Как Луций отправил некоторых вперед засадой, чтобы отбить своих плененных рыцарей, и как им это не удалось

 

Мы же теперь вернемся к императору Рима, который узнал от лазутчиков, куда поведут пленных. Призвал он к себе сэра Эдольфа и сэра Эдварда, двух могучих королей, и сэра Секстора Ливийского, и многих сенаторов, и царя Сирийского, и одного сенатора города Рима. Все эти бароны со многими испытанными рыцарями поскакали в долину Труа, чтобы там перехватить рыцарей короля Артура, которым были поручены пленники.

А наши рыцари направлялись к Парижу. Впереди же их поджидала засада в шестьдесят тысяч человек.

– Ну, лорды, – сказал сэр Ланселот, – я прошу на миг вашего внимания. Следует опасаться, как бы в этом лесу перед нами не залегли наши враги. И потому мой совет: пошлем вперед трех надежных рыцарей.

– Я согласен, – сказал сэр Кадор, и все остальные тоже согласились, и решено было, что вперед выедут сэр Кларион и благородный сэр Клемент, и сэр Клегис, дабы обыскать весь лес, и горы и долы. Вот выехали вперед эти три рыцаря и увидели в лесу воинов на конях И крикнул тогда громким голосом сэр Клегис:

– Есть здесь хоть один рыцарь, король или царь, который дерзнет, ради того, кому он служит, сразиться с рыцарем Круглого Стола? Будь он король или простой рыцарь, здесь наготове ждет его противник.

И ответил ему гневно один граф:

– Твой господин возомнил, что завоюет со своими рыцарями весь мир! Но, сдается мне, скоро вашей храбрости сильно поубавится.

– Тьфу на тебя, трусливый рыцарь! – отвечал ему сэр Клегис. – Трусливы и речи, которые ты ведешь, ибо, клянусь Иисусом, мое оружие прославлено по всей Англии и Бретани и я происхожу из древнего рода благородных баронов и зовусь сэр Клегис, рыцарь Круглого Стола. Мои предки приехали с Брутом из Трои[75].

– Вижу я, – отвечал граф, – по ясным твоим доспехам, что ты один из лучших рыцарей. Но что бы ты ни говорил и ни делал, здесь с тобой сегодня никто не сразится.

Повернул тогда сэр Клегис коня и поскакал оттуда к сэру Ланселоту и сэру Кадору и поведал им обо всем, что видел в лесу, – как там затаилось доброе войско числом в шестьдесят тысяч бойцов.

– Потому, лорды, предстоит вам сразиться или же покрыть себя позором – выбирайте, что вам больше нравится.

– Ну, нет, клянусь верою, – сказал сэр Ланселот, – не время сейчас поворачивать вспять, ведь с нами здесь все прославленные бывалые рыцари, не ведавшие в своей жизни позора. Что же до меня и моих родичей, мы лишь недавно возведены в рыцари, но никогда не согласимся утратить честь, добытую предками нашими.

– Хорошо сказано, – молвил сэр Кадор и с ним все остальные. – Ваши рыцарственные речи нас радуют. Думается мне, здесь нет никого, кто пожелал бы повернуть назад, а что до меня, – сказал сэр Кадор, – то я предпочту сегодня погибнуть, чем обратить к врагам спину.

– Добро, – сказал сэр Борс. – Давайте же нападем на них и заслужим честь и похвалу нашего короля, и он наградит нас землями и титулами за наши благородные подвиги. Кто же уклонится от битвы, пусть дьявол заберет его кости. А если кто ради раздела добычи прибережет своих рыцарей до тех пор, пока не станет видно, какая сторона одерживает верх, тот поступит не по‑рыцарски, да поможет мне Иисус!

И вот сэр Ланселот и сэр Кадор, два могучих герцога, посвятили новых рыцарей на добычу славы. И первым был Йоник, благороднейший витязь, и сэр Хектимер, и сэр Алидук, оба рожденные в Английской земле, и сэр Хамерель, и сэр Хардольф, доблестные мужи, и еще сэр Харри и сэр Харригаль, оба добрые бойцы.

– Ну, други, – сказали сэр Ланселот и яростный сэр Кадор, – теперь пусть сэр Бедивер с сэром Берелом возьмут с собою сэра Рейнольда и сэра Эдварда, сыновей Роландовых, и охраняют этих благородных пленников. Что бы ни приключилось с нами, берегите их и самих себя. Как выполните вы наше повеление, в том ответите вы господину нашему Артуру, и как бы плохо ни приходилось нам в сражении, стойте на своих местах и не оставляйте пленников. И если вы увидите, что вражья сила нас превозмогает, укройтесь в каком‑нибудь близлежащем замке и оттуда поспешите к нашему королю и просите у него для нас подмоги, как есть он наш добрый повелитель.

И устремились они вперед все разом, доблестнейшие рыцари, когда‑либо преломлявшие хлеб, и в передних рядах скакали пять сотен бойцов, грозно навесив копья, и только трубы трубили, а больше не раздавалось ни звука.

Тогда римское войско слегка отступило, и выехал вперед строя царь Ливийский, возглавлявший передовой отряд, упер копье свое и пустил коня прямо навстречу сэру Берелу и пробил ему копьем горло, так что рухнули наземь и конь и всадник, и на том лишился он жизни.

– Увы, – сказал сэр Кадор, – горько у меня на сердце, оттого что лежит мертвым мой кузен, которого я всех более любил.

И он сошел с коня и поднял его на руки и повелел своим рыцарям хорошо стеречь его тело.

Между тем царь громко засмеялся и стал похваляться:

– Вот один из этих гордых рыцарей повержен!

И сказал сэр Кадор:

– Этот король вздумал похваляться. Но если только доживу я до сегодняшнего вечера, я еще сражусь с ним, да поможет мне Христос!

– Сэр, – сказал сэр Ланселот, – не предавайтесь слишком вашему горю, но берите копье, а мы от вас не отстанем.

И вот сэр Кадор, сэр Ланселот и сэр Борс, все трое добрые бойцы, наставили свои копья м ринулись в самую гущу сраженья, и трижды пробились туда и обратно через вражеские ряды, а когда копья у них поломались, они выхватили мечи и порубили доблестных рыцарей более сотни, а затем возвратились к товарищам. И тогда крикнул громким голосом сэру Кадору царь Ливийский:

– Щедро отомстили вы за смерть своего рыцаря, ибо за одного него я потерял моих рыцарей сотню или полторы.

И стали сходиться оба войска, и началось там большое побоище сарацин, но из доблестных рыцарей короля Артура десятеро были захвачены и уведены в плен. Горько опечалились тому сэр Ланселот и сэр Кадор, и сэр Борс, свирепый рыцарь. Видит их подвиги царь Ливийский, он садится на горячего скакуна и окружает наших рыцарей, и многие могучие мужи были повержены наземь – сэр Алидук был убит, сэр Аскамур жестоко ранен, сэр Херод и сэр Херингдаль порублены в куски, а сэр Ловель захвачен в плен, и сэр Лионель тоже, и сэр Клегис с сэром Клермонтом едва избегли пленения с помощью рыцарственного сэра Ланселота; вновь же посвященные рыцари были все как один перебиты.

Вот выехал против царя Ливийского сэр Кадор с добрым своим мечом в руке и такой удар обрушил ему свысока на голову, что выбил ему мозги.

– Вот тебе, – сказал сэр Кадор, – мой долг, заплаченный сполна, и пусть дьявол заберет твои кости, раз уж ты был рожден на свет!

Тогда рассвирепел султан Сирийский, ибо смерть царя опечалила его сердце, он воззвал к своим людям, и вновь насели они свирепо на наших рыцарей.

Но вскоре выехали против него сэр Ланселот и сэр Борс, и в скором времени, как повествуют поэмы, они убили сарацинов числом более пяти тысяч. И сэр Кэй бесстрашный захватил в плен военачальника, а Эдвард захватил двух графов, султан Сирийский сдался в плен сэру Ланселоту, а сенатор Савтр сдался сэру Кадору.

Когда увидели римляне и сарацины, к чему идет дело, они предались бегству что было мочи, дабы спасти свои головы. А наши рыцари преследовали их со свежими силами и рубили сарацинов направо и налево. И в тот день свершил сэр Ланселот столько бранных подвигов, что сэр Кадор и все римляне весьма дивились его мощи, ибо в той битве ни один король, царь или рыцарь не могли устоять под его ударом. И с того дня пошла его слава на всю жизнь, а до того ему еще не случалось так отличиться, ибо он с сэром Борсом и сэром Лионелем лишь незадолго до того на большом празднике были посвящены в рыцари.

Так были все римляне и сарацины в том бою перебиты, кроме немногих, которые укрылись поблизости в одном замке. И тогда добрые мужи Круглого Стола подобрали на поле брани тела благородных рыцарей и послали их к королю Артуру, дабы он предал их земле. А они все поскакали дальше и прибыли в Париж и оставили там пленников у почтенного подесты, и он передал их под надежную охрану. А после того каждый рыцарь взял свое копье и испил холодного вина, и пустились, все вдруг, в обратный путь к королю Артуру.

Увидел король своих рыцарей и весьма возрадовался сердцем, он заключил каждого рыцаря в объятия и сказал:

– Вы заслужили все почести, какие есть на свете! Клянусь, нет другого короля, у которого были бы такие же превосходные рыцари.

– Сэр, – отвечал ему сэр Кадор, – из нас ни один не подвел товарищей, но сэр Ланселот явил такую доблесть, что дивно рассказывать. Его храбрые кузены тоже выказали себя достойными рыцарями, но сэр Ланселот своим мудрым соображением и великой силой превосходит всех ровесников.

Когда король услышал такие слова сэра Кадора, он сказал:

– Он отличился, как ему и подобало.

И назвал сэр Кадор Артуру добрых рыцарей, павших в бою:

– Царь Ливии, который убил первого рыцаря с нашей стороны сэра Берела; и сэр Алидук, благородный боец, и сэр Маурел, и сэр Морис, два брата, с сэром Менадуком и сэром Мандиффом, добрыми рыцарями.

Заплакал тут король, утер платком глаза и сказал:

– Ваша храбрость и горячность едва не привели вас к гибели, ведь если бы вы повернули назад, вы не утратили бы чести, ибо неразумием полагаю я оставаться на месте, когда силы противника превосходящи.

– Ну нет, – сказал сэр Ланселот, – мы навсегда покрыли бы себя позором.

– Это верно, – сказали сэр Клегис и сэр Борс. – Ибо рыцарь, однажды опозоренный, не смоет позора никогда.

 

VIII