Музыка как средство характеристики

 

Любая форма участия музыки в спектакле или театрализованном представлении содержит в себе характеризующее начало.

Главным объектом музыкальной характеристики является человек, его душевный мир, темперамент и т. д. Наряду с этим музыка может отражать и черты группы людей, участников или свидетелей тех или иных событий.

Привсем разнообразии музыкальных характеристик их можно свести к двум основным видам.

К первому относится музыка, которая прямо, непосредственно создает образ, отождествляемый с тем или иным человеком, ко второму — музыка, характеризующая косвенно, отраженно. В таком случае мы получаем представление о персонаже по его отношению к ней, по реакции на нее.

Первый вид открывает широкие возможности использования как сюжетной, так и условной музыки. Второй предполагает только сюжетную музыку, поскольку действующие лица могут реагировать на нее лишь в том случае, если они ее слышат.

Наглядно роль музыки в характеристике человека выявляется, когда музыкальная пьеса, отрывок из нее, песня исполняются самим героем. Мелодия при этом в какой-то мере отождествляется с ним, воспринимается как часть его, как одно из его качеств.

В этих случаях через музыку может выражаться не только настроение героя, но и его внутренний мир: склонности, черты характера, темперамент, уровень интеллектуального, эстетического развития, национальная, социальная, моральная сущность и т. д.

В сознании зрителя музыка переносится на исполнителя. Любая музыкальная пьеса, песня, самый простой и короткий наигрыш в той или иной мере становятся его характеристикой. Этот прием базируется на традициях оперной драматургии, где состояние действующих лиц передается главным образом музыкой и ее нельзя оторвать от зрительного образа.

Этот прием музыкальной самохарактеристики имеет широкое и разнообразное применение.

В «Оптимистической трагедии» есть эпизод, где Сиплый «со слезой в голосе», приторно поет романс «Осыпаются пышные розы», а через минуту спокойно посылает на расстрел двух ни в чем не повинных людей. Так исполнение романса открывает перед зрителем чудовищное слияние в характере Сиплого слюнявой сентиментальности со звериной жестокостью.

Важным фактором в музыкальной самохарактеристике является и манера исполнения. Именно в ней подчас раскрываются те или иные черты личности персонажа.

В той же «Оптимистической трагедии» В. Вишневский указывает ряд музыкальных фрагментов, которые должны характеризовать Алексея. Это разухабистая «Барыня», меланхолическое «Яблочко», «Чижик» — в виде марша. Можно привести и другой пример.

В «Вишневом саде» А.П. Чехова в соответствии с авторской ремаркой Епиходов поет жестокий романс «Что мне до шумного света». Характер романса, претенциозная манера исполнения передают внутренний мир Епиходова.

Помимо «самохарактеристики», способствующей наиболее наглядному созданию музыкального образа, как уже было сказано, существует менее непосредственная характеристика действующего лица через его реакцию на звучащую музыку.

В общении с музыкой, как и в общении друг с другом, действующие лица в значительной степени раскрывают себя.

Основываясь на отношении к ней, можно судить о многих сторонах личности, о склонностях, симпатиях, вкусах, настроениях и т. д. Принцип раскрытия внутреннего мира человека через его отношение к музыке весьма плодотворен и заключает в себе большие, но не всегда используемые возможности.

Весьма эффективным средством характеристики может быть музыка, составляющая принадлежность быта, иногда неотъемлемую часть того или иного события, той или иной ситуации (скажем, вальс или мазурка в сцене бала, народная песня или плясовая — на свадьбе, легкая танцевальная музыка в ресторане, туш — при юбилейных торжествах и т. д.).

Во всех этих случаях музыка эмоционально окрашивает событие и участвующих в нем людей. Если даже неодушевленные, «мертвые» предметы и вещи довольно широко характеризуют их хозяина, то живая, наполненная чувствами музыка делает это значительно полнее и убедительнее.

Большими характеризующими возможностями обладает и условная музыка. Не будучи принадлежностью быта, ситуаций, она в то же время способна глубоко, во всеоружии средств музыкального выражения раскрыть главное в герое, наиболее существенные его черты.

Выдающимся классическим примером такого использования музыки являются «Египетские ночи» с музыкой С.С. Прокофьева, поставленные А.Я. Таировым в Московском камерном театре. В спектакле обличается милитаризм Древнего Рима.      В беседах с актерами А.Я. Таиров сравнивал больших и малых Цезарей с Гитлером и Муссолини, а бесчеловечность древнеримских завоевателей — с жестокостью фашизма.

Трагическая борьба Египта с Римом за национальное освобождение была главной темой, которую режиссер стремился раскрыть всеми средствами выражения, и в огромной степени музыкой.

Режиссерский замысел воплощен в музыке С.С. Прокофьева. Сжато, наглядно-образно композитор развенчивает Древний Рим, показывая грубость, насилие. Крикливая медь оркестра, грохот ударных, диссонансные гармонии, лаконичные, почти неразвивающиеся звуки передают основную идею. Важная роль отведена ритму — всегда одинаково маршевому, четырехдольному, с акцентами на сильных долях такта. Музыка воплощает поступь римлян, злой, тяжелый, как удар, шаг, непрерывное механическое движение. Это идут насильники.

Рассматривая возможности музыки, следует особо остановиться на ее использовании в сфере комического. Может ли музыка выступать как средство осмеяния, сатирического обличения?

Ее способность вызывать ассоциации с определенными представлениями и понятиями дает возможность комически окрашивать явление, предмет. Еще И. Гайдн умел добиваться комических эффектов в музыке. Многие комические и сатирические элементы содержатся в музыке М.П. Мусоргского, С.С. Прокофьева, Д.Д. Шостаковича. Музыкальный юмор так же богат оттенками, как и человеческий смех, особенно при взаимодействии музыки с другимисредствами выразительности.

В уже упоминавшемся спектакле «Оптимистическая трагедия» В. Вишневского группа анархистов появляется в сопровождении весьма своеобразного оркестра в составе флейты, пикколо, скрипки, тромбона и большого барабана с тарелками.

Торжественно, маршеобразно исполняет он песню «Цыпленок жареный», своего рода гимн анархистов. Нелепо гротескное сочетание инструментов, ироническая оркестровка мелодии вместе с диким видом людей, прибывших в качестве пополнения, и угрожающее черное знамя с черепом и костями создают резко комедийный эффект.

В театрализованных представлениях на тему Великой Отечественной войны остросатирическую характеристику с помощью музыки получают немецко-фашистские захватчики. Это обычно тяжеловесный гротесковый марш с нарочито примитивной мелодией, тупым повторением одних и тех же интонаций, визгливыми звуками, однообразно механическим ритмом.

Зритель уже в самой музыке «видит» отвратительный облик врага, жестокую силу, надвигающуюся с неуклонностью механизма.

Значительный иронический, сатирический или просто комедийный эффект может достигаться с помощью музыкальной пародии.

Такой прием, например, успешно использовался в музыкальном оформлении спектакля «Голый король» в театре «Современник» (музыка Э. Колмановского). Нарочито искажая знакомые мелодии иинтонации, автор вызывает смех.

В гимне в честь принцессы звучит полька «Августин» и в ней звуки, похожие на хрюканье. Торжественные приветствия фанфар осмеяны визгливым звучанием флейты. Пьяный пляс камергера и гувернантки построен на теме «собачьего вальса». Музыка рисует звероподобный портрет персонажей.

Назовем и несколько удачных музыкальных пародий в театрализованных представлениях. Агитбригада московского завода «Динамо» выступила, например, с опереттой «Невеста без места». В ней звучали пародии на музыку популярных оперетт с сатирическим текстом, высмеивающим плохие условия работы для молодых специалистов на заводе.

Другой пример — пародийный текст песни «Оранжевое небо»:

Вот уж два часа подряд

Мы сидим скучаем.

Сторожихи говорят:

«Садик закрываем».

В ожидании наших мам

Мы построим домик вам:

Оранжевые двери, Оранжевые окна,

Оранжевые стены,

Оранжевый карниз.

Оранжевые дети

В оранжевых рубашках

Оранжево построить

Оранжево взялись.

Немалую роль в достижении комического эффекта играет манера исполнения музыкальных номеров.

Особое значение она приобретает тогда, когда для решения тех или иных режиссерских задач вводится заведомо банальная или даже пошлая песня. Режиссер в этих случаях стремится вызвать к ней отрицательное, насмешливое отношение, чтобы стал ясен ее малохудожественный уровень.

Мы говорили о музыке, которая сама по себе своим звучанием вызывает улыбку зрителя — ироническую, презрительную и т. д. Сценическое же действие усиливает ее комические элементы, придавая большую целенаправленность.

Но нередко комическое в музыке может создаваться и другими методами, основывающимися на несоответствии ее и действия. Характер этого несоответствия зависит, прежде всего, от сущности изображаемого явления.

Противопоставляясь поступкам положительных героев, музыка еще более усиливает доброе, сочувственное отношение к ним зрителей, а контрастная музыка применительно к отрицательным персонажам действует наподобие подхлестывающего бича, осуждает, высмеивает еще больше.

Комический, сатирический эффект становится более ярким и впечатляющим, если одну из сторон, составляющих контраст (поступок или музыку), утрировать, как это принято в комедийном жанре. Такое шаржирование как бы подчеркивает комическое противоречие, делает его более явным, сильнее воздействующим.

В одном из театрализованных представлений на историческую тему царские чиновники ведут степенный разговор о государственных делах. При этом исполнители их ролей свои движения машинально приноравливают к ритму солдатского марша, звучащего на флейте и малом барабане. Музыка, воссоздающая дух николаевской казармы, заставляет сатирически воспринимать разглагольствования о реформах.

К.С. Станиславский неоднократно подчеркивал, что настоящий смех возникает тогда, когда актер, находясь в самых нелепых ситуациях, не комикует, а играет всерьез с самым невозмутимым видом, и чем серьезнее он будет вести себя, тем ярче будет комический эффект.

Это правило, касающееся актеров, с полным основанием можно применить к музыке. Она должна подчеркивать не легковесность, не нелепость ситуации, а одну из сторон имеющегося в ней комического противоречия.