Общее положение германцев к вечеру 6 сентября

Из сведений, сообщенных мною о движении германских армий, возможно составить себе следующую картину общего положения германцев к вечеру 5 сентября. За исключением небольшого отряда ген. Гронау, оставленного севернее Марны, войска пяти германских армий развернулись по дугообразной линии от западных окрестностей Куломье до Вердена, огибая эту крепость с севера и северо-востока. Промежуток от устья Б. Морэна до Куломье не был занят германскими войсками, почему правый фланг 1-й армии был подвержен непосредственному удару со стороны Парижа по южному берегу Марны (где находилась в то время английская армия), и, кроме того, вся 1-я армия подвергалась опасности быть обойденной и атакованной с тыла, со стороны нижнего Урка, если бы заслон ген. Гронау не был в силах удержать противника, наступавшего от Демартена. Все германские войска, находившиеся между Парижем и Верденом, составляли 21 1/4 корпус, 1 отдельную пехотную [25] и 7 кавалерийских дивизий. Со вступления своего в Бельгию они еще не получали пополнения людьми, что при больших потерях, понесенных в боях, значительно ослабляло боеспособность войсковых частей. К тому же лишь с этого дня намечена была переброска из южных армий войск, предназначенных для усиления правого фланга{273}, но дальность расстояния и необходимость направлять железнодорожные поезда кружными путями ввиду разрушений, произведенных противником при своем отступлении, не позволяли рассчитывать на скорую помощь этих войск в предстоявших боях.

С другой стороны, перемены, предусмотренные германским главным командованием в расположении своих армий, не обещали значительного улучшения. Насколько указания французского главного командования, данные им для предстоявшего наступления союзных войск, оказали объединяющее действие на оперативную деятельность отдельных армий, настолько директива германской главной квартиры от 4 сентября и дополнительные к ней указания от 5-го, наоборот, внесли разложение в план преследования противника германскими армиями. В самом деле, две правофланговые армии должны были повернуться к западу, две левофланговые — быстро продвигаться к юго-востоку, т. е. оба фланга должны были действовать в расходящихся направлениях, а между ними оставалась слабая 3-я армия, которой приходилось быть в готовности со своими пятью дивизиями и без армейской конницы, разрываясь на части, помогать то одному, то другому флангу и в то же время удерживать фронт протяжением более 40 км. Возможно ли было при таких условиях рассчитывать благополучно преодолеть все те затруднения и опасности, которые постепенно накоплялись вокруг германских армий и угрожали им крупными неудачами? И хотя в действительности вследствие неожиданного наступления союзников эти оперативные директивы германцев не получили своего полного осуществления, тем не менее они, несомненно, оказали неблагоприятное воздействие на психологию германских начальников, показали им провал всего плана войны и вызвали опасную несогласованность и растерянность в боевых действиях германских войск в течение ближайших дней.

Кроме того, необходимо принять во внимание, что тревожные сведения, получавшиеся в последние дни в германской главной квартире относительно сосредоточения противником крупных сил в районе Парижа и оказавшие столь решительное влияние на план дальнейшего наступления, сделали германское главное командование крайне чувствительным ко всяким сведениям, касавшимся возможных неприятельских угроз правому флангу и тыловым сообщениям германских армий. Ген. Мольтке с особенной тревогой говорил о положении в западной Бельгии и в районе Лиля, ожидая здесь накопления значительных сил союзников и удара их в тыл правофланговым армиям. Главным образом, этими опасениями и было вызвано решение образовать в западной Бельгии армейскую группу ген. Геерингена, для чего 5 сентября и началась переброска [26] сюда войск из 6-й и 7-й армий. Такая впечатлительность и такой пессимизм, обнаруженные главным командованием накануне решительного столкновения с противником, естественно, не обещали с его стороны ни явного понимания обстановки, ни твердого управления операциями{274}.

К ночи с 5 на 6 сентября обе стороны уже на всем фронте между Парижем и Верденом стояли в готовности броситься друг на друга, а на нижнем Урке бои уже начались. С часу на час должны были завязаться встречные боевые столкновения и на других участках этого фронта, а из совокупности этих боев — развернуться одно из величайших в военной истории встречных сражений, которому суждено было резко видоизменить всю стратегическую обстановку на западном театре, а вместе с тем и направить по новому пути весь ход мировой войны.

Район сражения

Районом этого большого сражения, обыкновенно называемого сражением на р. Марне, послужило обширное пространство, ограниченное с запада р. Сеной, с востока р. Маасом, а в направлении с юга на север — раскинутое по обоим берегам Марны и по верхнему течению р. Эн. Этот район перерезан многочисленными реками, речками и ручьями, имеющими направление своего течения преимущественно с востока на запад и образующими ряд водных рубежей, из которых некоторые обладают немалым тактическим значением: одни — благодаря характеру своих берегов (некоторые участки р. Марны), другие — благодаря тянущимся вдоль них болотам (верхнее течение М. Морэна с Сен-гондскими болотами). В отношении устройства поверхности район представляет большое разнообразие — от равнин нижней Марны до лесистых хребтов Аргонских гор. Вся эта местность густо населена и изобилует селениями, которые прочностью своих построек способствовали упорству боевых столкновений.

Район предстоявшего сражения имел для французских армий совершенно особое значение, потому что в его центре, в излучине р. Марны к югу от Шато-Тьери и Эпернэ, лежат места, с именами которых связаны воспоминания о блестящих победах французских войск в кампании 1814 года. Здесь, на этих памятных полях Фэр-Шампнуаза, Этожа, Вошана, Шанпобера и Монмирайя и в теснинах Сен-гондских болот, Наполеон I со своей малочисленной и изнуренной армией в течение трех месяцев сопротивлялся наступлению превосходных сил союзников, одерживая над ними одну победу за другой. И вот теперь, через сто лет после этих событий, озаренных блеском наполеоновского гения, французам вновь приходилось на [27] тех же полях давно прошедших сражений бороться с врагом, попиравшим родную их землю. Как будто бы тень великого полководца, поднялась над Францией и над ее армиями, воодушевляя их для предстоявшей борьбы, призывая их к новым подвигам, предвещая им новые победы...