Искупление и земля в истории

 

Самым поразительным проявлением нарушения отношений Бога с Израилем была утрата ими своей земли. Вавилонское пленение в 587 году до P. X., которое предсказывал Амос, а также предвещал Иеремия на протяжении сорока лет до самого события, стало самым травмирующим эпизодом долгой истории Израиля в Ветхом Завете. Казалось, что изгнание из земли обетованной отрицало все, что они воспринимали как аксиому своего мировоззрения. Но ничто не могло показать столь убедительно и эффективно серьезность, с которой Господь относился к инициированному им самим завету. Длительная непокорность и нежелание раскаяться привели, в конечном счете, к рассеянию среди народов и утрату своей земли (Втор. 4, 25–28; 28, 64–68).

Поэтому, когда пророки, лелея надежду, о которой говорит Втор. 30, 1–10, указывали на лучшее будущее и говорили о восстановленных отношениях с Богом, именно земля была центром их вести. Ничто не говорило лучше о возвращении к Богу, чем возврат в землю (хотя без первого это было бесполезным). Таким образом, в Иер. 30—34, Ис. 40—55 и Иез. 36–48 (назовем только основные отрывки) обещанное восстановление Израиля после пленения описано как возвращение в землю. Существует множество новых измерений этого нового обетования, но оно никогда не «улетучивается» в духовную стратосферу. Земля оставалась частью Божьего искупительного комплекса для Израиля в продолжение столетий, до пришествия Христа. Обновление отношений завета означало возвращение в землю обетованную. И это осуществилось благодаря указу Кира в 538 г. до P. X.

 

 

Сотворение и искупление

 

Однако особенностью этих и других текстов (напр., Ам. 9,13–15) является не просто образ возвращения в землю, какой она была (что на самом деле оказалось сложной задачей для небольшой возвратившейся после плена общины, отягощенной множеством разочарований), но обновленной природы, напоминающей Эдемский сад изобилием и красотой (напр., Иер. 31, 12; Иез. 47, 1–12). Другими словами, в израильской эсхатологии представление о конечных целях Бога выражалось через изначальную цель Бога; а именно — совершенная земля, несущая благословения людям, которые будут наслаждаться ее благами.

И неудивительно, потому что это был характерный способ, посредством которого израильтяне прославляли искупительные деяния Бога в своей истории. Исход, как главное событие, включал буквальное «поражение» моря ради освобождения Израиля от армий фараона. Однако Израиль связывал это с широко распространенным мифом о поражении великого морского монстра хаоса, которого иногда называли Раав. Этот древний космогонический миф был трансформирован Израилем в историю, относя его к реальному событию исхода.[119] Однако историческая ссылка не устранила аналогию с творением. То, что Бог сделал с фараоном, считалось образцом сделанного им в творении — создание порядка из хаоса. Поэтому Песня моря в Исх. 15 прославляет историческое событие, используя поэтический язык победы Господа над самим морем. И в историческом событии Бог использует море как оружие, с помощью которого одержана победа над фараоном, врагом Господа и Израиля. «Так Бог демонстрирует царскую власть и превосходство над творением и, соответственно, избавляет народ Божий».[120] Однако, поскольку исход является частью Божьего избавления, прошлого, настоящего и будущего, использование истории творения для его описания является очень значимым. «Избавление Богом своего народа (их освобождение из–под власти египтян, путешествие в землю обетованную и поселение в ней), которое обычно рассматривается как историческое событие, представлено в терминах творения. Этим событиям, соответственно, придана космологическая значимость. Избавление Израиля — часть Божьего нового акта творения».[121]

Поэтому, когда позже Израиль просил Бога снова освободить их от новых врагов, одна и та же молитва прозвучала к Господу как творцу и избавителю. Например, в Пс. 73, написанном после трагического разрушения Иерусалима и храма, автор взывает к Богу, сила которого разделила море, сокрушила левиафана, создала солнце и луну, и установила времена года. Именно такой Бог нужен вам, когда враги торжествуют свою победу. «Согласно этому псалму, деятельность Бога в творении — это не только образец Божьего избавления Израиля, но также основание, благодаря которому Бог может избавлять, и причина, по которой он избавит».[122]

Словно прямой отголосок этого псалма, пророк Исайя призывает Бога восстать и снова действовать точно таким же образом (Ис. 51, 9–11), связывая воедино творение (Ис. 51, 9), историческое избавление (Ис. 51, 10) и эсхатологическую надежду (Ис. 51, 11). В пророчествах Ис. 40–55 постоянно переплетаются величие и сила Бога как творца, с его неизменными обетованиями искупления. То, что Бог сделает для своего народа, будет отражать совершенное им в творении. А его верность обетованию завета для народа будет отражать надежность существующего завета Бога с природой (Иер. 31, 35–36; 33, 20–26). В конечном счете, Бог совершит для своего народа то, что приведет к вселенскому благословению и радости в творении. К этой мысли я вернусь в заключении.

Распространение искупления на все творение

Я уже упоминал величественное видение Исайи в Ис. 11, 1–9, в котором справедливое правление мессианского царя приведет к гармонии и шалому в творении. Подобным образом, возвращение искупленных на Сион в Ис. 35 будет сопровождаться преобразованиями в творении. Однако кульминация ветхозаветного эсхатологического видения творения находится в Ис. 65—66. Выражение: «Ибо вот, Я творю новое небо и новую землю» служат введением прекрасного отрывка, который следует прочитать полностью:

 

 

Ибо вот, Я творю

новое небо и новую землю,

и прежние уже не будут воспоминаемы

и не придут на сердце.

А вы будете веселиться и радоваться вовеки

о том, что Я творю:

ибо вот, Я творю Иерусалим веселием

и народ его радостью.

И буду радоваться о Иерусалиме

и веселиться о народе Моем;

и не услышится в нем более

голос плача и голос вопля.

Там не будет более малолетнего и старца,

который не достигал бы полноты дней своих;

ибо столетний будет умирать юношею,

но столетний грешник будет проклинаем.

И буду строить домы и жить в них,

и насаждать виноградники и есть плоды их.

Не будут строить, чтобы другой жил,

не будут насаждать, чтобы другой ел;

ибо дни народа Моего будут,

как дни дерева,

и избранные Мои долго будут

пользоваться изделием рук своих.

Не будут трудиться напрасно

и рождать детей на горе;

ибо будут семенем, благословенным от Господа,

и потомки их с ними.

И будет, прежде нежели они воззовут, Я отвечу;

они еще будут говорить, и Я уже услышу.

Волк и ягненок будут пастись вместе,

и лев, как вол, будет есть солому,

а для змея прах будет пищею:

они не будут причинять зла и вреда

на всей святой горе Моей,

говорит Господь.

(Ис. 65, 17–25)

 

 

Это вдохновляющее видение изображает Божье новое творение радостным местом, свободным от печали, слез, исполненным жизни и приятного труда, свободным от проклятия разочаровывающей работы и с безопасным природным окружением! Это видение оттесняет в тень большинство мечтаний движения Новый век. Этот и другие похожие отрывки служат ветхозаветным основанием новозаветной надежды, которая заключается не в отрицании земли и не представляет нас улетающими в какое–то другое место. Вместо этого она сосредотачивается на ожидании нового искупленного творения (Рим. 8, 18 и дал.), в котором будут обитать праведные после очистительного суда (2 Пет. 3, 10–13),[123] потому что сам Бог будет обитать там со своим народом (Отк. 21, 1–4).

Эта славная библейская надежда весьма важна для формирования экологической этики. И это не просто напоминание о сотворении, но ожидание нового творения. Таким образом, наша мотивация имеет двойную силу (своего рода «двухтактный» эффект). Это ожидаемая цель. Безусловно, только Бог может в конечном итоге достичь ее; но, как и в случае с другими аспектами библейской эсхатологии, то, что мы ожидаем от Бога, влияет на наш нынешний образ жизни и цели:

 

 

Роль апокалиптики и пророчеств в Библии не только предрекать будущее, но также поощрять и утверждать нравственное изменение и послушание в настоящем. Физический и эсхатологический характер библейских видений искупления дает надежду, что восстановление экологической гармонии на самом деле возможно. Это не устраняет нужности социальных и нравственных усилий в ответ на экологический кризис, но скорее утверждает, что человеческие сообщества, стремящиеся почитать Бога и отображать его справедливость, также принесут плоды справедливости и правосудия в человеческий нравственный порядок и гармонию в природный мир. Согласно Иезекиилю, даже иссохшая пустыня может вновь вернуться к жизни, а сухие кости вновь восстанут, чтобы прославить своего творца. [124]

 

 

Наконец, как отмечает Фрэнсис Бриджер (Francis Bridger), эта эсхатологическая ориентация дает нам надежду на решение экологических проблем, сосредоточивая наше внимание не на человечестве, а на Боге, которому земля всегда будет принадлежать:

 

 

Главное доказательство экологической ответственности находится в связи старого и нового творения… Мы призваны быть управителями земли, не только ориентируясь на Эдемское повеление творца, но также из–за нашей ориентации в будущее. Сохраняя и улучшая сотворенный порядок, мы указываем на грядущее господство Бога во Христе… Экологическая этика, следовательно, не является антропоцентричной, она свидетельствует о восстанавливающих деяниях Бога в сотворении и избавлении… Парадоксально, что именно Бог осуществит новый порядок творения в Конце и что мы всего лишь указываем на это будущее и не должны действовать вопреки. Скорее, он освобождает нас от бремени нравственной и технологической автономии и проясняет, что человеческие притязания на суверенность — относительны. Понимание, что этот мир принадлежит Богу и что наши усилия направлены не к построению идеальной утопии, а по воле Бога создавать плацдармы царства, служит нашему смирению и приводит к нравственному послушанию. [125]

 

 

Однако позвольте закончить поэмой, которая более созвучна с пророками и псалмопевцами:

 

 

Природы стоны в дольнем мире,

Что Небо слышало от века, к концу приходят,

Предсказано пророками, поэтами воспето.

И свет горел в светильнике пророка.

Время покоя, обещанный Шаббат грядет!

 

…

Реки радости напоят всю землю,

И страны все оденут красотой. Упрек

В бесплодии минул. Плодородное поле

Возликует от изобилия; и скудная земля,

Богатая позором лишь своим,

Торжествует, видя, что проклятие чертополоха отменено.

Времена года слились воедино,

И это время — вечная весна,

Сад бедствий не боится, ограда не нужна,

Никто не алчет больше, сыты все.

Лев, леопард, медведь

Пасутся с непугаными стадами…

 

…

Одну лишь песнь поют народы; все восклицают:

«Достоин Агнец, был заклан Он за нас!»

В долинах жители и на утесах

Кричат друг другу, и горные вершины

От дальних гор подхватывают радость;

Когда народы все мелодию узнают,

Землей прокатится восторженная Осанна. [126]

 

 

Итак, обобщим сказанное в этой главе. Можно ли говорить об экологической этике, основанной на Ветхом Завете? Существует ли экологическое измерение христианской миссии? Я верю, что в свете всего вышесказанного ответом должно быть «да». Мы видели, как два главных столпа веры Израиля, касающихся их собственной земли, были расширены, чтобы говорить обо всей земле. Вся земля — это дар Божий человечеству, но она все еще принадлежит Богу. Такое понимание порождает богатое разнообразие тем в области человеческих отношений с остальным творением — неодушевленным, а особенно с животными. К этим двум главным положениям я добавил влияние грехопадения на природу, с одной стороны, и включение всего остального творения в эсхатологическую надежду искупления, с другой стороны. Древний Израиль мог не тревожиться о состоянии планеты так, как это беспокоит нас, по той причине, что мы навредили ей намного больше, чем древний мир. Поэтому те трудности, которые мы считаем неотложными экологическими проблемами, прямо в Ветхом Завете не рассматривались. Тем не менее, богословские принципы и нравственные обязательства в отношении творения, которые сформулировали Писания, влияют на то, как библейски настроенные христиане вырабатывают свою экологическую этику сегодня.

 

Дополнительная литература

 

Ball, Jim, 'Evangelicals, Population and the Ecological Crisis', Christian Scholars Review 28 (1998), pp. 228–253.

Barr, James, 'Man and Nature — the Ecological Controversy and the Old Testament', Bulletin of the John Rylands Library of the University of Manchester 55 (1972), pp. 9–32.

Bauckham, Richard J., 'First Steps to a Theology of Nature', Evangelical Quarterly 58 (1986), pp. 229–244.

_, 'Jesus and Animals i) What Did He Teach? ii) What Did He Practice?' in Linzey and Yamamoto, Animals on the Agenda, pp. 33–60.

Bishop, Stephen, 'Green Theology and Deep Ecology: New Age or New Creation?' Themelios 16.3 (1991), pp. 8–14.

Bridger, Francis, 'Ecology and Eschatology: A Neglected Dimension', Tyndale Bulletin 41.2 (1990), pp. 290–301.

Dyrness, William A, 'Environmental Ethics and the Covenant of Hosea 2', in Robert L. Hubbard Jr, Robert K. Johnson and Robert P. Meye (eds.), Studies in Old Testament Theology (Dallas: Word, 1992), pp. 263–278.

Elsdon, Ron, Green House Theology: Biblical Perspectives on Caring for Creation (Tunbridge Wells: Monarch, 1992).

Gnanakan, Ken, God's World: Biblical Insights for a Theology of the Environment (SPCK International Study Guides, London: SPCK, 1999).

Hay, Donald Б., 'Christians in the Global Greenhouse', Tyndale Bulletin 41.1 (1990), pp. 109–127.

Houston, Walter, '"and Let Them Have Dominion …" Biblical Views of Man in Relation to the Environmental Crisis', Studia Biblica 1 (1978), pp. 161–184.

Janzen, Waldemar, 'The Theology of Work from an Old Testament Perspective', Conrad Grebel Review 10 (1992), pp. 121–138.

Kraftson–Hogue, Michael, 'Toward a Christian Ecological Ethic: The Lesson of Old Testament Israel's Dialogic Relations with Land, History and God', Christian Scholars Review 28 (1998), pp. 270–282.

Linville, Mark D., ў Little Lower Than the Angels: Christian Humanism and Environmental Ethics', Christian Scholars Review 28 (1998), pp. 283–297.

Linzey, Andrew, Animal Theology (London: SCM, 1994).

_, Animal Gospel (London: Hodder & Stoughton; Louisville, KY: Westminster John Knox, 1998).

Linzey, Andrew, and Dorothy Yamamoto (eds.), Animals on the Agenda: Questions about Animals for Theology and Ethics (London: SCM, 1998).

Lovelock, James E., Gaia: A New Look at Life on Earth (Oxford: Oxford University Press, 1979).

Marak, Krickwin C, and Ami Y. Aghamkar (eds.), Ecological Challenge and Christian Mission (Delhi: ISPCK, 1998).

McDonagh SSC, Sean, To Care for the Earth: A Call to a New Theology (London: Geoffrey Chapman, 1986).

_, The Greening of the Church (Maryknoll: Orbis; London: Geoffrey Chapman, 1990).

McKenzie, J. L., 'God and Nature in the Old Testament', Catholic Biblical Quarterly 14 (1952), pp. 18–39, 124–45

Moss, R., The Earth in our Hands (Leicester: IVP, 1982).

Murray, Robert, The Cosmic Covenant: Biblical Themes of Justice, Peace and the Integrity of Creation (London: Sheed & Ward, 1992).

Nash, James Б., Loving Nature: Ecological Integrity and Christian Responsibility (Nashville: Abingdon, 1991).

Northcott, Michael S., The Environment and Christian Ethics (Cambridge: Cambridge University Press, 1996).

Petrie, Alistair, Releasing Heaven on Earth (Grand Rapids: Chosen Books, 2000).

Rogerson, John W, The Old Testament View of Nature: Some Preliminary Questions', Oudtestamentische Studien 20 (1977), pp. 67–84.

Simkins, Ronald Б., Creator and Creation: Nature in the Worldview of Ancient Israel (Peabody: Hendrickson, 1994).

Spanner, Huw, 'Tyrants, Stewards — or Just Kings?' in Linzey and Yamamoto, Animals on the Agenda, pp. 216–224.

White, Lynn, 'The Historical Roots of Our Ecologic Crisis', Science 155 (1967), pp. 1203–1207.

Wilkinson, Loren, 'New Age, New Consciousness and the New Creation', in W. Granberg–Michaelson (ed.), Tending the Garden: Essays on the Gospel and the Earth (Grand Rapids: Eerdmans, 1987), pp. 6–29.

_, (ed.), Earthkeeping in the Nineties: Stewardship of Creation, rev. ed. (Grand Rapids: Eerdmans, 1991).

Zimmerli, Walther, The Old Testament and the World (London: SPCK, 1976).

 

 

Экономика и бедность

 

«Если ты не брезглив, деньги можно делать на всем», — гласит древнее английское выражение. Эта житейская мудрость говорит о том, что все человеческое богатство, в конечном счете, находится в неисчерпаемых богатствах земли. Таким образом, вся сложная экономическая наука основывается на том, что растет и извлекается из почвы нашей планеты, так как мы почти не используем богатство океанов и океанского дна, энергию ветра и волн. Ветхий Завет и его богатое богословие земли (см. третью главу), а также богословие творения и Земли (см. четвертую главу), играют важную роль в формировании христианской экономической этики. В этой главе мы сначала рассмотрим экономическое значение ветхозаветного учения о творении и экономические последствия грехопадения. Затем мы увидим, как исторический опыт искупления Израиля углубил и усилил принципы творения в форме целой системы экономических отношений. Особое внимание мы обратим на то, как Израиль понимал и реагировал на распространенный феномен нищеты.