Иван Дудурович и Софья Волховична

 

Еще был‑жил Иван да сын Дудорович.

Он ходил‑гулял да но чисту полю,

Он стрелял свою стрелочку каленую;

Застрелил свою стрелочку в окошечко

Еще к той ли к Софьюшке к Волховичне.

Ай первы послы к Софье на двор пришли:

«Уж ты гой еси, Софьюшка Волховична!

Ты отдай нам стрелочку каленую

Еще нашему Иванушку Дудоровичу –

Ты бери себе казны да сколько надобно». ‑

«Мне не надобно вашей золотой казны,

Пущай сам ко мне придет Иван Дудоровнч».

Что и первы послы да со двора сошли,

А вторы послы к ней на двор пришли:

«Уж ты гой еси, Софьюшка Волховична!

Ты отдай нам стрелочку каленую

Еще нашему Ивану ты Дудоровичу –

Ты бери с него казны вам сколько надобно».

Отвечает им Софьюшка Волховична:

«Мне не надобно его да золотой казны:

Пущай сам ко мне придет Иван Дудорович ‑

Я отдам тогда ему да калену стрелу,

Я без всякой отдам да золотой казны».

Вторы послы да со двора сошли.

Одевается Иванушко скорешенько.

Уж он шляпочку кладет да на одно ушко,

Уж он шинель кладет да на одно плечо,

Уж он подходит к терему, к злату верху,

Еще к тем ли палатам белокаменным.

Выбегает к нему Софьюшка скорешенько,

И берет она его да за белы руки,

И ведет она его да в нову горницу,

И садит она Ивана за дубовой стол.

Накормила Иванушка ведь досыта,

Напоила она его, да она допьяна,

Напоила, накормила, спать уложила.

Что й по комнаты Софьюшка похаживат,

Да тихошенько Иванушка побуживат:

«Тебе полно спать, Иван, да усыпатися,

Да пора тебе, Иван, да пробужатися!

Отслужили честну ранну заутреню,

Еще ту ли христовску‑воскресенскую,

Воскресенскую да вознесенскую.

Вдруг идут у мня два брата, два царевича,

Идут два младых два Ивана два Волховича».

А Иванушко спит, да не пробудится.

Забудила его Софья во второй након:

«Тебе полно спать, Иван, да усыпатися,

Да пора тебе, Иван, да пробужатися!

Отслужили честну ранну заутреню,

Еще ту ли христовску‑воскресенскую,

Воскресенскую да вознесенскую.

Вдруг идут у мня два брата два царевича,

Что й два младых два Ивана два Волховича».

Тут вставает Иванушко скорешенько,

Уж он шляпочку положил на одно ушко,

Он шинель скоро накинул на одно плечо,

Он спущается по лестнице дубовыя.

С ним встречаются два брата, два царевича,

Их два младых два Ивана два Волховича:

«Ты чего, сокол, леташь да здесь облятывашь,

Ты зачем зашел сюда, Иван Дудорович?

Ты жениться хочешь или свататься

Что й на нашей на Софьюшке Волховичне?»

Воспроговорит Иван да сын Дудорович:

«Да давно у нас с Софьюшкой положенось.

Мы чудныма крестами поменялися,

Злаченыма перстнями обручилися».

Тут ведь брали его братья за белы руки,

Что й садили Ивана на добра коня,

Увозили Ивана во чисто поле,

Отрубили Ивану по плеч голову;

Они ложили на блюдо буйну голову,

Понесли его к сестре к своей любимыя.

Увидала их Софьюшка Волховична,

Что идут у ней братья из чиста поля

И какую‑ту несут да буйну голову;

Она платьицо одела воскресенское,

А второ она одела подвенечное

И встречала два брата два царевича,

Их два младых два Ивана два Волховича:

«Уж ты гой еси же, наша родима сестра,

Уж ты можешь ли узнать, чья буйна голова?»

Воспроговорит Софьюшка Волховична:

«Уж вы гой еси, два брата два Волховника,

Вы два младых два Ивана два разбойника!

Вы куда теперь девали тура златорогого,

И туда же турицу златошерстную!»

Еще тут‑то братанам за беду стало,

Что за ту ли им досаду за великую

Подхватили они Софью за белы руки,

Отвозили ведь Софью во чисто поле,

Отрубили сестре да по плеч голову,

Схоронили ей с Иваном во сыру землю.

Вырастали две березки кудреватые.

Шли прохожие‑народ и удивлялися:

«Тут погублено две души безгрешные,

Тут пролита кровь, верно, безвинная!»

 

Федор КолЫщатой

 

Поехали два брата, два Волховича, к солнышку

Владимиру.

У солнышка Владимира на пиру были пьяны‑веселы,

Кто хвастает своим богачеством, кто хвастает

молодой женой,

А кто хвастает слугою верною.

Два брата ничем не хвастают.

Тут спроговорил солнышко Владимир‑князь:

«Уж почто, два брага, не хвастаете?»

Тут встают два брага на ножки на резвые,

Еще кланяются они понижёшенько.

«Еще чем будем мы хвастати?

Еще есть у нас родна сестрица,

Свет по имени Софьюшка волшебница,

Не перед тает свечой блад светел месяц,

Не обогреет ее красно солнышко».

Тут сидит со царем во рядом,

На том было на стулике на ременчатом,

Свет по имени Федор сын Колыщатой.

Встает он на ножки на резвые,

На зелен сафьян сапожинки,

На те белы чулочки пеньковые,

Еще кланяется он понижёшенько:

«Уж то правда, два брата, пустым хвастаете,

Видел, видел я вашу сестрицу в рубашке без поясу».

Еще в те поры два брата обстыдилися.

Поехал Федор к Софьюшке‑волшебнице:

«Уж тобой я, душечка, призахвастался».

Тут спроговорит Софьюшка‑волшебница:

«Уж теперича нам живым не быть».

Тут разъехались два брата, два Волховича:

«Выходи ты, Федор, на красное крыльцо».

Тут спроговорит Софьюшка‑волшебница:

«Хоть лежать тебе, доброму молодцу, не отлежатися,

Хоть сидеть тебе, доброму молодцу, не отсидетися».

С душой Софьюшкой распростилися,

Выходил Федор на красное крыльцо.

Еще подкололи два брата, два Волховича,

На два копьюшка булатные.

Еще в ту пору Софьюшка‑волшебница подкололася

На два ножечка булатные.

Еще в те поры два брата прослезилися:

«Уж не знали мы, сестрица, над тобой это случится,

То совокупили бы мы голубя с голубицею».