Кой и ее превращенными формами, известными как «мораль успеха».

Основной парадокс модерна состоит в том, что его до- стижения нельзя удержать без напряжения нравственной воли, сегодня зачисляемой в разряд «пережитков». Как толь- ко подобная воля слабеет, сменяясь гедонистической рас- слабленностью, проекты модернизации и просвещения по- висают в воздухе — ибо и для экономических инвестиций, и для мобилизации личных усилий, необходимых в процессе овладения знаниями, квалификацией и адаптационным про- цессом в целом, требуется известный минимум аскетическо- го усердия.

Вот он, парадокс: просвещение питается аскезой, и оно же, в условиях промотанной традиции, убивает ее. Этим па- радоксом объясняются пагубные эффекты урбанизации: не- давние выходцы из деревни, из традиционной среды, явля- ются, как правило, истовыми служителями и энтузиастами модерна; издержки неадаптированности они возмещают усердием и привычкой переносить трудности. Горожане же третьего-четвертого поколения несут на себе ту же печать, что и капиталисты в третьем поколении, — печать декадент- ского безволия, скепсиса и нигилизма. В этом смысле шан- сы модерна зависят от разрешения одного вопроса: сумеют ли встретиться и заключить социокультурный и политичес- кий союз два исторических типа — традиционный доэконо- мический человек, обладающий избытком выносливости и нравственной воли, и постэкономический человек, осознав- ший цену недавно третируемых нравственных добродетелей и значимость постматериальных ценностей?

С одной стороны, это зависит от скорости разрушения традиционных социокультурных анклавов экономики чело- веком, у которого стремление «иметь» вытеснило все цен- ности, относящиеся к аутентичному «быть».

Грядущая волна постэкономизма может запоздать со своей помощью доэкономическому человеку, третируемому циничным модерном и теряющим всякую уверенность в се- бе. С другой стороны, это зависит от того, а не явится ли нам постэкономический человек в облике досужего стилизатора,

А. С. Панарин

Возвращение которого к морали, религии и постматериаль- ным ценностям — всего лишь эстетская игра и имитаторство?

Противоядием от этого может стать только нешуточная серьезность грядущего политического и культурного кон- фликта. Это, кстати, весьма вероятно: ввиду той угрозы обез- доливания и унижения, которую несут в себе дельцы вирту- альной экономики всем честным труженикам, последние могут не просто стать «протестным электоратом», но и попы- таться реализовать свой протест в различного рода бунтах, политических и экономических саботажах. Такой саботаж деревни против экспроприаторского города Россия испыта- ла в эпоху гражданской войны «зеленых» с красными комис- сарами.

Сегодня молчаливое провинциальное большинство с не меньшим неодобрением наблюдает последствия разруши- тельного «либерального» эксперимента, инициаторами ко- торого и на этот раз выступили столичны&центры. Сегодня имеет место давно невиданное дистанцирование провинций от центра, деревни от города, молчаливого большинства — от крикливого «либерального» меньшинства. Это подрывает сам механизм модерна, связанный как раз с тем, что город- ские авангардные слои выступают в роли референтных групп для всей территориальной и культурной периферии — пос- ледняя жадно внимает им и горит нетерпеливым желанием стать «как они». Именно это желание исчезло сегодня: аван- гардные группы вызывают откровенное недоверие, презре- ние и отвращение.

Словом, с тех пор как новый социально-экономический и культурный авангард оказался вовлеченным в спекулятив- но-экспроприаторские игры с нулевой суммой и переориен- тировался на стратегии краткосрочного выигрыша, ценой обмана большинства, ему грозит повиснуть в безвоздушном пространстве. Не случайно он несет в себе комплекс набедо- куривших внутренних эмигрантов, находящихся в состоянии

«готовности № 1». В одном случае это готовность к пиноче- товской диктатуре, в другом — к поспешному бегству за рубеж; и та и другая питаются страхом мести и страхом пус- тоты.

Искушение глобализмом 377

Антигосударственные акции прозападного курса, чудо- вищные по своей необъяснимой «опрометчивости», могут найти удовлетворительное объяснение только в одном: осно- вательно проштрафившаяся перед нацией, ненавидящая ее и ненавидимая ею элита надеялась на поддержку Запада в слу- чае серьезного кризиса в отношениях с собственным наро- дом. Это только для ранних прозелитов либерализма госу- дарственное капитулянтство перед Западом могло иметь какие-то идейные корни. Для «семьи» и олигархов геополи- тические уступки Западу были реальной платой за ожидае- мую поддержку и покровительство.