Справедливость и праведность

 

 

Правды, правды ищи.

(Втор. 16, 20)

 

Ибо Я, Господь, люблю правосудие.

(Ис. 61, 8)

 

Забота о справедливости пронизывает весь Ветхий Завет. Она встречается в исторической, правовой, пророческой литературе, литературе мудрости, а также в псалмах. Она представлена на протяжении всей истории, запечатленной в ветхозаветной литературе… Все говорит о том, что забота о справедливости была одним из факторов — если не центральным, — благодаря которому многогранная жизнь древнего Израиля была объединенной в продолжение всех исторических перемен… Ни одна сфера жизни Израиля не была лишена заботы о справедливости, и было известно, что Господь действует во всех этих сферах.

Ральф Ниерим «Задача ветхозаветного богословия» (Ralph P. Knierim, Task of Old Testament Theology)

 

 

Вряд ли какая–либо тема занимает большее внимание в дискуссии о социальной этике, чем справедливость. Где бы ни размышляли люди любой культуры о главных этических проблемах, справедливость будет на переднем плане. Похоже, многое зависит от нее, если человеческое общество хочет функционировать хоть с какой–то видимостью гражданского порядка, безопасности и гармонии. Чем больше попирается справедливость, тем меньше шансов обществу сохранить свою жизнеспособность. Ветхий Завет также говорит: если справедливость исчезнет, основания всего космического порядка распадутся, поскольку справедливость является фундаментальной для самой сущности Господа, Творца вселенной, и для сущности Божьего правления в истории.

 

 

Господь царствует: да радуется земля…

правда и суд — основание престола Его.

 

(Пс. 96, 1.2; ср. 88, 14)

 

Следовательно, для Израиля справедливость не была абстрактной концепцией или философским определением. Справедливость была по сути богословской. Она коренилась в характере Бога израильтян; она проистекала из его действий в истории; ее требовали отношения завета Господа с Израилем; в конечном счете, она будет установлена на земле суверенным могуществом Бога.

Таким образом, хотя основное внимание данной книги направлено на социальную этику Израиля, необходимо помнить, что ветхозаветная этика является фундаментально богословской. Справедливость на земле проистекает из справедливости в небесах. Поэтому вместо того, чтобы подходить к рассмотрению темы с помощью системного анализа израильской концепции и практики справедливости (о которой существует огромная масса разной литературы — смотри дополнительную литературу в конце главы), мы будем помнить, что Бог находится в центре всего, и поразмыслим о трех пунктах: во–первых, справедливость, представленная Богом; во–вторых, справедливость, требуемая Богом; и, в–третьих, справедливость, которую окончательно осуществит Бог.[212]

 

 

Справедливость и праведность Бога

 

Из множества текстов в Ветхом Завете, заявляющих о Господе как Боге справедливости или прославляющих его, полезно обратить внимание на один примечательный текст и начать с него. Пс. 32 содержит сильное утверждение:

 

 

Он любит правду и суд;

милости Господней полна земля.

 

(Пс. 32, 5)

 

 

Терминология

 

Фраза «правда и суд» в Пс. 32, 5 сближает два величайших слова в Ветхом Завете. Каждое из них в отдельности в глагольных и именных формах встречается сотни раз. Там, где они вместе (будь то праведность и справедливость, или справедливость и праведность), образуется гендиадис — единое составное определение, выраженное с помощью использования двух слов.[213] Эти два еврейских слова стоит знать:

 

1. Первое происходит от корня sdq, который встречается в двух формах существительных: sedeq и sedaqa. По всей видимости, не существует серьезных отличий между этими двумя формами[214]. Обычно в английской Библии они переводятся как «праведность», хотя это религиозно окрашенное слово не передает полного спектра значений, которые они имеют в иврите. Значение корня, вероятно, «прямой»: нечто фиксированное и такое, каким оно должно быть. Поэтому оно может означать норму — нечто, с помощью чего измеряются другие вещи, стандарт. Буквально оно употребляется в отношении объектов, которые являются или делают то, чем они должны быть; например, точные весы и меры — это меры sedeq (Лев. 19,36; Втор. 25,15). Хорошие пути для овец — это пути sedeq (Пс. 22, З[215]). Поэтому оно означает «праведность» — то, что есть и должно быть, то, что соответствует стандарту. Если говорить о человеческих действиях и отношениях, оно говорит о соответствии тому, что правильно или что ожидается, не в абстрактном или общем смысле, но согласно требованиям отношений или характеру ситуации. «Терминология sdq обозначает правильное поведение или статус в отношении к некоему стандарту поведения, принятому в сообществе».[216]

Sedeq и sedaqa — слова, которые относятся, в первую очередь, к сфере взаимоотношений. Настолько, что Хемченд Госсай (Hemchand Gossai) включает целый раздел о них в своем определении понятия «взаимоотношения».

 

 

Для того, чтобы человек был saddiq (праведный), нужно, чтобы он жил таким образом, который позволяет ему правильно реагировать на ценности взаимоотношений (которые могут включать отношения супругов, родителей, судьи, работника, друга и пр.)… Следовательно, в сущности sdq — это не просто объективная норма, присутствующая в обществе, и которую необходимо соблюдать, а скорее это концепция, вытекающая из отношений, в которых она обретается. Поэтому мы можем сказать, что правильный суд, правильное управление, правильное поклонение и милосердная деятельность — все это относится к завету и праведности, несмотря на свое разнообразие. [217]

 

 

2. Второй корень — spt относится к судебной деятельности на любом уровне. Как глагол, так и существительное — производные от него. Глагол sapat относится к судебному действию широкого диапазона. Он может означать: действовать в качестве законодателя; действовать в качестве судьи, вынося решение в споре двух сторон; выносить приговор, объявляя, кто виновен и кто невиновен; осуществлять суд, выполняя судебные последствия подобного вердикта. В самом широком смысле слово означает «исправить» — вмешаться в неправильную, угнетающую или неконтролируемую ситуацию и «исправить» ее. Это может включать конфронтацию с обидчиком, с одной стороны, и, с другой стороны, оправдание и освобождение тех, с кем поступили несправедливо. Подобные действия не ограничиваются судом, но могут происходить в других местах и по–другому; например, посредством битвы. Именно поэтому так называются действующие лица в Книге Судей. Они «судили» Израиль, исправляя ситуацию, в военном, религиозном, судебном смысле, примером использования всех трех аспектов является Самуил.

Производное существительное mispat может описывать весь процесс тяжбы (дела) или его конечный результат (приговор и его выполнение). Оно может означать судебное постановление, обычно право, которое основывается на прошлых прецедентах. (Отрывок Исх. 21 — 23, известный как Кодекс Завета или Книга Завета, на иврите называется просто mispatim.) Оно также может использоваться в персональном значении личного законного права, судебного процесса или дела, которое человек представляет в качестве истца перед старейшинами. Часто встречающееся выражение «mispat сироты и вдовы» означает законное судебное дело против тех, кто их эксплуатирует. Именно благодаря этому последнему значению, слово mispat обрело значение «справедливости» в некоем активном смысле, тогда как sedeq — sedaqa имеет более статичный оттенок.[218] В самом широком смысле (признавая, что существует значительная степень частичного совпадения и взаимозаменяемости между словами) mispat — это то, что необходимо сделать в определенной ситуации, чтобы вернуть людей и обстоятельства в соответствие с sedeq — sedaqa. Mispat — это качественный набор действий, то, что вы делаете. «В библейских текстах справедливость часто употребляется скорее в смысле призыва к действию, чем в качестве оценочного принципа. Справедливость как призыв к ответу означает взять на себя дело тех, кто не может защитить себя сам (ср. Ис. 58, 6; Иов 29, 16; Иер. 21, 12)».[219] Sedeq—sedaqa — это качественное состояние дел, то, чего ты желаешь достичь.

В Пс. 32, 5 оба слова образуют пару, что встречается часто, когда хотят описать широкое понятие. Возможно, ближайшим русским эквивалентом этой сдвоенной фразы является «социальная справедливость». Но даже данное выражение в некотором смысле является абстрактным для динамического характера этих еврейских слов. Джон Голдингей (John Goldingay) обращает внимание, что еврейские слова являются конкретными существительными, в отличие от абстрактных существительных, которыми они обычно переводятся на английский язык. То есть это действия, которые вы совершаете, а не концепции, над которыми размышляете.[220]

 

 

Контекст

 

Пс. 32 прославляет Бога как Искупителя, Творца, Судью и Спасителя. Следовательно, концепция справедливости утверждена в заветных рамках исторических отношений Господа с Израилем. Именно благодаря этой истории израильтяне поняли, что означает: Господь возлюбил справедливость. Кроме того, эта история позволила сделать утверждение универсальным, говоря о «всей земле» (Пс. 32, 56).

Ближайшие утверждения в Пс. 32,4–5 позволяют нам лучше понять прямое заявление о том, что Бог любит праведность и справедливость. Они показывают контекст, в котором Израиль мыслил о справедливости. Здесь я только могу бегло обозначить их.

Первое — слово Господне (dabar, Пс. 32, 4). Посредством него Бог вступает в отношения с людьми и управляет историей. Могущественное слово Божье искупительно, оно исправляет и провозглашает истину в мире несправедливости и лжи (Пс. 32, 4а). Могущественное слово Божье — творческое, оно вызывает к существованию всю вселенную из ничего (Пс. 32, 6.9) и затем продолжает управлять историей народов по всей Земле (Пс. 32, 10–11).

Затем, верность (`ётйпа, Пс. 32, 4) и милость (hesed, Пс. 32, 5) Господа. Это характеристики Господа завета: его преданная верность своему народу в сохранении обетовании и действий на основании благодати и любви. Слово hesed часто переводится как «доброта» или «любовь», хотя оно имеет более определенное значение. Оно означает его неизменную верность своему завету, его непоколебимую волю исполнить свое великодушное обетование. То, что он решил и учредил в своей праведности, подтверждается установленной им целью. Перевод «верная любовь» (RSV), или «неизменная любовь» (Пс. 32, 22, NIV), близки к оригинальному значению. Часто hesed и sedaqa идут парой, как параллельные понятия, обозначающие и качества Божьей деятельности (Пс. 36, 10), и требования человеческого нравственного отклика (Ос. 10, 12; Мих. 6, 8).

В других текстах Божья справедливость объединяется с его благодатью и состраданием; более того, в Ис. 30, 18 Божья справедливость является причиной его сострадания, что звучит странно для уха, привыкшего мыслить о справедливости в терминах наказания и суда:[221]

 

 

И потому Господь медлит, чтобы помиловать вас

и потому еще удерживается,

чтобы сжалиться над вами;

ибо Господь есть Бог правды:

блаженны все уповающие на Него!

 

 

Таким образом, понятно, что для Израиля вся идея справедливости была сведена к качествам и характеристикам Господа, их Бога, и особенно была связана с отношениями завета между Израилем и Господом.

 

 

Повествование Израиля

 

Как Израиль узнал об этом? На каком основании он мог сделать столь исчерпывающее утверждение, как в Пс. 32, 5? Ответ очевиден — из своей собственной истории. Пс. 32 не много говорит об истории Израиля, но она неявно присутствует в нескольких фразах, таких как «все дела Его верны» (4 ст.), «совет же Господень стоит вовек» (11 ст.), «народ, у которого Господь есть Бог, — племя, которое Он избрал в наследие Себе» (12 ст.). Следовательно, мы можем обозначить несколько ключевых эпизодов в истории Израиля, наблюдая явленные в них признаки Божьей справедливости.

 

 

Праотцы

 

Самые ранние предания представляют Господа как осуществляющего справедливость и желающего ее. Быт. 18, 19 делает весьма важное заявление (устами Бога в разговоре с Авраамом) о том, что создание сообщества праведности и справедливости было непосредственной целью избрания Авраама. Конечной целью было благословение народов («что сказал о нем»):

 

 

От Авраама точно произойдет народ великий и сильный, и благословятся в нем все народы земли, ибо Я избрал его для того, чтобы он заповедал сынам своим и дому своему после себя, ходить путем Господним, творя правду и суд (sedaqa и mispat); и исполнит Господь над Авраамом, что сказал о нем.

(Быт. 18, 18–19)

 

 

Контекстом этого всестороннего утверждения о божественной цели является порочность Содома и Гоморры и запланированный суд Божий над этими городами. Однако текст говорит не только о том, что Бог обращает внимание на их порочность, но и о том, что он увидел и

 

• Божественное дело справедливости основывается на любви к своему народу и верности своим обетованиям. Они, как мы видели, являются реляционными компонентами справедливости, осуществляемой Богом.

• Божественный акт исторической справедливости основан и на новых отношениях между Господом и Израилем, в рамках которых они познали его как Господа (т. е. Бога освобождающей справедливости, Исх. 6, 6–8), и на учреждении Израиля сообществом праведности, которая основана на справедливости Бога. Это приводит нас (как и Израиль) к Синаю и закону.

 

 

Синайский завет и закон

 

Справедливость была основой общественной жизни Израиля, с одной стороны, потому что инициатива Божьего искупительного могущества была актом праведности, с другой — потому что требовала отклика праведности и справедливости в среде самих израильтян. Будучи, образно говоря, «исправленными», израильтяне должны были поддерживать праведность. Пережив на опыте справедливость, они должны были сами творить правду. То, что Бог предвосхищал в своем разговоре с Авраамом (Быт. 18,19), в то время когда израильский народ существовал только в чреслах Авраама, Бог подтвердил в конституции завета новообразованной нации.

I. Декалог. Мы сможем яснее представить данный пункт, если рассмотрим Десять заповедей в этом свете, считая их главной хартией или программным заявлением всего остального закона. Декалог был формулой ответственной свободы. Десять заповедей можно считать тем, что дано для сохранения прав и свобод, достигнутых исходом, при помощи перевода их в обязанности. Рассмотрим же их последовательно с этой перспективы.

 

• Бог даровал израильтянам право и свободу поклоняться только Богу как Господу, Богу их отцов. Это было ясной целью требования освободить их из Египта (Исх. 4, 23); поэтому отныне они должны поклоняться исключительно Господу (первая заповедь).

• Своим могущественным деянием Господь явил себя живым и ревностным Богом; поэтому любой безжизненный образ или идол был оскорблением (вторая заповедь).

• Исход был связан с великим откровением значения личного имени Бога — Яхве, Господь; поэтому они не должны употреблять это имя в своих целях, злонамеренно или безрассудно (третья заповедь).

• Бог освободил их от изнурительной и принудительной работы, давая им теперь возможность трудиться как свободному народу; поэтому они должны сохранять право регулярного субботнего отдыха для себя, своих семей, наемных работников, и даже животных (четвертая заповедь).

• Бог освободил их от невыносимой жестокости фараона, направленной на их семьи, поэтому они должны беречь семью: уважать родительский авторитет (пятая заповедь) и сохранять половую чистоту (седьмая заповедь).

• Освобожденные от детоубийственного и преступного египетского угнетения, они должны уважать жизнь и не допускать убийства в своем обществе (шестая заповедь).

• Поскольку отныне они уже не будут пришельцами в чужой земле, но будут обладать собственной землей, они не должны красть или желать того, что является Божьим даром для всех (восьмая и десятая заповедь).

• Имея перед собой пример справедливости Божьей, они не должны обманывать друг друга, злонамеренно и ложно свидетельствуя в суде (девятая заповедь).

 

Если мы рассматриваем Декалог с такой перспективы, можно считать его своего рода «Биллем о правах», человеческих и божественных, выраженных в форме обязанностей, которые необходимы избавленному народу, чтобы сохранять свою свободу и пользоваться ею.

 

2. Закон. Остальная часть закона в Пятикнижии является свидетельством Божьей справедливости. Книга Второзакония возвеличивает справедливость Господа и считает ее основанием для поведения, которое должно характеризовать израильтян, соблюдающих его законы и постановления. Так, удивительно богатый текст Втор. 10, 12–19 предлагает всем израильтянам простую истину, состоящую из пяти частей: Господь лишь требует, чтобы они боялись его, ходили его путями, любили его, служили ему и соблюдали его заповеди. Во избежание непонимания, что означает на практике ходить путями Господними, текст прерывается двумя славословиями в четырнадцатом и семнадцатом стихах, и затем мы читаем величественные строки о Боге (Господь есть Бог, обладающий вселенной и господствующий в ней) нищих, беззащитных, нуждающихся и отверженных. Господь есть Бог честности, которого нельзя подкупить или задобрить. Более того, Господь есть Бог, любящий пришельца, питающий и одевающий его. Затем встречаются ключевые слова, переводящие эти характеристики Господа в нравственный императив: «Любите и вы пришельца…» (по всей видимости, следуйте примеру Бога во всех упомянутых аспектах).

Поэтому неудивительно, что Книга Второзакония в одном из самых древних поэтических произведений в Библии — песне Моисея в Втор. 32 — сравнивает Господа со скалой справедливости:

 

 

Он твердыня; совершенны дела Его,

и все пути Его праведны;

Бог верен, и нет неправды в Нем;

Он праведен и истинен.

(Втор. 32, 4)

 

 

3. Псалмопевцы и закон. Псалмопевцы возвеличивают закон как откровение Господа. Пс. 18 ликует, что сотворенный порядок проповедует славу Божью, но тут же переходит к утверждению, что закон отображает более личные качества Бога, включая его надежность, праведность и справедливость (Пс. 18, 7–9). Закон воплощает все перечисленное, и, конечно же, намного больше. Автор Пс. 118 обращает внимание на чудеса закона Божьего, используя синонимы практически в каждом стихе своей тщательно составленной алфавитной поэмы. Но хотя предметом внимания целиком является закон Божий, адресатом псалма является сам Господь: во втором лице единственного числа, «Ты». Это псалом в высшей степени межличностный. Суть его в том, что автор находит в законе самый верный путь познания законодателя. И через закон он познает весь характер Бога — Божью любовь, обетования, верность, истину, праведность, животворную силу, защиту, оправдание от клеветы, руководство и так далее. Таким образом, твердое решение псалмопевца ходить путями праведности исходит из его близких отношений с Богом, которого он так основательно познает, созерцая закон Божий.