Новые задачи экономической дипломатии

Глобализация есть непреложный факт. Новые технологи­ческие связи, обработки информации, транспорта, финансовой инженерии вызвали к жизни мощные взаимодействия, которые уничтожили границы, преграды, регламентации и барьеры, с неодолимой силой увлекли все страны на путь отмены ограни­чений и дерегулирования. Все испытывают на себе их послед­ствия, и условия экономической жизни полностью измени­лись. Рынок утверждается все более, и он теперь больше поле­зен, чем государственные структуры. Ни стратегия предприни­мательства, ни экономическая дипломатия немыслимы более вне рынка. Это могло бы породить чувство бессилия и внушить пессимистические мысли о том, что великие политические за­мыслы должны отныне быть забыты, но, если взглянуть с дру­гой стороны, в рынке таятся столь огромные возможности, он открывает безбрежные просторы, обогащает арсенал действий предпринимателей и обеспечивает экономической дипломатии новые направления деятельности, будь то создание новых ры­ночных структур, налаживание его функционирования для общей пользы или умение извлекать из него выгоду.

При анализе тем экономической дипломатии, становится ясно, что она обратилась к новым задачам. Среди прочих, став­ших насущными забот, видное место занимает международный экономический порядок. С тех пор, как экономическая жизнь вышла за пределы государств и совершается в международном масштабе, все, что связано с регламентацией, юрисдикцией, административным управлением, побуждением к усилению ак­тивности или контролем и сложилось в границах отдельного государства, утрачивает свою эффективность, поэтому его не­обходимо перенести на соответствующий уровень, то есть на мировой. Работа в этом направлении уже началась, но многое еще предстоит обсудить, чтобы довести дело до конца, именно этим предстоит заняться экономической дипломатии. Кстати, мировой уровень может оказаться не вполне подходящим, при этом региональные объединения нередко обладают известными преимуществами, и это второе направление, над которым

должна потрудиться экономическая дипломатия. А коль скоро возникает вопрос не приготовляется ли таким образом посте­пенное исчезновение государства, утрачивающего одно за дру­гим свои полномочия, остается лишь предполагать, во что оно переродится, когда завершится этот процесс, и какое место ос­танется в этом процессе для экономической дипломатии, что может оказаться третьей, стоящей перед ней задачей.

Необходимо углубить содержание понятия «международный экономический порядок»

В этом направлении, как о том говорилось выше, многое уже сделано, в четырех наиболее важных областях: свобода то­варообмена и движения капиталов, устранение нетарифных ба­рьеров, пресечение нарушения правил конкуренции, но ничто из начатого не завершено и, вероятно, никогда не завершится.

Свобода торговли не подвергается сомнению и многое уже достигнуто в части отмены таможенных препятствий и регла­ментации, но есть три направления, по которым необходимо продвинуться дальше. Устранение таможенных и регламента -ционных препон пока лишь частично распространено на услу­ги, а порядок провоза через границу сельскохозяйственной продукции не отрегулирован ввиду того, что Уругвайский раунд переговоров завершился лишь временным перемирием по этому вопросу. Нетарифные препятствия будут, безусловно, множиться, поскольку каждый день появляются веские причи­ны вводить ограничения, связанные с тем, что сильно беспоко­ит разные секторы общественного мнения: здравоохранение, защита природной среды, предосторожности, связанные с ис­пользованием опасных веществ, борьба с фальсификацией про­дуктов, защита потребителей, и т.д. Многие из этих требований представляются весьма спорными, либо потому, что опасность, от которой эти предосторожности должны оградить потребите­лей не имеют бесспорного научного обоснования и можно по­лагать, что она связана с весьма субъективной оценкой — это относится к говядине, выращенной с применением гормонов и вызвавшей ожесточенные споры между Европой и Амери­кой¹ — либо потому, что дискуссии ведутся теми, кто полагает, что необходимо как можно надежнее оградить потребителя от последствий его невнимательности, беспечности, доверчивости или неосведомленности, и теми, кто, напротив того, полагает,

что потребитель достаточно опытен, чтобы отличить хорошее от плохого, и что, соответственно, надо позаботиться прежде всего о гласности и информированности. Так, ожесточенные прения в ЕЭС вызвало право Германии на название марки пива (можно ли найти вне Германии воду нужного качества?) или рецепт шоколада (действительно ли его необходимо изго­товлять из какао?). А поскольку каждый день приносит очеред­ную порцию новшеств и новых опасений, поводов для обсуж­дения хватит надолго.

Это займет тем больше времени, что изрядное число регла­ментации глубоко укрепилось во внутренних структурах каж­дой страны либо потому, что правительствам присуще развитое чувство ответственности, что сказалось, в частности, при уста­новлении соответствия между иностранными и отечественны­ми фармацевтическими препаратами, либо по причине техни­ческих схем, связанных с многочисленными нормативами, на­пример, относящимися к электрическим розеткам, ставящим под вопрос всю систему электрических устройств и их защиты. Поскольку важные промышленные интересы могут зависеть от существующих норм, а нормы устанавливают специалисты, легко понять, насколько труднопреодолимы национальные особенности. То обстоятельство, что в Европейском союзе при­нятие единого стандарта для электрических штепселей или ут­верждение общего порядка регистрации фармацевтических препаратов представляются связанными с большими труднос­тями, чем создание общей денежной единицы, дает представ­ление о том, какое сопротивление существует и еще будет воз­никать по мере отмены старых нормативов.

Наконец, борьба с нарушениями правил конкуренции, чтобы получить то, что англосаксы называют «выравниванием игровой площадки» (a level playing field) с тем, чтобы обеспе­чить добросовестную конкуренцию, едва началась. Все соглас­ны с принципом отмены положений, дающих возможность подтасовок конкуренции, даже если она сопряжена с опасны­ми вторжениями во внутренние дела иностранных государств и на стадии применения подобных мер не особенно заметно ис­креннего желания. Достигнута также договоренность о запрете на изделия, созданные с применением детского труда либо труда лиц, находящихся в заключении. Иначе обстоит дело с товарами, чрезмерная дешевизна которых объясняется явно не­достаточной социальной защитой, либо нормами трудового за­конодательства и свободой профсоюзов, находящимися ниже уровня считающегося во всем мире минимально допустимым. Дискуссии в ВТО о «социальном аспекте» красноречиво свиде­тельствуют о трудностях, которые может создать наведение

глянца на условия конкуренции. С одной стороны, выражается убеждение в том, что при несоблюдении этих минимальных нормативов конкуренция была бы нечестной, а с другой, под­черкивается, что необдуманное запрещение «социального дем­пинга» грозит лишить страны с низкой заработной платой их преимуществ в конкуренции, и что уровень социальной защи­ты зависит от культурного уровня общества, который нельзя привести к общему знаменателю.

В любом случае предстоит еще много работы. Даже если, став на оптимистическую точку зрения, можно выразить на­дежду, что наступит день, когда усилия, направленные на уст­ранение препятствий и создание условий честной и здоровой конкуренции, увенчаются успехом, нет сомнений в том, что для этого предварительно потребуются долгие переговоры. Есть основания полагать, что после преодоления первого этапа уст­ранения тарифных барьеров эпоха одностороннего снятия пре­град завершена. Для этого есть два аргумента. С одной стороны потому, что приведение к единому уровню норм и регламента­ции на товары требует от каждой страны положительных уси­лий по изменению принятых в этой стране законов. Даже если будет сделана попытка обойти эту трудность, одобрив принцип взаимного признания в том виде, в каком он был введен в Ев­ропейском союзе постановлением о Кассис де Дижон, надо еще добиться принятия норм и контроля других стран. Вот по­чему, с другой стороны, придется еще вести переговоры. Более того, без них не обойтись, ведь нужно побудить упрямцев пойти со своей стороны на уступки. Именно так ведут себя США — да, свобода торговли, но на основе переговоров. Их отношения с Китаем в 90-х годах изобилуют примерами пере­говоров с позиции силы (например, в 1995 году по поводу прав на промышленную собственность и в 1996 году, когда США потребовали прекратить подделку американских товаров), со­провождавшихся угрозами повысить таможенные пошлины до 100% или отказаться от продления действия режима наиболь­шего благоприятствования.

Работа в области торговли довольно хорошо налажена и следует по точно намеченной программе, но с прямыми капи­таловложениями предприятий положение гораздо хуже, и пред­ставляется весьма полезным расширить повестку дня многосто­ронних переговоров в этом направлении. К настоящему време­ни принцип свободы такого рода вложений утвердился в миро­вой практике, однако условия его применения определялись лишь от случая к случаю, в форме гарантий от политического риска либо в налоговом аспекте с помощью двусторонних со­глашений о защите капиталовложений или об избежании двой-

ного налогообложения. Они были предметом дополнительных договоренностей о заключении торговых сделок во время пере­говоров ТРИМЗ¹ и ТРИПС² Уругвайского раунда, в догово­ренностях о госзакупках, в договорах о субсидиях и о компен­сационных мерах. С мая 1995 года в ОЭСР готовится проект важного соглашения — Многостороннего договора о капита­ловложениях (МДК). Действительно, все болезненнее ощуща­ется отсутствие международного документа относительно капи­таловложений, как таковых. Как мы видели, слом перегородок между экономиками разных стран в их современном виде от­крыл новые возможности для развития капиталовложений и кооперирования, а именно на них приходится все более значи­тельная доля внешнеэкономической экспансии, но их сковыва­ют еще сохраняющиеся препятствия развитию международных связей либо непосредственно путем использования права на открытие собственного дела или свободы капиталовложений, либо косвенно через регламентацию некоторых видов деятель­ности.

Упоминавшиеся выше проблемы, связанные с валютными паритетами, столь трудно решаемы, что, наверное, долго еще будут лежать под сукном, во всяком случае, до тех пор, пока современная практика управления международными финанса­ми, которая более или менее устраивает всех и, кстати, дейст­вует исправно, не будет уничтожена в результате какого-либо жестокого кризиса, но пока занимает свое заслуженное место в перечне проблем, ожидающих решения.

Таким образом, экономической дипломатии предстоит не­мало потрудиться. Конечно, многое будет сделано специалис­тами и экспертами, многочисленными профессионалами-зна­токами внутренних регламентации, а также другими лицами, не являющимися ни дипломатами, ни чиновниками, подобно членам комитетов по разработке норм или профессиональных объединений, которым поручена разработка кодексов их дея­тельности. Разумеется, в этой работе придется вникать в по­дробности, с которыми не привыкла иметь дело дипломатия, хотя бы и экономическая. Невольно возникает вопрос, не при­дется ли ей заниматься чем-то вроде обычной административ­ной работы. Как бы то ни было, постановка задачи является важным делом внешнеэкономической политики и, следова­тельно, ее дипломатии. Методы работы и той, и другой, а

также участвующий в их деятельности персонал заслуживают не меньшего внимания и будут рассмотрены ниже.

Достижения подлинной свободы экономического обмена и движения капиталов, обеспечения равных условий конкурен­ции, осуществления лучшей координации в макроэкономичес­кой политике будет недостаточно, чтобы справиться с послед­ствиями экономической глобализации, если правила функцио­нирования рынков, бывших до сих пор целиком национальны­ми, не будут дополнены положениями, имеющими междуна­родное звучание. Условия конкуренции и контроль за недопу­щением монопольного положения представляют собой в этой связи обширную область, где непочатый край работы. Дело не в том, что порядки, заведенные на рынках Европы и Соеди­ненных Штатов не производят желаемого действия, однако хо­телось бы избежать опасности принятия противоречивых реше­ний и непомерно сложных процедур, не забывая при этом и о постоянной угрозе трансатлантических торговых трений.

Есть еще одна область, о которой почти ничего не говорит­ся: передвижение людей. Лишь Европейский союз ввел свобод­ное передвижение граждан и наемных рабочих между страна­ми-членами, свободное оказание услуг лицами либеральных профессий и свободный доступ к осуществлению профессио­нальной деятельности. Разумеется, когда требуется соблюдение определенных условий в отношении дипломов или профессио­нальной квалификации, хотя не все они были сразу же осу­ществлены, но принцип одобрен и достаточно широко приме­няется. Учитывая проблемы, которые он может породить в сфере занятости или социального обеспечения, сомнительно чтобы оказалось возможно применять его вне единообразно организованных зон объединяющих страны с экономической политикой, соответствующей сходным критериям. Словом, с этим придется подождать.