Решение отвести 1-ю армию к северу и мотивы этого решения

В 12 час. 30 мин. дня в Марей прибыл подполк. Хенч. Из сообщений, сделанных ему начальником штаба ген. Кулем, он узнал, что наступление правого фланга армии развивается успешно, предположений об общем отходе не имеется. Несмотря на это, от лица главного командования Хенч заявил, что общее положение неблагоприятно: 5-я армия задержана у Вердена, 6-я и 7-я — у Нанси и Эпиналя; отступление 2-й армии за Марну неизбежно, ее правый фланг, т. е. 7-й корпус, отброшен. Отсюда вытекает необходимость отвести назад все армии: 3-ю — к северо-востоку от Шалона, 4-ю и 5-ю — через Клермон к Вердену; 1-я армия тоже должна отойти в направлении на Суассон, Фим, а в крайнем случае — на линию Ла Фэр, Лаон. У Сен-Кентена будет сосредоточена новая армия, и тогда возможно будет начать новую операцию.

Впечатление, произведенное в штабе армии этим заявлением Хенча, еще усилилось, когда в начале 2-го часа дня из 2-й армии было получено следующее сообщение по радио: «Воздушная разведка доносит о движении четырех больших колонн противника к Марне, их головы к 9 часам утра были между Сааси, Шарли и Ножан-л'Арто; 2-я армия отходит правым флангом на Дамери»{307}. Это указывало на то, что разрыв между двумя армиями становился все шире и шире.

Во время переговоров Хенча с Кулем ген. Клук находился в штабе армии, но, несмотря на чрезвычайную важность тех сообщений, которые были сделаны представителем главной квартиры, он почему-то не пожелал лично обменяться с ним мнениями, а осведомлялся о требованиях Хенча через своего начальника штаба. Это кажется тем более странным, что, судя по словам самого Клука{308} и свидетельствам других источников, в этот день положение армии представлялось ему вполне благоприятным и тыл ее — обеспеченным теми силами, которые были собраны в районе Монтрей. Как же мог он не пожелать при этих условиях оказать свое личное воздействие на Хенча и не отстоять своей точки зрения и своего решения? Хотя и Клук и другие авторы и упоминают о том, что приказ об отступлении был отдан командующим армией «с тяжелым сердцем», но ни один источник, в сущности не дает нам основания предполагать, что Клук пережил при этом тяжелую душевную драму. В самом деле, не повидав Хенча и удовольствовавшись докладом ген. Куля, он без замедления, уже в 2 часа дня, принял к исполнению приказ об отступлении своей армии. Говорят, что на его решение подчиниться так быстро требованию Хенча повлияли и решительный тон, в котором последний делал распоряжения от лица главного командования, и сведения, сообщенные Хенчем о состоянии 2-й армии, и уже начавшееся отступление последней{309}. Но имея в виду независимый и решительный характер [78] ген. Клука, авторитет, которым он пользовался в германской главной квартире, и его всегдашнее нерасположение к взглядам и решениям Бюлова, можно было ожидать с его стороны более длительного и энергичного противодействия. Поэтому невольно приходишь к заключению, что положение 1-й армии, по всей вероятности, представлялось Клуку в то время далеко не столь благоприятным, каким пытались изобразить его впоследствии как он сам, так и его сторонники.

Между тем, боевые действия и западнее и восточнее р. Урк шли своим чередом и почти везде успешно для германцев. На правом фланге армии 4-я кав. дивизия оттеснила французскую конницу за лес дю-Руа; 9-й корпус и 6-я дивизия продвинулись на линию Ормуа-Вилер, Вилер-С.-Женэ; 43-я рез. бригада уже заняла Нантейль, а 10-я ландв. подходила к Барону. Левый фланг 6-й французской армии находился в полном отступлении. В центре 1-й германской армии группа ген. Армина (16-я бригада, 7-я и 4-я дивизии) медленно продвигалась. Восточнее р. Урк, у Монтрей, шел горячий бой бригады Крэвеля, поддержанной некоторыми частями соседних войск, с 5-й английской дивизией, которая была задержана здесь до вечера.

Приказ для общего отступления армии был разослан в войска вскоре после 2 часов дня. 4-й кав. дивизии приказано следовать к р. Эн для занятия переправ на этой реке между Компьеном и Суассоном; дивизия выступила из Крепи-ан-Валуа лишь около 11 часов вечера и пошла через Вилер-Котрэ. Левофланговой группе ген. Линзингена указано отойти на линию Монтиньи, Гандлю, группе ген. Армина, смотря по обстановке, — на линию Антильи, Марей, а войскам ген. Кваста — удерживать противника, насколько это окажется необходимым, для прикрытия отступления прочих войск армии.

Ген. Кваст, получив в 3-м часу дня приказание прекратить наступление, нашел его до такой степени нецелесообразным и несоответствовавшим обстановке, что сначала признал его недоразумением и некоторое время колебался, исполнить ли это приказание, но после переговоров по телефону с начальником штаба армии он должен был остановить движение своих колонн, недоумевавших по поводу такого неожиданного и, конечно, непонятного войскам распоряжения. Несколько позже, в 8 часов вечера, дополнительным приказанием было назначено: Линзингену итти на Ла-Фэртэ-Милон и Вилер-Котрэ, Армину — от Антильи на Восьен, а Квасту — еще западнее; 43-й резервной и 10-й ландв. бригадам — отходить вслед за 4-й кав. дивизией для занятия вместе с ней переправ на р. Эн. 2-му кав. корпусу и бригаде ген. Крэвеля приказано прикрывать отступление армии с юга.

К ночи отступательное движение войск было уже в полном ходу, за исключением группы ген. Кваста и 43-й рез. бригады, оставшихся за поздним временем на поле сражения до рассвета. Группа ген. Линзингена отошла в район Вилер-Котрэ (7-я рез. дивизия), Шуи (3-я дивизия), Норуа (22-я рез. дивизия), Ла-Фэртэ-Милон (15-я бригада); группа ген. Армина — к Антильи (7-я дивизия) [79] и в его восточные окрестности (4-я дивизия); 10-я ландв. бригада — к Компьену, где она получила приказание занять переправы на р. Эн между этим городом и Виком. Около полуночи закончила свой отход и группа войск ген. Марвица: 2-й кав. корпус — к Куломбу, 5-я дивизия и бригада Крэвеля — к Гандлю; в то же время гвардейская кавалерийская дивизия перешла ночью на правый берег Марны, к Винселю, для прикрытия правого фланга 2-й армии, уже отошедшего за реку, а на присоединение к ней шла от Мариньи через Бовард 5-я кав. дивизия. Следовательно, к утру обе германские кавалерийские массы должны были оказаться у внутренних флангов 1-й и 2-й армий, оставив без наблюдения и охраны весь 30-километровый промежуток между армиями.

Неприятель не преследовал, главным образом, вследствие того, что отступление германских войск явилось для него полной неожиданностью и обстановка на нижней Марне представлялась ему неясной; при этих условиях преследовать германцев ночью, даже там, где их отступление вполне определилось, казалось небезопасным.

Обратимся теперь к описанию боевых действий 6-й французской и английской армий в течение 9 сентября.