V. Подведение итогов уроков по творчеству Державина

Письменно ответить на вопрос: «В чем заслуга Державина перед русской литературой?»

По содержанию творчества и способам поэтического обобщения Державин по преимуществу поэт-классицист (идеи просвещенной монархии и выполнения каждым своего долга перед государством; риторичность, рассудочность, ораторский пафос од). Художественная система Г. Р. Державина значима лишь в отношении к тем запретам, которые он нарушает с неслыханной для его времени смелостью. Поэтому его поэтическая система не только нарушает классицизм, но я неустанно обновляет память о его нормах.

Для читателя, знающего нормы классицизма и признающего их культурную ценность, Г. Р. Державин — богатырь, для читателя, который утратил связь с культурным типом ХVIII в., не признает его запретов ни ценными, ни значимыми, смелость Г. Р. Державина делается решительно непонятной[7].

 

Домашнее задание

1. Выучить наизусть на выбор «Властителям и судиям» или «Памятник»

2. См. задание перед следующим уроком — проработка вопросов.

 

Информация для учителя (материал для углубленного изучения) [8]

Христианство внесло в словесность высшее начало, дало особый строй мысли и речи. «И Слово стало плотию и обитало с нами, полное благодати и истины» (Ин., 1:14), — объясняет происхождение поэзии Библия. Звуки библейской речи всегда рождали в чуткой душе живой отклик, предоставляя неисчерпаемый источник вдохновения, и потому что библейское слово — кладезь богопознания и тысячелетней мудрости и нравственного опыта, и потому что оно — непревзойденный образец художественной речи. Эта сторона Писания близка русской литературе.

Христианская молитва есть словесное выражение живого общения с Богом. Она вмещает бесконечно многое: веру в отеческую любовь Всеблагого, убежденность в действенность молитвенного слова, познание себя, со своими немощами и грехами; стремление к покаянию, очищению, спасению. Молитва Господня («Отче наш...») заповедана Иисусом и входят в текст Евангелия. Другие молитвы сложены в разные эпохи людьми, достигшими высот духовной жизни, и обрели дар молитвенного творчества.

Обращение поэтов к Псалтири как к образцовому тексту имеет свою историю. История стихотворения, посвященного Богу, восходят к дохристианскому периоду развития Руси. В пристрастии к песнопениям Давида сказалась связь новой русской поэзии с ее силлабическим прологом, с XVII в., с духовными песнопениями, стихами-молитвами и первыми переложениями псалмов.

С Псалтирью связано возникновение и развитие русской поэзии. При всей ориентации на классицистически понимаемые образцы новая литература второй половины ХVII в., а особенно послепетровского времени, — это личностное, а не безымянное творчество. Используя западные литературные формы, русские авторы сохраняли преемственность со старорусской традицией.

Обращение к Псалтири, к ее высокому духовному строю, связывало новую поэзию с древнерусским «соборным» началом и помогало освоить западноевропейские поэтические образцы, восходящие к тем же библейским истокам. Несмотря на оглядку на польскую стихотворную Псалтирь С. Полоцкого, на французские и немецкие вариации духовных од в послепетровское время, русские поэты, находя в Священном Писании свое, заветное, создали собственную традицию псалмической поэзии, связанную и с опытом прочтения других ветхозаветных книг, и с таким художественным явлением ХVIII в., как духовная поэзия. Этот род стихотворства появился у М. В. Ломоносова и В. К. Тредиаковского, А. П. Сумарокова и Г. Р. Державина, у других поэтов, не исчезая вплоть до 30—40-х г ХIХ в.

Значительное место занимает духовная лирика и переложения псалмов в творчестве М. В. Ломоносова и Г. Р. Державина, для которых, как и для их современников, традиции духовкой поэзии живы и плодотворны. Среди общих причин обращения Ломоносова и Державина к христианским духовным мотивам и лирике необходимо отметить, во-первых, традиционность такого обращения для русской поэзии. Во-вторых, произведения духовкой тематики позволяли в аллегорической форме касаться проблем современной поэтам общественной жизни. Третья причина — приобщение Ломоносова и Державина к сокровищнице мировой литературы. Четвертая: духовная лирика давала поэтам возможность выразить собственные личные чувства, связанные с перипетиями судьбы.

В первом томе двухтомного собрания сочинений Ломоносова (1751) собраны стихотворения 1739-1751 гг., первый раздел — «Оды духовные» — составляют «преложения» псалмов 1, 14, 26, 34, 70, 143, 145, «Ода, выбранная из Иова», «Утреннее размышление о Божием Величестве», «Вечернее размышление о Божием Величестве при случае великого северного сияния» Поэт не включил сюда перевод 116-го псалма (имеющийся в «Риторике»), поместил «Оду, выбранную из Иова» вслед за псалмами (в Библии книга Иова предшествует Псалтири). В известием смысле оды духовные — это пушкинский «Пророк», «развернутый на пространстве более чем в 700 строк». Самостоятельный отбор и расположение стихотворений из цикла «Оды Духовные» позволяют говорить и о композиционных элементах цикла, сюжет которого определяется «совершенствованием представлений лирического героя Ломоносова о мире и истине».

Ломоносовские переложения — не точный перевод славянского текста, а его поэтическое переосмысление, отдельные места которого поэт передает по-своему, развертывая и словно поясняя сказанное в оригинале, кое-что добавляя от себя. Они относятся к разному времени и отражают разные периоды жизни и деятельности Ломоносова. Поэт во многом по-новому прочитал т текст.

 

Меня в сей жизни не отдай

Душам людей безбожных.

Не дай врагам возвеселиться.

Спаси меня от грешных власти.

 

Он останавливается на псалмах, где речь идет о борьбе с врагами, о попытках защититься от бед, напастей и происков врагов. «Переложение псалмов связано у Ломоносова с желанием выразить менее официозные, чем в одах, собственные чувства и мысли, поскольку строгие нормативы поэтики классицизма других способов для этой цели не предоставляли».

Если в одической поэзии начала 1740-х годов («Ода на взятие Хотина», «Ода на прибытие Елисаветы Петровны») Ломоносов показал исключительность места поэта в мире (вестник Истины, посол от небес к земле), то в «Преложении псалма 143-го», «Утреннем» и «Вечернем размышлении» он показывает, что стояло поэту занять исключительное положение, стать носителем Истины.

Личные нотки, таким образом, появляются в ломоносовских переложениях псалмов. Но до Державина в этом жанре преобладало морализаторское начало, названия псалмических стихотворений ограничивались библейской нумерацией. А у Державина иногда и отсылка к соответствующему псалму отсутствует, но очень выразительны авторские заглавия «Властителям и судиям», «Радость о правосудии», «Братское согласие».

Содержание переложений 1-го псалма, рисующего образ человека, находящегося под постоянным покровительством Божества, у Державина и Ломоносова в общем одно и то же, за исключением допущенного Ломоносовым принципиального отступления от канонического текста. Этого отступления у Державина нет.

По названию стихотворения Державина — «Истинное счастие» — можно предположить, что именно душевный покой, спокойная совесть для него и есть синоним «счастия». В державинском переложении можно отметить большую описательность, что, в принципе, свойственно поэтической манере автора. У Ломоносова мысль, высказанная в источнике, сформулирована более сжато и динамично; его текст более эмоционален, державинский нейтральнее. Лирический герой Державина всматривается в мир с большой долей безмятежности. В строках Ломоносова чувствуется несравнимо больше напряженности в ожидании неясных пока, но неизбежных событий, его лирический герой словно ощущает зыбкость внешнего спокойствия окружающего мира.

Псалом 1

1. Блажен муж, который не ходит на совет нечестивых и не стоит на пути грешных и не сидит в собрании развратителей.

2. Но в законе Господа воля его, и о законе Его размышляет он день и ночь.

3. И будет он как дерево, посаженное при потоках вод, которое приносит плод свой во время свое, и лист которого не вянет; и во всем, что он ни делает, успеет.

4. Не так — нечестивые; но они — как прах, возметаемый ветром.

5. Потому не устоят нечестивые на суде, и грешники — в собрании праведных.

6. Ибо знает Господь путь праве а путь нечестивых погибнет.

 

М. В. Ломоносов.

Преложение псалма 1-го

 

Влажен, кто к злым в совет не ходит,

Не хочет грешным в след ступать,

И с тем, кто пагубу приводит,

В согласных мыслях заседать.

 

Но волю токмо подвергает

Закону Божию во всем

И сердцем оный наблюдает

Во всем течении своем.

 

Как древо, он распространится,

Что близ текущих вод растет,

Плодом своем обогатится,

И лист его не отпадет.

 

Он узрит следствия поспешны

В незлобливых своих делах,

Но пагубой смятутся грешны,

Как вихрем восхищенный прах.

 

И так злодеи не восстанут

Пред Вышнего творца на суд,

И праведны не воспомянут

В своем соборе их отнюдь.

 

Господь на праведных взирает

И их в пути своем хранит;

От грешных взор свой отвращает

И злобный путь их погубит.

(Между 1743-м и началом 1751 г.)

 

Г. Р. Державин.

Истинное счастие

 

Блажен тот муж, кто ни в совет,

Ни в сонм губителей не сядет,

Ни грешников на путь не станет,

Ни пойдет нечестивым вслед.

 

Но будет нощию и днем

В законе Божьем поучаться

И всею волею стараться,

Чтоб только поступать по нем.

 

Как при потоке чистых вод

В долине древо насаждение,

Цветами всюду окружение,

Дающее во время плод.

 

Которого зеленый лист

Не падает и не желтеет:

Подобно он во всем успеет,

Когда и что ни сотворит.

 

Но беззаконники не так:

Они с лица земли стряхнутся.

Развеются и разнесутся,

Как ветром возметенный прах.

 

Суда Всевидца не снесут

И не воскреснут нечестивы,

И грешники в совет правдивый

Отнюдь явиться не дерзнут.

 

Господь в превыспренних своих —

Всех наших помышлений зритель:

Он проводников покровитель,

Каратель и губитель злых.

(1789)

 

Последующие стихотворения показывают, как в ломоносовский цикл проникает естественно научная тематика. Уже в переложении псалма 70-го налицо попытка осмыслить Бога по-новому: «ныне буди препрославлен / Чрез весь Тобой созданный свет»; проявляется тенденция петь Ему хвалу не за «щедроты» и «доброты», а за «правоту» Его. Содержание произведения воспроизводит обстановку, в которой приходилось жить и работать Ломоносову.

 

М. В. Ломоносов. Г. Р. Державин.

Преложение псалма 70-го Умиление

 

Враги мои чудясь смеются, Все жаждут, все алкают

Что я кругом объят бедой, Знать о вреде моем;

Однако мысли не мятутся, Благословят устами,

Когда Господь — заступник мой. Губят, клянут сердцами,

Измены строя ков;

Но Бог — мой спас, Покров.

 

Псалом 70-й

2. По правде Твоей избавь меня и освободи меня; приклони ухо Твое ко мне и спаси меня.

3. Будь мне твердым прибежищем, куда я всегда мог бы укрываться; Ты заповедал спасти меня, ибо твердыня моя и крепость моя — Ты.

10. Ибо враги мои говорят против меня, и подстерегающие душу мою советуются между собою.

11. Говоря: «Бог оставил его; преследуйте и схватите его, ибо нет избавляющего», Державин подробно в этой строфе говорит о коварстве врагов, объясняя суть «измены». Ломоносов ограничивается упоминанием о том, что враги «чудясь смеются».

«Переложения псалмов были для Ломоносова не просто стихотворными упражнениями и не диктовались желанием дать читателям в руки стихотворный перевод Псалтири. Ломоносов брал из Псалтири только то, что соответствовало его настроению, выражало волновавшие его чувства. Это и придает переложениям Ломоносова особую искренность и силу.

В то же время, как показывают приведенные отрывки, Ломоносов довольно часто выходит за границы текста подлинника, добавляя не только отдельные слова, но и целые фразы. Он, однако, не уходит далеко от оригинала, строго следуя за ходом выраженных в нем мыслей.

В точности и мастерстве перевода в XVIII в. равен Ломоносову только Державин. В поэтическом наследии Державина двадцать семь переводов и подражаний из Псалтири, отзвуки ее встречаются и в других стихотворениях. Многие из них, как и у М. В. Ломоносова, так или иначе связаны с конкретными биографическими и общественными событиями. Конкретизацию тематики и образов в его произведениях исследователи объясняют влиянием романтизма. Так, «Праведный судья» (1769) написан в Петербурге, после Державина в Московском департаменте Сената по делу о злоупотреблении во время губернаторства в Тамбове; «На преодоление врага» (1811) — в связи с приготовлениями войны с Наполеоном; «Победителю» (1789) — вскоре по взятии Очакова, в честь князя Г. А. Потемкина. Державин вторгается со своим переживанием в превыспренние сферы, куда путь человеку традиционно заказан, и подтверждает свое вторжение комментарием. Поразительна «поэтическая щедрость», с которой он рассыпает в официальной или духовной оде детали, изобличающие его личность, что делает, «первым истинным лириком в России».