Детерминанты отклоняющегося поведения сексуально-садистских убийц

«Я специально не искал жертву». Эта фраза принадлежит ростовскому потрошителю Андрею Чикатило, оставившему за двенадцать лет «свободного поиска» 53 истерзанных трупа. Лукавил ли самый знаменитый маньяк последних десятилетий, заявляя о случайности своего выбора? Усомниться в

его искренности можно, но и от объективных фактов не отмахнуться: ни в одном из эпизодов нельзя было вычислить момент нападения или заранее предвидеть повод для убийства.

Непредсказуемость, не поддающиеся осмыслению поступки делают таких сексуально-садистских убийц-маньяков наиболее социально опасными преступниками. Они вызывают в обществе почти мистический ужас и чувство безотчетного страха: следующей жертвой может стать каждый...

Из каких темных глубин человеческого сознания вырываются жадные до крови всесильные чудовища, превращающие отцов семейств и милых юношей в насильников-садистов, каннибалов-расчленителей?

Талантливейший сыщик Московского уголовного розыска Владимир Будкин, много лет специализирующийся на раскрытии тяжких преступлений, заметил как-то, имея в виду условность того, что мы достоверно узнаем о случившемся: «Убийство – это обратная сторона Луны». Если утверждение подходит к обычному бытовому или корыстному преступлению, то стоит ли говорить, насколько оно верно в отношении убийства, мотивы которого не может разумно объяснить сам преступник?

Что же происходит во мраке за незримой чертой? Вопрос вызван не праздным любопытством.

Можно выделить три взгляда на понятие сексуально-садистского убийства. Согласно первому взгляду сексуальные убийства это убийства на почве отношений между полами, к которым относятся бытовые убийства, убийства из ревности, убийство по причине обиды и т.д. Это наиболее широкое понятие сексуального убийства. Согласно второму взгляду, сексуальным убийством признаются только те убийства, которые непосредственно связанны с удовлетворением сексуального влечения. Согласно третьей точке зрения сексуальными признаются убийства связанные только с сексуально-садистскими действиями.

Проблема «причин» возникновения (генезиса), функционирования и изменения объектов исследования – основная и сложнейшая для каждой науки. Не представляет исключения и девиантология, как наука об отклоняющемся поведении, включая и такие преступления, как сексуально-садистские убийства. Однако в последнее время ученые различных специальностей все чаще отказываются от самого термина «причина» и причинного объяснения своего объекта, предпочитая выявлять факторы,воздействующие на объект исследования.

Почему люди становятся убийцами? Теорий на этот счет хватает. Но если обобщить их, то окажется, что они делятся на несколько основных направлений.

Биологическое (антропологическое) направление. Бесспорным родоначальником этого направления считается Ч. Ломброзо– тюремный врач из Турина. Свое главное открытие Ч. Ломброзо описывает вполне поэтически: «Внезапно однажды утром мрачного декабрьского дня я обнаружил на черепе каторжника целую серию атавистических ненормальностей,...аналогичную тем, которые имеются у низших животных. При виде этих странных ненормальностей – как будто бы ясный свет озарил темную равнину до самого горизонта – я осознал, что проблема сущности и происхождения преступников была разрешена для меня»[315]. Результаты исследований и выводы о «прирожденном» преступнике нашли отражение в труде Ч. Ломброзо «Преступный человек» (1876). Признаки «вырождения» проявляются в многочисленных «стигматах»: «ненормальности» в строении черепа, низкий или скошенный лоб, огромные челюсти, высокие скулы, приросшие мочки ушей и т.п. Разработанная им классификация преступников включала четыре типа: прирожденные, душевнобольные, по страсти (включая политических маньяков), случайные.

Ч. Ломброзо изучил еще одну девиантологическую тему – с биологических позиций он рассматривал проблему гениальности и помешательства[316]. Со временем, под давлением обоснованной критики, Ч. Ломброзо стал уделять внимание и иным – социальным, демографическим, климатическим факторам[317]. Однако он навсегда вошел в историю криминологии как автор теории врожденного преступника.

По мнению немецкого психиатра Э. Кречмераи его последователей (прежде всего – американского криминолога У. Шелдона ), прослеживается связь между типом строения тела, характером человека, а, следовательно, и его поведенческими реакциями, включая преступные. Согласно их «теории конституциональной предрасположенности», высокие и худые люди – эктоморфы («церебротоники», по Шелдону, или астеники) – чаще будут робкими, заторможенными, склонными к одиночеству, интеллектуальной деятельности. Сильные, мускулистые мезоморфы («соматотоники», или атлеты) отличаются динамичностью, стремлением к господству и наиболее склонны к девиациям. Невысокие, полные эндоморфы («висцеротоники», или пикники) – общительны, спокойны, веселы.

Другие исследователи связывали отклоняющееся поведение с определенным типом гормонов. Уровень серотонина в крови.На основе результатов многочисленных исследований некоторые ученые предполагают, что повышенный уровень серотонина в крови свидетельствует о более высокой вероятности агрессивного поведения. Роль тестостерона.Точно так же считается, что повышенный уровень тестостерона (мужского полового гормона) может увеличивать агрессивность поведения. Некоторые исследователи полагают, что аналогичную роль в женском агрессивном поведении играют женские гормоны.

Психологическое направление. Становление психологического направления связывают с именем французского социолога и криминолога Г. Тарда, которыйв своих книгах «Законы подражания» и «Философия наказания» (обе вышли в 1890 г.) объяснял преступное поведение подражанием и обучением. Г. Тард один из первых обратил внимание на то, что повышение благосостояния, уровня жизни, образования не влечет за собой сокращения преступности. Скорее – наоборот! «Рост трудовой деятельности и богатства делает естественным рост преступлений и преступников!»[318].

Развивая и дополняя подобные представления, австрийский психолог, психиатр и невролог 3игмунд Фрейдне обращался специально к девиантологической тематике, если не считать психоаналитического разбора произведений Ф.М. Достоевского; в этой своей работе З. Фрейд сформулировал небезынтересное для нас утверждение: «Для преступника существенны две черты – безграничное себялюбие и сильная деструктивная склонность; общим для обеих черт и предпосылкой для их проявлений является безлюбовность, нехватка эмоционально-оценочного отношения к человеку»[319].

С точки зрения крупнейшего представителя неофрейдизма Э. Фромма, который один из главных своих трудов посвящает исследованию агрессии и насилия как психологического, социального, политического феномена[320]. Любая девиация, девиантный поступок – попытка (осознанная или нет) прорвать сковывающие социальные нормы, самоутвердиться, самореализоваться как «Индивидуальность», непохожая на «всех других», и тем самым «придать смысл своей жизни». Поэтому и садист – человек, «который не смог найти другого способа реализовать данные ему от рождения качества».

Социологическое направление. Если для Ч. Ломброзо «преступниками рождаются», то для бельгийского социолога и математика А. Кетле, как яркого представителя данного направления, «преступниками не рождаются, ими становятся». Становятся – под влиянием социальных условий, социальных факторов. К факторам, влияющим на совершение преступлений, А. Кетле относит демографические, социальные (профессия, образование), природные (климат, сезонность). Основные идеи А. Кетле, которые в той или иной степени разделяют и развивают все представители социологического направления (К. Маркс, Ф. Энгельс, Э. Дюркгейм, Р. Мертон), сводятся к следующему:

– преступность порождена обществом;

– она развивается по определенным законам под воздействием социальных и иных объективных факторов;

– ей присуща статистическая устойчивость;

– повлиять на преступность (с целью сокращения) можно только путем изменения (улучшения) социальных условий.

Если брать процент от общего числа убийств, совершаемых в России, то на долю таких убийств придется ничтожно малая часть - примерно меньше десяти процентов. Но стоит ли боль и кровь мерить цифрами? Тем более что жертвами оказываются самые беззащитные и слабые - дети, женщины, старики. К тому же число выявляемых маньяков растет из года в год, а принципиальных подвижек в методике их выявления как не было, так и нет.

Почему человек начинает охоту на себе подобных? Эта работа не претендует на откровения, не годится в качестве пособия «Как уберечься от маньяка». Она лишь обобщает некоторые факты и имеет единственную цель привлечь внимание к проблеме сексуально-садистских убийств.

И все же хочется высказать одно предположение.

В 1972 году увидело свет не слишком рекламируемое, но крайне интересное исследование западных ученых «Пределы роста. Доклад Римскому клубу». В нем прозвучала и такая мысль: «... человечество уверенно идет навстречу катастрофе, избежать которую можно, осуществив меры по ограничению и корректировке роста производства и изменению критериев прогресса». Ученые сделали пессимистический вывод. На протяжении многих столетий люди успешно и беззаботно расширяли свои знания, пока не получили безграничную власть над природой и не оказались на краю экологической катастрофы. Почему благое стремление к познаниям и их естественное применение во благо общества дало такие результаты? Не потому ли, что закон всемирного тяготения человек изучал гораздо прилежнее закона Божьего? Во всяком случае, появление зверей-охотников в человеческом обличье, на наш взгляд, напрямую связано с поставленными выше вопросами.

Смерть не делает разницы ни для кого. Она безжалостна и слепа. Но мы-то зрячи, пока живы.

Селезнева И.А.

(РГУ, г. Рязань)