Перестройка официального профсоюза

       Внеочередной XV съезд профсоюза угольщиков открылся в марте 1990 г. Он начал свою работу в условиях явного кризиса профсоюза, вызванного подъемом рабочего движения. К моменту съезда на конференциях была признана неудовлетворительной работа 5 теркомов из существовавших 54, а также 739 участковых и цеховых комитетов, 1033 профгрупп. Произошла смена половины состава профсоюзных комитетов и их председателей. Были заменены 16 председателей и 15 секретарей теркомов. Руководство сделало существенный шаг навстречу требованиям первичек: было решено оставлять в распоряжении профкомов шахт и предприятий 50% средств фондов оздоровительных мероприятий, в территориальных комитетах - 25%.

       Работа съезда была полна знаков, читавшихся членами профсоюза как подтверждение их оппозиционных настроений. Съезд рабочих угольной промышленности открыл председатель ЦК профсоюза Сребный, отставки которого так часто требовали шахтеры в 1989 г., чье имя звучало сильным раздражителем, будучи символ бюрократизации.

Провоцирующую роль сыграл доклад мандатной комиссии. В нем сообщалось, что среди делегатов съезда профсоюза рабочих угольной промышленности только 122 рабочих, но есть 318 освобожденных профсоюзных работников, 68 ИТР, 19 директоров шахт, 24 генеральных директора, 1 министр и 4 работника министерств. Заместитель председателя комиссии ЦК профсоюза по контролю 608-го постановления:

- Бастовавшие шахтеры требовали проведения съезда шахтеров, но не профсоюзного съезда.

Многих лидеров стачкомов и членов государственно-общественных комиссий по контролю за выполнением постановления Совмина №608 на съезд не избрали. Они потребовали себе полномочий делегатов. Съезд отказал. Тогда обиженные, они покинули его заседание и начали подготовку нового съезда, намеченного на июнь 1990 г. в Донецке с целью создания независимого свободного профсоюза подземных рабочих, который предлагалось назвать Лигой шахтеров.

       По предложению ряда делегаций, в том числе и воркутинской, съезд изменил название профсоюза, приведя его в соответствие с реальным составом: профсоюз рабочих угольной промышленности был переименован в профсоюз работников угольной промышленности. Это был симптоматичный шаг по преодолению стандартов лицемерия советского типа.

       После отчета ЦК почти единодушно его работа была признана неудовлетворительной. Из 8 кандидатов на пост председателя профсоюза был избран В.Г.Лунев.       Съезд сделал заметные шаги в сторону перестройки профсоюза. Был принят новый устав. В нем появилось положение о независимости профсоюза от государственных, хозяйственных и партийных организаций, о его неподотчетности им. ЦК получал право законодательной инициативы. Из нового устава исчезло упоминание принципа демократического централизма. За первичными организациями признавалось право самостоятельно решать вопросы своей деятельности, структуры, расходования финансовых ресурсов (Хроника 1990; На-гора. Спецвыпуск. 1990). Внесение пункта о независимости профсоюза выводило его на ту исходную позицию, с которой в Польше началось противостояние профобъединения “Солидарность” и коммунистического правительства: тогда вокруг этого слова кипели страсти в международном масштабе. Теперь в СССР это прошло тихо и буднично.

       На XV внеочередном съезде профсоюза работников угольной промышленности в марте 1990 г. было принято решение о созыве I съезда шахтеров СССР.

       Угроза раскола шахтерского движения стала вполне реальной: одновременно готовились два разных съезда. Обе стороны претендовали на право выражения воли большинства, обвиняя вторую сторону в том, что она защищает интересы меньшинства. так, 23 мая 1990 г. Центральный Совет профсоюза угольщиков выступил с обращением ко всем работникам отрасли, в котором “решительно отвергал сепаратистские устремления”, выступал против раскола профсоюза. Дело не сводилось к организационной стороне дела. “Мы, - говорилось в обращении, - выступаем против того, чтобы постоянная угроза новых забастовок и непродуманных, безответственных действий отдельных стачечных комитетов стала бы препятствием на пути перестройки”.

       Первый съезд шахтеров отражал в той или иной мере брожение, проходившее в шахтерской среде. На съезде был проведен социологический опрос. Хотя в выборке произошел явный перекос в сторону украинских шахтеров, тем не менее, общее представление о настроениях делегатов он дает.

       Забастовка рассматривалась опрошенными как допустимое средство – 65% согласились с этим тезисом, 11% утверждали, что забастовку надо использовать чаще, лишь 7% выразили негативное отношение к этому средству борьбы, 17% затруднились ответить.

       Рабочие явно отходили от профсоюза угольщиков. Делегаты дали преимущественно отрицательные оценки руководящим профсоюзным органам: ВЦСПС - 80,8% опрошенных, Центральному Совету профсоюза - 78,9%.

       Среди делегатов были сильны настроения в пользу создания нового независимого профсоюза. В пользу этой идеи высказались 49% опрошенных. Каким должен быть этот профсоюз? Кто может быть его членом? 42,5% считали, что работники всех специальностей; 39,5% - подземные рабочие и рабочие вспомогательных служб поверхности; 8,5% - только подземные рабочие; 7% затруднились ответить.

   В резолюции Первого съезда отмечалось: "I съезд шахтеров СССР, выражая общую волю делегатов, подчеркивает полную независимость рабочих организаций угольной промышленности от любых политических образований... Наше стремление к независимости определяет и отношение к КПСС". В другой резолюции указывалось: "Съезд считает необходимым создать действительно независимый профсоюз горняков, формирование которого имеет огромное значение для всех работников отрасли".

       Официальный профсоюз явно встал на путь радикальной трансформации в сторону свертывания, а затем и разрыва связей с КПСС как «руководящей и направляющей силой». Это был своевременный ход, спасший его от краха вместе с партией.

       В Воркуте на волне стачечного движения выдвинулись новые профсоюзные лидеры, которые представляли собой умеренное крыло шахтерского движения и нерабочую часть членов профсоюза. В то же время это были уже лидеры, осознавшие, что наступают новые времена, требующие совершенно иных форм организации. В то же время в профсоюзе угольщиков среди лидеров явно преобладали инженерно-технические работники, что, видимо, являлось одной из причин склонности этого профсоюза к уходу от радикализма, к нахождению общего языка с администрацией, к поиску продуманных решений и отказу от импульсивных, эмоциональных акций.

       Один из новых профсоюзных лидеров - Юрий Вишневский. Приехав в Воркуту после окончания института в Харькове в 1977 г. прошел ряд ступеней менеджерской карьеры – механик, начальник цеха, затем был избран заместителем секретаря парткома треста «Печоршахтострой», после начала забастовочного движения избран председателем профкома профсоюза угольщиков того же треста. В 1991 г. стал заместителем председателя Совета Воркутинской федерации профсоюза работников угольной промышленности, а с мая 1994 г. – председателем Совета.

       Еще более молодое поколение профлидеров представляет Андрей Смирнов. Прибывший в Воркуту по распределению в 1989 г. Пять лет работал на шахте «Воргашорская» маркшейдером и по совместительству председателем профкома угольщиков. В 1994 г. он был избран заместителем председателя Совета Воркутинской федерации независимого профсоюза работников угольной промышленности.

СТАНОВЛЕНИЕ НПГ

 

       В декабре 1990 г. в Донецке состоялся II съезд шахтеров СССР. На нем произошло столкновение новых рабочих лидеров и старой профсоюзной бюрократии, опиравшейся на нешахтерскую часть делегатов. Попытки обновить руководство профсоюза провалились. Председатель ЦК отраслевого профсоюза Лунев заявил: "Не вы меня назначали, не вам и убирать". Радикальная часть шахтеров приняла решение о создании нового профсоюза - Независимого профсоюза горняков. Было избрано Исполнительное бюро НПГ из 20 человек. От Воркуты в него попал крепильщик с шахты "Центральная" Юрий Николаевич Дашко.

       После съезда в Донецке развернулся процесс подготовки к созданию Независимого профсоюза горняков в Воркуте. Ю.Дашко создал на шахте "Центральная" первую в городе организацию НПГ и стал ее председателем. В нее к маю 1991 г. вступил 121 работник шахты. На базе этой первички была создана и общегородская организация НПГ, состоявшая из 16 представителей разных шахт, делегатов II съезда шахтеров.

       Общегородская организация на своей учредительной конференции в декабре 1990 г. создала организационный комитет по подготовке I конференции НПГ Воркуты. Его руководителем был избран рабочий с "Юнь-Яги" Владимир Филенко. Он выдвинулся в 1989 г. в качестве члена государственно-общественной комиссии по контролю за выполнением постановления Совмина СССР N608. Заместителями были избраны А.Мармалюков и Курбатов. Члены городской организации приступили к созданию первичек на шахтах. К концу мая они были созданы на 9 шахтах города: "Центральной" (организатор Ю.Дашко), "Юнь-Яге" (организатор Н.Носов), "Октябрьской", "Воркутинской", "Аяч-Яге", "Южной" (организатор Н.Строенко), "Северной", "Комсомольской" и в УМНО. К этому времени в рядах НПГ насчитывалось 1,5 тыс. членов.

       На "Октябрьской" созданию НПГ предшествовал катастрофический кризис первички традиционного профсоюза угольщиков. 21 декабря 1990 г. воргашорская милиция задержала А.А.Пьяникова, председателя комиссии по торговле профкома работников угольной промышленности, который вез в своей машине большую партию товаров, которые, как потом оказалось, предназначались для выездной торговли на шахте "Октябрьская". В милиции задержанный признал, что эту партию он и другие члены профкома, включая председателя В.И.Гайдта, закупили для себя. "Для себя, - писал он, - я хотел взять брюки, одну рубашку, куртку производства Финляндии за 180 руб., одни брюки зятю Скряга С.В. и одни брюки просил у меня Самойленко А.Г., Гайдт В.И. хотел себе и двум сыновьям взять три куртки, брюки 3 шт.... Всего взято товаров на сумму 2768 руб."

       29 декабря собралось общешахтное собрание. На нем были заслушаны объяснения А.Пьянкова. Остальные замешанные в этом деле, включая председателя профкома, на собрание не явились. Собрание выразило недоверие всему составу профкома, ходатайствовало перед администрацией об увольнении с шахты двух участников аферы. Они же сразу же были исключены из профсоюза. В качестве временно исполняющих обязанности председателя профкома был утвержден И.Лукьянов, а заместителя - В.Берестовой. Был избран и новый временный состав профкома шахты "Октябрьская". Затем прошли собрания по сменам. На них были поддержаны решения общешахтного собрания.

       Под влиянием происшедшего скандала и роста общего радикализма рабочих ячейка профсоюза угольщиков ”Октябрьской” трансформировались в организацию НПГ. Те категории работников, которые по Уставу не могли быть в НПГ остались вне профсоюза. Позже ячейка НПРУП была создана заново. Однако ей так и не удалось оттеснить на второй план НПГ.

26-27 мая 1991 года в Воркуте состоялась учредительная конференция городской организации НПГ. Ее председателем был избран Никита Шульга, создавший в начале мае первичку на "Аяч-Яге", заместителями - Мармалюков, Ю.Дашко, Н.Носов. Все избранные руководители являлись к этому времени организаторами первичных организаций шахт. Единственным исключением был лишь Мармалюков, пришедший из "Печоршахтостроя" без такого опыта. Руководители распределили между собой основные направления работы: Н.Шульга отвечал за представительство организации, контакты с зарубежными профсоюзами, Н.Носов - за оргработу (создание новых организаций), обеспечение условий деятельности НПГ (помещения, их оснащение и т.п.), Ю.Дашко - за работу в Москве, Мармалюков - за работу первичек.

Лидеры нового профсоюза – это относительно молодые рабочие, не имевшие опыта работы ни в старых профсоюзах, ни в партии. В этом была и их сила, и их слабость: политическая чистота биографий накладывалась на отсутствие какого-либо опыта организаторской работы. Все они оказались вынесенными наверх волной забастовочного движения.

Никита Шульга, первый председатель НПГ Воркуты, занимавший эту должность с мая 1991 по май 1994 г., родился в 1960 г., в Воркуту приехал после армии в 1982 г. Когда в 1989 г. началось шахтерское движение, он был избран в стачком шахты «Аяч-Яга», затем в Воркутинский городской рабочий (стачечный) комитет.

Юрий Дашко (1954 г. рождения) окончил три курса Запорожского машиностроительного института и четыре курса – военно-морского инженерного училища. Работал на шахте «Центральная» крепильщиком с 1986 по 1991 г., до этого – на был на шахтах Донбасса, работал на других предприятиях в разных районах страны. В 1989 г. избран в стачком шахты, затем стал заместителем председателя НПГ Воркуты, заместителем председателя НПГ России.

Александр Мармалюков (1947 г. рождения) после армии работал на разных предприятиях Казахстана и Белоруссии, с 1976 г. обосновался в Воркуте: штукатур-маляр, затем – мастер-взрывник. С 1989 г. был вовлечен в шахтерское движение: председатель СТК, член ВГРСК, делегат двух съездов шахтеров, с 1991 г. – заместитель, а с 1994 г. – председатель НПГ Воркуты.

 Конференция утвердила примерный устав организации НПГ, который отправили в союзную организацию НПГ, уже зарегистрированную к тому времени в Минюсте СССР. НПГ Воркуты получила серьезную помощь извне, что позволило укрепить первички и городскую организацию материально. Иностранные профсоюзы помогли оргтехникой.

       НПГ Воркуты приняло деятельное участие в подготовке создания ячеек профсоюза в Инте. Н.Носов поначалу занимался решением этой задачи и был в воркутинском НПГ куратором Инты. В конце 1991 г. был создан НПГ Печорского угольного бассейна. Оказывалась консультационная помощь даже при создании первичной профсоюзной организации метростроевцев Питера. Однако НПГ Инты не смог толком стать на ноги. Его руководитель вступил в конфликт с руководством НПГ России и Воркуты, да и в самой Инте дела шли плохо. Поэтому, в отличие от Воркуты, Инта не стала заметной базой НПГ, там безраздельно господствовал профсоюз угольщиков.

 

РОССИСКОЕ ПРАВИТЕЛЬСТВО

И СТАНОВЛЕНИЕ НПГ ВОРКУТЫ

 

       В начале 1991 года забастовка воркутинских шахтеров длилась два месяца. Она поставила на грань катастрофы Череповецкий металлургический комбинат: уже стоял вопрос о том, чтобы погасить коксовые батареи. В этой ситуации комбинат принимает решение о переходе под юрисдикцию России - шаг, который на первых порах щедро оплачивался российским правительством, ведшим борьбу с союзным Центром за экономическую власть. Кроме того, это давало возможность выйти из тупика, опираясь на поддержку Б.Ельцина.

       Ю.Скоков вышел на депутата российского парламента от Воркуты Уткина, являвшегося к тому же одним из лидеров НПГ СССР, с вопросом: как выйти из создавшегося положения. Уткин и придумал схему. Суть ее Ю.Дашко сформулировал просто: "Отстегнете бабки - будет уголь". Он же прикинул и требуемую сумму. Договорились.

       10 апреля 1991 г. в Воркуту пришла правительственная телеграмма от председателя Совета Министров РСФСР Ивана Силаева. В ней он сообщал о переходе Череповецкого металлургического комбината под юрисдикцию России и отмечал вариант выхода из создавшегося положения:

       "...Совет Министров РСФСР предлагает застраховать продукцию, поставляемую в ПО "Воркутауголь" в адрес ЧМК в размере 41 млн. рублей. Просим рабочий комитет, независимый профсоюз горняков и трудовые коллективы обеспечить регулярную отгрузку угля ЧМК в объеме 20 тыс. тонн ежесуточно... Сумма страховки будет перечислена на счет независимого профсоюза горняков... Пред. Совмина И.Силаев."

       13 апреля и в ВГРК пришла правительственная телеграмма:

       "Уважаемые трудящиеся Воркутинского угольно го бассейна! Обращаюсь к шахтерам Воркуты с просьбой правильно оценить решение коллектива Череповецкого металлургического комбината о переходе в юрисдикцию России и поддержать их в этот сложный и противоречивый период. Прошу вас изыскать возможность и обеспечить необходимые поставки угля в Череповец под гарантию правительства РСФСР. Солидарный с вами, помнящий о наших встречах Б.Ельцин."

       15 апреля 1991 г. из Воркуты за подписью В.Молчанова, В.Колесникова (председатель ВГРК) и В.Филенко (председателя НПГ) на ЧМК была послана ответная телеграмма:

       "До выхода из забастовки гарантируем с шахт объединения "Воркутауголь по 20 тыс. тонн ежесуточно..."

       В это время и было заключено соглашение между правительством РСФСР, с одной стороны, и НПГ Воркуты и ВГРК - с другой. По этому договору шахтеры должны были ежесуточно, несмотря на забастовку, вплоть до 1 января 1992 г. поставлять на Череповецкий металлургический комбинат не менее 20 тыс. тонн угля, чтобы не допустить остановку этого предприятия. Правительство И.Силаева в свою очередь обязалось оказать помощь бастующим. На счет НПГ Воркуты был переведен 41 млн. руб. в качестве помощи бастующим. В принципе деньги предназначались ВГРК, однако он не был зарегистрирован, а НПГ уже существовал как легальная организация. Поэтому деньги были переведены на НПГ. По словам Коваленко, это переадресовка была осуществлена с помощью народного депутата России В.Уткина.

       Распределением суммы занимался в основном В.Филенко, возглавлявший тогда городскую организацию НПГ. Деньги оказались в почти бесконтрольными в его руках: правом банковской подписи обладали только он и бухгалтер, работавшая по совместительству и часто оставлявшая ему чистые бланки со своей подписью. Из этой суммы, по словам В.Тукана, более 20 млн. были выданы рабочим в качестве компенсации зарплаты за март-апрель (то есть время забастовки). Так, "Юнь-Яга" в две порции получила 1,2 млн. на эти нужды. При этом те, кто бастовал получил суммы большие, чем те, кто в это время работал: первые по среднему, вторые - голый тариф. 3 млн. руб. пошли ВГРК на развитие рабочего движения, 3 млн. Были переданы шахтерам-инвалидам, остальные остались на счету НПГ Воркуты. Коваленко в интервью социологу В.Борисову в декабре 1992 г. назвал иные цифры: “1 миллион, я знаю точно, дали инвалидам, 3 миллиона оставили в стачкоме, а остальные раздали на помощь, выплатили зарплату шахтерам и все”. На конференции НПГ города в конце мая 1991 г. Н.Шульга называл сумму в 33 млн. руб. как остаток от 41 млн., “выделенных независимыми профсоюзами России в качестве компенсации за уголь, который шахтеры отгружали во время забастовки Череповецкому металлургическому комбинату. Остальные были использованы для выплаты зарплаты бастовавшим шахтерам” (Заполярье. 27.6.91). Такой камуфляж, видимо, объясняется тем, что в это время НПГ старательно боролся за создание имиджа независимого от государства профсоюза, активно противопоставляя себя профсоюзу угольщиков, который назывался им не иначе, как "государственный" или "официальный профсоюз". Получение же столь солидной помощи от государства серьезно ломало этот имидж. Примечателен и механизм: уголь, произведен предприятиями, а оплата идет на счет профсоюза.

       Когда на майской конференции НПГ Воркуты, встал вопрос о распределении полученных средств, в адрес В.Филенко было очень много нареканий и не столько относительно адресатов (хотя и тут согласия не было), сколько относительно методов единоличного распоряжения огромными деньгами. При всех расхождениях в оценках размеров сумм, направленных на те или иные цели, было единодушие в том, что судьба весьма значительных сумм не поддается вразумительному объяснению. Это означало, что-либо об их судьбе никто ничего не знает, либо нужные люди знают, но говорить об этом не могут в силу щекотливости вопроса. В интервью последующих лет многие активисты высказывали предположение, что деньги были пущены в бизнес. Это, вероятно, и сыграло свою роль в отстранении В.Филенко от руководства НПГ: он не был избран в его руководящие органы и в дальнейшем заметной роли в жизни профсоюза не играл.

 

НПГ И НПРУП: