Положение остальных войск 1-й германской армии и наступление англичан

Что же происходило в это время с остальными корпусами 1-й германской армии? Ввиду того что бои на р. Урк обнаружили наступление с запада крупных неприятельских сил, в 5 1/2 часов вечера 4-му корпусу было приказано перейти от Дуэ к Ла-Фэртэ-су-Жуар с целью на следующий день принять участие в боях с этим противником. А в 11-м часу вечера этому корпусу дана задача — настолько продвинуться в течение ночи к северо-западу, чтобы к рассвету 7 сентября иметь возможность атаковать неприятеля на участке Аси, Этрепийи. Предполагалось, что к утру этого дня на нижнем Теруане будут находиться 2-й, 4-й резервный (без одной бригады) и 4-й корпуса, а далее к северу — 4-я кав. дивизия. Но достаточно ли этих сил для того, чтобы задержать наступление противника, об этом в штабе армии не знали, потому [30] что ни о составе, ни о расположении 6-й французской армии ничего определенного еще не было известно. Было лишь ясно, что войска подверглись натиску превосходных сил.

Постепенно бои разгорались в этот день и на левом фланге армии. С утра обнаружилось наступление французов юго-западнее Эстернэ против 9-го германского корпуса; здесь наступали 18-й и 3-й французские корпуса, поддержанные резервными дивизиями ген. Валябрега. Появление столь превосходных сил противника, угрожавшего германцам охватом правого фланга, побудило командира корпуса ген. Кваста обратиться за помощью к соседям. В это время 3-й германский корпус уже изготовился к передвижению к северу, однако командир его, получив от соседа просьбу о поддержке, решил вновь развернуть свои войска и атаковать противника на участке Санси, Монсо. Здесь он получил приказание ген. Клука принять на себя задачу по обеспечению правого фланга 9-го корпуса. Из соседних корпусов 2-й армии 7-й корпус, продвинувшись к Монмирайю, оказал войскам ген. Кваста содействие артиллерией 13-й дивизии, а 10-й резервный — наступлением 19-й рез. дивизии от Голя к юго-востоку. Впрочем, бои в этом районе (между ручьем Обетеном и Б. Морэном) не получили в этот день широкого развития как вследствие позднего подхода к полю сражения главных сил противника, так и позднего вступления в боевую линию 3-го германского корпуса. К наступлению темноты германцы держались в занятом ими расположении.

Однако, командующему армией необходимо было теперь решить следующие важные вопросы: что делать в дальнейшем с двумя левофланговыми корпусами; оставлять ли армию и на завтрашний день разделенной на две группы, удаленные одна от другой на два перехода, или собрать ее всю на р. Урк; нужны ли там эти два корпуса, или, может быть, надобность в них более настоятельна на правом фланге 2-й армии, уже ввязавшейся в тяжелые бои между Монмирайем и Сен-гондскими болотами. Для правильного и быстрого решения этих вопросов в той неясной обстановке, в которой действовали в этот день германцы, германский полководец должен был обладать сильной волей и способностью предвидения, чего, повидимому, не оказалось в эту минуту у командующего 1-й германской армией. И он остановился на полумере: основываясь на том, что 2-я армия должна на следующий день продолжать захождение своим левым флангом на Мариньи-ле-Грая и поэтому оба левофланговые корпуса 1-й армии окажутся при этом впереди ее фронта, он приказал в 10 часов вечера обоим, временно перейдя в подчинение ген. Бюлову, в течение ночи отойти за М. Морэн, на линию Саблонье, Монмирай. Это распоряжение, помимо того, что имело нерешительный характер (с одной стороны, обе группы 1-й армии сближались, а с другой — левофланговая группа как будто бы оставалась для поддержки 2-й армии), обнаруживало малую осведомленность армейского командования о том, что происходило в этот день в соседней армии, потому что характер боев, разыгравшихся на фронте войск ген. Бюлова, ни в каком случае не допускал предположения о возможности для этих [31] войск выполнить на следующий день захождение, указанное им главным командованием. Обе армии, 1-я и 2-я, еще стояли рядом, отчасти выполняя общую задачу южнее Марны, но под влиянием неожиданных, не вполне ясных для них боевых явлений они уже начинали не понимать друг друга; это привело их постепенно к целому ряду недоразумений и трений, которые пагубно отразились в последующие дни на исходе операции всего германского правого фланга.

Переброска 2-го и 4-го германских корпусов на северный берег Марны вызвала необходимость бросить к нижнему течению Б. Морэна и на ручей Обетен всю конницу обеих германских армий с целью образовать здесь, к стороне англичан, достаточно плотную завесу, которая могла бы маскировать движение пехоты к северу и служить прикрытием для правого фланга германских войск, сражавшихся в районе Санси, Эстернэ. 2-й кав. корпус ген. Марвица (2-я и 9-я кав. дивизии) наступал в общем направлении на Куломье и далее к юго-западу; в окрестностях Розуа он обнаружил крупные силы англичан, продвигавшихся к северо-востоку, и после небольших столкновений с неприятелем отошел к Куломье для наблюдения за участком Б. Морэна от устья до Ла-Фэртэ-Гошэ. 1-й кав. корпус ген. Рихтгофена (гвардейская и 5-я кав. дивизии) пытался продвинуться к Провэну, но не мог преодолеть сопротивления противника (главным образом, французской конницы ген. Конно) и ограничился оборонительными действиями у Куртасона с целью задержать продвижение к северу левого фланга 5-й французской армии. Весь этот день германская конница, частью своими собственными силами, а частью при содействии ближайших пехотных частей, замедляла наступление неприятельских войск с юга и юго-запада, предоставляя германскому командованию необходимое время для выполнения различных перегруппировок в пределах 1-й армии на обоих берегах Марны.

Эти боевые действия приобретали особенно важное значение в районе нижнего течения Б. Морэна, потому что в этом направлении уже наступала вся английская армия, которая не только угрожала своим движением правому флангу и тылу германских войск, находившихся в окрестностях Эстернэ, но и могла создать для германцев значительные затруднения при переброске ими к северу остававшихся еще южнее Марны корпусов ген. Клука. Поэтому конным дивизиям ген. Марвица приходилось напрягать все свои усилия для того, чтобы возможно дольше замедлять движение превосходных сил противника. Посмотрим же теперь, как происходило это наступление английской армии и оказалось ли оно в действительности столь грозным, как следовало ожидать при том взаимном положении сторон, которое существовало в этот день к югу от Марны.

Из сказанного мною о событиях 6 сентября ясно, какое огромное значение должно было принадлежать в этот день действиям английской армии; чем дальше продвигалась к востоку 6-я французская армия, чем больше спешили германцы с переброской своих сил на северный берег Марны, тем настоятельнее была потребность [32] в быстром продвижении к северо-востоку корпусов фельдм. Френча. Между тем, англичане вообще были мало расположены к быстрым и решительным действиям, все еще считая их слишком рискованными для себя в занимаемом ими положении. Их воздушная разведка рано утром обнаружила присутствие противника на Б. Морэне, что придало еще более нерешительности и неуверенности распоряжениям английского главнокомандующего, предполагавшего, что главные силы 1-й германской армии находятся именно здесь. Тем не менее, ввиду сообщений, полученных от французского главного командования, приходилось наступать.

Наступление английской армии началось лишь в 10-м часу утра. Правый фланг армии (1-й корпус и обе кавалерийские дивизии) столкнулся на линии Водуа, Пезарш с частями 2-го германского кав. корпуса, поддержанного пехотными арьергардами, оставленными 2-м и 4-м германскими корпусами на Б. Морэне. С целью более действительной маскировки отступательного движения этих корпусов германцы неоднократно переходили в наступление. Столь активный способ их действий поддерживал в английских начальниках уверенность, что здесь наступают крупные неприятельские силы, хотя английские летчики уже около полудня заметили большие неприятельские колонны, двигавшиеся к северу. В общем, правый фланг англичан продвигался медленно и осторожно; вследствие этого нерешительно наступали и остальные два корпуса, несмотря на то, что перед ними находились только мелкие разведывательные части противника.

Эти вялые действия англичан сильно обеспокоили ген. Галлиени, который обратился к фельдм. Френчу с просьбой быстрее продвигать свою армию, соответственно с задачей, возложенной на нее французским главным командованием. Но не одно лишь медленное движение английских войск тормозило успех союзного наступления на нижней Марне; затрудняли его также и отвлечение англичанами французских войск для совершенно неважных целей. Мы видели, что по требованию фельдм. Френча ген. Галлиени еще накануне решил отправить на южный берег Марны (к Ланьи) 8-ю французскую дивизию, только что закончившую высадку около Парижа, и так как желательность оказания поддержки левому флангу английской армии была подтверждена 6 сентября ген. Жоффром, то эта дивизия и была передвинута в ночь с 6 на 7 сентября от Ле-Рэнси на левый берег Марны, где она и находилась в бездействии в течение всего сражения на р. Урк.

К вечеру 6 сентября англичане достигли своими главными силами линии Водуа (1-й корпус и 1-я кав. дивизия), Пезарш (2-я кав. дивизия), Отфей (2-й корпус), Вильнев (3-й корпус); передовые части 2-го и 3-го корпусов дошли до Б. Морэна на участке от Куломье до Креси. Если мы вспомним, что директива Жоффра от 4 сентября предполагала, что английская армия еще вечером 5-го будет на линии Шанжи, Куломье, то нам станет ясным, насколько эта армия отставала от оперативных предположений главного командования и в какой мере излишняя осторожность и нерешительность фельдм. Френча разрушали оперативный замысел [33] ген. Галлиени. Во всяком случае, германские корпуса могли беспрепятственно совершать свое передвижение с Б. и М. Морэнов к нижнему Урку, а германская конница могла считать в этот день свою задачу выполненной блестяще. На 7 сентября английской армии было приказано продолжать наступление, но уже не на Ребэ, а в более северном направлении, чтобы не столкнуться за Б. Морэном с левым флангом 5-й французской армии, продвигавшейся на Ла-Фэртэ-Гошэ.