В 1998 году в разных мировых регионах, от России до

АТР, произошел обвал либеральной экономической пирами-

А. С. Панарин

Ды — глобальной «МММ», выстраиваемой по совету и под давлением МВФ. Глобальное экономическое пиратство, ис- пользующее возможности высокомобильного краткосрочно- го капитала, мгновенно наплывающего, стригущего купоны и столь же мгновенно испаряющегося, бросило вызов трудо- любию сотен миллионов людей, наблюдающих мгновенную

«дематериализацию» своего богатства, уплывающего за ру- беж. Финансовый и валютный кризис 1998 года стал суро- вым уроком для излишне доверчивых — тех, кто поверил в постулаты экономического либерализма, ратующего за де- монтаж любого национального контроля за финансовым ка- питалом.

Но момент истины коснулся не только либеральной тео- рии глобального «открытого общества», не препятствующего свободному движению капитала по всему миру в поисках максимальной прибыли. Он коснулся и внутреннего соци- ального поведения буржуазного класса. Как только рухнула мировая система социализма — соперник капитализма — и произошла сопутствующая этому деморализация рабочего движения на самом Западе, буржуазия решительно потребо- вала демонтажа социального государства и возвращения к закону джунглей — к беспрепятственному естественному от- бору «приспособленных к рынку».

Момент был выбран действительно удачно. Как извест- но, демократический модерн имеет два полюса: либеральную (1а188ег гшге) демократию свободы и радикальную демокра- тию равенства. Большевизм так далеко завел маятник демо- кратии в сторону ее леворадикального полюса равенства, что теперь, выпущенный из рук тоталитарного «пролетарского» государства, он должен был неизбежно залететь далеко впра-

В о — к безграничному либерализму (по крайней мере, в идеологии). Сказались и эффекты массовой потребитель- ской психологии. Опыт показывает, что массы и на Западе и на Востоке предпочли трудному искусству демократической гражданской самодеятельности удел тех, кому гарантирова- ны «хлеб и зрелища».

Тот, кого интересует качество социальных процессов —

Производственных или общественно-политических, предпо-

Искушение глобализмом 359

Чтет статус хозяина собственной судьбы положению потре- бителя. Те, кого более интересует готовый экономический результат, склонны уступить право принимать решения тем, кто, по праву специалистов-технократов, обещает наивыс- шую эффективность. В ответ на этот запрос на эффектив- ность и возникла идеология либерального или чистого рын- ка Ее представители говорили' если вы печетесь о социальной справедливости, то ваш удел — довольствоваться перерас- пределением общего пирога, который неизбежно будет ску- деть под воздействием неумелой бюрократии. Если же вы ос- тавите заботы о справедливом распределении и предоставите все решать автоматизму рынка, общий пирог будет расти так быстро, что его хватит на всех.

Теперь, когда мы наблюдаем действительные последст- вия безграничной рыночной либерализации, важно распо- знать тайну обаяния рыночной теории. Она заключена в праве на гражданскую пассивность: рыночный автоматизм якобы столь чудодейственно устроен, что без всякого напря- жения политической и моральной воли, при полной соци- альной пассивности граждан и государства, сам по себе даст наилучшие экономические результаты.

Это представление о рынке как о чудо-меленке, пекущей готовые пироги, потому и захватило массы, что их расслаб- ленная чувственность требовала пассивности. Теперь за эту пассивность пришла пора расплачиваться. Как только исчез- ла мировая система сдержек и противовесов в лице биполяр- ной структуры, внутри стран, охваченных либерализацией,

«неоконсервативная волна» смыла дамбы социального госу- дарства, буржуазный класс решился на долгожданный ре- ванш. Он вероломно вышел из системы прежнего граждан- ского консенсуса, основанного на взаимных уступках рабочих масс, обязавшихся блюсти социальную и производственную дисциплину, и патроната, обязавшегося уважать прерогати- вы профсоюзов и требования социального государства.

До этого предполагалось, что свободный рынок, в гло- бальном и местном масштабе, — это гигантский резервуар, который вначале всасывает капиталы отовсюду (важно толь- ко, чтобы для этого не было препон), а затем столь же авто-

А. С. Панарин

Матически отдает их реальной экономике, производящей то- вары и услуги. И вот поверившая этому изумленная публика наблюдает удивительный эффект: с тех пор как всасывающая система, освободившись от всяких препятствий со стороны государственного и прочего контроля, стала собирать неви- данную массу капиталов, она почему-то медлит с их отдачей в виде реальных инвестиций.

Лишенный надлежащего социального контроля и при- смотра капитал теперь работает как система с односторон- ним движением: получает, но не отдает. Все те капиталы, ко- торые гигантская финансовая система высосала из реальной экономики, она, вместо того чтобы по другим каналам воз- вращать ей, переориентировала на спекулятивные игры. Только мизерная часть банковского капитала работает на ре- альное производство. Большая часть остается циркулировать в сфере краткосрочных спекулятивных сделок. Финансовый капитал, освободившийся от национальной привязки (гло- бализация!), одновременно освободился и от привязки к ре- альной продуктивной экономике. Вместо того чтобы расхо- доваться на производственные инвестиции, он мигрирует из страны в страну, из региона в регион в поисках наиболее вы- сокой нормы процента и других спекулятивных возможнос- тей.

В наших российских условиях бегство компрадорского финансового капитала принято приписывать политической нестабильности и страху перед новым «черным переделом». Однако на самом деле это бегство соответствует имманент- ному поползновению современного буржуазного класса, ге- донистически решившего, что реальное производство — че- ресчур трудоемкое и хлопотное дело, чтобы тратить на него свою предпринимательскую сметливость. На наших глазах происходит всемирно-исторический процесс перерождения предпринимательского класса в социально безответствен- ную и не имеющую национальной привязки спекулятивно- ростовщическую среду, втайне, по-видимому, решившуюся настоящим предпринимательством более не заниматься, предоставив это дело незадачливым архаистам и экономи- ческим аутсайдерам.

Искушение глобализмом 361

Все это существенно меняет ту картину мира, которой ознаменовался европейский модерн. В лучшие времена мо- дерна именно спекулянты, ростовщики и рантье считались архаичной экономической средой, отмирающей вместе со старыми феодальными рентами и привилегиями. Капита- лизм, подружившийся с наукой и с ее помощью овладевший возможностями больших технологических революций, пре- вращал экономику в игру с положительной суммой, вместе с обогащением капиталистов обогащающую всю нацию.

Теперь же мы видим нечто прямо противоположное. На- иболее «продвинутые» буржуа, приобщенные к международ- ной элите избранных, возвращаются к старому ремеслу рос- товщиков и рантье, придав ему неслыханную дерзость и ми- ровой размах. Напротив, те, кто еще вынужден отдаваться такому архаическому занятию, как реальное производство, считаются аутсайдерами современного буржуазного класса, подчиненными презираемому цензу «национальной осед- лости». Это перераспределение ролей имеет и свой мировой геополитический эквивалент. Национальный капитал, огра- ниченный цензом оседлости и нуждающийся в мерах про- текционистской защиты, представлен мировой периферией, оказавшейся полностью беззащитной после крушения бипо- лярной структуры мира; напротив, спекулятивный финансо- вый капитал, играющий в глобальные игры, имеет мощную защиту в лице победившей сверхдержавы, энергично уста- навливающей однополярный мировой порядок.

Единое мировое финансовое пространство, имеющее в качестве привилегированной валюты доллар, свобода разме- щения спекулятивного финансового капитала в любой точке земного шара для отсасывания местных ресурсов и их кон- центрации в центре — все это крайне выгодно Америке, за- нявшей вершину гигантской финансовой пирамиды — гло- бальной «МММ».

На этой основе строится альянс между местными финан- совыми спекулятивными элитами и единственной сверхдер- жавой, видящей в них свою «пятую колонну». Чем большее подозрение вызывает деятельность этих элит в странах, где они успели раскрыть свое истинное лицо, тем выше их го-

А. С. Панарин

Товность ослаблять и разрушать местные национальные су- веренитеты и работать ради своего подлинного классового отечества — Соединенных Штатов Америки. В свою очередь, единственная держава спешит воспользоваться услугами своей

«пятой колонны», понимая, что столь благоприятная поли- тическая конъюнктура, вызванная создавшимся вакуумом силы и растерянностью тех, кого подвела старая социалисти- ческая вера, вряд ли может сохраняться долго. Следовательно, надо успеть выжать максимум возможного из современной ситуации. Отсюда — дружное нетерпение всех «новых» — от новых буржуа до нового победителя в «холодной войне».

Все эти обстоятельства усложняют долгосрочный исто- рический прогноз, касающийся самих судеб демократичес- кого модерна и связанного с ним гражданского межклассо- вого консенсуса. Необходимо мобилизовать воображение, чтобы раскрыть широкий веер возможных сценариев разви- тия.