Письмо к одному из епископов около 600 г.

Нам так много хорошего говорили о ваших занятиях, и в сердце нашем потому родилась столь великая радость, что она не позволи- ла бы отказать вам в том, о чем вы (fraternitas vestra) просите. Но по- том дошло до нас и о чем мы не можем вспомнить без стыда, а именно, что ты (fraternitas tua) обучаешь кого-то грамматике. Извес- тие об этом поступке, к которому мы чувствуем великое презрение,

 

 

1 Григорий I Великий (Gregorius Magnus) (ок. 540–604) – папа римский с 590 г. первый понтифик, избранный из числа монахов, выдающийся реформатор и писа- тель. Много сделал для распространения христианства, укрепления папской власти в Италии. Основал ряд монастырей, в 595 г. отправил миссию во главе с Августином на Британские острова, с которой, по традиции, начинается истории христианизации англосаксов (597 г.), способствовал переходу в католичество из арианства короля лангобардов. Автор книг по проблемам эсхатологии, христианской этике, более 850 посланий.

произвело на нас впечатление очень тяжелое, так что все то, о чем я говорил выше, обратилось для меня в горе и печаль; одними устами нельзя воздавать хвалу Христу вместе с хвалами Юпитеру (guia in uno se ore, cum Jovis laudibus, Christi laudes non capiunt).Ты сам поду- май, как преступно и неприлично поступают епископы, воспевающие то, что не согласится воспевать даже светский набожный человек. И хотя любезнейший наш сын, пресвитер Кандид, впоследствии при- бывший сюда, старался опровергнуть тот слух и своими тонкими рассуждениями хотел оправдать вас, но все же я еще не успокоился, потому что, если чувствуешь сильное отвращение, слушая такие рассказы о священнослужителе, то необходимы и сильные доказа- тельства, чтобы окончательно удостовериться в их несправедливо- сти. Итак, если вы докажете ясно, что все рассказанное о вас ложно, что вы не занимаетесь вздорными светскими науками, тогда мы бу- дем прославлять господа нашего, который не допустил оскверниться устам вашим богохульственной хвалой такого, о чем нельзя и мол- вить. В таком только случае спокойно и без всяких сомнений мы по- думаем о разрешении вам того, о чем вы просите.

Григорий.

 

 

Эйнгард

Эйнгард (Эйнхард) (768 – 840) – писатель Каролингского возрожде- ния, сподвижник Карла Великого, кому он посвятил свой главный труд

«Жизнь Карла Великого» («Vita Karoli Magni»). Воспитывался в Фульдском монастыре, в Тюрингии (788–791), затем был послан в придворную школу, где стал учеником знаменитого деятеля каролингской культуры – Алкуи- на (см. ниже). Был деятельным членом придворного кружка «Дворцовой Академии» Карла Великого, где получил прозвище Веселиил за свое знание архитектуры (Веселиил – библейский строитель храма Соломона). По приказу Карла руководил строительными работами в Ахене, Ингельхайме, Майнце. Будучи близким к королю, выполнял также его дипломатические поручения, в том числе был в 806 г. послан в Рим к папскому двору. При сыне Карла Людовике Благочестивом был его секретарем и доверенным лицом, воспитателем наследного принца Лотаря, в правление которого был его советником. Из-за раздоров между преемниками Карла Великого удалился от двора, был аббатом в ряде монастырей; умер в родном ему монастыре Фульда.

Ниже публикуются отрывки из «Жизни Карла Великого» Эйнгарда1.

Высоко оцененное еще современниками, это произведение остается и поныне ценным источником по истории Каролингов, и прежде всего дея-

 

1 Перевод А.П. Левандовского.

тельности Карла Великого. В разделенной на 33 главы работе первые 17 глав посвящены внутренней и внешней политике Карла, последующие 15 глав рисуют портрет Карла, его частную и семейную жизнь; последняя глава содержит завещание императора. В основу сочинения положены личные воспоминания автора, анналы и документы того времени. Образ- цами для композиции и стиля “Жизни Карла Великого” послужила “Жизнь 12 цезарей” Светония. Работа Эйнгарда написана ясным и лаконичным языком.

ЖИЗНЬ КАРЛА ВЕЛИКОГО

1. Считают, что род Меровингов, из которого франки избирали своих королей, пресекся на Хильдерике, низложенном и заточенном в монастырь по приказу римского первосвященника Стефана1.

В действительности же род этот давно был бессилен.

Богатства и власть находились в руках придворных сановников, называемых майордомами. А королю оставалось довольствоваться своим титулом и являть видимость власти, когда, восседая на троне, длинноволосый и длиннобородый, выслушивал он иноземных по- слов и давал им, как бы от себя, ответы, в действительности предпи- санные, продиктованные и заученные.

Кроме пустого титула и скудного содержания, которое определял ему майордом, имел он всего лишь одно, да и то крошечное, поме- стье, служившее ему жилищем и поставлявшее немногочисленную прислугу. Куда бы король ни отправлялся, он ехал в повозке, запря- женной, по деревенскому обычаю, парой волов, которыми правил пас- тух. Так ездил он во дворец, на народные собрания, проводимые еже- годно для пользы государства, и так же возвращался домой.

Об управлении же королевством и обо всех внутренних и внеш- них делах заботился майордом…

7. После окончания дел итальянских вновь возобновилась, как бы прерванная, саксонская война, …которая велась на протяжении тридцати трех лет2с обоюдным ожесточением, к большему, однако,

урону для саксов, нежели для франков.

Она бы могла окончиться скорее, если бы не вероломство сак-

сов.

Не сосчитать, сколько раз они, побежденные, моля о пощаде, покорялись королю, обещали исполнить предписанное, без промед- ления давали заложников, принимали отправляемых к ним послов; сколько раз они были до такой степени укрощены и смягчены, что

 

 

1 В 751 г.

2 С 772 по 804 г.

даже обещали больше не поклоняться демонам и принять христиан- скую веру. Но сколь часто на это они соглашались, столь же часто и нарушали свое слово; со времени объявления войны не проходило и года без того, чтобы саксы не обнаружили своего непостоянства.

Однако величие души короля и его непреклонность, равные и в несчастье, и в удаче, не могли быть ни побеждены, ни ослаблены этим вероломством саксов. Не допуская, чтобы какая-либо из их проделок оставалась безнаказанной. Карл, предводительствуя лич- но или посылая войско под начальством своих графов, мстил за из- мену и налагал достойное наказание, пока, наконец, сокрушив и под- чинив своей власти всех, кто сопротивлялся, не переселил десять

тысяч человек, живших по обе стороны Альбии1, вместе с их женами и детьми в разные области Галлии и Германии.

После этого война, тянувшаяся столько лет, была, как известно, закончена, а саксы, отказавшись от культа злых духов и бросив об- ряды отцов, приняли христианскую веру с ее таинствами и, соеди- нившись с франками, составили вместе с ними единый народ.

16. Карл увеличил славу своего царствования приобретением дружбы некоторых королей и народов. Так он вступил в столь тесные отношения с королем Галисии и Астурии, Гадефонсом2, что тот, от-

правляя к Карлу письма или послов, приказывал называть себя не иначе, как “принадлежащим ему всецело”.

Даже королей скоттов3сумел он своею щедростью настолько себе подчинить, что они величали Карла не иначе, как “господином”,

себя же – его “подданными и рабами”. Существуют и письма от них, в которых выражена подобная преданность.

Аарон, король персов4, который владел, за исключением Индии,

почти всем Востоком, был столь дружески расположен к Карлу, что его любовь предпочитал приязни всех королей и князей земли и его одного считал достойным уважения и щедрости. Поэтому, когда по- слы Карла, отправленные с дарами на место погребения и воскресе- ния светлейшего Господа нашего и Спасителя, пришли к Аарону и изложили ему волю своего государя, он не только разрешил то, о чем его просили, но даже уступил под власть Карла самую святыню эту. И, присоединив к возвращавшимся послам своих, вручил им для передачи нашему королю громадные дары из богатств Востока, в

 

 

1 Эльба.

2 Алонсо II (791–835).

3 Шотландцев или ирландцев? Это известие Эйнгарда не находит подтвержде- ния в других источниках.

4 Харун-ар-Рашид – халиф багдадский (786–809).

числе которых находились различные одежды и благовония, не го- воря уже о том, что ранее отослал слона, о котором Карл его просил, хотя сам Аарон имел в то время только одного.

Очень часто также отправляли к Карлу послов и императоры константинопольские, Никифор, Михаил и Лев, добровольно искав- шие с ним дружбы. Когда же принятие Карлом императорского титу- ла возбудило в них сильное подозрение, будто бы наш государь хо-

чет отнять у них империю, Карл, дабы ликвидировать всякий повод к скандалу, вступил с ними в теснейший союз1…

22. Карл обладал крепким телосложением и довольно высоким ростом, но не был выше семикратной длины своей ступни.

Голова его была круглой, глаза – большими и выразительными, нос – довольно крупным. Благородная седина очень украшала лицо, живое, веселое. Все это весьма способствовало его обаянию. И хотя шея его была слишком коротка и толста, а живот выпирал, пропор- циональность остальных частей тела скрадывала эти недостатки.

Походка Карла была твердой, весь его облик – мужественным, но голос, хотя и звучный, не вполне соответствовал мощному тело- сложению.

Он отличался превосходным здоровьем и лишь в последние че- тыре года страдал лихорадкою, а также временами прихрамывал на одну ногу. Но и тогда пренебрегал он советами врачей, которых не- навидел за то, что они убеждали его отказаться от любимой жареной пищи.

Карл усердно занимался верховой ездой и охотой, влечение к коим было у него врожденным: едва ли найдется на земле народ, который мог бы сравниться в этом искусстве с франками.

Любил он также купаться в горячих источниках и достиг большо- го совершенства в плаванье. Именно из любви к горячим ваннам построил он в Ахене дворец и проводил там все последние годы жизни. На купанья, к источникам он приглашал не только сыновей, но и знать, друзей, а иногда телохранителей и всю свиту; случалось, что сто и более человек купались вместе.

23. Карл носил народную франкскую одежду. На тело он наде- вал полотняное белье, сверху обшитую шелковой бахромой тунику и штаны. Ноги до колен обертывал полотняной тканью. Зимой закры- вал грудь и плечи пелериной из шкур выдры и соболя, поверх всего

 

 

1 В действительности между Франкским государством и Византией почти до са- мой смерти Карла Великого шла непрерывная война, которая велась с переменным успехом.

набрасывал зеленоватый плащ и всегда опоясывался мечом, руко- ять и перевязь которого, серебряные или золотые, по торжествен- ным дням и на приемах были украшены драгоценными камнями.

Иноземной одеждой, сколь бы не была она красива, Карл пре- небрегал. Лишь в Риме, по просьбе паны Адриана, а в другой раз, его преемника Льва, он возложил на себя длинную тунику и хламиду и обулся по-римски.

Только в особо торжественных случаях он облачался в одежды, затканные золотом, и надевал обувь, усыпанную драгоценными кам- нями, плащ застегивал золотой пряжкой и надевал золотую корону.

В обычные же дни наряд его мало отличался от одежды просто- людина.

24. Умеренный в еде и питье, Карл, как укажу дальше, особенно мало пил и ненавидел пьянство, во всяком, не говоря уже о себе и своих близких.

Но в пище он не мог быть равно воздержан и часто жаловался, что пост вредит его здоровью.

Званные обеды давал он только по большим праздникам и в этих случаях созывал множество гостей. Обычный же обед был очень прост: он состоял лишь из четырех блюд, не считая жаркого, которое сами охотники подавали прямо на вертелах и которое Карл предпочитал всякому другому яству.

Во время еды он слушал музыку или чтение. Его занимали под- виги древних, а также сочинения святого Августина, в особенности то, которое называлось “О граде Божьем”.

Воздержанность его в вине доходила до того, что за обедом он выпивал не более трех кубков. После обеда в летнее время он съе- дал несколько яблок и выпивал еще один кубок; потом, раздевшись донага, отдыхал два или три часа.

Ночью же спал он неспокойно: четыре-пять раз просыпался и даже вставал с постели.

Во время утреннего одеванья Карл принимал друзей, а также, если было срочное дело, которое без него затруднялись решить, выслушивал тяжущиеся стороны и выносил приговор, как будто бы сидел в судейском кресле. В это же время он отдавал распоряжения своим слугам и министрам па весь день.

25. Был он красноречив и с такой легкостью выражал спои мыс- ли, что мог бы сойти за ритора.

Не ограничиваясь отечественной речью, Карл мною грудился над иностранною и, между прочим, овладел латынью настолько, что

мог изъясняться на ней, как на родном языке; но по-гречески более понимал, нежели говорил.

Прилежно занимаясь различными науками, он высоко ценил ученых, выказывая им большое уважение.

Грамматику он слушал у Петра Пизанского – дьякона, человека преклонных лет; в прочих же предметах имел наставником Альбина (прозванного Алкуином), тоже дьякона, сакса, родом из Британии, мужа, умудренного во многих науках. У него Карл обучался риторике, диалектике и к особенности астрономии, благодаря чему мог искусно вычислять церковные праздники и наблюдать за движением звезд.

Пытался он также писать и с этой целью постоянно держал под подушкой дощечки для письма, дабы в свободное время приучать руку выводить буквы; но труд его, слишком поздно начатый, имел мало успеха…

Печ. по кн.: Эйнгард. Жизнь Карла Великого // Левандовский А.П. Карл Великий. Через Империю к Европе. М., 1995. С. 182, 185–186,

191–192, 195–1971.