Решение, принятое утром 9 сентября командующим 2-й германской армией

Как и следовало ожидать, ночь с 8 на 9 сентября не принесла с собой никаких новых обстоятельств, которые могли бы побудить ген. Бюлова к более спокойной оценке обстановки; положение германского правого фланга западнее Монмирайя продолжало оставаться угрожающим. На втором совещании Хенча с начальником штаба 2-й армии ген. Лауэнштейном, состоявшемся рано утром 9 сентября, было вновь подтверждено, что 2-я армия только в том случае может оставаться на месте, если 1-я армия примкнет к ней, прекратив свое наступление на р. Урк, причем в соответствии с мнением Хенча, утверждавшего, что такого же взгляда держится и главное командование, было предрешено, что 1-я армия не в состоянии этого сделать. Таким образом, как бы предрешался и отход 2-й армии. Следовательно, вопрос, столь значительный для общего хода событий, происходивших на Марне, был решен без малейшей попытки убедиться, действительно ли армия ген. Клука не может примкнуть своим левым флангом к правому флангу Бюлова. Пессимизм Хенча, повидимому, пошел навстречу пессимизму штаба 2-й армии; предвзятые идеи, тяготевшие над оперативным мышлением Хенча и Лауэнштейна, укрепляли это настроение. [73]

Приняв такое важное, чреватое последствиями, решение, ни Бюлов, ни Хенч не донесли о нем главному командованию, которое вследствие этого лишено было возможности своевременно вмешаться в дело, в случае если бы таковое вмешательство явилось необходимым. В 7 часов утра подполк. Хенч уехал из Монмора в штаб 1-й армии, в Марей, куда прибыл лишь в 12 1/2 часов дня, задержанный в пути германскими обозами, отходившими к северу в большом беспорядке. Сцены, которые ему пришлось наблюдать в ближайшем тылу 1-й армии, произвели на него тяжелое впечатление, которое, конечно, не могло не отразиться на его суждениях об обстановке, высказанных им в этот день в штабе ген. Клука.

Между тем, во 2-й армии уже с 9 часов утра все шло, хотя и постепенно, но быстро к развязке того сложного и неопределенного положения, которое создалось здесь в результате и неприятельских действий и неустойчивых решений германского командования. Раньше всего из донесений обоих кавалерийских корпусов ген. Бюлову стало известно о приближении к Марне крупных сил противника; затем, в начале 11-го часа утра, воздушная разведка обнаружила пять больших неприятельских колонн, подходивших своими головами к реке на участке от Сааси до Ази. Для командующего 2-й армией становилось ясным, что его опасения сбываются, что противник собирается отрезать 1-ю армию от 2-й и что положение войск ген. Клука настолько опасно, что только немедленное отступление к северо-востоку может спасти их. А в этом случае должна отойти и 2-я армия, чтобы оказать помощь соседу на правом берегу Марны и вновь образовать с ним общий фронт на путях наступления противника. Поэтому в 12 часов дня Бюлов отдал приказ об отступлении своей армии правым флангом на Дамери; было приказано начать отход не ранее часа дня и притом с левого фланга.

Еще до начала отступления в штабе 2-й армии было получено сообщение Клука об отходе его левого фланга (группы ген. Линзингена) на левый берег р. Урк, в район Куломба, что уже окончательно убедило Бюлова в критическом положении 1-й армии и утвердило его в принятом им решении отойти за Марну. Вместе с тем Бюловым было предложено отходить и группе саксонских дивизий ген. Кирхбаха, против чего командующий 3-й армией ген. Гаузен не высказал никакого протеста.

Приказ для отступления 2-й армии на линию Дамери, Тур заключал в себе следующие указания: левофланговая группа (гвардейский корпус) должна была начать отход в час дня и следовать на Фэр-Шампенуаз, Вэртю, Тур и восточнее; центр (14-я дивизия и 10-й корпус) — начать движение в 2 часа дня, а правофланговая группа (13-я дивизия и 10-й рез. корпус) — в 3 часа. Двум последним группам не были указаны пути для движения, потому что предполагалось, что войска будут отходить к Марне по кратчайшим дорогам. Кавалерийскому корпусу ген. Рихтгофена приказано прикрывать правый фланг армии и удерживать переправы на Марне, у Бинсона и западнее. Отходившие войска должны были оставить в соприкосновении с противником до наступления [74] темноты арьергарды с сильной артиллерией. Хотя этот приказ был подписан Бюловым еще до получения сведений об успешном наступлении своего левого фланга, но, даже получив эти сведения около 2 часов дня, он не нашел возможным отменить своих распоряжений, потому что был в полной уверенности, что 1-я армия отходит в тяжелых условиях, облегчить которые должны его войска своим движением на северный берег Марны. Что же, однако, происходило в это время на фронте 2-й армии?

Мы знаем, что вследствие приказаний, отданных Бюловым накануне вечером, 2-я армия должна была в этот день продолжать своим левым флангом наступление в районе Сен-гондских болот, а прочими своими войсками удерживаться в занимаемом ими расположении. Ввиду этого гвардейская кавалерийская дивизия прикрывала правый фланг армии у Конде-ан-Бри, не вступая в боевые столкновения с противником; 5-я кав. дивизия попрежнему оставалась в северных окрестностях Маринки, что сильно затрудняло для 1-го кав. корпуса выполнение назначенной ему задачи, заключавшейся в удерживании переправ между Шато-Тьери и Бинсоном. 13-я дивизия с раннего утра укреплялась на позициях к северо-западу и к югу от Марньи, имея перед собой незначительные силы противника, медленно подходившего со стороны Монмирайя; 10-й рез. корпус вел артиллерийский бой с неприятелем у Фромантьера; 10-й корпус одной дивизией (19-й) оставался на правом берегу М. Морэна, а другой (20-й) — атаковал Мондеман и овладел им; 14-я дивизия вела наступление на Алеман и отбросила противника к югу. Одновременно с этим гвардейский корпус продолжал свои активные действия к юго-востоку от Сен-гондских болот, в тесной связи с правым флангом 3-й армии, в общем направлении от Фэр-Шампенуаз к Сезану и в 3-м часу дня отбросил противника за линию Конантр, Коруа.

Из приказа ген. Бюлова об отступлении мы видим, что отход его армии должен был вестись, начиная с левого фланга; однако, боевые действия этого дня, достигшие наибольшего развития именно на этом фланге, вынудили армию начать свое отступление в районе Монмирайя, где германские войска не были связаны боями с противником. Около часу дня гвардейская кавалерийская дивизия начала отходить на Ла-Шапель и к вечеру достигла северных окрестностей Дермана; 13-я дивизия дошла в этот день до Бинсона, а обе дивизии 10-го рез. корпуса — до Дамери и его южных окрестностей, все без помехи со стороны противника; 10-й корпус, имевший 20-ю дивизию в боевом соприкосновении с неприятелем, отошел с некоторым замедлением, в 10 часов вечера достиг северных окрестностей Этожа и в 3-м часу ночи продолжал свое отступление. В войсках левого фланга (в 14-й дивизии и гвардейском корпусе), достигших в этот день крупного успеха в боях с правым флангом 9-й французской армии, приказ об отступлении произвел тягостное впечатление, но тем не менее отход был начат еще до наступления темноты и выполнен незаметно для противника: 14-я дивизия поздно вечером достигла северо-западных окрестностей Вэртю, а гвардейский корпус ночью подошел к этому пункту. [75]

B 6 часов вечера Бюлов получил от Хенча сообщение из Фима от 4 часов дня об успехе 1-й армии на ее правом фланге и о последующем ее отходе к северо-востоку, к линии Суассон, Фим{303}; к этому добавлялось: 1-й армии сообщено, что если потребуется, то завтра, 10-го, 2-я армия отойдет на правый берег Марны. Таким образом, сведения, заключавшиеся в этом сообщении Хенча, противоречили тем соображениям, которые побудили Бюлова отдать приказ об отступлении; оказывается, что решение, принятое командующим 2-й армией, было основано на совершенно неправильном представлении о том положении, в котором находилась 1-я армия. Однако, Бюлов, повидимому, не доверял этим сведениям, потому что не сообщил их никому из своих сотрудников и в дальнейших своих распоряжениях не упоминал о них. Поздно вечером войска 2-й армии получили дополнительные приказания: 13-й дивизии приказано, имея правее себя конницу ген. Рихтгофена, удерживать участок реки от Бинсона до Жольгонна, 10-му рез. корпусу — продолжать движение до северных окрестностей Дамери. 10-му корпусу — до северных окрестностей Эпернэ, 14-й дивизии — до Марей, а гвардейскому корпусу — до северо-западных окрестностей Тура. Мосты на Марне приказано не взрывать. О действиях своей армии и о своих распоряжениях за 9 сентября Бюлов отправил донесение в главную квартиру лишь на следующий день утром.

А вот что происходило в 1-й армии до прибытия Хенча в Марей{304}.