Современные подходы к классификации правовых систем

Одна из задач современной классификации – обеспечить соблюдение принципов научного изучения при проведении сравнительно-правовых исследований. Первичным элементом классификации, позволяющей уяснить роль каждой правовой системы, а также через сопоставление с другими лучше увидеть общие черты, становится национальная правовая система. Это предполагает, что следует «исходить не из содержания конкретных норм, а из более постоянных элементов: способы выработки, систематизации, толкования»[86], а также требует «осмыслить особенности национальных юридических систем с правовой стороны - собственно содержания права»[87].

На вопрос о том, по каким существенным признакам следует классифицировать правовые системы современности, компаративисты отвечают по-разному: предлагается либо единственный критерий, либо объединение несколько общих признаков. Некоторые авторы считают, что имеют значение лишь объективные факты; другие – что должны учитываться и объективные и субъективные факторы, т.е. формальное и «живое» право. При этом прослеживается определенная преемственность научных позиций.

Рене Давид – создатель самой популярной современной классификации - объединил правовые системы в правовые семьи по двум основным критериям. Первый - идеологический («философская база, концепция правосудия»), отражающий религиозные, философские воззрения данного общества, особенности политической, экономической и социальных структур. Второй критерий - юридико-технический, имеющий вспомогательный характер. Первоначально Р.Давид выделял пять семей, в дальнейшем он различает только три – романо-германское право, общее право, социалистическое право (знаменитая «трихотомия» Р. Давида).

Эту классификацию его соотечественник Раймон Леже назовет «прекрасной, но недолговечной»[88]. Продолжая «французскую» традицию, он дополнит конструкцию Р. Давида третьим значимым элементом – историческим или социологическим критерием. Р. Леже отмечает, что «системы государств, не обладающих настоящей правовой традицией, не могут быть объединены в семью с теми государствами, где право эффективно функционирует в течение долгого времени и воспринимается гражданами как важная социальная ценность»[89]. Внимание обращается на многочисленные дополнительные классификации внутри указанных групп, например, необходимость деления на «однородные и смешанные правовые системы»[90].

Сходство с классификацией Р. Леже есть и в современной американской теории К. Осакве, который обращается к содержанию правовой традиции. Классификация правовых систем представлена уже на трех уровнях. На уровне микроклассификации западное право «распадается» на три правовые семьи, где «правовая семья понимается как совокупность национальных правовых систем, выделенная на основе общности их признаков и черт»[91].

Немецкие компаративисты К. Цвайгерт и Х. Кётц предлагают распознавать «правовые стили» и в соответствии с этим формировать правовые семьи и входящие в них отдельные правопорядки. Определить правовой стиль позволяют: «1) историческое происхождение и развитие правовой системы; 2) господствующая доктрина юридической мысли и ее специфика; 3) выделяющиеся своим своеобразием правовые институты; 4) правовые источники и методы их толкования; 5) идеологические факторы»[92].

Давно замечено, что самые распространенные в компаративистике классификации традиционно «страдают», как минимум, двумя недостатками. Предлагаемые типологии в основном исследуют сходства и различия правовых систем в области частного права, но использовать их для права публичного оказывается достаточно сложно. Признавая в целом конструктивный характер критерия «правовой стиль», С.С. Алексеев отмечал, что некоторые характеристики юридических систем с точки зрения такого подхода требуют уточнения, «необходим более тщательный учет своеобразия публичного права и частного права, принципиальных особенностей их развития и содержания»[93].

К тому же, выделение «западной» и «внезападной» правовой культуры выглядит так, словно кроме западной цивилизации никаких других не существует. Не берется в расчет, что большая часть человечества именно к «незападным», или «внезападным», цивилизациям принадлежит. Эти правовые системы «так или иначе приспособились к новым условиям и сохраняют по-прежнему значительный регулятивный потенциал, а потому продолжают и сейчас оставаться в качестве «работающих»[94].

Современные российские исследователи стремятся преодолеть обозначенные противоречия. Интересной и перспективной представляется классификация М.В. Захаровой, предложившей в качестве критерия определение стиля правового мышления, т.е. образа (манеры) интеллектуальной деятельности в правовой сфере. Значение, по ее мнению, имеет отграничение стилей друг от друга по особенностям процессов правопонимания и правообразования, существующих в национальном сообществе. Она выделяет четыре стиля правового мышления:

1) континентально-европейский, ориентированный на законодательный способ правообразования (назван по основной сфере территориального распространения);

2) англосаксонский, базирующийся на судебном характере правообразования (назван по центру генезиса и развития);

3) традиционный, основанный на внутрисоциальном способе правообразования (распространен в странах с т.н. традиционным типом правосознания);

4) религиозно-доктринальный, основанный на тезисе о том, что право носит божественный характер (получил наибольшее распространение в теократических и клерикальных государствах)[95].

В отечественной литературе есть и другие интересные предложения по типологии правовых систем. Правда, речь идет не об общетеоретическом, а об отраслевом сравнении. Так, для классификации уголовно-правовых семей российскими учеными был предложен критерий идеи[96]. В самом общем виде смысл этого критерия видится в том, что (или кто) является доминантой в уголовном праве отдельно взятой страны, т.е. какая идея является главной. И таких доминант было в итоге определено пять:1) человек; 2) закон; 3) Бог; 4) общество; 5) семья. Соответственно на основе этих доминирующих идей авторы выделяют следующие уголовно-правовые семьи: общего права, континентального права, религиозного права, общинного права; обычного права. Интересно практически полное совпадение перечня уголовно-правовых семей с тем перечнем, который компаративисты предлагают, исследуя преимущественно частное право.