Новое избрание И.Гуридова директором

 

       На конференции трудового коллектива весной 1993 г. И.Гуридов был вновь избран директором шахты.

       В интервью корреспонденту газеты он заявил:

       "Я не намерен вмешиваться в финансово-хозяйственную деятельность предприятия до тех пор, пока меня не утвердят в Минтопэнерго." (Заполярье. 1993. 5 марта).

       Однако у многочисленных противников И.Гуридова было достаточно веских оснований считать, что конференция трудового коллектива была проведена с нарушениями и не выражала позиции всего коллектива. Группа ИТР, специалистов и служащих "Воргашорской" обратились в центральные и местные СМИ, органы власти вплоть до предсовмина В.С.Черномырдина с требованием наведения порядка. Они сочли, что выборы И.Гуридова были неправомочными. Попросили у Минтопэнерго создать компетентную комиссию, которая помогла бы разобраться с акционированием и объявить конкурс на замещение должности директора, если это потребуется. (Заполярье. 1993. 13.03).

Эскалация конфликта

 

       Руководство НПШВ сразу же попыталось получить поддержку в своей борьбе со стороны всех шахтеров Воркуты. Это удалось, но не в полной мере и не сразу. Так, ВГРК - Воркутинский городской рабочий комитет в принципе поддержал НПШВ. Однако при этом был сделан ряд оговорок. Это была прежде всего моральная поддержка без каких-либо существенных обязательств.

       Один из членов ВГРК в интервью так сформулировал позицию этого органа рабочего движения города:

       - Воргашорские события мы поддержали. Если за Гуридовым идут, то он настоящий лидер. Но он интересен прежде всего для люмпенов. Вызывает сомнение НПШВ. Непонятно, по какому признаку обьединены его члены.

       Таким образом, ВГРК не мог не поддержать НПШВ, поскольку значительная часть рабочих шахты на его стороне, но в то же время он разделял господствовавшее в городе настороженно - скептическое отношение к Гуридову как рабочему лидеру. Руководство НПГ Воркуты также ограничивалось символической и не очень активной поддержкой воргашорских забастовщиков, не позволяя втянуть себя в радикальные акции солидарности.

       Однако события за пределами Воркуты заставили и его пойти на отказ от лояльной позиции. Долговременный союз Президента России Б.Ельцина и Независимого профсоюза горняков, возникший еще в период их общей борьбы против системы политической власти КПСС, весной 1993 г. дал серьезную трещину. На шахтах Воркуты по решению городского рабочего комитета и НПГ города было объявлено предзабастовочное положение. Среди требований - подписание тарифного соглашения с НПГ России и увеличение зарплаты в 1,9 раза, выделение дотаций из бюджета. Забастовка была намечена на 1 марта. В этот день она была проведена в разных регионах России, несмотря на то, что правительство пошло на компромисс. Таким образом, конфликт на “Воргашорской” формально, являвшийся сугубо внутренним, фактически оказался предвестником крупномасштабного обострения отношений шахтеров и правительства.

       Однако гуридовский профсоюз не мог в одиночку противостоять всей российской социальной системе, начавшей быстрый дрейф в сторону от популизма и производственной демократии.

 

       Итоги приватизации

 

И.Гуридов в конце концов был вынужден отступить. Он так и не стал директором, а шахта «Воргашорская» была приватизирована согласно стандартным нормам российской программы приватизации.

       Ее устав как акционерного общества был утвержден в 1992 г. Изменить его, несмотря на все конфликты не удалось.

       Было выпущено всего 230 498 акций по 1 тыс. руб. за штуку. 25% (57 624 шт.) составили привилегированные акции типа «А», 5% (11 525 шт.) – привилегированные акции типа «Б», переданные в Республике Коми, 61% (140 605 шт.) – обыкновенные акции (без ФАРП), 9% (20 745 шт.) - обыкновенные акции, переданные в ФАРП.

 

       Диаграмма: структура акций АО «Шахта «Воргашорская» (1992 г.).

 

Примечания к диаграмме: 1 привилегированные акции типа «А»; 2 – привилегированные акции типа «Б»; 3 – обыкновенные акции (без ФАРП); 4 - ФАРП.

       В ходе приватизации было выпущено 140 605 голосующих акций. Они были распределены следующим образом: Фонд имущества Республики Коми – 39,3% (55 320 шт.), компания «Росуголь» – 31,1% (43 795 шт.), 16,4% (23 050 шт.) – трудовой коллектив, 8,2% (11 525 шт.) – должностные лица шахты, 4,9% (6 915 шт.) – ВГСЧ (спасатели).

 

       Диаграмма: Распределение голосующих акций

 

 

       Привилегированные (не голосующие) акции составили 39%  (89 894 шт.). Их распределили следующим образом. Привилегированные акции типа «Б» -12,8% (11525 шт.) - пошли Республике Коми, 23,1% (20 745 шт.) – в ФАРП, 64,1% (57 624 шт.) составили привилегированные акции типа «А».

 

       Диаграмма: Распределение привилегированных акций

 

       Проведение приватизации не прекратило споры относительно нее и борьбу за перераспределение акций. Сначала эта борьба велась Независимым профсоюзом шахты «Воргашорская», возглавлявшейся И.Гуридовым. Когда в 1995 г. И.Гуридов уехал из Воркуты, а его профсоюз слился с НПРУП, В.Кошелев в своей предвыборной программе на пост председателя шахтного профсоюза выдвигал идею перераспределения акций предприятия посредством скупки акций профсоюзом у увольняющихся работников и покупки акций тем же профсоюзом на аукционе у федеральных властей. Там же была идея введения профсоюзов в состав учредителей акционерного общества, при этом предлагалось, чтобы рабочие-акционеры делегировали бы свои права управления акциями профсоюзу. Однако эта идея так и не была реализована.

ПРИВАТИЗАЦИЯ ВОРКУТАУГЛЯ”

 

       Разговоры о приватизации объединения “Воркутауголь” начались в той или иной форме с тех пор, как встала перспектива перехода экономики на рельсы частной собственности. Поначалу эта идея с симпатией встречалась и рабочими, и менеджерами. В начале 1990-х годов, когда издержки производства считались в “деревянных” рублях, а экспорт оплачивался в долларах, когда уголь можно было легко сбывать за рубежом за счет заниженных цен, приватизация могла сулить светлое будущее.

Курс на приватизацию

 

       30 декабря 1992 г. был издан Указ Президента Российской Федерации № 1702 "О преобразовании в акционерные общества и приватизации объединений, предприятий, организаций угольной промышленности". С этого момента приватизация объединения вышла в практическую плоскость.

       В соответствии с этим указом акционирование ОВУ должно было осуществляться по первому варианту Государственной программы приватизации. Всем членам трудового коллектива единовременно и безвозмездно должны были быть переданы именные (льготные) неголосующие акции, составляющие 25% уставного капитала. Кроме этого, до 10% голосующих акций должны были быть проданы им со скидкой 30% от номинальной стоимости и предоставлением рассрочки до 3 лет. Это распространялось на работников, занятых в объединении, и лиц, имеющих право вернуться на прежнее место по закону, пенсионеров, бывших работников объединения с трудовым стажем не менее 10 лет - для мужчин и 7,5 лет - для женщин.

       Администрации шахт и предприятий (директор, его заместители, главный бухгалтер, главный инженер) получили право на покупку акций по номинальной стоимости в общей сумме 5% от величины уставного капитала.

       На формирование уставного капитала акционерного общества Российская Федерация должна была направить 12% голосующих акций. Еще 10% (5 голосующих и 5 не голосующих), принадлежавших Российской Федерации, должны были быть переданы в собственность Республики Коми. В федеральной собственности оставались еще дополнительно до 3% голосующих акций, которые собственник был вправе направить для закрытой подписки на акции работникам, обслуживающим шахту (напр., ВГСЧ). Порядок их реализации устанавливался собственником (по номинальной стоимости, с коэффициентом, за ваучеры).

       Существенной особенностью указа было то, что из состава объединения не могли быть выделены предприятия, структурные единицы, осуществляющие транспортно-экспедиционные или строительные работы, необходимые для производственно-технологической деятельности объединения.

       В соответствии с президентским указом до начала акционирования жилищный фонд, жилищно-эксплуатационные и ремонтно-строительные предприятия по его обслуживанию, объекты инженерной инфраструктуры, находившиеся на балансе объединения, должны были быть переданы в муниципальную собственность и акционироваться после выхода из объединения. Все шахты, предприятия и организации, входящие в состав объединения должны были акционироваться как дочерние с образованием АО "Воркутауголь" на основе консолидации пакетов акций. Одновременно сохранялся государственно-регулируемый дотационный механизм с фиксацией цен на угольную продукцию.

       За государством сохранялся контрольный пакет акций и право сохранения профиля деятельности объединения и обязательств по заключенным договорам на производство и поставку продукции, сохранение механизма обязательных заданий по добыче.

       По оценке А.Ф.Геращенко, ведущего специалиста ОВУ, "указ противоречит действующему закону о предприятиях и предпринимательской деятельности в РФ. В указе нет привязки к закону о Севере, где должны быть оговорены условия переезда в страны СНГ работников с акциями объединения.

       27.01.1993 г. в ОВУ был издан приказ N18 "О преобразовании объединения "Воркутауголь" в акционерное общество открытого типа". Создана центральная рабочая комиссия. Утверждены мероприятия по выполнению указа. Наработан ряд нормативных документов по приватизации объединения, в частности устав АО открытого типа "Воркутауголь" и типовой устав дочернего предприятия.

       "Однако, - подчеркнул А.Геращенко, - в полной мере на сегодняшний день выполнить указ все-таки не представляется возможным. Так, до настоящего времени не решены вопросы передачи в федеральную и муниципальную собственность объектов жилищно-коммунального хозяйства, социально-культурного назначения, детских садов, совхозов." Задержка, по его мнению, связана с новым поручением Президента № 217 от 16 февраля 1993 г., в котором дано указание приостановить акционирование. (Заполярье. 1993.30.03).

       По тогдашней оценке генерального директора ОВУ, причина торможения приватизации разными государственными органами различны. Минтопэнерго не хочет уходить из-под государственной опеки, Президент же и председатель Госкомимущества А.Чубайс хотят провести приватизацию в угольной отрасли без посредников в виде различных компаний типа "Уголь России", "Росуголь" и т.п.). (Заполярье. 1993. 2.04).

       Однако и в самом объединении, и на шахтах была масса причин не торопиться с приватизацией. Рубль вышел на более или менее реальный курс по отношению к доллару, внутренние цены приблизились к мировым, как и себестоимость угля к его продажной цене. Упал спрос и внутри страны, и за рубежом. Долги стали расти как снежный ком. В этой ситуации разговоры о приватизации в “Воркутаугле” замолкли. И руководители объединения, шахт, рабочие пришли к единодушному выводу, что угольная промышленность Заполярья пока не имеет шансов жить без государственных дотаций, но что тогда означает приватизация? За этим словом замаячил призрак государственной провокации: свалить бремя на работников шахт и объединения как на “собственников” и умыть руки. Поэтому несколько лет шла игра. Из центра торопили с приватизацией, в Воркуте не спорили и делали вид, что готовятся к ней, но, раскусив ее смысл, старались затянуть этот процесс до предела.

       Однако отступление не бесконечно. В конце концов объединение “Воркутауголь” было приватизировано. Этот процесс не отличался таким драматизмом, как акционирование “Воргашорской”. Борьба шла тихо, под ковром. Это было связано, видимо, прежде всего с тем, что владение объединением «Воркутауголь», в отличии от «Воргашорской», не сулило в это время ничего, кроме головной боли. В августе 1996 г. был утвержден устав открытого акционерного общества «Воркутауголь». 23 мая 1997 г. состоялось первое собрание акционеров, на котором избрали совет директоров. 19 процентов акций достались Республике Коми, остальные - федеральным властям в лице Госкомимущества России. Однако этот статус государственно-капиталистического предприятия временный. Как сказал в начале 1998 г. Генеральный директор Виктор Экгардт, «думаю, это ненадолго, максимум на три года. Затем должен появиться новый хозяин. Кто им станет? Этот вопрос из разряда наиболее актуальных. Конечно же, оптимальным видится вариант, когда контрольный пакет акций – в руках коллектива «Воркутауголь». А вот сможет ли АОА «Воркутауголь» приобрести этот пакет акций, зависит от нас самих» (Республика. 1998. 15.01).

       Однако дело реструктуризации угольной промышленности Воркуты не сводится к ее формальной приватизации. Смысл последней состоит прежде всего в превращении предприятий в самоокупающихся агентов рыночной экономики, способных жить и развиваться без постоянной государственной поддержки, связанных с государством прежде всего лишь обязанностью платить ему налоги.

       Между тем уже с самого начала рыночных реформ возникли очень серьезные сомнения относительно способности угольной промышленности России вообще, а заполярной особенно, выйти на режим полной самоокупаемости. Процесс дальнейшего движения к рынку превратил эти сомнения в убеждение. В начале 1998 г. В.Экгардт констатировал: «Без господдержки ОАО «Воркутауголь» не в состоянии осилить финансовое бремя этого года. Доля северных льгот, гарантий очень велика. С коэффициентами и северными – свыше одного триллиона рублей. Частично мы вытягиваем эту финансовую нагрузку, но проблема дефицита в размере 500-600 миллиардов рублей продолжает сохраняться. Самостоятельно эту финансовую брешь не восполнить» (Республика. 1998.15.01).

 

ДИНАМИКА ПРОИЗВОДСТВА

Критерием истинности экономических реформ является производство: его динамика и эффективность. Когда этот показатель не работает на реформаторов, его отодвигают в сторону и подбирают другие.

 

 

Динамика добычи угля в России и в Печорском угольном бассейне в 1970-1996 гг.

В России добыча угля поднялась в период с 1970 по 1990 г. с 346 до 395 млн, достигнув пика, с началом реформ она начала резко падать: уже в 1992 г. до 337 млн. тонн (-14,7% к предыдущему году), в 1993 г. – до 306 (- 9%), в 1994 г. – до 272 (- 11%), в 1995 г. – до 263 млн. тонн (-3%) (РСЕ 1996:979). Добыча в 1995 г. составила 66,6% по отношению к уровню 1990 г.

На этом фоне отрицательная динамика добычи угля в Печорском бассейне (Воркута и Инта) кажется не столь впечатляющей. В период с 1970 г. по 1990 г. добыча угля выросла здесь с 21,5 до 29,3 млн. (на 36,3%). Затем начинается падение. Добыча 1996 г. составила 74,1% по отношению к уровню 1990 г. Резкое падение на 24,1% произошло уже в 1991 г. (с 29,3 млн. до 23,6 млн. тонн). Затем в период бартерного бума 1992 г. она даже выросла до 24,4 млн. тонн (на 3,4%). В 1993 г., когда заработали рыночные реформы (отпуск цен, изменение курса рубля по отношению к доллару), производство упало на 8,4%, в 1994 г. оно выросло на 0,8%, в 1995 г. снова упало на 2,3%, в 1996 г. – еще на 2,3%, упав до рекордно низкого уровня. Правда, добыча коксующегося угля, добывающегося в Воркуте в 1994-1995 гг. стабилизировалась, а в следующем году даже немного выросла.

Налицо показатели глубокого экономического кризиса. Его можно переименовать в более благозвучную реструктуризацию, но смысл от этого не меняется, если мерить результаты эффектом производства, а не динамикой изменения организационных форм.

***

· Александров А. Не пора ли собирать камни? // Заполярье. 1991. 22 нояб.

· Давыдов В. Виктор Экгардт: «Воркута и «Воркутауголь» неразрывны // Республика. 1998. 15 янв. С.2.

· Кошелев В. Отчетный доклад профсоюзного комитета НПРУП ОАО “Шахта “Воргашорская” // Огни Воргашора. 1997. 10 мая.

· Куйбышев П. Война на вечной мерзлоте // Молодежь Севера. 1997. 3 янв. С.6.

· Прошак Л. Кто выведет Воркуту на “свежую струю”? // Молодежь Севера. 1997. 16 окт. С.6.

· РСЕ. Российский статистический ежегодник. 1996. М.: Логос, 1996.

· Санько В. Бедная Россия в меняющемся мире // Независимая газета. 1997. 2 окт. С.4.

· Хмылко Р. С “живыми” деньгами туговато, но... (Интервью с Н.Бугаенко // Огни Воргашора. 1997. 4 окт. С.1.

· Чубайс А.Б. О кризисной ситуации, сложившейся в Печорском угольном бассейне, и мерах по ее оздоровлению. Протокол совещания // Заполярье. 1997. 11 июня. С.3.

           

Глава 4

ВОРКУТА И БОЛЬШАЯ ПОЛИТИКА.

                                                                                                                      

Начиная с конца 1980-х гг. в СССР начала формироваться конфликтная стратегия управления. Суть ее состоит в том, что в стране, все более выходящей из-под контроля, правительство не в состоянии заниматься всеми регионами, всеми отраслями, всеми проблемами. Поэтому оно все более и более заметно стало работать в режиме пожарной команды: где горит, там и работает. В постсоветской России зародившаяся прежде тенденция превратилась в негласный принцип управления и политики. Вице-премьер России Рамазан Абдулатипов, выступая 6 октября 1997 г. В Воркуте честно признал это:

“Есть такая негативная тенденция по отношению к регионам: мы все время заняты конфликтующими, а с теми, кто работает, не работаем мы. И соответственно логически подводим человека к мысли, а давайте организуем забастовку, межнациональный конфликт... В этом плане шахтеры, по-моему, оказались в роли детей, с которыми заигрывают, а потом бросают. Их развращали по-разному: то им оплачивали, чтобы они “вышли”, то, чтобы обратно “зашли”, а теперь не знают, что с ними делать” (Абдулатипов 8.10.97).

Противоречивость отношений

Центра и Воркуты

 

Отношения центральных властей с Воркутой парадоксальные. С одной период стороны, воркутинские шахтеры - одна из немногих довольно организованных социальных сил, оказывавших систематически поддержку Б.Ельцину и всех, кто примыкал к нему на многочисленных поворотах короткой истории 1990-х гг. Да и Воркута в целом на редкость последовательно, несмотря на трудности, колебания в отношениях с правительством, голосовала за ту же политическую команду, несмотря на то, что она 180 градусов сменила свой курс в социальной области с начала 1990-х гг., когда эта политическая симпатия возникла.

С другой стороны, Воркута и вся заполярная угольная промышленность всегда представлялась радикальным либералам, регулярно получавшим право в той или иной мере «порулить» Россией, серьезным бременем на пути рыночных реформ. Воркута не в состоянии существовать без мощной государственной поддержки, что в корне противоречит основным принципам экономического либерализма. Идея ухода государства была центральной для Егора Гайдара - отца российского либерализма начала 1990-х г.

Реализация либеральной концепции проявилась в неуклонном свертывании доли угольных дотаций в доходах объединения “Воркутауголь”. Если в начале 1990-х гг. их доля составляла 75-80 процентов, а остальное падало на доходы от продажи угля, то к 1997 г. пропорции поменялись.

Однако проблема состояла в том, что государство не могло уйти из экономики, не оставив Воркуту умирать вместе со всеми ее обитателями. Как отметил вице-премьер России Р.Абдулатипов во время визита в Воркуту, “допущена принципиальнейшая ошибка в выстраивании самой модели рыночной экономики в нашем государстве... Мы отработали рыночную экономику для Москвы и Московской области, совершенно не привязав ее к ситуации в конкретных регионах...” (Абдулатипов 8.10.97).

Симпатии воркутинцев к либеральным политикам при вполне естественном стремлении усилить государственную поддержку угледобывающей отрасли - один из парадоксов шахтерского движения и электорального поведения жителей Воркуты. Корни этого альянса, видимо, в ее истории, в антикоммунистическом духе, которым пропиталась культурная атмосфера Воркуты со времен ГУЛАГа.

Политика центральных властей России в отношении Воркуты не могла не быть противоречивой. С одной стороны, воркутинские шахтеры – испытанные союзники нынешней российской правящей элиты на протяжении всей ее истории. Это толкало власти к подкупу шахтеров, выплате им своих политических долгов. Особенно большое внимание им уделялось во время выборов. 

В то же время курс на либерализацию экономики не мог не толкать российское правительство к свертыванию помощи угольной промышленности, проведению в жизнь планов по сокращению численности жителей заполярного города. В условиях глубочайшего экономического кризиса это закономерно вело к политике выдавливания воркутинцев с Севера без оказания им обещанной государственной поддержки.

Поэтому в перерывах между выборами центральные власти последовательно и неуклонно наступали на то, что Северу давалось в период предвыборной щедрости или в критические моменты, когда шахтеров звали спасать демократию. В результате политика правительства по отношению к Воркуте в 1990-е годы напоминала сезонные колебания погоды: горячая любовь в период выборов быстро сменялась на холодность, которой прикрывалось наступление на то, что воркутинцы уже имели или получили в период предвыборной раздачи подарков.

 

Фактор Воркуты

в российской политике

 

С самого начала шахтерского движения в Воркуте оно стало заметным фактором политической жизни СССР, а затем России. Лидеры страны были вынуждены принимать во внимание это движение, заигрывать с ним, покупать его. С его лидерами вынуждены были вести переговоры руководители правительства СССР. Не удивительно, что в далекий заполярный город регулярно приезжали многие видные руководители страны, в том числе в ранге премьера и президента. Вряд ли в России найдется другой город такого масштаба (чуть более 200 тыс. населения), не являющийся даже административным центром региона, к тому же расположенный вдали от всех обычных путей государственных руководителей и политиков, который бы видел у себя так много и так часто представителей политико-административной элиты страны.

  Сами шахтеры тоже не были лишены политических увлечений. При этом характерно, что лидеры мелких партий, претендующие на роль учителей, у шахтеров, быстро осознавших свою силу, не вызывали никакого интереса. Если что-то и привлекало их - так это реальные политические лидеры. Воркутинцы быстро узнали себе цену и придерживались ее даже тогда, когда она явно упала.

Описывая переговоры в Москве в начале 1990-х гг., некоторые шахтерские лидеры говорили в интервью, что они могли «открывать двери министерских кабинетов ногами».

Многие воркутинские шахтеры считали себя приближенными к демократическому двору, что давало основание говорить с властями СССР и России почти на равных (см. подробнее в гл.1). Вот примечательный документ (телеграмма Рыжкову, Щадову, Шалаеву), отражающий такое правовое самосознание.

“27 января 1990 года. Состоялось собрание участка №8 шахты “Октябрьская” объединения “Воркутауголь”. Собрание решило поставить перед правительством следующие вопросы:

1. Отменить закон о налогообложении фонда заработной платы предприятия.

2. Повысить цену 1 тонны угля для продажи потребителю с учетом повышения цен на материалы и другую продукцию...

  Берестовой (председатель совета бригады, Шалашов (председатель профкома “Октябрьской”, Копасов (сопредседатель ВГРСК)” (ВКМ).

Здесь бригада выступает с законодательной инициативой и напрямую общается с правительством страны.

Один из инженеров шахты “Воргашорская” рассказывал:

“Ребятки считали, что они схватили бога за бороду. Кричали: "Мы за президента вам пасть порвем". Когда же им говорили, что он не тот человек, отвечали: "Мы его поставили, мы его и снимем, если что не так".

Однако долго такие особые отношения правительства страны с шахтерским движением сохраняться не могли. После развала СССР российские власти встали перед необходимостью не использования шахтеров в борьбе против союзного центра, а управления отраслью, что требовало обуздания шахтерской вольницы. И начиная с 1991 г. отношения российских властей и лидеров воркутинских шахтеров пошли по линии установления все больше и большей формальной дистанции. Правда, в период решающих политических баталий, выборов ее намеренно сокращали, создавая иллюзию прежней близости. Б.Ельцин ездил в Воркуту, спускался в шахты. В период предвыборной президентской кампании 1996 г. он снова появился в Воркуте. Он жал руки профсоюзным вожакам. Приезжали сюда за поддержкой и в период парламентских выборов. Однако в целом во второй половине 1990-х гг. шахтерские лидеры утратили былой статус приближенных к московской власти. В решении своих проблем они встали в они ряд с другими регионами, добивающимися в коридорах московских властей приема с целью подачи просьбы, изложения фактов бедственного положения.

 

Политические позиции

шахтерских лидеров

 

В самом начале рабочего движения после сочувственных речей генсека КПСС М.Горбачева был момент, когда многие шахтеры связывали с ним определенные надежды. Но принятое после летней 1989 г. волны стачек постановление правительства СССР не выполнялось. И уже в период осеннего наступления шахтеров в их среде все громче стали звучать антикоммунистические настроения. К 1990-1991 гг. в шахтерском движении Воркуты явно доминировали лидеры с антикоммунистическими установками.

Знаменем антипартийной оппозиции, начиная с 1989 г., стал Б.Ельцин. В своей борьбе против союзного центра и М.Горбачева активно использовал шахтерскую карту. И воркутинские шахтеры в основной своей части активно поддерживали его.

В 1989-91 гг. сложился альянс Б.Ельцина как лидера демократических сил и рабочих комитетов, затем - НПГ, руководивших шахтерским движением. Шахтеры поддерживали Б.Ельцина, а он в ответ сеял иллюзию, что сможет помочь шахтерам, если придет к полной власти. Первым крупным вкладом российского правительства в этот союз были 41 млн. руб., переданные весной 1991 г. Независимому профсоюзу горняков (см. гл.2). С переходом угольной промышленности под юрисдикцию России были сделаны серьезные уступки шахтерам в области заработной платы, правда, вскоре съеденные инфляцией. Иллюзорность шахтерских надежд на серьезные улучшения, правда, лежала на поверхности, но надежда, как известно, умирает последней.

Б.Ельцин в погоне за политической поддержкой шахтеров не скупился на самые смелые обещания, вызывавшие у части руководителей объединения и предприятий скептическое отношение. Так, во время визита Б.Ельцина в Воркуту генеральный директор “Воркутауголь” А.В.Орешкин, оставшись с ним с глазу на глаз, сказал: “Борис Николаевич, не роняйте авторитет, не обещайте шахтерам выполнить 608-е постановление. В нынешних условиях это невозможно в принципе” (Московские новости 24.02.91).

Союз Б.Ельцина как президента РСФСР и НПГ был довольно прочен, пока существовал союзный центр и все беды шахтеров можно было списать на него. Но с передачей угольной промышленности под юрисдикцию РСФСР под этот союз была заложена бомба. Начались первые сомнения, которые старались не высказывать вслух.

Уже к началу 1991 г. антикоммунистическая проблематика заметно угасла в лозунгах и требованиях шахтерского движения, так как на городском уровне партия фактически передала власть горсовету, из многих шахт были выведены парткомы, да и на общесоюзном уровне КПСС перестала многими восприниматься как всемогущий монстр, в котором корень всех бед.

В этих условиях в пакетах требований вновь явно начинают доминировать сугубо социально-экономические проблемы, хотя по-прежнему требования были ориентированы прежде всего к центральным органам власти. Так, ВГР(с)К в марте 1991 г. выдвинул такой пакет требований: (1) Выполнить Постановление правительства СССР по отрасли; (2) повысить зарплату в 2-2,5 раза; (3) освободить шахты и предприятия отрасли от налога на фонд потребления; (4) принять меры по социальной защите пенсионеров. (Заполярье. 5.03.1991).

Во время ГКЧП, попытавшегося отстранить от власти как Б.Ельцина, так и М.Горбачева, шахтерские лидеры однозначно встали на сторону российского руководства. Так, в постановлении НПГ Воркуты от 19 августа 1991 г., подписанном Н.Шульгой, заявлялось: “Исполнительное бюро НПГ г. Воркута... постановило: членам НПГ возобновить забастовку в поддержку законного руководства РСФСР и СССР с 00 часов 20 августа 1991 г.” (ВКМ).

В поддержку руководства России высказались в своем заявлении и депутаты Воркутинского городского совета: “...В городе Москве совершился государственный переворот... Переворот преследует цель свернуть все демократические преобразования” (ВКМ).

Вскоре в союзе российского руководства и воркутинских шахтеров появились первые трещины, выразившиеся в первых признаках разочарования: "Ельцин нас предал!" С развалом СССР российское руководство лишилось козла отпущения и вынуждено было напрямую отвечать на вопросы шахтеров. Правда, в благодарность за поддержку была существенно увеличена зарплата всем работникам угольной промышленности, что поставило их в привилегированные условия, вызвало волну недовольства работников других отраслей хозяйства Воркуты, да и страны в целом. Предзабастовочные ситуации в обиженных отраслях стали возникать как следствие оплаты шахтерам политического долга. Пришлось выравнивать перекос, но шахтеров не устраивала ликвидация их привилегированного статуса. В результате и госбюджет был существенно подорван, подстегнута инфляция, и отношения с шахтерами стали постепенно ухудшаться.

Однако в 1992-93 гг. лидеры НПГ пытались сдержать шахтеров от антиправительственных действий: мол, наши ребята у власти, надо дать им возможность стать на ноги. Однако "ребята" все никак на ноги не становились, экономическое положение отрасли все ухудшалось, а лидеры новой России, еще вчера искавшие поддержки шахтеров, стали все чаще прятаться от их делегаций. Вставал извечный вопрос “Кто виноват?” “Коммуняки” уже ушли, на их место пришли новые лидеры, хотя в основном с коммунистическим прошлым. Безоговорочно поддерживать новые власти для НПГ и ВГРК было рискованно, поскольку недовольство рядовых шахтеров нарастало. Поэтому стали все чаще звучать ультимативные нотки в отношении уже властей России. Так, в заявлении Первого совещания председателей первичных организаций НПГ России 6 февраля 1993 г. отмечалось: “Совещание заявляет, что в случае, если Президент, Верховный Совет РСФСР, правительство не будут выполнять свои обязательства, то НПГ России поддержит кампанию за перевыборы или отставку тех, кто не желает прислушаться к мнению народа” (ВКМ).

Однако в период испытаний НПГ Воркуты, ВГРК однозначно и решительно вставали на защиту Б.Ельцина. Без колебаний они поддержали его во время кровавых событий осенью 1993 г., когда было так мало фактов для отказа от колебаний.

К концу 1993 г. отношения совсем ухудшились. НПГ был уже не в состоянии сдерживать рабочих, тем более что НПРУП всегда скептически относившийся к "реформаторскому руководству" России, стал перехватывать инициативу в шахтерском движении, проявляя готовность возглавить антиправительственную забастовку. Это ухудшение отношений правительства с шахтерами произошло накануне выборов в Государственную думу в декабре 1993 г. Воркута как оплот “демократов” явно проявляла готовность отвернуться от них. В конце ноября 1993 г. сюда срочно прилетел и.о. премьера Е.Гайдар. Им был подписан солидный пакет обещаний. Руководство НПГ почувствовало вновь свою силу. Однако рядовые шахтеры уже разочаровались. Неявка на выборы по Воркуте носила массовый характер: на избирательные участки пришло менее 50 процентов, поэтому референдум по Конституции здесь фактически не состоялся. Правда, у Гайдара здесь осталось еще не мало сторонников и "Выбор России" вышел на первое место, однако вплотную за ним шла уже ЛДПР.

После выборов Е.Гайдар ушел в отставку, а его предвыборные обещания были забыты. Настроения шахтеров стали приобретать все более оппозиционный характер. Вслед за требованиями отставки правительства все чаще стало звучать и требование отставки Б.Ельцина. В этих условиях руководство НПГ Воркуты уже не стало рисковать выражением четкой политической позиции, что было характерно для него в предшествующие годы. В критические моменты неплатежей оно соглашалось на включение в пакет требований политических угроз в адрес российских властей, однако конкретизировать свою политическую позицию уже не отваживалось. Это естественно. Масса шахтеров стала гораздо более пестрой в политическом отношении. К середине 1990-х гг. в отличие от 1990 г. НПГ уже не имел никаких оснований выступать как орган политического представительства своих членов, выступать по вопросам, выходящим за рамки социальной политики.

В целом его позиция стала очень близкой позиции руководства воркутинского НПРУП, которое всегда воздерживалось от четких политических деклараций, памятуя, что это профсоюз, а не политическое движение, но в то же время и не считало себя обязанным во имя поддержки "своих ребят" в правительстве мириться с наступлением на права шахтеров. Такая позиция в сочетании с последовательным оппортунизмом на уровне предприятий, позволявшим решать немало социальных вопросов, восстановило его авторитет, подорванный в конце 80-х годов. Логика социальных процессов в угольной промышленности Воркуты в конечном счете привела дрейфующее руководство НПГ к той же позиции политического прагматизма. К середине 199о-х гг. политические различия в ориентации лидеров НПРУП и НПГ стали мало заметны, если конечно иметь в виду не скрытые симпатии их как индивидов, а открытое поведение в качестве лидеров.

В мае 1996 года, накануне визита Б.Ельцина в Воркуту в порядке предвыборной агитации корреспондент республиканской газеты “Молодежь Севера” наседал на председателя НПГ Воркуты Виктора Семенова с вопросом:

- Так все-таки вы будете голосовать на выборах за Ельцина или за кого-то другого?

В.Семенов фактически ушел от ответа:

- Мы уже выбрали свой путь - демократические преобразования в стране - с этого пути не собираемся сворачивать. Мы отказались от коммунистов и жириновцев. Можно считать, что именно наш профсоюз был зачинателем демократических преобразований в России. Конечно, мы требуем, чтобы эти преобразования делались для человека, а пока реформы, наоборот, ударили по простому труженику. С этим мы никогда не соглашались и никогда соглашаться не будем” (Семенов 12.06.96). Во время предвыборного визита в Воркуту в мае 1996 г. Б.Ельцин попытался переломить настроения своих бывших союзников и снова склонить их на свою сторону, подписав Указ “О первоочередных мерах по снятию социальной напряженности в Печорском угольном бассейне”.

В универсальном спортивно-зрелищном комплексе “Олимп” состоялась встреча Б.Ельцина с воркутинцами. На ней В.Семенов выступил с речью (было заготовлено два варианта - на случай подписания и на случай неподписания документов, Ельцин подписал):

- ... Борис Николаевич, мы знаем Вашу работоспособность и желание проводить реформы цивилизованно и продуманно, с учетом интересов всех слоев населения. Мы против возврата к прошлому, но в сознании осталась обида на государство, которое годами не обращало внимания на проблему Крайнего Севера. Как сегодня было Вами то