Технологи, замыслившие изменить нашу национальную

«ментальность» во что бы то ни стало, желают, чтобы предла- гаемые ими заемные «тексты» читались новым поколением в условиях полной культурной «беспредпосылочности» — в состоянии «чистой доски». Для этого требуются такие новые средства коммуникации, которые бы исключали две вещи: внутреннюю сосредоточенность и интерпретацию через жи- вое слово. Этим критериям отвечают как раз те жанры, кото- рыми сегодня усердно потчуют новое поколение наши вес- тернизаторы.

В первую очередь, это детективные сериалы, где зритель или читатель поглощен сюжетом как таковым и где нет на- стоящих характеров, подлежащих активной интерпретации и сопереживанию. Там, где нет нравственно ориентированных субъектов действия, преобладает механика событий — само-

Искушение глобализмом 319

Развертывание сюжета, предполагающее нашу полную пас- сивность.

Само телевидение как средство коммуникации сегодня, по сути, малокоммуникативно. Во-первых, потому что зри- телям предлагаются преимущественно «картинки событий», не сопровождаемые аналитическим разбором и борьбой мне- ний. Во-вторых, потому что телезрители не общаются между собой: их телевосприятие вполне отвечает критерию соци- ального атомизма, которому либеральные борцы с «собор- ным» началом придают столь большое значение.

Этому же условию социального, а точнее — асоциально- го атомизма, доведенного до полного отключения социаль- ного начала в человеке, соответствует современная молодеж- ная дискотека. Музыка, звучащая там, атомизирует и десо- циализирует уже в силу своей оглушительности — перекричать ее невозможно, поэтому участники, оставив попытки обще- ния через слово, импровизируют телодвижениями. И эти те- лодвижения опять-таки направлены не навстречу партнеру, не в ответ на исходящие от него импульсы, а в соответствии с ритмикой, заданной извне фонограммой.

Все это задает совсем иной вектор нашей чувственности. Она в самом деле обретает черты «животности», но это вовсе не первозданная «витальность» романтиков неофрейдизма. Напротив, эта чувственность — продукт индустрии, кон- вейера вселенской масскультуры. Технологи, зарядившие этот конвейер, могут запланировать ритмику, лексику и се- мантику сотен миллионов «тусовщиков», не способных про- тивопоставить этой механической программе ничего своего специфически национального или индивидуального. Несо- мненно, мы здесь также имеем дело с глобализацией в ука- занном выше значении: в смысле разрыва с национальным культурным консенсусом и уходом во внешнюю предельно разряженную среду.

Такая десоциализация и дегуманизация чувственности прямо предполагает то, что ею пристало заниматься не гума- нитариям, а технологам. Десоциализированная чувствен- ность становится «естественнонаучным объектом» и в этом качестве вполне вписывается в новейшую либерально-пози-

А. С. Панарин

Тивистскую программу развенчания гуманитаристики и вся- кого рода «морализаторства».

Например, место политической экономии, раскрываю- щей за вещной видимостью рыночной системы определен- ные социальные отношения, занимает «экономике» — тех- нологическая теория товарного обмена, суть которой в том, чтобы трактовать все факторы производства нейтрально — как вещи, не отводя человеческому фактору какое-либо при- вилегированное место.

Эта процедура отвлечения от всего того, что составляет качественно другое измерение, выделяющее человека и по- мечающее все, к нему относящееся, особым знаком, вписы- вается в общую программу «вторичной модернизации» или вторичной секуляризации культуры, объявленную неолибе- рализмом.

Каковы же альтернативы? На Западе, где беспокойство гго поводу разлагающего влияния массовой культуры выра- жали признанные метры — в первую очередь из консерва- тивного лагеря, альтернативу поначалу пытались сформули- ровать в либерально-технократическом ключе. В частности, на рубеже 60—70-х годов возобладала точка зрения, согласно которой само развитие техники коммуникаций в ближайшем будущем исправит изъяны массового духовного (или антиду- ховного) производства. В особенности большие надежды возлагались на новый тип телевидения.

Массовое телевидение, работающее на волнах Герца, — это конвейер, поставляющий содержательно все более облег- ченную продукцию, удовлетворяющую невзыскательные вкусы. Но на смену ему идут новые формы — кабельное и кассетное телевидение. Кабельное, многоканальное (до 70 и больше каналов) позволят диверсифицировать телепотоки и вместо программ, рассчитанных на усредненного зрителя, предлагать более индивидуализированные. Появляются воз- можности выделять специальные каналы для любителей классического искусства или фольклора, религиозной тема- тики и т.п. Таким образом, вместо единого массового обще- ства с характерной для него игрой на понижение, вырисовы-

Искушение глобализмом 321