II. Слово учителя о писателе и его творчестве.

В Нобелевской лекции А. И. Солженицын размышляет о двух типах писателей ХХ века: «Один художник мнит себя творцом независимого духовного мира и взваливает на свои плечи акт творения этого мира… – но подламывается, ибо нагрузки такой не способен выдержать смертный гений; как и вообще человек, объявивший себя центром бытия… Другой знает над собой силу высшую и радостно работает маленьким подмастерьем под небом Бога, хотя ещё строже его ответственность за всё написанное, нарисованное, за воспринимающие души».

Себя как художника он относит, безусловно, ко второму типу, что и определяет целиком его творческую позицию.

Писатель стал свидетелем важных исторических событий ХХ века.

Окончание физико-математического факультета Ростовского университета и вступление во взрослую жизнь пришлось на 1941 год. 22 июня, получив диплом, он приезжает на экзамены в Московский институт истории, философии и литературы (МИФЛИ), на заочных курсах которого занимался с 1939 года. Очередная сессия приходится на начало войны.

В октябре мобилизован в армию, вскоре попадает в офицерскую школу в Костроме. Летом 1942 года – звание лейтенанта, а в конце – фронт. Офицером-артиллеристом он проходит путь от Орла до Восточной Пруссии, награждается орденами.

9 февраля 1945 года капитана Солженицына арестовывают на командном пункте его начальника, генерала Травкина, который спустя уже год после ареста даст своему бывшему офицеру характеристику, где вспомнит, не побоявшись, все его заслуги – в том числе ночной вывод из окружения батареи в январе 1945 года, когда бои шли уже в Пруссии.

После ареста – лагеря: в Новом Иерусалиме, в Москве у Калужской заставы, в спецтюрьме № 16 в северном пригороде Москвы (та самая знаменитая Марфинская «шарашка», описанная в романе «В круге первом», 1955–1968).

С 1953 года Солженицын – «вечный ссыльнопоселенец» в глухом ауле Джамбульской области, на краю пустыни. В 1957 году – реабилитация и сельская школа в поселке Торфопродукт недалеко от Рязани, где он учительствует и снимает комнату у Матрены Захаровой, ставшей прототипом знаменитой хозяйки «Матрениного двора» (1959). В 1959 году Солженицын «залпом», за три недели, создает переработанный, «облегченный» вариант рассказа «Щ – 854», который после долгих хлопот А. Т. Твардовского и с благословения самого Н. Хрущева увидел свет в «Новом мире» (1962, № 11) под названием «Один день Ивана Денисовича». Это – первая публикация Солженицына.

К этому моменту Солженицын имеет за плечами серьёзный писательский опыт – около полутора десятилетий. «В литературном подполье мне стало не хватать воздуха», – писал Солженицын в автобиографической книге «Бодался теленок с дубом». Именно в литературном подполье создаются роман «В круге первом», несколько пьес, киносценарий «Знают истину танки!» о подавлении Экибастузского восстания заключенных, начата работа над «Архипелагом ГУЛАГом».

В середине 60-х годов создается повесть «Раковый корпус» и «облегченный» вариант романа «В круге первом», но они выходят только на Западе.

В 1970 году Солженицын становится лауреатом Нобелевской премии; выехать из СССР он не хочет, опасаясь лишиться гражданства и возможности бороться на родине, – поэтому личное получение премии и речь нобелевского лауреата пока откладываются. В то же время его положение в СССР все более ухудшается: в ноябре 1969 г. Солженицына исключают из Союза писателей, в советской прессе разворачивается кампания травли писателя. Это заставляет его дать разрешение на публикацию в Париже книги «Август Четырнадцатого» (1971) – первого тома эпопеи «Красное колесо». В Париже в 1973 году увидел свет и первый том «Архипелага ГУЛАГ».

Идеологическая оппозиционность не только не скрывается Солженицыным, но и прямо декларируется. Писатель создает цикл публицистических статей для сборника «Из-под глыб» («На возврате дыхания и сознания», «Раскаяние и самоограничение как категории национальной жизни», «Жить не по лжи!»), 1974 г.

Разумеется, говорить о публикации этих произведений не приходилось – они распространялись в самиздате, перепечатывались на машинке, передавались из рук в руки.

В феврале 1974 года на пике травли Солженицына арестовывают и заключают в Лефортовскую тюрьму. Под давлением мировой общественности его освобождают, но лишают советского гражданства и высылают из СССР. О жизни на Западе повествует вторая автобиографическая книга «Угодило зернышко промеж двух жерновов», публикацию которой он начал в «Новом мире» в 1998–1999 годах.

В 1976 году писатель с семьёй переезжает в Америку. Здесь он работает над полным собранием сочинений и продолжает исторические исследования, результаты которых ложатся в основу эпопеи «Красное колесо».

Солженицын всегда был уверен, что вернется в Россию. На вопрос западного журналиста он так сказал об этом:«Знаете, странным образом, я не только надеюсь, я внутренне в этом убежден. Я просто живу в этом ощущении: что обязательно я вернусь при жизни. При этом я имею в виду возвращение живым человеком, а не книгами, книги-то, конечно, вернутся. Это противоречит всяким разумным рассуждениям, я не могу сказать: по каким объективным причинам это может быть, раз я уже не молодой человек. Но ведь и часто история идет до такой степени неожиданно, что мы самых простых вещей не можем предвидеть».

Предвидение Солженицына сбылось: в конце 80-х годов это возвращение стало постепенно осуществляться. В 1989 году в «Новом мире» публикуются Нобелевская лекция и главы из «Архипелага ГУЛАГ», а затем, в 1990 году, – роман «В круге первом» и повесть «Раковый корпус».

В августе 1990 года Солженицыну было возвращено гражданство СССР. В 1994 году писатель возвратился в Россию. Несколько письменных столов, на которых лежат десятки раскрытых книг и незаконченные рукописи, составляют основное бытовое окружение писателя и в Вермонте (США), и в России. Он продолжает работать: появилась публицистическая книга «Россия в обвале», в журнале «Новый мир» публикуются его новые рассказы. Цель и смысл жизни Солженицына – писательство: «Моя жизнь, – говорил он, – проходит с утра до позднего вечера в работе. Нет никаких исключений, отвлечений, отдыхов, поездок, – в этом смысле я действительно делаю то, для чего я был рожден».