Риторика войны на древнем Ближнем Востоке

Нам также следует предположить, что язык войны допускал преувеличения. Израиль, подобно другим народам древнего Ближнего Востока, документами которых мы располагаем, использовал риторику войны, которая зачастую преувеличивала реальный ход вещей. Даже в Ветхом Завете признается и принимается этот феномен. Например, хорошо известно, что Книга Иисуса Навина явно риторически преувеличивает масштабы завоевания: вся земля захвачена, все цари побеждены, весь народ уничтожен без остатка (например, Нав. 10, 40–42; 11, 16–20). Тем не менее, Книга Судей (последний редактор которой должен был знать об этих повествованиях в Книге Иисуса Навина) не видит противоречия в том, чтобы говорить, что процесс покорения местных жителей был вовсе не завершен и продолжался достаточно долгое время. Так что даже в самом Ветхом Завете признается наличие риторического обобщения. Следовательно, когда мы читаем некоторые более яркие описания, будь то в повелениях, которые должны быть исполнены или зафиксированы как исполненные, нам необходимо допускать возможность такого риторического приема. Правильно будет не обвинять библейских писателей в обмане, а признавать литературные традиции описания войны.

Наказание порочного народа

Захват не следует изображать как произвольный геноцид или этническую чистку. Неверно также утверждение, что существует непримиримое противоречие между прославлением Израилем своего освобождения от угнетения в Египте и угнетением ханаанских народов спустя поколение.[414] Действие Израиля против хананеев относится не к категории угнетения, а к божественному наказанию посредством людей. Оно постоянно описывается как акт нравственного суда Божьего над деградировавшим сообществом.

Порочность ханаанского сообщества предвосхищается в Быт. 15,16, где Бог говорит Аврааму, что его потомки овладеют землей его временного пребывания, но не сейчас, «ибо мера беззаконий Аморреев доселе еще не наполнилась». Похоже, здесь идет речь о том, что ханаанское общество в дни Авраама еще не было столь порочным, чтобы оправдать столь масштабный суд Бога над ним (как он это сделал, например, в отношении Содома и Гоморры). Но это время приближалось.

Порочность ханаанского сообщества более определенно описана в нравственных и социальных терминах в Лев. 18, 24–25; 20, 22–24; Втор. 9, 5; 12, 29–31. Она включает половую распущенность и извращения, в особенности связанные с культами плодородия, и безжалостность приношений детей в жертву. Несомненно, важно то, что Книга Левит использует очень яркий способ выражения Божьей реакции на деградацию хананеев. Несколько раз говорится, что сама земля «изблюет» их. Это говорит не просто о мерзости их поведения для Бога, но о чем–то настолько омерзительном и отвратительном, что он более не может «переваривать» это. Это толкование принимается в Новом Завете (например, Евр. 11, 31 говорит о хананеях как о непокорных, подразумевая, что они осознавали свой грех, но упорствовали в нем).

Существует огромное нравственное отличие между произвольной жестокостью и жестокостью в нравственных рамках наказания. Это справедливо как в человеческом сообществе, так и с божественной точки зрения. Какой бы ни была наша позиция в отношении любой формы телесного наказания, существует огромная разница между тем, если отшлепать ребенка в качестве воспитательной меры за недопустимое поведение, на которое ему не раз указывали, и беспричинным или жестоким избиением. Также, каким бы ни было представление человека о смертной казни, существует моральное отличие между казнью преступника, признанного виновным в рамках системы закона, и произвольным убийством невиновного человека. Мы можем не соглашаться со шлепками или смертной казнью, и можно найти убедительные причины, чтобы отвергнуть и то, и другое, но вряд ли найдутся убедительные аргументы, доказывающие, что подобные формы наказания нравственно неотличимы от яростного насилия над ребенком или бесконтрольного убийства.

Поэтому библейское утверждение, что завоевание являлось актом Божьего наказания порочного сообщества, в котором Израиль выступал только как орудие, должно восприниматься серьезно (теми, кто желает воспринимать свидетельство Библии всерьез) и не трактоваться как противоядие против яда внутренней агрессии Израиля.

Пример для устрашения Израиля

Ветхий Завет говорит, что во время завоевания Бог использовал Израиль в качестве посредника для наказания хананеев. Бог предостерег Израиль, что если они будут вести себя так же, как хананеи, он будет рассматривать Израиль как своего врага на том же основании, и это навлечет аналогичное наказание, в котором будут использованы другие народы (Лев. 18, 28; Втор. 28, 25–68). Земля, изблевавшая хананеев, повторит свое действие, если Израиль будет потворствовать тем же омерзительным ханаанским обычаям. Тот же Яхве, который осуществлял нравственный суд над врагами Израиля, будет действовать таким же образом и в отношении самого Израиля.

В ходе долгой истории Израиля в ветхозаветные времена Бог неоднократно поступал так. Тем самым он продемонстрировал свою нравственную последовательность в правосудии по отношению ко всему человечеству. Это не было вопросом предпочтения (отстаивание интересов Израиля во что бы то ни стало). Если уж на то пошло, Ветхий Завет утверждает, что статус Израиля, как избранного народа, был еще большим основанием для Божьего суда и исторического наказания, чем для любого из окружающих народов, включая покоренные им (ср. Ам. 3, 2). Действительно, стоило бы отметить, что от рук своих врагов (в том числе хананеев) гнев Господа испытало на себе гораздо больше поколений израильтян, чем поколений хананеев — от руки израильтян. Будет просто искажением Ветхого Завета сказать (как утверждают многие скептики), что «Бог всегда за Израиль, а все прочие народы не получают ничего, кроме суда». Разве они никогда не читали пророков до рассеяния или историю (особенно 3 и 4 Царств)?