Идеи Ф.Броделя весьма актуальны в сочетании со взглядами современных исследователей, использующих инструментарий институционального анализа для изучения причин и последствий циклического развития.

Современный американский исследователь Роберт Хиггс [45], рассматривая последствия экономических кризисов на примере США, доказывает, что одним из важных итогов посткризисного развития становится усиление позиций и расширение полномочий современного государства, причем процесс этот – необратимый, поскольку после расширения полномочий государства нет возврата к норме. [46]. Эта необратимость связана не только с увеличением рожденных в ходе кризисов институтов (ведомств, административных структур, правовых прецедентов), но и с изменениями осознаваемого и воспринимаемого обществом набора норм и правил (или преобладающей идеологии), поскольку в ходе кризиса возникает новое понимание потенциальных возможностей, инструментов воздействия, рисков и полезного эффекта, связанных с действиями государства. По-сути доказывается, что рост масштабов государства зависит от влияния идеологии на экономическую политику и общественное сознание.

Рост масштабов государства рассматривается Р.Хиггсом в трех измерениях: в экономике, идеологии и в историческом развитии. В экономической сфере возрастание государства проявляется не только в росте государственных расходов, налогообложения и численности занятых в госструктурах, но и в расширении фактических полномочий государства в принятии решений по экономическим вопросам. История экономики демонстрирует, что расширение полномочий государства происходило в основном в периоды кризисов общенационального масштаба, особенно во время мировых войн и Великой депрессии, крупнейших мировых кризисах. В духовной сфере параллельно с этим происходило заметное изменение преобладающей идеологии.

Р.Хиггс рассматривает так называемый «инерционный феномен» - в ходе каждого серьезного кризиса государство резко разрасталось, затем, при завершении кризисной фазы оно «отступало», но не к докризисному уровню и даже не к тому уровню, который был бы достигнут, если бы докризисные темпы роста «размера» государства сохранились, а становилось все масштабнее. Вывод состоит в том, что именно кризисы порождали не только временное, но и постоянное увеличение масштабов государства[47].

Важно понять, почему государство разрастается именно в период кризиса и почему в посткризисный период хотя его масштабы несколько сокращаются, однако из каждого кризиса государство выходит с определенным «приращением».

Дело, во-первых, в степени доступности информации, в определенной асимметрии информации, во-вторых, возможностях быстрой масштабной реакции. Ведь никто за пределами сектора государственного управления не обладает достаточной информацией, чтобы четко оценить характер возникшей критической или кризисной ситуации и определить конкретный практический план по ее разрешению. Поэтому граждане в возникшей сложной ситуации (война, кризис и т.п.) требуют от государства: 1)активных действий, 2) сокращения времени на консультации с общественными силами, обсуждение альтернатив, то есть на предусмотренные в рамках политического процесса процедуры.

При этом меры, предпринимаемые государством в чрезвычайной ситуации, как правило, ведут к значительному росту материальных или иных издержек для большинства граждан. Готовность же граждан мириться с такими издержками, необходимыми для осуществления тех или иных политических и экономических мер, снижается по мере того, как повышается объем этих издержек. Однако граждане реагируют на издержки, которые они несут, только в том случае, если они о них знают. Поэтому любое государство, проводящее политику, связанную с резким увеличением издержек, старается изобрести способы, позволяющие преобразовать материальные издержки в нематериальные: не прямое бюджетное финансирование, а дефицитное, инфляционное и т.п.

Однако, любые варианты с дефицитным или инфляционным финансированием, налоговые манипуляции не способны изменить того факта, что возникают упущенные обществом возможности, поскольку реальные ресурсы перенаправляются с производства «масла» на производство «пушек» или иной продукции, которой отдает предпочтение государство в критический исторический момент. Именно эти издержки представляют собой подлинные, неустранимые полностью издержки[48]. К тому же, создать любую бюрократическую структуру легче, чем её ликвидировать: бюрократы и количество правил, которые они изобретают, со временем демонстрируют «инерционный феномен»[49].

Нам представляется, что важными выводами, логично вытекающими из предшествующего анализа, становятся следующие: чем масштабнее кризис, тем больше ресурсов требуется каждой стране, ее обществу для его преодоления. Возрастание масштабов ресурсов, необходимых для преодоления кризиса, ведет к росту масштабов каждого государства в целом.

В экономическом смысле они измеряются такими параметрами как собственность на активы, доля перераспределяемого ВВП, доля занятых в секторе государственного управления и на общественных работах, число государственных предприятий, государственное предпринимательство в целом - разнообразие форм государственного участия в бизнесе и т.д.

В институциональном смысле речь идет о расширении полномочий, передаваемых государству в принятии наиболее принципиальных решений о развитии общества, об усилении функции принуждения, расширении числа действующих институтов и, соответственно, усилении бюрократии.