязид ⁸², который был столь же талантлив и опытен, как и его отец, но смелее, чем он, брался за трудные дела, за короткое время захватил всю Фракию ⁸³, Фессалию ⁸⁴, Македонию ⁸⁵, Фокею, Беотию и Аттику ⁸⁶, заставил их капитулировать и включил в свои владения. Он также жестоко напал на жителей Мисии ⁸⁷, которых мы зовем болгарами ⁸⁸, и которые тогда подчинялись власти короля Сигизмунда. К этому Баязиду король, как говорят, послал вестников сообщить о своем пожелании, чтобы султан прекратил военные действия против царства, которое по праву принадлежало королю. Говорят также, что Баязид какое-то время удерживал гонцов Сигизмунда в ожидании ответа, пока султан не стал хозяином всей Болгарии. А еще говорят, что у Баязида на каждой из стен дома было развешано различное оружие, а именно копья, щиты и колчаны, используемые турками против своих врагов. И когда вестники Сигизмунда были введены к нему, он сказал им, указывая на висящее на стенах оружие: «Возвращайтесь к своему королю и скажите ему, что я тоже, как сами видите, имею достаточные права на эту землю». Однако и это не заставило короля Сигизмунда опасаться сурового возмездия. И вот, в 1396 году от Воплощения Господа и на десятом году своего правления Сигизмунд собрал все военные ресурсы своего королевства в огромную армию. В самом деле, в этот великий королевский поход среди других народов герцог Бургундский ⁸⁹ привел франкский или галльский народ: отряды могучих воинов с немалым запасом оружия. Изображения их гербов, нарисованные на панелях, прикрепленных к стенам доминиканской обители Святого Николая Исповедника ⁹⁰ в Буде, сохранились как мемориал вплоть до моего времени. А затем, приведя в движение свою огромную вооруженную армию, король Сигизмунд переправился через Дунай. Он не только не проявлял страха перед турецким султаном, но некоторые сообщают, что он сказал: «Почему мы должны бояться этого человека? Если бы на нас обрушился весь огромный вес небес, мы могли бы удержать его копьями, которые мы несем, и, таким образом, не пострадать» ⁹¹.

Наконец, он достиг границ Болгарии, со свирепой жестокостью пройдя через царство Рашка ⁹² с большими опустошениями и пугающим чрезмерным шумом. Затем, не без серьезного кровопролития среди своих, король штурмовал города Оризо ⁹³, Видин ⁹⁴ и другие укрепления в тех районах, где были турецкие гарнизоны. И летом того же года, когда уже созрели виноградные лозы, дающие очень сладкие ягоды, примерно во время праздника Святого Архангела Михаила ⁹⁵, он разбил свой лагерь на равнине под крепостью Великий Никополис ⁹⁶. Турки совершали вылазки из крепости и бросали вызов королевской армии, призывая сразиться с ними. Ранив нескольких человек, они возвращались в крепость, очень часто и сами раненые.

Когда турецкий султан узнал, что король с мощными военными машинами вошел в его царство, он также призвал к оружию всю военную мощь своего народа и прибыл с главными силами, стремясь пресечь королевский поход. Наши предшественники называли султана турок Баязидом, хотя Никколо Сагундино ⁹⁷ в письме к Энею, епископу Сиенскому ⁹⁸, о родословной и происхождении турок, уточнял, что его звали Халапин ⁹⁹. Побуждаемые к действию репутацией приближающегося врага, галлы или франки подошли к королю и потребовали, чтобы он позволил им взять себе первые плоды войны, которые обычно связаны с большей свирепостью. А когда они увидели, что султан, чьи орды войск бушевали повсюду и который привел с собой большое количество язычников, занял позицию напротив королевского лагеря, франки, нагло стремившиеся начать сражаться первыми, немедленно вышли из лагеря еще до того, как был дан сигнал к началу битвы и все силы короля могли быть построены в боевые порядки. Они, как обычно, спрыгнули со своих лошадей, намереваясь сражаться, как пехотинцы, и атаковали противостоящую кавалерию. Обе стороны продолжали упорно сражаться в страшной битве, когда венгры, пока не знакомые со стратегией франкской войны, увидели, что оседланные лошади франков меняют направление и мчатся в королевский лагерь. Полагая, что они будут полностью уничтожены врагами, венгерские войска растерялись и сразу покинули укрепление, бросив все свои военные машины. Повсюду громимые на равнине, они были вынуждены бежать, а враги преследовали их по горячим следам. Последовала величайшая бойня, многие венгры были убиты, а многие взяты в плен. И если бы сам король не умудрился безопасно спастись на корабле, он был бы тут же раздавлен, но не тяжестью небес, как, по слухам, говаривал сам сиятельный принц, а руками врага.

IX